Энциклопедия мифологии - месяцы

средневековья. В известном смысле именно сакральный календарь определял время в большей степени, чем это последнее определяло календарь (ср., например, самодовлеющий характер «великой пасхальной седмицы»). Такой подход (примат мифопоэтических качеств над математическим и астрономическим количеством), свойственный архаичному сознанию, обнаруживается и в связи с М. Символическая соотнесённость М. с зодиакальными знаками особенно наглядна в солнечном календаре, созданном в Древнем Египте и лежащем в основе летосчисления Старого Света. Годовой путь

Солнца по замкнутому кругу с 12 «домами» («жилищами») соотносился с 12 М. года, которые через «дома» находились в соответствии и с 12 созвездиями, носящими те же названия, что и «дома». В разных традициях каждый зодиакальный знак имел своего стража (хранителя) или повелителя.

Сходным образом М. отождествляются через знаки зодиака с отмеченными событиями жизни мифологизированных персонажей.

С помощью знаков зодиака и косвенно через обозначения М. строятся целые классификационные схемы, включающие в себя основные параметры мифопоэтической модели мира (временные, пространственные, качественные, элементарные, вегетативные, зооморфные, цветовые, анатомические, цветочные и т. п.). Ср. фрагмент такой мифологизированной классификационной схемы (по зодиакальным четвертям).

Наконец, разные части зодиакального пояса соотносятся с разными М., которые тем самым также включаются в широко разветвлённые символические классификационные цепи и поэтому с полным основанием могут рассматриваться и как единицы особого календарного (или календарно-зодиакального) кода, описывающие весь состав вселенной.

Зодиак в целом реализовал символику небесной славы, полного круговорота, световой сферы, небосвода, нимба, возвышенных чувств, времени. К нему обращались при гороскопическом определении судьбы, восхождении и нисхождении звёзд, управляющих судьбой, и т. п. С зодиаком связывались деяния солнечного героя.

Многие традиции сохраняют отчётливые следы лунного зодиака, предшествовавшего солнечному. У греков и римлян первоначально счёт времени в году был ориентирован именно на лунные М. Само начало М. определялось вечером того же дня, когда всходила новая луна. Этот первый день (начало М.) назывался «нумения» и был посвящён Аполлону. Мифологические и ритуально-литургические представления связывались и с самими М. Так, вставной М. в 30 дней, вводимый с целью выравнивания лунного года с солнечным, назывался «вторым Посейдоном». М. аттического календаря (с начала года, т. е. с первого новолуния после летнего поворота солнца) отражают череду религиозных праздников и сезонных обрядов: Гекатомбайон (ср. гекатомбу), Метагейтнион (праздник смены соседей, т. е. сезон переселений и новоселий), Боэдромион (праздник помощи, посвящённый Аполлону Боэдромию в память о помощи Иона афинянам или о победе Тесея над амазонками), Пианепсион (праздник варки бобов в честь Аполлона и Афины), Маймактерион (ср. «бурный», эпитет Зевса), Посейдеон (ср. Посейдон), Гамелион («брачный» М.; ср. γαμηλία 'Hδα, «брачная Гера», или Juno Pronuba у римлян), Антестерион, Элафеболион (праздник охоты на ланей в честь Артемиды), Мунихион, Таргелион (праздник в честь Аполлона и Артемиды), Скирофорион (праздник скирофорий). В солнечном календаре М. соотносились со знаками зодиака, и этот принцип был усвоен и рядом других традиций, заимствовавших эту систему. Таковы древнеиндийские М.: меша (Овен), вришабха (Телец), митхуна (Близнецы), карката (Рак), синха (Лев), канья (Дева), тула (Весы), вришчика (Скорпион), дханус (Стрелец), макара (Козерог), кумбха (Водолей), мина (Рыбы). Ещё отчётливее мифологические связи М. римского календаря, обозначенных по теофорному принципу. Уже Ромулу приписывалось разделение года на десять М.: март (Марс), апрель (Афродита, через этрусское посредство, но не от aperire, «открывать», как нередко считают), май (Майя, мать Меркурия), июнь (Юнона) и далее по числовому признаку: quintilis («пятый» М., позже названный июлем по имени Юлия Цезаря), sextilis («шестой» М., позже названный августом в честь императора Октавиана Августа), September («седьмой»), October («восьмой»), november («девятый») и december («десятый»). По преданию, Нума Помпилий ввёл ещё два М. январь (Янус) и февраль (februalia, великая искупительная жертва в конце года). Определение начала М. возлагалось на особого жреца (позже на верховного понтифика), следившего за новолунием из особого ритуального сооружения на Капитолийском холме и торжественно объявлявшего (ср. лат. calare, отсюда calendae и название календаря) об этом народу. Понтификам принадлежало право регулирования лунного года в соответствии с солнечным, в частности, они могли вводить «вставной (дополнительный) М.» (mensis intercalaris). У евреев ещё в 1-2 вв. обязанность определения начала месяцев лежала на Иерусалимском синедрионе, выделявшем для этой цели особую коллегию. Коллегия должна была производить наблюдения и выслушивать показания свидетелей, очевидцев первого захода луны. Исключительная разработанность календаря у древних майя (в частности, и в его «месячном» аспекте) опиралась как на практическую хозяйственную деятельность годового цикла, так и на потребности в создании сложнейшей религиозно-классификационной системы соответствий, сочетавшейся с концепцией смены богов, управляющих вселенной, и культом правителей. В результате была создана не только мифологизированная календарная система летосчисления, сезонов и М., но и возникла своего рода календарная мифология и религиозная идеология, вера в особые пророческие свойства календаря («календарный фатализм»). Не только М. в своей сумме определяли год, задавая его структуру, но и сами М. определялись меньшими циклами (напр., неделями и сутками) или отмеченными днями М. (ср. у римлян календы, иды, ноны).

