Большая биографическая энциклопедия - чернышев светлейший князь александр иванович

— генерал-адъютант, генерал от кавалерии, военный министр, председатель Государственного Совета; происходил из дворян и родился 30-го декабря 1785 г. Он был сыном генерал-поручика и сенатора Ивана Львовича Ч. и приходился родным племянником известному любимцу императрицы Екатерины II, флигель-адъютанту Александру Дмитриевичу Ланскому. Рано лишившись отца, Александр Иванович остался на попечении матери, причем, по обычаю того времени, еще с колыбели был записан в военную службу и числился вахмистром в лейб-гвардии Конном полку, живя, однако, в Москве с матерью и не нося даже военной формы. Воспитателем его был известный в то время аббат Перрен. Важным событием в жизни Чернышева была коронация императора Александра I (1801 г.), когда впервые, на балу у князя А. Б. Куракина, государь узнал и отличил молодого Чернышева. Ему было предложено звание камер-юнкера, от которого он, однако, отказался, предпочитая посвятить себя военной службе, вследствие чего 13-го октября 1801 г. был пожалован в камер-пажи и поэтому принужден был покинуть Москву и переселиться в Петербург. 20-го сентября 1802 г. из камер-пажей Чернышев был произведен в корнеты кавалергардского полка и усердно отдался военной службе. Назначенный в 1804 г. (июня 20-го) адъютантом к шефу кавалергардского полка генерал-лейтенанту Ф. П. Уварову, он в том же году, сентября 29-го, был произведен в поручики. В следующем 1805 г. Чернышев принял участие в походе против Наполеона, причем, оставаясь в звании адъютанта генерала Уварова, в первый раз попал 16-го ноября в огонь в авангардном деле под Вишау. Начиная с этого дня Чернышев участвовал в целом ряде сражений и стычек, находясь всегда в авангарде армии. 20-го ноября в неудачном для нас сражении под Аустерлицем Чернышев в начале сражения находился в трех кавалерийских атаках, из которых последняя была неудачна, и с донесением о них он был отправлен генералом Уваровым к государю, который оставил его при себе, отправляя с разными поручениями и отдавая через него приказания действующим войскам; с наступлением же темноты, при беспорядочном отступлении армии Чернышев очень удачно и быстро исполнил приказание императора отыскать Кутузова. За Аустерлицкое сражение Чернышев был награжден (29-го января 1806 г.) орденом Владимира 4-й степени с бантом, что получали тогда только полковники, и кроме того, так понравился государю, что по возвращении в Петербург был представлен обеим императрицам. В этом же году, ноября 1-го, он был произведен в штаб-ротмистры, исполняя по-прежнему обязанности адъютанта при генерал-лейтенанте Уварове. Отправившись в 1807 г. во второй поход против Наполеона, Чернышев участвовал в пределах Пруссии в сражениях 19-го февраля при селении Линау против корпуса фельдмаршала Нея, 24-го мая при селении Шарник и 25-го при Акендорфе и Депене, причем за два последних сражения он получил золотую шпагу с надписью "за храбрость". Далее, за отличие в сражениях 26-го мая при Вольфсдорфе, 29-го при Гейльсберге и, главным образом, 2-го июня при Фридланде, где он, при беспорядочном и гибельном отступлении наших войск по горевшим мостам на реке Алле, нашел брод и тем дал возможность переправиться и спастись значительной части армии, получил 20-го мая 1808 года орден Георгия 4-й степени. Вскоре после этого было заключено перемирие, а 13-го июня состоялось свидание двух императоров, последствием чего было подписание 25-го июня Тильзитского мира. Здесь впервые Чернышев увидал Наполеона и с этого времени ему приходилось очень часто сталкиваться с ним вплоть до самаго 1812 года. Зиму Чернышев провел в Петербурге, хотя ему представлялся случай отправиться в Париж по одному дипломатическому поручению, что, однако, не состоялось, и только в конце января 1808 г. он отправился туда с письмом императора Александра к Наполеону; письмо это русский посол в Париже, граф Толстой, лично передал Наполеону, а через неделю Чернышев получил аудиенцию у императора, которому представил его тот же граф Толстой. Наполеон