Словарь книжников и книжности Древней Руси - апокрифы о соломоне

Наиболее древним из известных нам текстов А. является тот комплекс, который дошел в составе Палеи Хронографической полной и в дополнительных статьях к Палее (например, в Палее ГИМ, собр. Уварова, № 1304/85, XVI в.). Особая редакция Палеи, включающая А., была помещена в сборниках книгописца конца XV в. Ефросина. В сборниках Ефросина сохранилась также особая версия сказаний о Соломоне и Китоврасе, не входящая в Палею. В XVI в. А., по-видимому, специально исключались (вырезались) из рукописей Палеи. В XVII в. интерес к А. вновь возрождается в русской письменности – появляются новые сказания о Соломоне, его жене и Китоврасе.

«Суды Соломона», читающиеся в Палее, включают библейский рассказ о споре из-за младенца и ряд апокрифических сюжетов: спор трех сыновей о завещании отца (царь объясняет им символический смысл отцовского завещания), спор трех спутников об украденных одним из них кошельках с золотом (царь рассказывает им притчу о невесте, двух женихах и разбойнике – похитителем оказывается тот спутник, которому больше всех нравится поступок разбойника), испытание «мысли мужской и женской» (царь тайком предлагает мужу убить жену, а жене мужа – муж отказывается, а жена соглашается), спор законного сына и самозванца (кровь законного сына впитывается в кость отца), спор семерых детей о наследстве (все, кроме одного сына, соглашаются раскопать гроб отца – царь догадывается, что шестеро детей прижиты матерью «с блудними мужи»).

Важнейшее место среди А. занимают сказания о сказочном звере Китоврасе. «Дивий зверь» Китоврас славянских сказаний генетически связан с талмудическим демоном Асмодеем, греческим кентавром или индийским духом – гандавром (от одного из двух последних названий происходит и имя Китоврас). Вместе с тем его сюжетная роль близка к роли Морольфа или Мархольта из западноевропейских средневековых сказаний о Соломоне и Морольфе: как и Китоврас, Морольф – грубое существо, оказывающееся, однако, в ряде случаев проницательнее царя Соломона.

Сказания о Китоврасе в Палее Толковой начинаются без всякого объяснения, кто это такой: ясно только, что Китоврас – не человек, а «дивий зверь», какое-то могучее существо. Собираясь строить Иерусалимский храм, Соломон испытывает нужду в помощи Китовраса и посылает своих бояр ловить его. Налив вино в колодцы, из которых пил Китоврас, бояре подпаивают Китовраса и сковывают его «ужем железным», на котором написано имя божие. Пойманный Китоврас обнаруживает нечеловеческую мудрость: увидев человека, выбирающего себе сапоги на семь лет, и гадателя, он смеется; увидев свадьбу, плачет. Лишь потом он объясняет причину своего поведения: человеку, выбиравшему сапоги, осталось жить семь дней; скорая смерть ждала и жениха, а гадатель не догадывался, что сидит на земле, под которой спрятано золото. Китоврас помогает царю захватить у птицы «ногот» (грифа), драгоценный камень «шамир» (алмаз), чтобы тесать без помощи железа камни для построения храма. После того как храм построен, Соломон говорит Китоврасу, что его сила не больше человеческой, раз его сумели поймать люди. Китоврас просит снять с него цепи и дать перстень; освободившись, он забрасывает царя на край земли обетованной, где Соломона пришлось разыскивать мудрецам и книжникам. Далее в А. палейной редакции Китоврас упоминается только в связи с рассказом о двухголовом человеке, подаренном Соломону Китоврасом.

Наряду с А., сохранившимися в Палее, уже в XV в. был известен и отдельный краткий рассказ о Соломоне и Китоврасе, также (наряду с текстами из Палеи) помещенный книгописцем Ефросином в одном из его сборников. Здесь тоже поймать Китовраса помогает вино, налитое в колодцы, но главную роль при этом играет жена «борзого зверя», спрятанная Китоврасом в ухе, но ухитрившаяся сообщить юноше, своему любовнику, местонахождение колодцев, из которых пьет Китоврас. По-иному заканчивается в отдельном рассказе и пребывание Китовраса в плену у Соломона. Царь спрашивает зверя: «Что есть узорочное (прекраснее всего) во свете семь?» «Всего есть лучши своя воля» – отвечает Китоврас и вырывается «на свою волю».

В кратком рассказе, помещенном у Ефросина, упоминается, что Китоврас был, возможно, сыном царя Давида («глаголют его, яко царев сын Давидов») – следовательно, братом Соломона. Эта подробность сюжета связывает рассказ с изображением на Васильевских вратах XIV в. из Новгородской Софии (перенесенных Иваном IV в Александрову слободу), в надписи к которому указано, что Китоврас бросил «братом своим на обетованную землю». Следовательно, заключительный эпизод палейного А., как и легенда о Китоврасе – брате Соломона, была известна на Руси уже в XIV в.

Наиболее поздно, в XVII в., появились на русской почве апокрифы, в которых жертвой женского коварства оказывается не Китоврас, а сам Соломон – «Повести об увозе Соломоновой жены».

Изд.: ПЛ, вып. 3. с. 51–71; Тихонравов. Памятники, т. 1, с. 254–272; Lurie J. Une légende inconnue de Salomon et Kitovras dans un manuscrit du XV siècle // Revue des études slaves, 1964, t. 43, p. 7–12; ПЛДР. XIV – сер. XV в. М., 1981, с. 66–86.

Лит.: Пыпин А. Н. Старинные сказки о царе Соломоне: Исторические чтения о языке и словесности. СПб., 1855, с. 262–284; Веселовский А. Н. 1) Славянские сказания о Соломоне и Китоврасе и западные легенды о Морольфе и Мерлине. СПб., 1872 (переизд. в кн.: Собр. соч. А. Н. Веселовского. Пгр., 1921, т. 8, вып. 1); 2) Новые данные к истории Соломоновых сказаний // Прилож. к т. 40 Зап. АН. СПб., 1881; Сперанский М. Н. Заметки о рукописях Белградских и Софийских библиотек // Изв. Ист.-филол. ин-та в Нежине. 1898, т. 16, с. 61; Истоки русской беллетристики. Л., 1970, с. 321–322, 327–331; Ярошенко-Титова Л. В. «Повесть об увозе Соломоновой жены» в русской рукописной традиции XVII–XVIII вв. // ТОДРЛ. Л., 1974, т. 29, с. 260–261.

Я. С. Лурье

Словарь книжников и книжности Древней Руси