Энциклопедия эпистемологии и философии науки - культура

Программы деятельности, поведения и общения представлены многообразием знаний, предписаний, норм, навыков, идеалов, образцов деятельности и поведения, идей, гипотез, верований, целей и ценностных ориентации и т.д. В своей совокупности и динамике они образуют исторически накапливаемый социальный опыт. Культура хранит, транслирует этот опыт (передает его от поколения к поколению). Она также генерирует новые программы деятельности, поведения и общения людей, которые, реализуясь в соответствующих видах и формах человеческой активности, порождают реальные изменения в жизни общества.

Понятие К. исторически развивалось. Термин К. вначале обозначал возделывание человеком земли. Потом произошло расширение смысла этого термина. Им стали обозначать также процессы и результаты возделывания материалов природы в различных ремеслах, а затем и процессы воспитания и обучения человека. В этом расширенном смысле термин К. впервые был применен в работе древнеримского оратора и философа Марка Тулия Цицерона «Тускуланские беседы» (45 г. до н.э.). Понятие обыденного языка, обозначающее обработку почвы, Цицерон использовал в переносном смысле как возделывание человеческого ума в процессе обучения и воспитания. Считая, что глубокий ум возникает благодаря философским рассуждениям, он характеризовал философию как культуру ума.

Дальнейшее развитие понятия К. было связано с его распространеним на все созданное человеком, обозначение этим термином искусственного, человеком сотворенного — в противоположность естественному, природному. В этом значении термин К. был использован в трудах нем. философа-просветителя и юриста С. Пуффендорфа. В работе «О праве естественном» (1684 ) он определяет К. как оппозицию «естественному состоянию», как все то, что произведено человеком за вычетом природного.

Начиная со второй половины 18 в. термин К. стал широко использоваться в европейской философии и исторической науке. К. начинает рассматриваться как важнейший аспект жизни общества, связанный со способом осуществления человеческой деятельности, характеризующий отличие человеческого бытия от животного существования. Возникают несколько линий в разработке проблематики К. В первой из них культура рассматривалась как процесс развития человеческого разума и разумных форм жизни, противостоящих дикости и варварству первобытного бытия человечества (франц. просветители); как историческое развитие человеческой духовности — эволюция морального, эстетического, религиозного, философского, научного, правового и политического сознания, обеспечивающая прогресс человечества (нем. классический идеализм — И. Кант, И. Г. Фихте, Ф. Шеллинг, Г. В. Ф. Гегель; нем. романтизм — Ф. Шиллер, Ф. Шлегель; нем. Просвещение — Г. Э. Лессинг, И. Г. Гердер). Вторая линия акцентировала внимание не на поступательном историческом развитии К., а на ее особенностях в различных типах общества, рассматривая различные К. как автономные системы ценностей и идей, определяющих тип социальной организации (неокантианство — Г. Риккерт, Э. Кассирер, М. Вебер). В дальнейшем эту линию продолжили Н.Я. Данилевский, П. Сорокин, А. Тойнби, О. Шпенглер. Вместе с тем было расширено понимание К. путем включения в нее всего богатства материальной К., этнических обычаев, разнообразия языков и символических систем.

В конце 19 и первой половине 20 вв. при изучении проблематики К. стали активно использоваться достижения антропологии, этнологии, структурной лингвистики, теории систем, семиотики и теории информации (культурная антропология — Э. Тэйлор, Ф. Боас, А. Кребер, Р. Рэдфилд; социальная антропология и структурный функционализм — Б.У Мэддок, Л. Уайт, Б. Малиновский, А. Радклифф-Браун, Р. Мертон, Т. Парсонс; структурная антропология и структурализм — К. Леви-Строс, М. Фуко, Р. Барт; неофрейдизм, постмодернизм и др.).