долго разговаривал с ним, причем Чернышев очень ему понравился непринужденностью и смелостью своих суждений о сражениях при Аустерлице и Фридланде. Вернувшись 4-го марта в Петербург, Чернышев не долго, однако, здесь оставался, так как 25-го марта вторично был отправлен императором Александром в Париж, чтобы лично вручить Наполеону письмо государя о занятии Финляндии. Прибыв туда, Чернышев не застал Наполеона, который находился в Байонне по случаю волнений в Испании. Исполняя данное ему поручение, он отправился далее и в замке Мараке, около Байонна, он представился императору, который его очень милостиво принял и передал ему свои ответные письма императору Александру. На обратном пути в Россию Чернышеву удалось собрать много секретных сведений о численности французских войск, находящихся в Испании, о подкреплениях, которые к ним посылались, о страшном возбуждении умов в Испании против французов и их императора и много других, менее важных данных, и со всем этим запасом самых секретнейших дел он предстал 11-го мая перед государем в Петербурге и подробно изложил ему результаты своей поездки, чем доставил Александру І большое удовольствие, получив разрешение считать себя флигель-адъютантом, но, однако, пока не разглашать об этом обстоятельстве впредь до издания указа о пожаловании в это звание — чего ему пришлось дожидаться довольно долго, так как враги и завистники сумели повредить ему в мнении императора, который на время охладел к нему.

Между тем Австрия снова вооружилась против Франции, приглашая Пруссию также выступить против общего врага; Россия же, по условиям Эрфуртской конвенции 1808 г., должна была обратить свое оружие против Австрии, что, помимо всех других условий, было крайне для нее обременительно, так как она вела в это время войну с Турцией, Персией, Швецией и Англией; вот в это-то время Император Александр снова пригласил к себе Чернышева, дав ему приказание отвезти письмо Наполеону и затем остаться при его штабе; а так как не было известно местопребывание французского Монарха, то в апреле месяце выехавшему из Петербурга Чернышеву пришлось кружным путем через Франкфурт-на-Майне искать Императора, с которым он наконец встретился в Сент-Пельтоне и был очень радушно принят Наполеоном. Ему было приказано находиться при Императоре, причем даже помещение отводилось ему вблизи покоев Наполеона. В бюллетене по армии было объявлено о прибытии Чернышева — причем он был назван полковником, графом и адъютантом Русского Императора; Ч. конечно протестовал против этого, так как не носил этих званий, но Наполеон приказал ему не обращать на это внимания. Сопровождая Императора в походе, он был свидетелем бомбардировки и покорной сдачи Вены, Аспернского и Ваграмского сражений, из коих в первом Наполеон потерпел неудачу в столкновении с армией Эрцгерцога Карла и принужден был отступить, после чего на другой день, отправляя в Петербург курьера, предложил Чернышеву написать письмо Императору Александру и сообщить о происшедшем сражении; это щекотливое поручение Ч. исполнил очень удачно и, зная, что письмо его будет прочтено Наполеоном, с чисто дипломатической ловкостью известил, однако, своего Государя о поражении французской армии. Александр І оценил дипломатические способности молодого офицера и стал питать к нему еще большее доверие; Наполеон же на другой день пригласил Чернышева к завтраку и своей любезностью показал ему, что письмо его прочтено и очень понравилось. Вскоре после этого Ч. исполнил поручение Наполеона: съездить в Венуи разузнать там о настроении общественного мнения. Ваграмским поражением 24-го июня закончилась эта кампания и начались мирные переговоры. 25-го июня, то есть на другой день после победы, Наполеон наградил Чернышева, ни на шаг не отлучавшегося от него во все время боя, Крестом Почетного Легиона, причем, получив известие из Петербурга от своего посла Коленкура о пожаловании Чернышева флигель-адъютантом, первый поздравил его с этой наградой, которая дана была ему 5-го июня 1809 г., и тотчас отправил его в Петербург с донесением о Ваграмском поражении.

