Библиологический словарь - горский

Окончил академию в двадцатилетнем возрасте. С 1833 Г. начал преподавать в академии церк. историю, к-рая тогда включала и библ. историю. В МДА исполнял должность э. орд. проф. (с 1837), орд. проф. (с 1839) и библиотекаря. В 1864 получил степень доктора богословия. Лекции Г. были насыщены богатым материалом, отличались живым, доступным изложением и духом истинной религиозности.

"Этот инок-мирянин, с подвижнической жизнью соединявший общительную гуманность и готовность всякому служить своими знаниями и трудами, это было необыкновенное явление" (*Гиляров-Платонов). В 1860 Г. принял сан священника не вступая в брак. Научная деятельность Г. как преподавателя, а затем и ректора МДА (1862-75) проходила под суровым контролем, к-рый осуществлял над академией митр.

Философ *Соловьев Вл., учившийся у Г., писал: "При необъятной учености, ясном понимании труднейших вопросов и необыкновенной сердечной доброте, этот превосходный старец носил на себе следы печального гнета и крайней робости ума, и малоплодности мысли сравнительно с его блестящими дарованиями". В изучении и преподавании церк. истории Г.

руководствовался методами *Неандера. Его даже называли "русским Неандером", хотя, как показал *Лебедев А.П., Г. был вполне самостоят. ученым. Академич. лекции Г. по НЗ были изданы посмертно (Евангельская история, ПТО, ч. 26, 1880; ч. 27, 28, 1881). Как и в трудах архиеп. *Иннокентия (Борисова), в них представлена одна из самых ярких и вдохновенных концепций новозав.

истории в богословской лит-ре 19 в. За лекциями Г. стоит серьезное и кропотливое изучение источников, к-рое дает о себе знать на каждой странице. Г. делает лишь общие выводы из предварительных изысканий, но это нисколько не снижает научной, лит. и богосл. ценности его лекций. В них можно найти немало тонких наблюдений, глубоких комментариев и смелых (несмотря на положение Г.

Но потом, скоро в них разочаровавшись, вообще охладел к делу, которым увлекся вначале"). Стиль лекций, хотя и несколько архаичный, до сих пор не утратил своего обаяния. Поэтическая простота соединялась в них с глубиной богосл. размышления. Приводим отрывок, к-рый дает представление о манере изложения Г. Повествуя о гефсиманском борении Господа, он пишет: "Иисус, доселе так мужественный, теперь как бы падает под бременем скорби.

Давно ли говорил: ныне прославися Сын Человеческий, дерзайте, Аз победих мир. Теперь готов молиться Отцу: да мимо идет от него чаша сия. Что же так сильно гнало дух Иисуса и что так скоро изменило Его состояние? Конечно, не одно чувство телесных страданий, ожидавших Его перед смертью, хотя и смерть для праведника не должна быть тяжелее, чем для грешника.

Говорят же, что преступник сам ищет наказания для успокоения совести. Телесные страдания выдерживали и обыкновенные люди без волнения. Но Он умирал, как грешник, носящий на Себе грехи всех". Прот. Флоровский Г. охарактеризовал лекции Г. как "философию новозаветной истории, изложенной с редким проникновением". Г. много занимался проблемами *церк.

-слав. перевода Библии. В течение 13 лет он составлял (совм. с *Невоструевым К.И.) "Описание славянских рукописей Московской синодальной библиотеки" (Отд. 1-3, т.1-5, М., 1855-1917). Издание не было закончено из-за цензурных условий и не дождалось полного опубликования. Г. высоко ценили в рус. историч. науке. Он был почетным членом Моск. ун-та и различных ученых обществ, а С.

-Петерб. ун-т присвоил ему степень доктора рус. истории. В 1868 за "Описание славянских рукописей..." Г. была присуждена Ломоносовская премия. О том, совершал ли Господь Иисус Христос пасху иудейскую на последней вечере Своей с учениками, ПТО, ч.12, 1853; О слав. переводе Пятокнижия Моисеева, исправленном в XV в. по евр. тексту, ПТО, ч.19, 1860; Епифаний Кипрский, ПТО, ч.