Энциклопедия Брокгауза и Ефрона - психиатрические заведения

Только с начала нынешнего столетия установилось воззрение на помешанных, как на больных, которых должно и можно лечить, и только со времени распространения этого воззрения среди врачей и общества, для душевнобольных стали строить заведения с характером лечебниц. В средние же века как у нас, так и в Западной Европе могла быть речь лишь о призрении помешанных, и это проявление благотворительности находилось преимущественно в руках духовенства. В католических странах еще до сих пор существуют местами отдельные заведения для мужчин и женщин, по типу монастырей. Пока заведения имели лишь целью лишить помешанных свободы и изъять их из общества, причем опасность этих несчастных для окружающих преувеличивалась в невероятной степени, до тех пор места заключения их мало отличались от тюрем; важнейшими атрибутами заведения считались высокие стены, железные решетки, крепкие затворы и цепи, которыми несчастные больные приковывались к стене. Хотя уже в конце прошлого столетия в Англии был основан приют для помешанных, в котором осуществлялись принципы гуманности, но история новой эры в этом деле начинается во Франции со времен знаменитого психиатра Пинеля. Он в 1792 г. добился от тогдашнего революционного правительства разрешения снять цепи с душевнобольных в парижском заведении Бисетр. Когда этот первый опыт увенчался успехом, то вскоре и некоторые другие заведения последовали его примеру. Вместе с тем, благодаря трудам Пинеля и его ученика Эскироля, учение о душевных болезнях в начале нашего столетия впервые стало на рациональную научную почву, и возникла потребность в "лечебницах" для душевнобольных. Дальнейший крупный шаг в улучшении заведений был сделан в конце тридцатых годов, благодаря настойчивой пропаганде так называемой системы "no restraint", исходившей из Шотландии. Названная система заключается в пользовании помешанных без помощи смирительных рубашек и других механических средств, стесняющих свободу движений, которые раньше считались неотъемлемым пособием для содержания помешанных. Система эта весьма медленно завоевывала себе признание, и до сих пор еще кое-где она не вполне осуществлена; но одно провозглашение этого принципа имело громадное значение для заведений, так как в нем заключается требование уважать в помешанном личность больного человека и охранять его от излишнего насилия. Когда по мере увеличения числа заведений и образования психиатрических школ проявления помешательства были точнее изучены, оказалось, что множество душевнобольных может быть приспособлено к полезному труду, и что этот труд, в свою очередь, благоприятно отражается на их психическом и физическом состоянии. Соответственно этому, с середины нашего столетия заведения стали снабжаться мастерскими и огородами, в которых больные проводят значительную часть дня, и благодаря такому способу содержания их в некоторой степени их труд возмещает расходы на их лечение. Независимо от указанных принципов, при устройстве современных психиатрических заведений играет существенную роль еще следующее обстоятельство. Процент выздоравливающих при душевных расстройствах до сих пор очень невелик, и так как вместе с тем смертность среди душевнобольных сравнительно ничтожна, то всякое вновь открытое заведение быстро переполняется больными, перешедшими в хроническое, неизлечимое состояние, и лишается возможности принимать новых заболевших, нуждающихся в помещении. Поэтому для удовлетворения нужд населения данной местности возникает потребность в постепенном и — как показывает опыт — довольно быстром увеличении числа заведений или расширении уже имеющихся. Между тем, устройство и содержание заведений для душевнобольных сравнительно дорого обходится, ввиду того, что они требуют сложных приспособлений для буйных, большого количества служащего персонала и т. п. Таким образом, забота о душевнобольных ложится тяжелым бременем на бюджет общества или государства. Для возможного уменьшения расходов на это дело оказалось целесообразным различать две задачи при устройстве заведений: с одной стороны, воздвигаются дорогостоящие заведения, предназначенные для лечения заболевших, а, с другой, гораздо проще приспособленные, куда переводятся неизлечимые хроники, нуждающиеся скорее в призрении, чем в лечении. Заведения этого рода, служащие для эвакуации психиатрических лечебниц, преимущественно устраиваются в виде земледельческих колоний в загородных местностях. Указанные принципы устройства психиатрических заведений имеют общее значение для всех стран, но в конкретных условиях устройства, размеров, распределения, содержания и других сторон этого дела в различных государствах наблюдается большое разнообразие. В Англии, например, имеются огромные заведения для неимущих, вмещающие до 1500 и 2000 больных, а для богатых существуют многочисленные частные лечебницы. Во Франции призрение душевнобольных сосредоточено преимущественно в руках организованного на прочных началах ведомства общественной благотворительности. В Германии большинство заведений устраивается органами городского и земского (провинциального) самоуправления. В странах, где католическое духовенство еще сохранило власть и средства, как Бельгия и Италия, многие заведения учреждены и управляются монашескими орденами.

