Исторический словарь - тирания на переферии греческого мира
Тирания на переферии греческого мира
тирания на переферии греческого мира Жизнь греческих колоний в общем подчинялась тем же законам, что и жизнь их метрополии, и в поздиеклассический период эти дочерние поселения также оказались охваченными глубоким социально-политическим кризисом, следствием которого было и здесь повсеместное возникновение авторитарных, тиранических режимов.
Все же принципиальное сходство не исключало и известных различий в развитии колоний и метрополий. В греческих колониях с их более подвижной, менее скованной традицией жизнью, с менее устойчивой в силу этого социальной и политической структурой развитие кризисных явлении совершалось даже быстрее, чем в городах Балканской Греции.
Велика была при этом стимулирующая роль внешних осложнений: давление враждебной периферии непрерывно ощущалось греческими поселениями, а в моменты внутренних кризисов это давление немедленно превращалось в грозное наступление, что решающим образом ускоряло катастрофу. Это особенное стечение внутренних и внешних осложнений, нередко выпадавшее на долю периферийных полисов, создавало в высшей степени благоприятные условия для утверждения здесь тираний: на периферии греческого мира они возникали быстрее, развивались стремительнее и достигали более полных форм самовыражения, чем в собственно Греции.В качестве характерного примера можно привлечь Сицилию. Для исторического разлития греческих городов Сицилии большое значение имело их вынужденное участие в Пелопоннесской войне в связи с двумя вторжениями афинян (в 427 — 424 п 415 — 413 гг. до н.э.), а затем возобновление борьбы с карфагенянами. Последние, пользуясь взаимным ослаблением греков, в 409 г.
до н.э. в широких масштабах начали наступление па греческую часть острова и уже в том же году взяли и разрушили два больших города — Селинунт и Гимеру. Эти войны решительным образом нарушили стабильность сложившегося к концу второй трети V в. до н.э. положения — и в каждом отдельном городе, где полисные, республиканские и демократические принципы только что обрели силу, и в Сицилии в целом, получившей устойчивость под злаком сиракузского верховенства. В самих Сиракузах затянувшаяся и потребовавшая огромного напряжения сил борьба с Афинами резко стимулировала внутреннее развитие в сторону обострения социальных и политических отношений, что нашло отражение, например, и в столкновениях близкого олигархии Герыократа с демагогами Афпдагором (в 415 г. до н.э.) и Диоклом (в 413 г. до н.э.), и в окончательном, как представлялось, торжестве радикальной демократии, которая после победы над афинянами добилась проведения важных преобразований в государственном строе Сиракуз (реформы Диокла в 412 г. до н.э.). Па дело, однако, оказалось, что этот успех демократии еще больше обострил социальные отношении, углубил противоречия между консервативными и радикальными группировками, что должно было крайне отрицательно сказаться на полисном единстве. Вместе с тем войны, поощрив профессионализацию армии, повысив роль военачальников и вызвав к жизни практику чрезвычайных назначений, содействовали развитию и иных опасных для полиса тенденций. И здесь, как и в городах Балканской Греции, неустойчивость социально-политической обстановки развязала инициативу отдельных честолюбивых политиков, готовых — именно здесь больше, чем где-либо в другом месте,— в случае конфликта с собственной общиной силой отстоять свое право на первенство. И действительно, когда в 408-407 г. изгнанный незадолго до этого Гермократ попытался насильственным путем добиться возвращения на родину, стало ясно, насколько реальна угроза ниспровержения республики и установления тирании в Сиракузах. Гермократ был осужден на изгнание происками своих политических противников — демократов. Сам он в тот момент находился вместе с отрядом сиракузских кораблей у берегов Малой Азии, воюя на стороне Спарты против афинян. Получив известие о своем осуждении, он навербовал отряд наемников и вместе с ним вернулся в Сицилию. Здесь он пополнил свое войско гражданами разгромленных карфагенянами городов и на собственный страх и риск повел войну с финикийскими колониями в западной части острова. Спекуляциями на патриотических настроениях Гермократу удалось привлечь к себе симпатии народной массы в Сиракузах и даже с помощью друзей добиться устранения вождя радикальной группировки Диокла. Однако значительная часть граждан решительно воспротивилась возвращению