Между тем эта война, в которой Россия показала себя очень ненадежным союзником Франции, явилась первой причиной неудовольствия Наполеона на политику русского Правительства. В это-то время, т. е. когда велись мирные переговоры между Австрией и Францией, Император Александр, отказавшись от присылки уполномоченного со стороны России для ведения мирных переговоров, отправил снова Чернышева 21-го августа к Наполеону с письмом, в котором просил его позаботиться об интересах России. Чернышев был очень милостиво принят Императором и в тот же день, откланявшись Наполеону, отправился в замок Дотис к Императору Францу, чтобы передать ему письмо Александра. Своим появлением в Австрийской главной квартире он произвел очень хорошее впечатление на австрийцев и был конечно тотчас принят Императором Францем, крайне удрученным понесенными им поражениями. После этого Чернышев опять вернулся в Шенбрун, в главную квартиру французской армии, где и оставался до заключения мира, ничего, впрочем, не зная об его условиях и получая от Наполеона заверения, что Россия получит город Лемберг (Львов) и некоторые другие местности. Мирные условия показали, что Россия была обманута, получив незначительный клочок австрийской Галиции.

9-го октября 1809 г. Ч. произведен был в ротмистры, а в январе 1810 г. опять был отправлен в Париж, с приказанием находиться в распоряжении Наполеона. Несмотря на охлаждение отношений между Россией и Францией, Чернышев был очень любезно принят как самим императором, так и самыми близкими к Наполеону лицами. В вихре удовольствий и придворных балов, ведя самый светский образ жизни, бывая часто у любимой сестры Наполеона — принцессы Боргезе и у королевы неаполитанской, он не забывал, однако, своей роли и в длинных донесениях в Петербург сообщал массу самых секретнейших сведений о Наполеоне и о планах и намерениях французского правительства. Континентальная система, столь тягостная для большинства европейских государств, очень плохо соблюдалась в России, что, конечно, мешало планам Наполеона сокрушить могущество Англии. Видя, что Россия всеми способами старается избавиться от обременительных для нее условий, и узнав, что в гавани Балтийского моря направилось более 600 английских купеческих кораблей, Наполеон пригласил Чернышева и поручил ему отправиться в Петербург и передать императору Александру требование о немедленной конфискации этого громадного торгового флота; при этом он имел большой политический разговор с Александром Ивановичем, оправдываясь во всех взводимых на него недоброжелательных действиях против России. В половине октября Чернышев уехал в Петербург, где тотчас по прибытии был принят императором Александром и передал ему письмо от Наполеона. Очень довольный деятельностью Чернышева во время пребывания его в Париже, государь произвел его 8-го ноября 1810 г. в полковники и приказал немедленно готовиться в дорогу, обратно в Париж, с тем чтобы по пути заехать в Стокгольм и разузнать на месте, каких планов и образа действий по отношению России будет держаться наследный принц шведского престола, бывший французский маршал Бернадот. Чернышеву, которого впоследствии в письме к наследному принцу шведскому император Александр назвал "самым смелым, какие только известны в военной истории", не трудно было сделать это, ввиду того что он в Париже близко знал будущего шведского короля и находился с ним в самых дружеских отношениях. Радушно принятый Карлом XIII, Ч. во время краткого пребывания в Стокгольме имел три тайные аудиенции у наследного принца, от которого получил самые положительные и категорические заявления о неизменной дружбе к России; прямым последствием этого поручения была завязавшаяся дружеская переписка между русским царем и Бернадотом. Вернувшись в Париж, Чернышев был по-прежнему милостиво принят Наполеоном, который долго с ним разговаривал, прочтя врученное им письмо от русского императора.