Что касается России, то призрение душевнобольных в особых, приспособленных для них заведениях, начинается с 1762 г., когда впервые появился указ "безумных не в монастыри отсылать, а построить на то долгаузы" (от немецкого слова Tollhaus — сумасшедший дом). Первое такое заведение открыто в Новгороде в 1776 г. Когда в 1775 г. был учрежден Приказ общественного призрения, на него была также возложена обязанность заботиться о помещении душевнобольных в заведения. Однако, заведения названного Приказа были крайне малочисленны, переполнены и совершенно не приспособлены к удовлетворению указанным выше принципам. Лишь с середины 60-х годов, когда попечение о душевнобольных было передано земству, дело это было поставлено местами на гуманную и научную почву. Впрочем, при обширности нашей территории и разбросанности населения устройство заведений, удовлетворяющих его нуждам, сопряжено с громадными затруднениями. Есть основания принять, что число душевнобольных в России приблизительно такое же, как в Западной Европе, а именно 1,7 на 1000 жителей, и по такому расчету, при численности населения в 130 миллионов, количество умалишенных должно превышать 200000. Так как опыт учит, что из наличного числа душевнобольных приблизительно лишь одна треть должна находиться в заведениях — остальные могут быть призреваемы вне таковых, — то по такому расчету следовало бы иметь заведения для ужасающего количества 70000 больных. Впрочем, число кроватей для них могло бы быть значительно меньше, соответственно проценту быстро излечиваемых случаев и смертности. Все-таки, вероятно, требовалось бы около 50000 мест. Но теперь громадное число больных, подлежащих немедленному помещению в заведение, остается вне больничного призрения. Число душевнобольных, вмещаемых в настоящее время как земскими заведениями, так и больницами приказа общественного призрения в неземских губерниях, держится ниже 10000. К этому числу надо присоединить еще несколько тысяч мест, имеющихся для душевнобольных в заведениях других ведомств. А именно, министерство внутренних дел, еще до земской реформы, выработало план устройства окружных лечебниц в разных пунктах империи. Результатом этого плана явилась первоначально казанская окружная лечебница, открытая в 1869 г. Но затем устройство заведений было предоставлено одним земствам, и когда некоторые земства, но неимению средств, стали отказываться от приема новых больных ввиду переполнения заведений, то в 1875 г. им было разъяснено указом правительствующего сената, что они не имеют права уклоняться от этой обязанности. Вместе с тем, министерство внутренних дел (в 1879 г.) пошло навстречу затруднительному положению земств, предлагая им пособие при переустройстве старых заведений или учреждении новых, в размере половины стоимости. В недавнее время, однако, министерство внутренних дел опять вернулось к плану окружных лечебниц и открыло одну на 800 больных в Виннице (Подольской губернии), другая такая же строится в Вильно, и предположено открыть еще несколько таковых в ближайшие годы. Независимо от того, военное министерство давно уже устраивало отделения для душевнобольных при военных госпиталях в Петербурге, Москве, Варшаве, Киеве и нескольких других городах. Число этих мест, предоставляемых офицерам и нижним чинам, в общей сложности меньше 1000. Далее, ведомство учреждений императрицы Марии еще в 40-х годах открыло около Петербурга больницу (Всех Скорбящих) на несколько сот душевнобольных. Наконец, в больших городах, как Петербург, Москва, Одесса, Рига и др., существуют обширные заведения, принадлежащие городскому самоуправлению, для призрения городских душевнобольных, и, кроме того, частные заведения — для богатых классов населения.

Остается еще сказать несколько слов о значении и внутреннем устройстве психиатрических заведений. В этом отношении на первом плане стоит изъятие душевнобольного из общества, чем достигается троякая цель: общество избавляется от опасности, которая ему нередко угрожает от умалишенных; больной ставится в такие условия, при которых он, благодаря постоянному надзору и лишению свободы, не может причинить себе вред; наконец, пребывание в заведении, где режим приспособлен к нуждам отдельных больных, где они как бы отрезаны от внешнего мира и находят покой от житейских невзгод, благоприятствует уравновешению психических сил, расстроенных болезненным процессом. Сюда присоединяется еще возможность организовать в заведении систематический продуктивный труд для тех несчастных, которые по форме своей болезни остаются на всю жизнь с расстроенными или ослабленными умственными способностями. Таким образом, заведения являются для больных неоценимым благодеянием, а для общества расходы на их устройство и содержание окупаются в избытке тем, что благодаря своевременному помещению душевнобольных предупреждаются многочисленные несчастия и преступления, и что под влиянием благотворного воздействия больничной обстановки большое число поступивших поправляются и становятся вновь полезными гражданами. Внутреннее устройство заведений должно иметь в виду, прежде всего, устранение таких моментов, которые могут способствовать осуществлению самоубийств, поджогов и тому подобных несчастий, с чем и нужно считаться при выборе системы отопления, освещения, ванн и проч. Затем, помещения должны быть рассчитаны таким образом, чтобы отдельные группы больных — спокойных, буйных, неопрятных — могли быть более или менее изолированы друг от друга. Далее, требуются помещения и приспособления для занятий, развлечений и прогулок. Наконец, в заведении должен иметься в достаточном количестве служащий персонал для постоянного надзора и ухода за больными, причем деятельность этого персонала, как и вообще жизнь заведения, должна находиться под постоянным контролем врачебного персонала, пользующегося в стенах его неограниченной властью. Само собой разумеется, что эта власть должна основываться на глубоком знании душевных болезней и руководиться во всех случаях принципами гуманности, заставляющей любить и уважать личность больного человека даже при самых ужасных проявлениях помешательства.

П. Розенбах.

Энциклопедический словарь Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона. — С.-Пб.: Брокгауз-Ефрон

1890—1907