В историческом развитии понятия К. была своя внутренняя логика. Движение мысли шло от отождествления К. со всем, что сотворено человеком, к анализу человеческой активности (деятельности, поведения и общения), благодаря которой создается надприродная сфера человеческого бытия, искусственное в противовес естественному, природному. Дальнейшие шаги были сопряжены с выяснением роли К. как совокупности образцов, норм традиций, знаний, ценностей и т.п. в регулировании деятельности. На каждом из этих этапов вводились разные определения культуры (таких определений амер. культурологи А. Кребер и К. Клакхон насчитали около трехсот). Многие из них не были определениями в строго логическом смысле, а, скорее, являлись образно-метафизическими высказываниями, фиксирующими отдельные характеристики К. Вместе с тем множество формулировок и определений не означало их равноценности. В принципе, уже анализ отношений К. и деятельности включал в качестве первого приближения все определения, связанные с противопоставлениями «К.—натура», но значительно конкретизировал их. Следующая конкретизация была связана с представлением К. как способа регулирования и реализации человеческой деятельности, а, следовательно, особого аспекта социальной жизни, который заключается в порождении и трансляции (передаче от поколения к поколению) надбиологических программ деятельности, поведения и общения людей. В рамках этого подхода складывались предпосылки для решения одной из кардинальных проблем философии и теории К.: различения понятий К. и общества. С одной стороны, К. не тождественна обществу, а является лишь особым аспектом социальной жизни (в противном случае не нужно было бы двух терминов для обозначения одной и той же реальности). С др. стороны, К. пронизывает, все без исключения, состояния социальной жизни, и нет и одного социального феномена, который был бы изолирован от влияния К., не нес бы на себе печать ее воздействия. Противоречие между этими утверждениями снимается, если К. рассмотреть как систему информационных кодов, закрепляющих исторически накапливаемый социальный опыт, который выступает по отношению к различным видам деятельности, поведения и общения как их надбиологические программы.

С точки зрения теории систем, сложные исторически развивающиеся органические целостности должны внутри себя содержать особые информационные структуры, обеспечивающие управление системой, ее саморегуляцию. Эти структуры представлены кодами, в соответствии с которыми воспроизводится организация системы как целого и особенности ее основных реакций на внешнюю среду. В биологических организациях эту роль выполняют генетические коды (ДНК, РНК). В обществе, как ценностном социальном организме, аналогом генетических кодов выступает К. Подобно тому как управляемый генетическим кодом обмен веществ воспроизводит клетки и органы сложных организмов, различные виды деятельности поведения и общения, регулируемые кодами К., обеспечивают воспроизводство и развитие элементов, подсистем общества и их связей, характерных для каждого исторически конкретного вида социальной организации (присущей ему искусственно созданной предметной среды — второй природы, социальных общностей и институтов, свойственных данному обществу типов личностей и т.д.). Таким образом, наряду с биологическим, генетическим кодом (ДНК, РНК), который закрепляет и передает от поколения к поколению биологические программы, у человека существует еще одна кодирующая система — социокод. Посредством ее фиксируется развивающийся массив социального опыта, который передается от человека к человеку, от поколения к поколению.

Хранение и трансляция в культуре многообразия над-биологических программ человеческой жизнедеятельности предполагает многообразие знаковых структур, закрепляющих и передающих постоянно обновляемый социальный опыт. Одним из наиболее древних способов кодирования этого опыта является функционирование субъектов поведения, общения и деятельности в качестве семиотических систем, когда их действия и поступки становятся образцами для др. Мастер-учитель, который демонстрирует ученику те или иные приемы работы; индивиды и социальные группы, выступающие объектами подражания или др. людей и групп; взрослый человек, поступки которого копирует ребенок, — все они обретают функцию знаковых, транслирующих программы поведения, общения и деятельности. Знаковой системой, программирующей действия и поступки людей, может выступать символика человеческого тела: позы, жесты, мимика и т.п. Причем смыслы и значения, которые они выражают, могут быть различными в различных К. Напр., рукопожатие у многих народов имеет символику дружеского расположения, но в традиционной Японии считалось, что касание собеседника означает агрессию и неуважение. В современной Японии рукопожатие используется редко, преимущественно в общении с иностранцами.