Мифопоэтическая семантика М. определялась как теофорными именами, так и единицами других кодов. Так, в Китае и Японии почти каждый месяц имеет в качестве знака-символа свой особый цветок, например сливовый, сосновый, персиковый, вишнёвый, ирис, лотос, хризантема и др. В других традициях, напротив, М. определяются в природно-хозяйственном коде, который становится настолько влиятельным, что нарушается связь М. с определёнными фазами движения луны или солнца. Отсюда появление таких календарей, в которых иногда само число М. не является фиксированным, как и их продолжительность; более того, известны варианты с альтернативным составом М. Ср., например, кетские М. типа: М. отпадения листьев, замерзания земли, пешей охоты, коротких дней, больших дней, сохатого, орла, бурундука, нереста щуки, налогов (ярмарки), котцов, линьки уток, линьки водяных уток (гоголь, крохаль, гусь, лебедь), половины лета, ловли нельмы или эвенкийские М.: периода шагания, периода снега на ветвях, прилёта ворон, периода отёла, весны (периода трав), появления зелени на лиственницах, отдирания рогов, линьки гусей, периода мошки, паберегов (осени, спаривания), периода охоты с трубой на изюбря, запястья (пушной охоты), дымового отверстия и т. п. По такому же принципу строился и древнеславянский календарь сечень (зìèепь), сухой (suchyjь), грудень (grudenь), просинец (prosinьсь), студень (studenь), брезень (brezьnь), травень (travenь), изок (izokъ), червень (сrьvеnь), заревь (zarevь), серпень (srърьnь), вресень (vreseь), рюень (riujenь), листопад (listopadъ), дубень (dobenь), ледень (ledenь), лютый (1'utyjь), цветень (kvetenь), косень (kosenь), липень (lipenь), сенокос (senokosъ) и т. п. [ср. современные литовские наименования М. или отдельные архаичные названия, напр. обозначение июля как «голодного М.» у англичан (Hungry month), кельтов (Jul an Ghorta) и др.].

Таким образом, с одной стороны, М. играют важную роль как элементы синтетической организации всего годового цикла или как мифопоэтические классификаторы (а иногда и персонифицированные объекты мифологической системы), с другой между мифологизирующей интерпретацией месячной последовательности и попыткой природно-хозяйственного и календарно-астрономического истолкования М. существует постоянная конкуренция. Важность «измерительного» аспекта в трактовке М. была тем импульсом, который привёл к разработке сложных математических процедур определения М. и соотношения лунных и солнечных М. Вместе с тем эти исследования снова возвращали к «прогностической» функции М. и отчасти смыкались с архаичными ритуалами, связанными с М. и с практикой гаданий по М.

Лит.: Латышев В. В., О некоторых эолических и дорических календарях, СПБ, 1883; Прозоровский Д., О славяно-русском дохристианском счислении времени, в кн.: Труды VIII Археологического съезда, т. 3, М., 1897; Идельсон Н. И.. История календаря, в его кн.: Этюды по истории небесной механики, М., 1875; Георгиевский А. И., О церковном календаре, М., 1948; Кнорозов Ю. В., Письменность индейцев майя, М.-Л., 1963; Кинжалов Р. В., Культура древних майя. Л., 1971; Гумилев Л. Н., Этнос и категория времени, в кн.: Доклады отделений и комиссий Географического общества СССР, в. 15 Этнография, Л., 1970; Г у реви ч А. Я., Представления о времени в средневековой Европе, в кн.: История и психология, М., 1971; Бикерман Э., Хронология Древнего мира, [пер. с англ.], М., 1975; Церен Э., Лунный бог, [пер. с нем.], М.. 1976; Зелинский А. Н., О лунно-солнечном счислении в Азии, в кн.: Восьмая научная конференция «Общество и государство в Китае». Тезисы и доклады, т. 3, М., 1977; его же. Лунно-солнечный ритм в календарно-космологической системе Китая, в кн.: Девятая научная конференция «Общество и государство в Китае». Тезисы и доклады, ч. 3, М., 1978; его же. Конструктивные принципы древнерусского календаря, в кн.: Контекст 1978, М., 1978; Hermann К. F., Über griechische Monatskunde..., Gott., 1844; Вergk W. Т h., Beiträge zur griechischen Monatskunde, Gissen, 1845; Мik1оs1сh F., Die slawischen Monatsnamen, W„ 1867 (Denkschriften der Akademie der Wissenschaften, Bd 17); Mahler E., Handbuch der jüdischen Chronologie, Lpz., 1916; Jоbes G., Dictionary of mythology, folklore and symbols, pt 2, N. Y., 1962; Pattarо G., La conception chrétienne du temps, в кн.: Les cultures et Ie temps. P., 1975; Во1te J., Pо11vka G., Anmerkungen zu den Kinderund Hausmärchen der Brüder Grimm, Bd 1, Lpz., 1913; Roberts W. E., The tale of the kind and unkind girls, Aarne-Thompson type 480 and related tales. В., 1958.

В . Н. Топоров.

(Источник: «Мифы народов мира».)