Гормократа. С помощью своих сторонников Гермократу всетаки удалось проникнуть в Сиракузы, однако на городской площади отряд мятежного полководца был встречен вооруженными гражданами и после ожесточенной схватки весь уничтожен. Путч Гермократа окончился провалом, однако это вовсе не означало, что опасность, нависшая над Сиракузской республикой, миновала. Положение оставалось весьма тревожным и в силу напряженности во внутренних отношениях, и ввиду растущей угрозы со стороны карфагенян. Победа над Гермократом усилила влияние консервативной группировки, что должно было вызвать подозрение у пылких приверженцев демократии, которые теперь не без основания могли опасаться олигархического переворота. При этом у демократов не было недостатка в поводах для критики: малоэффективная внешняя политика делала весьма уязвимыми позиции правящей группировки. Когда в 406 г. до н. э. карфагеняне возобновили свое наступление и осадили Акрагант, союзному греческому войску так и по удалось отстоять этот крупнейший после Сиракуз город Сицилии. II причиной тому была но столько многочисленность вражеского войска, сколько вялая и небрежная манера ведения воины, которой придерживались греческие стратеги. Падение Акраганта повергло в ужас греков Сицилии и вызвало политический кризис в Сиракузах. Инициатором антиправительственного выступления стал, молодой командир, соратник покойного Гермократа — Дионисий. Поддерживаемый влиятельными друзьями, Дионисий на народном собрании подверг уничтожающей критике действия сиракузских стратегов. При этом, несмотря на молодость (ему было всего 25 лот), он показал себя умелым демагогом. Спекулируя на патриотических настроениях и социальных антипатиях низов, шантажируя их угрозами карфагенского нашествия и олигархического переворота, он увлек за собой большинство парода. Прежние стратеги были до срока отрешены от должности, и на их место были избраны другие вместе с Дионисием. Ловкий демагог сумел вскоре дискредитировать и этих своих коллег и добился для себя назначения в единоличные стратеги-автократоры. Затем с помощью провокации он убедил сограждан предоставить ему личную охрану из 600 воинов. Он сам укомплектовал этот отряд преданными людьми и довел его численность до 1000 человек. Опираясь на своих друзей, на телохранителей и на прочих наемников, которых он привлек обещаниями щедрого вознаграждения, поддерживаемый также многочисленными сторонниками среди городских низов, которые ожидали от него радикального переустройства общества, Дионисий прочно утвердился у власти (лето 405 г. до н.э.). До конца жизни он оставался единоличным правителем Сиракуз и, умирая, завещал власть своему сыну — Дионисию Младшему. Авторитарное монархическое положение Донисия было основано, безусловно, на подавляющем превосходстве сил, на которые он опирался,— партии друзей и войска наемников — над гражданским обществом. Однако его политика не была полностью беспринципной, и он умел частичным удовлетворением требований масс и особенно энергичной борьбой с карфагенянами создать некоторое оправдание и даже популярность своему режиму. Впрочем, действия Диописия против карфагенян на первых порах были пе более успешны, чем действия свергнутого им республиканского правительства. Под Гелой он потерпел поражение, чем незамедлительно воспользовались принципиальные противники тирании — сиракузские аристократы-всадники, которые подняли против Дионисия мятеж. Тиран сумел подавить это восстание, однако продолжать войну с карфагенянами было уже невозможно и пришлось заключить мир на условиях, которые продиктовала сильнейшая сторопа (в конце того же 405 г.). Этот мир перечеркнул все державные завоевания, сделанные Сиракузами при старшей тирании и при последующей демократии. Греческие города северо-восточной части Сицилии, равно как и вес общины местных жителей — сикулов, стали свободными и независимыми. Размеры Сиракузского государства были ограничены г. Сиракузами и ближайшей примыкающей к нему территорией. Зато резко возросло могущество карфагепян, которые расширили и консолидировали свои владения на западе острова (с этих пор :аджио говорить о существовании правильно организованной карфагенской провинции в Сицилии) и поставили под контроль все греческие города южного и северного побережья. Военпый разгром и последующее политическое уничтожение этих городов означали резкое ослабление греков в Сицилия. Последним оплотом эллннства остались Сиракузы, и было ясно, что исход возобновившегося противоборства карфагенян с греками будет зависеть от способности к сопротивлению именно этого города. Для Дионисия подготовка к новой войне с карфагенянами стала первоочередной задачей. Он понимал, что только в такой войне может найти оправдание дальнейшее существование основанного им режима. Уже в 404 г. до н.