Важнейшим видом социокода, регулирующего человеческую жизнедеятельность, является естественный язык. Он не только позволяет описывать человеческий опыт, но и порождает новый опыт в процессе коммуникации. Структура языка задает определенный образ мира, способ фрагментации и синтеза его объектов. Одновременно язык выражает ценностно-эмоциональное отношение человека к миру, программируя его переживание тех или иных описываемых событий и реакцию на них. Наряду с естественными языками, как средством генерации и передачи социального опыта, огромную роль в социальной жизни играют языки искусства (живописи, музыки, танца, архитектуры, кино и т.д.), язык науки, язык символов; — все О н и регулируют поступки и действия людей. Они могут быть рассмотрены как особые семиотические системы, обеспечивающие воспроизводство и развитие общества и личности.

Предметы созданной человеком второй природы также могут функционировать в качестве знаков, которые закрепляют накопленный социальный опыт, выражая определенный способ поведения и деятельности в предметном мире. В этом смысле иногда говорят об орудиях труда, о технике, о предметах быта как о материальной К., противопоставляя им феномены духовной К. (произведения искусства, философские, этические, политические учения, научные знания, религиозные идеи и т.п.). Однако такое противопоставление относительно, поскольку любые феномены К. являются семиотическими образованиями. Предметы материальной культуры выполняют в человеческой жизни двоякую роль: с одной стороны, они служат практическим целям, а с др. — выступают средствами хранения и передачи смыслов и значений, регулирующих деятельность, поведение и общение. Только во второй своей функции они выступают в качестве феноменов К. (Ю. Лотман).

Развитие К. предстает и как выработка новых смыслов и значений, регулирующих деятельность, поведение и общение людей, и как формирование новых кодовых систем, закрепляющих и транслирующих эти смыслы и значения. Накопление нового опыта и увеличение его массива рано или поздно ставят проблему информационной вместимости субъекта, что требует новых способов фрагментации и объединения накопленного опыта, который должен усваивать индивид. В свою очередь, эта потребность стимулирует разработку и применение новых типов кодирования, обеспечивающих дифференциацию и интеграцию программ деятельности, поведения и общения, их передачу от поколения к поколению (М.К. Петров). Канадский исследователь М. Маютюэн, подчеркивая связь между развитием систем кодирования социального опыта и ступенями цивилизационного прогресса, выделял, в качестве особых этапов, дописьменные общества, возникновение письменности, книгопечатание, появление радио и телевидения. Продолжая этот ряд, несомненно, следует выделить в качестве особого этапа компьютерную стадию развития цивилизации. Появление новых способов кодирования закрепляет изменения характера коммуникаций и способов включения индивида в социальные связи, а следовательно, участвует в определении тех границ, в которых варьируются те или иные формы социального поведения и деятельности.

Программы деятельности, поведения и общения, представленные разнообразием культурных феноменов, имеют сложную иерархическую организацию. В них можно выделить три уровня. Первый — это реликтовые программы, осколки прошлых К., которые живут и в современном мире, оказывая на человека определенное воздействие. Люди часто бессознательно действуют в соответствии с программами поведения, которые сложились еще в первобытную эпоху и которые утратили свою ценность в качестве регулятива, обеспечивающего успех практических действий. Сюда относятся многие суеверия; напр. примета рус. поморов, что половые связи перед выходом на рыбную ловлю могут сделать ее неудачной (пережиток табу первобытной эпохи, регулировавших половые отношения общины в период групповой семьи, устраняя таким способом столкновения на почве ревности в общине, которые нарушали совместные производственные действия). Второй уровень — это слой программ поведения, деятельности, общения, которые обеспечивают сегодняшнее воспроизводство того или иного типа общества. И, наконец, третий уровень культурных феноменов образуют программы социальной жизни, направленные в будущее. Их генерирует культура за счет внутреннего оперирования знаковыми системами.

