Большая биографическая энциклопедия - арцыбашев николай сергеевич

— русский историк, род. 1-го декабря 1773 г. сельце Мамине, Цивильского уезда Казанской губернии, ум. 27-го августа 1841 г. от апоплексического удара и погребен в селе Рындине, Цивильского уезда, при церкви Св. Духа. Оставшись после смерти родителей 11-ти лет, он был взят на воспитание своим дядей по матери, Петром Яковлевичем Чернявским, который отдал его в один из петербургских немецких пансионов.

Окончив здесь свое образование в 1793 или 1794 году, Арцыбашев поступил на службу в лейб-гвардии Семеновский полк, а вскоре после воцарения Павла І был переведен прапорщиком в Казанский гарнизон. Впрочем, Арцыбашев скоро оставил военную службу. Затем он занимал должность почетного смотрителя Ядринского уездного училища и дослужился на ней до чина коллежского асессора.

Так как поместье Арцыбашева — Мамино — находилось в Цивильском уезде, то он по большей части жил в Цивильске, но иногда наезжал и в Казань, где искал общества образованных людей. В молодости Арцыбашев принадлежал к кружку масонов; потом он примкнул к "Обществу любителей отечественной словесности" и сблизился с профессорами Казанского университета.

Кроме того, Арцыбашев был членом Петербургского общества любителей наук, словесности и художеств и Московского общества истории и древностей российских. Еще в 1802 г. Арцыбашев задумал составить свод известий о России, на основании летописных и других источников, и в течение 30-ти лет безустанного труда успел довести его до конца царствования Иоанна Грозного.

В то же время он напечатал целый ряд статей и исследований по русской истории, большая часть которых появилась в периодических изданиях: "Вестнике Европы" Каченовского и в "Московском Вестнике" Погодина. Исторические статьи Арцыбашева делятся на две группы: статьи критические и исследования. Критические статьи все направлены против Карамзина и в свое время наделали много шума.

В "Московском Вестнике" за 1828—1829 года были помещены Арцыбашевым "Замечания на "Историю Государства Российского" Карамзина". В этих замечаниях Арцыбашев нападает сначала на слог Карамзина, который он называет более провозглашательным, нежели историческим, находит, что у историографа встречается много иностранных слов (напр., хронологический вместо летосчислительный), много слов напыщенных и язвительных (злодей, изверг, вертеп разбойников), лишние проименования (мужественный Олег, гнусный любимец). Примечания Карамзина вызывают едкие строки у критика: он находит, что многие из них "показывают только желание блистать умом или казаться глубокомысленным, иные даже совсем не нужны". Затем Арцыбашеву не нравится, что Карамзиным "более всего пренебрежен порядок летосчислительный", и что у него "поставлены годовые числа иногда на удачу".

Переходя к фактическому содержанию истории Карамзина, Арцыбашев отмечает и исправляет массу ошибок у историографа. В этом случае, среди мелочной придирчивости, часто попадаются довольно ценные указания. Любопытно также замечание критика о подражании Карамзиным Юму в форме изложения и во внешнем распределении отдельных частей его труда.

Общий тон критических статей Арцыбашева насмешливый. Постоянно встречаются такие выражения: "довольно красиво, да только несправедливо", "нам осталось дивиться г. историографу, что он не упустил и здесь прибавить от себя", "так великолепно испортил г. историограф слова харатейных списков" и т. п. Поклонники Карамзина были возмущены статьями Арцыбашева, и возгорелась резкая полемика, которая сводилась к обвинению критика в неуважении к Карамзину.

Делались даже намеки на личности, но Арцыбашев опроверг их. Князь П. А. Вяземский напечатал в "Московском Телеграфе" едкую сатиру на хулителей историографа. Однако, лучшие историки того времени стали на сторону Арцыбашева. Так, П. М. Строев принял горячее участие в полемике и всеми силами стоял за Арцыбашева. М. П. Погодин уже одним тем, что поместил критику в своем журнале, заявил свою солидарность с ним.

Канцлер Румянцев смотрел на Арцыбашева, как на "мужа, по нравственным качествам и по просвещению отличного достоинства". Каченовский тоже с удовольствием помещал в "Вестнике Европы" его статьи. Что касается до второй группы статей, то почти все они представляют отрывки из большого труда Арцыбашева: "Повествование о России". В 1832 году этот труд был доведен до царствования Иоанна ІV, и Казанское общество уже предполагало издать его, но дело почему-то затормозилось.

В 1836 году издание этого важного труда, по настояниям Черткова, Муханова, Шевырева и Погодина, приняло на себя Московское общество истории и древностей. В течение 1838—1843 гг. было отпечатано три тома "Повествования", под главным наблюдением Погодина. Так как Арцыбашев и после 1832 года продолжал работать над своим трудом, то ко времени его смерти "Повествование" оказалось доведенным почти до середины ХVIII века.

Впрочем, в напечатанные тома вошла история России только до 1698 года, а четвертый том (недоконченный) остается неизданным до сих пор. Требования, которым Арцыбашев старался удовлетворить в своем труде, формулированы им самим в следующих словах: "Писатель XIX столетия дает отчет в каждой своей речи; вооруженная беспрестанными сомнениями, критика требует на все очевидных доказательств; не удовлетворяют пустыни сновидений и неверное стало неприятным.

Важно было прежде сделать народ свой старее других, какими бы то ни было средствами; лестно теперь доставить истинное о нем понятие". Из этого видно, что Арцыбашев придерживался скептического направления и принадлежал к школе Шлецера и Каченовского. Характер "Повествования" легче всего выяснить опять-таки словами самого автора, который в предисловии к своему труду описывает процесс его составления следующим образом: "Я сличал слово в слово, а иногда буква в букву все летописи, какие мог иметь, соединял их, дополняя одну другою, и таким образом составлял изложение (textus); после вычищал то от всего именно летописного или занимательного только для современников, но совсем ненужного для потомства, и от лишесловия, свойственного тогдашнему образу сочинений; а наконец, переводил оставшееся на нынешний русский язык, как возможно буквальнее, соображал мой перевод с древними чужеземными и архивными памятниками, дополнял ими летописи и помещал иногда слова тех источников (смотря по разбору) в изложение; подлинные же летописные речи — в приложения".

Таким образом в труде Арцыбашева все внимание сосредоточено на критике факта и на возможно точной передаче источников. Современное значение "Повествования" определяется следующими словами профессора В. С. Иконникова: "В сомнительных вопросах исследователь всегда надеется найти разъяснение в тщательно собранных и сверенных цитатах свода Арцыбашева, а его географические определения исторических мест и до сих пор не потеряли своей цены в науке".

Кроме ученых трудов, Арцыбашеву принадлежат: повесть "Рогнеда, или Разорение Полоцка" и замечательная по отделке и содержанию ода "Слепой случай"; она была напечатана в "Русской Беседе" за 1841 год, без имени автора, и ее сочли тогда за произведение Державина — настолько она хорошо написана. Арцыбашев был женат на дворянке Владимирской губернии Анне Никитичне Незвановой, которая известна в литературе переводом немецкой книги "О торговле и мореплавании у древних".

Казань, 1831 г. Дочь их, Анна Николаевна, род. в 1814 г., ум. 1853 г. Она была замужем за И. И. Верцелиусом. Перевела с французского несколько книг религиозного содержания и поместила перевод статьи Робертсона "Колумб" в "Сыне Отечества" 1835 г. (тома 169 и 170).

.