э., пользуясь внутренними трудностями Карфагена, он начал наступление на независимые сикульские общины и таким образом денонсировал соглашение с карфагенянами, па которое он вынужден был пойти в 405 г. Новое большое восстание сиракузян на рубеже 404—403 гг. прервало начатую кампанию, но лишь на короткое время. Подавив оппозицию, Дионисий немедленно возобновил наступление на сикульские и греческие города Восточной Сицилии и вел его столь успешно, что к 399 г, до н. э. установил свой контроль над всей этой частью острова. Восстановление спракузского верховенства в Восточной Сицилии означало создание необходимой политической предпосылки для последующей открытой борьбы с Карфагеном. Одновременно в широких масштабах Дионисием осуществлялась и собственно военная и техническая подготовка к этой борьбе: Сиракузы были обнесены новым кольцом укреплений, было заготовлено большое количество оружия и новых тогда метательных орудий — катапульт, созданы сильный флот (свыше 300 единиц) и многочисленная сухопутная армия. Завершив подготовку, Дионисий в 398 г. до н.э. начал новую войну с Карфагеном, открыто провозгласив своей целью полное изгнание карфагенян из Сицилии. Эта II Карфагенская война продолжалась до 392 г. до н. э. Своей цели в полном объсмо Дионисий достичь не смог: совершенно изгнать карфагенян с острова ему не удалось. Однако его успехи были значительны и приобретения обширны: его держава простиралась теперь далеко на запад острова. Одновременно шло расширение этой державы и за пределами Сицилии, в первую очередь за счет южноиталийских земель. Ведя борьбу с Регием, давнишним врагом сиракузскоп державы, и с федерацией греков-пталиотов, поддержавших Реши, Дионисий сумел добиться исключительных успехов.В 388 г. сиракузский тиран нанес италиотам сокрушительное поражение, а в 386 г. до н.э. был взят наконец и Реши. Таким образом, к середине 80-х годов IV в. до н.э. на западе Средиземноморья сложилась мощная территориальная держава, раскинувшаяся по обе стороны Мессинского пролива. Создавший эту державу сиракузский тиран не снижал своей политической активности и в последующие годы.
Правда, в Сицилии, где он еще дважды воевал против карфагенян, ему не удалось добиться новых успехов. В итоге III Карфагенском войны (382— 374 гг. до н.э.) он даже должен был уступить неприятелю часть своих владений на западе Сицилии, и последняя, IV война, которую он вел с карфагенянами в год своей смерти (367/66 г. до н.э.), тоже ничего не изменила в этом отношении. Зато на других направлениях он добился многого. В северных водах его преобладание было безраздельным, о чем свидетельствуют и вывод колоний на побережья и острова Адриатического моря, и глубокое вторжение в Тирренское море, совершенное ради устрашения этрусков.В Южной Италии он расширил свои владения за пределы «носка» Апеннинского полуострова, овладев очень важным городом Кротоном. Наконец, он осуществлял систематическое вмешательство в дела Балканской Греции, действуя здесь на пользу союзной с ним Спарты, но одновременно имея в виду и собственные державные интересы. Созданная усилиями сиракузского тирана держава была тогда, по справедливой оценке древних, самой мощной в Европе.
На протяжении нескольких десятилетий это государство играло важную роль в политической жизни античного Средиземноморья, оказывая сильное воздействие па развитие дел на Западе и достаточно ощутимое — на Востоке. Источником прочности этого государства была в первую очередь инициативная внешняя политика Дионисия, который сумел органически связать существование основанного им авторитарного режима с решением большой, жизненно важной для западных греков проблемы — отражения карфагенян.Вместе с тем и во внутренней политике сиракузского правителя можно обнаружить ряд конструктивных элементов, которые сообщали устойчивость его режиму. Весьма продуманной была социальная политика Дионисия. После подавления мятежа сиракузскпх всадников он пропел частичный передел собственности: земли и дома мятежных аристократов были конфискованы, лучшие из них тиран подарил своим друзьям и командирам наемных отрядов, а прочие пустил в раздел между остальными спракузскиыи гражданами и наемниками.