Образцами программ будущей деятельности, предпосылкой изменения существующих форм социальной жизни могут служить вырабатываемые в науке теоретические знания, вызывающие перевороты в технике и в технологии последующих эпох; идеалы будущего социального устройства, которые еще не стали господствующей идеологией; новые нравственные принципы, разрабатываемые в сфере философско-этических учений и часто опережающие свой век, и т.д. Чем динамичнее общество, тем большую ценность обретает этот уровень культурного творчества, адресованный к будущему. В современных обществах его динамика во многом обеспечивается деятельностью особого социального слоя людей — творческой интеллигенции, которая по своему социальному предназначению должна постоянно генерировать культурные инновации.

Многообразие культурных феноменов всех уровней, несмотря на их динамичность и относительную самостоятельность, организованы в целостную систему. Их системообразующим фактором выступают предельные основания каждой исторически определенной К. Они представлены мировоззренческими универсалиями (категориями К.), которые в своем взаимодействии и сцеплении задают целостный обобщенный образ человеческого мира.

Мировоззренческие универсалии — это категории, которые аккумулируют исторически накопленный социальный опыт и в системе которых человек определенной К, оценивает, осмысливает и переживает мир, сводит в целостность все явления действительности, попадающие в сферу его опыта. Категориальные структуры, обеспечивающие рубрификацию и систематизацию человеческого опыта, давно изучает философия. Но она исследует их в специфическом виде, как предельные общие понятия. В реальной же жизни К. они выступают не только как формы рационального мышления, но и как схематизмы, определяющие человеческое восприятие мира, его понимание и переживание.

Можно выделить два больших и связанных между собой блока универсалий К. К первому относятся категории, которые фиксируют наиболее общие, атрибутивные характеристики объектов, включаемых в человеческую деятельность. Они выступают в качестве базисных структур человеческого сознания и носят универсальный характер, поскольку любые объекты (природные и социальные), в том числе и знаковые объекты мышления, могут стать предметами деятельности. Их атрибутивные характеристики фиксируются в категориях пространства, времени, движения, вещи, отношения, количества, качества, меры, содержания, причинности, случайности, необходимости и т.д.

Но кроме них в историческом развитии культуры формируются и функционируют особые типы категорий, посредством которых выражены определения человека как субъекта деятельности, структуры его общения, его отношения к др. людям и к обществу в целом, к целям и ценностям социальной жизни. Они образуют второй блок универсалий К., к которому относятся категории: «человек», «общество», «сознание», «добро», «зло», «красота», «вера», «надежда», «долг», «совесть», «справедливость», «свобода» и т.п. Эти категории фиксируют в наиболее общей форме исторически накапливаемый опыт включения индивида в систему социальных отношений и коммуникаций. Между указанными блоками универсалий К. всегда имеется взаимная корреляция, которая выражает связи между субъект-объектными и субъект-субъектными отношениями человеческой жизнедеятельности. Поэтому универсалии К. возникают, развиваются и функционируют как целостная система, где каждый элемент прямо или косвенно связан с др.

В системе универсалий К. выражены наиболее общие представления об основных компонентах и сторонах человеческой жизнедеятельности, о месте человека в мире, о социальных отношениях, о духовной жизни и ценностях человеческого мира, о природе и организации ее объектов и т.п. Они выступают в качестве своего рода глубинных программ, которые предопределяют сцепление, воспроизводство и вариации всего многообразия конкретных форм и видов поведения и деятельности, характерных для определенного типа социальной организации.