Между тем отношения России и Франции с каждым днем ухудшались, а новый русский тариф и протест императора Александра против изгнания герцога Ольденбургского из его родовых имений, о чем в Париже узнали в феврале месяце, окончательно раздражили Наполеона против России, и на приеме дипломатического корпуса 8-го февраля 1811 г. он очень холодно обошелся с Чернышевым, не сказав ему ни слова и умышленно игнорируя его в обществе близко стоящих к нему дипломатов, с которыми император очень любезно разговаривал. Раздражение Наполеона выразилось в письме к Императору Александру, отправленном с Чернышевым. Съездив в Петербург и вернувшись с ответным письмом государя, Ч. тотчас же получил весьма продолжительную аудиенцию (4½ часа) у Наполеона, который остался очень недоволен письмом Александра и в конце концов заявил Чернышеву, что и привезенное им письмо, и высказанные словесные сообщения не позволяют ему приостановить приготовлений к войне; император, впрочем, милостиво отпустил Ч., пожелав, чтобы их разговор был письменно доведен до сведения царя. В своих донесениях в Петербург Чернышев постоянно писал, что война с Францией неизбежна и что Наполеон желает только выиграть время, пока улучшится положение дел в Испании. По мере того как приготовления к войне приближались к концу, Наполеон все менее и менее скрывал свое враждебное отношение к России, и наконец 3-го августа 1811 г. он позволил себе в присутствии всего дипломатического корпуса изложить русскому послу, князю Куракину, в самых резких выражениях причины своего неудовольствия против России. С этого времени Чернышев, ясно сознавая близость разрыва и видя, что только позднее время помешало французскому правительству начать враждебные действия, употребил все свои способности и энергию на собирание сведений о вооружениях французской армии, о ее численности, передвижениях, положении дел в Испании, о внутренних брожениях и о намерениях Наполеона найти себе друзей в предстоящей опасной войне с недавними союзниками. Между тем деятельность Чернышева стала очень подозрительна французскому правительству, да и сам он, опасаясь за участь своих бумаг, в случае, если Наполеон, отправившись к армии, велит арестовать дипломатических агентов и конфисковать их бумаги, просил в письме к графу Румянцеву под каким-либо предлогом вызвать его в Петербург. Оказалось, однако, что такого предлога искать не понадобилось, так как сам Наполеон решил отправить туда Чернышева. 13-го февраля 1812 г. Александр Иванович имел прощальную аудиенцию у Наполеона, на которой император не сказал ничего нового, а ограничился лишь упреками, обвинениями в недоброжелательстве и уверениями в своих добрых намерениях по отношению к России, но ясно было, что разрыв неизбежен. Письмо, отправленное Наполеоном императору Александру, было очень коротко. "Государи не должны писать обширных писем при таких обстоятельствах, когда ничего приятного не могут сказать один другому", — сказал Наполеон, передавая это письмо Чернышеву. В Петербурге Ч. доложил императору Александру все, что сказал ему Наполеон перед отъездом. В марте Александр ответил столь же лаконическим письмом французскому императору, а 9-го апреля он уже оставил Петербург, отправившись в Вильну к армии, — флигель-адъютант Чернышев сопровождал государя в этой поездке. Между тем Наполеон прибыл в Дрезден, сосредоточивая вокруг себя "великую армию". 11-го июня наполеоновская армия перешла через Неман. В это время, т. е. перед началом войны, флигель-адъютантом Чернышевым была представлена государю писанная на французском языке "Записка о средствах к предупреждению вторжения неприятеля в 1812 г.", в которой он указывал на необходимость соединения наших двух армий и на ошибку в плане военных действий, вследствие которой в руках неприятеля очутилась очень важная для нас дорога от Минска до Смоленска и Москвы; для борьбы с неприятелем он рекомендовал обратиться государю в Москве к народу, с призывом против врага, и советовал устроить укрепленные позиции числом около пяти. — Прочтя эту записку, государь обнял и поцеловал Чернышева и, уезжая из армии, приказал Александру Ивановичу вместе с полковниками Мишо и Эйхен отправиться в Москву и подыскать в ее окрестностях места, удобные для устройства укрепленного лагеря для защиты древней столицы, но ввиду быстрого наступления Наполеона этот план не мог быть выполнен, и Чернышев снова вернулся в Петербург. После возвращения Александра в Петербург и соединения наших армий незадолго до Бородинского сражения, а именно 