При этом состав гражданского общества подвергся существенным изменениям: на место истребленных или изгнанных аристократов пришли так называемые неополиты (буквально «повограждане») — освобожденные на волю п наделенные правами гражданства рабы репрессированных аристократов. Проведение этих мероприятий позволило Дионисию сохранить еще на некоторое время маску народного вождя и придать своему перевороту вид социальной революции. Однако в действительности главным итогом этой «революции» было укрепление основ авторитарного режима, который располагал теперь массой приверженцев и внутри гражданского общества, и за его пределами. Вообще и здесь характерной чертой новой государственной системы был дуализм, сосуществование двух различных политических начал — полисного и монархического. Двойственностью отличалась уже личная власть Дионисия, ибо она базировалась, с одной стороны, на предоставленных ему однажды общиной полномочиях стратега-автократора, а с другой — на силе его личных друзей и наемников, обеспечивавших ему возможность непрерывной узурпации этих полномочий. Но и более широко — в общей социально-политической организации Сиракуз — можно было наблюдать то же сочетание противоположных элементов: старое гражданское общество сосуществовало с новой прослойкой граждан (неополитов) и неграждан (наемников), для которых возможность политической активности определялась их связью с новым авторитарным режимом; наряду с гражданским ополчением выступила новая наемная армия, а рядом с традиционными представительными органами гражданской общины — народным собранием и выборными магистратами — выросла новая монархическая администрация — совет друзей и военно-полицейская бюрократия. Замечательной особенностью политики Дионисия было старание не допустить развития антагонизма между этими. по существу, столь различными элементами, а наоборот, по возможности сплавить их в рамках непрерывного сотрудничества — прежде всего в борьбе с внешним врагом — в единое неразрывное целое. В умении добиваться этого и заключалась сила Дионисия. Однако справедливость требует признать, что конструктивное сотрудничество монархии и гражданской общины ограничивалось при Дионисии лишь рамками державного полиса Сиракуз и разве что ещё г. Локры, остававшегося и при Дионисии на положении привилегированного союзника. За их пределами, но отношению к другим греческим городам, Дионисий вел себя вполне однозначно — как безусловный деспот, и в этом пренебрежении к полисным традициям вис собственного города надо видеть свидетельство политической ограниченности сиракузского правителя, по крайней мере в сравнении с другим знаменитым тпраном того времени — Ясоном Ферским. При жизни Дионисия Старшего авторитарный режим в Сиракузах демонстрировал свою силу, однако после его смерти не замедлили обнаружиться и слабости. Преемник Дионисия Старшего, его сын, распутный и слабовольный Дионисий Младший, оказался неспособным сохранить наследие отца. Прекращение наступательных войн привело сиракузскую тиранию к утрате той внешней инициативы и силы, без которых такие системы не могут существовать, и вспыхнувшая в этих условиях дворцовая распря оказалась гибельной для всего режима. Дионисий Младший был сыном Дионисия Старшего от уроженки г. Локры Дориды. Но Дионисий Старший имел детей и от другой жены — сиракузянки Аристомахи. Брат Аристомахи Дион был одним из влиятельнейших соратников Дионисия Старшего. Накануне кончины тирана он безуспешно добивался изменения порядка престолонаследия в пользу своих племянников, а затем продолжал интриги уже прямо против Дионисия Младшего. Последнему удалось на время пресечь происки Диона. Однако изгнанный из Сицилии (в 366 г. до н.э.) Дпон не успокоился и в 357 г. до н.э. вернулся обратпо с отрядом наемников. Выступив под лозунгом освобождения сицилийских греков от тирании, Дпон сумел привлечь на свою сторону целый ряд городов, да и в самих Сиракузах его поначалу встретили как освободителя. Не сумевший помешать высадке Дпона в Сицилии, а затем его вступлению в Сиракузы, Дионисий Младший ограничился обороной сиракузской цитадели Ортигии. В начале следующего года сатрап, отчаявшись в возможностях продолжать борьбу, бежал в Локры. Он, правда, оставил на Ортигии гарнизон во главе со свопм сыном Аполлократом, но, предоставленный самому себе, этот гарнизон должен был в конце концов капитулировать (355 г. до н.э.). Однако свержение Дионпспя Младшего обернулось и для сиракузяи, и для остальных сицилийцев худшей стороной. Республиканские традиции в сицилийских городах за полвека непрерывной тирании были сильно ослаблены, и полисы оказались теперь во власти предприимчивых вождей отрядов. В самих Сиракузах также тираны сменяли друг друга с калейдоскопической быстротой, и в этом водовороте еще раз вынырнул на поверхность Дионисий Младший, который в 347 г. до н.э. вторично овладел Сиракузами. К этому времени политический хаос в Сицилии достиг своего предела. Мощная держава, созданная когда-то Дионисием Старшим, совершенно распалась. В каждом отдельном городе у власти стоял свой тиран, у которого, однако, сил хватало лишь на подавление местной гражданской оппозиции и иа борьбу с соперниками. Страна, лишенная единства, в любой момент могла подвергнуться нападению врагов-карфагенян, которые давно ужо с пристальным вниманием следили за развитием событий в греческой части острова. В этих условиях представители республиканской оппозиции в Сиракузах обратились за помощью к своей метрополии — Коринфу.Оттуда в 344 г. до н.э. на помощь сицилийцам был отправлен Тимолеонт, убежденный республиканец, доказавший свою приверженность полисным принципам выступлением против собственного брата, когда тот пытался захватить власть в Коринфе. Явившись в Сицилию с небольшим отрядом наёмников, Тимолеонт, действуя необычайно последовательно и энергично.
