Энциклопедия эпистемологии и философии науки - инновации

В эпистемологии существуют два разных взгляда на мышление. Согласно первой точке зрения, мышление является творческим процессом, причем таким, в котором мысль рождается каждый раз заново, и эта мысль всегда — новая мысль. Из современных философов ее отстаивают, напр., М. Хайдеггер, М. Фуко, М. Мамардашвили, А. Пузырей. Они постоянно подчеркивают, что мышление — это процесс, делающий невозможным старую мысль; и наоборот: это определенная возможность мыслить иначе, чем прежде. Напротив, начиная с Аристотеля, большинство философов подчеркивали в мышлении роль правил и других нормативных установлений, т. е. считали мышлением только те структуры, которые на любом материале, как бы он ни менялся, воспроизводятся в неизменном виде. В этом смысле, если бы Аристотель полемизировал, напр., с Фуко, то он сформулировал бы следующий контртезис: подлинная мысль никогда не меняется, поскольку — это всего лишь вариация на предметном материале неизменной системы логических правил и норм. Указанная дилемма (мышление — это И. или традиция) разрешается, если учесть, что есть периоды и задачи, требующие нормирования в отношении мышления и следования этим нормам; но есть и др. (становление новой культуры, решение принципиально новых задач и другие), когда эффективна только новая мысль, порывающая со старой мыслительной традицией.

В.М. Розин

И. — акты нововведений и изменений в культуре (науке, технике и искусстве), которые противостоят следованию образцам поведения и деятельности, связаны с различными скоростями их распространения как внутри определенной культуры, так и за ее пределами, приводя к формированию длительных процессов трансформации культурных образцов, способов жизнедеятельности и стилей культуры.

Это широкое и неоперациональное определение И. было распространенно на первых этапах развития культурной и социальной антропологии при изучении культурных процессов (напр., у X. Барнета: Barnett H. Innovation: The Basis of Cultural Change. N.Y., 1963), где И. — базис культурных процессов. Поэтому И. противопоставляются сложившимся традициям и образцам (паттернам) и определяются как то, что выходит за рамки традиции и обычая, за рамки традиционного социального действия в типологии М. Вебера. Итак, первая оппозиция при изучении И. — оппозиция инновации/традиции.

При анализе экономического поведения, прежде всего потребителей, акцент был сделан на психологическое восприятие индивидом и малыми группами тех или иных новых идей, форм деятельности и товаров, на изучение неудовлетворенности потребителями существующим кругом товаров и услуг, на выявление детерминант этой неудовлетворенности, фрустраций, неудовлетворенных потребностей и ожиданий (Rogers Е., Shumacher F. Communications of Innovations. N.Y., 1971). Психологизм в интерпретации мотивов и причин поведения потребителей хотя и привел к выявлению связей динамики И. с циклами конъюнктуры, однако превратил И. в социально-психологический феномен. Этот подход, сохранившийся и в наши дни, сменился социологическим подходом. Начиная с Р. Мертона, И. рассматривается как такая форма индивидуального и группового поведения, с помощью которой отдельный человек или группа достигают социально признанной цели средствами, еще не институциализированными в обществе. Тем самым исходной стала оппозиция инновация/институциализация. Инновационное поведение определяется как поведение, использующее средства, не получившие статуса социально признанного института. Правда, в рамках структурно-функционального подхода в социологии (Т. Парсонс, Р. Мертон) анализ того, в какой мере поведение, отклоняющееся от сложившихся и социально признанных норм, будет творческим и инновационным, а в какой разрушительным и анемическим, выносится за скобки. В философии и социологии науки в 60—70-е гг. 20 в. произошел поворот к исследованию роста научного знания, типов его концептуальных и методологических изменений. Социологическое изучение научных революций, проведенное Т. Куном, связано с введением таких понятий, как «научное сообщество» и «парадигма», с противопоставлением «нормальной науки», в которой движение науки следует теории, принятой в качестве парадигмы, и революционного изменения, обусловленного «переключением» парадигмы. Поворот к истории науки привел не только к критике противопоставления И. и парадигмы у Т. Куна, но и к уяснению более широкого класса научных И.: научных открытий (Н.Р. Хэнсон), предположений и опровержений (К. Поппер), концептуальных инициатив и изменений (С. Тулмин), позитивного и негативного сдвига исследовательской программы (И. Лакатос), решения проблем (Л. Лаудан) и др. Одновременно с анализом типов научных И. проводится исследование процессов социального отбора И. и их трансплантации в исследовательскую программу, в исследовательскую область и в научную дисциплину. Исходным становится отношение между когнитивной традицией, И. и институциализацией, т.е. социальным признанием И.; причем проводится различие между двумя видами институциализации — социальной и когнитивной ( Р. Уитли, К. Кнорр-Цетина), дифференцирующейся внутри исследовательской области и научной дисциплины. Тем самым исследования И. включают в себя ряд направлений — от психологии инновационного поведения до психологии творчества, от типологии научных И. до социологии малых групп, принимающих ту или иную И. в качестве образца поведения и деятельности, от философии науки до изучения «отдельных случаев» (ситуационные исследования).

АЛ. Огурцов

Энциклопедия эпистемологии и философии науки. М.: «Канон+», РООИ «Реабилитация»

И.Т. Касавин

2009