В мировоззренческих универсалиях К. можно выделить своеобразны й инвариант, некоторое абстрактное всеобщее содержание, свойственное различным типам К. и образующее глубинные структуры человеческого сознания. Но этот слой содержания не существует в чистом виде сам по себе. Он всегда соединен со специфическими смыслами, присущими К. исторически определенного типа общества, и выражающими особенности способов общения и деятельности людей, хранения и передачи социального опыта, принятую в данной К. шкалу ценностей. Именно эти смыслы характеризуют национальные и этнические особенности каждой К., свойственные ей понимание пространства и времени, добра и зла, жизни и смерти, отношения к природе, труду, личности и т.д. Они определяют спецфику не только далеких, но и родственных К., — напр., отличие японской от китайской, американской от английской, русской от белорусской и украинской К. и т.д. В свою очередь, исторически особенное в универсалиях К. всегда конкретизируется в огромном многообразии групповых и индивидуальных мировосприятий и миро-переживаний. Для человека, сформированного соответствующей К., смыслы ее мировоззренческих универсалий чаще всего выступают как нечто само собой разумеющееся, как презумпции, в соответствии с которыми он строит свою жизнедеятельность и которые он часто не осознает в качестве ее глубинных оснований. Смыслы универсалий К., образующих в своих связях категориальную модель мира, обнаруживаются во всех областях К. того или иного исторического типа — в обыденном языке, феноменах нравственного сознания, в философии, религии, в художественном освоении мира, в функционировании техники, в политической К. и т.п.

Резонанс различных сфер К. в период формирования новых идей, имеющих мировоззренческий смысл, отмечали философы, культурологи, историки при анализе в синхронном срезе различных этапов развития науки, искусства, политического и нравственного сознания и т.д. Можно, напр., установить свообразный резонанс между идеями теории относительности в науке и идеями лингвистического авангарда 70—80 гг. 19 в. (Й. Винтелер) и др., формированием новой художественной концепции мира в импрессионизме и постимпрессионизме, между новыми для литературы последней трети 19 в. способами описания и осмысления человеческих ситуаций (напр., отмеченные М. Бахтиным особенности «полифонических романов» Ф.М. Достоевского, в которых сознание автора, его духовный мир и его мировоззренческая концепция не стоят над духовными мирами его героев, описывая их как бы со стороны, из абсолютной системы координат, а сосуществуют с этими мирами и вступают с ними в равноправный диалог).

Преобразование общества и типа цивилизационного развития всегда предполагает изменение глубинных жизненных смыслов и ценностей, закрепленных в универсалиях К. Переустройство общества всегда связано с революцией в умах, с критикой ранее господствовавших мировоззренческих ориентации и выработкой новых ценностей. Никакие крупные социальные изменения невозможны вне изменений в К.

В качестве социального индивида человек является творением К. Он становится личностью только благодаря усвоению транслируемого в К. социального опыта. Такое усвоение осуществляется в процессе социализации, обучения и воспитания. В этом процессе происходит сложная состыковка биологических программ, характеризующих его индивидуальную наследственность, и надбиологических программ общения, поведения и деятельности, составляющих своего рода «социальную наследственность». Включаясь в деятельность, благодаря усвоению этих программ, человек способен изобретать новые образцы, нормы, идеи, верования и т.п., которые могут соответствовать социальным потребностям. В этом случае они включаются в К. и начинают программировать деятельность др. людей. Индивидуальный опыт превращается в социальный, и в К. появляются новые состояния и феномены, закрепляющие этот опыт. Любые изменения в К. возникают только благодаря творческой активности личности. Человек, будучи творением К., вместе с тем, является и ее творцом.

B.C. Стёпин

Лит.: Посев А.Ф. Проблема символа и реалистическое искусство. М., 1976; Лотман Ю.М. К проблеме типологии культуры // Труды по знаковым системам. Вып. 3. Тарту, 1967; Гуревич А.Я. Категории средневековой культуры. М., 1972; Петров М.К. Язык, знак, культура. М., 1991; Стёпин B.C. Ф и лософская антропология и философия науки. М., 1992; О человеческом в человеке. М., 1991; Леви-Строс К. Структурная антропология. М., 1983; Хайдеггер М. Время и бытие. М., 1993; Шпенглер О. Закат Европы. М., 1993.

Энциклопедия эпистемологии и философии науки. М.: «Канон+», РООИ «Реабилитация»

И.Т. Касавин

2009