В короткий срок добился исключительных успехов: Сиракузы были освобождены от тирании, древнее республиканское устройство было восстановлено и были приняты меры — в частности, путем приглашения новых колонистов из Греции — к расширению и укреплению сиракузской гражданской общины. Попытки карфагенян прямой интервенцией помешать возрождению Сиракуз были решительно пресечены. Для продолжения борьбы с Карфагеном был создан союз сицилийских городов. В 341 г. до н.э. союзные греческие войска наголову разгромили большую карфагенскую армию. Мир, заключенный вскоре после этого, подтвердил историческое разграничение владений карфагенян и греков (339 г. до н.э.). Покончив с карфагенской опасностью, Tимолеонт вновь обратился против того, что считал главным злом, и довершил искоренение тиранических режимов в остальных сицилийских городах. К 337 г. усилиями Тимолеонта и его соратников мир и порядок в Сицилии были восстановлены повсеместно. Однако достигнуто было по преимуществу внешнее упорядочение, остановить внутренние процессы разложения было невозможно, и спустя короткое время, когда поколение Тимолеонта сошло со сцены, сицилийские города вновь оказались охвачены смутою. Оценивая историческое значение «младшей тирании», следует еще раз подчеркнуть ее тесную сиязь с кризисом полиса. Позднеклассическпе тирании все были порождены смутным временем н все являлись своеобразными вариантами преодоления смуты. Однако варианты эти были ущербными: господствующим мотивом в установлении и функционировании этих режимов личной власти была каждый раз личная воля узурпатора, как правило исполненная самого низменного эгоизма.Лишь в редких случаях отдельным, наиболее дальновидным властителям удавалось находить более общее принципиальное обоснование созданной ими политической системы. Связывая существование своей власти с решением — хотя бы частичным — какой-либо большой социальной или политической проблемы, они сообщали ей дополнительную устойчивость, но тогда и сама эта власть перерождалась и переставала быть просто тиранией.
В отдельных частностях тираны позднеклассического времени были предтечами позднейших владык Греции — македоиских и эллинистических царей: в создании сильной единоличной власти, в выработке монархического этикета и культа правителя, в поисках равновесия между монархической властью и гражданской общиной, в стремлении выйти за пределы полиса и построить более обширное территориальное единство. Взятые в целом «младшая тирания» и греко-македонская эллинистическая монархия являют собою два различных исторических типа. В тирании позднеклассического времени надо видеть вариант поиска, который велся только па греческой почве и греческими силами. Этот вариант оказался несостоятельным. Новый вариант — эллинистический — возник благодаря совершенно особой политической ситуации, вызванной державной политикой Македонии, и ни в каком генетическом родстве с тиранией не состоял. .Рейтинг статьи:
Вопрос-ответ:
Похожие слова
Ссылка для сайта или блога:
Ссылка для форума (bb-код):
Самые популярные термины
1 | 2711 | |
2 | 1759 | |
3 | 1525 | |
4 | 1330 | |
5 | 1132 | |
6 | 1075 | |
7 | 1066 | |
8 | 1003 | |
9 | 929 | |
10 | 917 | |
11 | 908 | |
12 | 886 | |
13 | 812 | |
14 | 796 | |
15 | 795 | |
16 | 779 | |
17 | 779 | |
18 | 767 | |
19 | 763 | |
20 | 704 |