10-го августа, государь, желая окончательно увериться в нейтралитете Швеции, отправился в сопровождении нескольких лиц, среди которых находился и флигель-адъютант Чернышев, в Або, чтобы повидаться с наследным принцем шведским Бернадотом. Свидание состоялось, и 18-го августа союзники подписали договор, еще более распространивший некоторые статьи трактата 24-го марта. При этом свидании Бернадот, сознавая выгодность для России при теперешних тяжелых обстоятельствах союза со Швецией и желая, пользуясь этим, соблюсти выгоды своей страны, пожелал получить Аландские острова; этого, однако, он не сказал императору Александру, а передал Чернышеву, прося его сообщить государю. Александр решительно отверг подобное предложение, но, внушив Бернадоту надежду: в случае поражения Наполеона получить французский престол, приобрел в нем для себя верного союзника. После Бородинского сражения и взятия Москвы, в первых числах сентября месяца, Чернышев отправлен был государем к фельдмаршалу князю Кутузову и адмиралу Чичагову с сообщением о направлении армии к реке Березине и должен был потерять несколько дней в пути, объезжая окружными дорогами столицу, чтобы прибыть в главную квартиру фельдмаршала в Тарутине. После этого Александр Иванович принимал большое участие в партизанской войне, причем своими быстрыми и удачными действиями оказал большие услуги русской армии. 22-го ноября "за успешные действия по возлагаемым на него поручениям и за благоразумное исполнение отважной экспедиции", как сказано в формуляре, он был произведен в генерал-майоры, с назначением генерал-адъютантом. Участвуя в преследовании отступающего неприятеля, Чернышев, по прибытии государя в Вильну, был откомандирован к графу Платову, с которым и двинулся по следам деморализованных войск великой армии. Разбив 31-го декабря вице-короля италийского под Мариенвердером, он, соединившись с полковником Тетенборном, в феврале 1813 г. одержал блистательную победу над французами под Берлином. За оба эти сражения он получил орден св. Георгия 3-й степени. Результатом последнего сражения было занятие им Берлина, за что он получил Анну 1-й степени. В Берлине он, однако, не остался, а последовал дальше по стопам неприятеля, все того же вице-короля италийского, которого 22-го февраля еще раз разбил у местечка Белиц, захватив в плен 180 человек. Столь неутомимая деятельность по преследованию неприятеля продолжалась и далее, ознаменовываясь иногда блистательными победами, как это было 21-го марта при городе Луненбурге, где Ч. с генералом Деренбергом разбил дивизионного генерала Морона. За это дело он получил алмазные знаки ордена Анны 1-й степени, а от короля прусского орден Красного Орла также 1-й степени. Перейдя вторично с русскими войсками Эльбу, Ч. в том же 1813 году целым рядом удачных военных действий, сопровождавшихся победами и взятием большого количества пленных и оружия, заслужил новую награду. 20-го октября "в знак особенной монаршей признательности к отличному мужеству и воинским подвигам, оказанным в сражении при взятии города Касселя 19-го сентября 1813 г. и при преследовании из оного неприятеля" он был награжден орденом Владимира 2-й степени.

В 1814 году, составляя по-прежнему все время авангард армии, Ч. конечно везде стоял лицом к лицу с врагом и ему приходилось постоянно выдерживать первый натиск неприятеля, что, конечно, при всех трудностях похода и удачных действиях выдвигало его, а действовать приходилось неутомимо.

4-го марта он был произведен в генерал-лейтенанты, с оставлением в звании генерал-адъютанта, за отличие в сражении при взятии штурмом города Суассона, и вслед за тем примкнул к передовым отрядам соединенной армии, действуя, однако, вполне самостоятельно. За все подвиги 1814 года Чернышев получил ордена: Австрийский — Марии-Терезии 3-й степени и два французских — Св. Людовика (командорский крест) и Почетного Легиона (золотой крест). Вскоре после того союзники вступили в Париж, и Чернышев получил приказание прибыть туда; он сдал начальство над отрядом старшему по себе и поспешил в столицу Франции. В это время Император Александр Павлович имел намерение назначить Чернышева сопровождать Наполеона на остров Эльбу, от чего, впрочем, скоро отказался, сказав, что Наполеону в несчастье тяжело будет видеть того, кто был при нем во время величия.

В 1815 году, находясь во главе отдельного отряда, Ч. продолжал свою отчасти партизанскую деятельность до самого Парижа, близ которого он примкнул к армиям фельдмаршала Блюхера и Веллингтона, причем 7-го сентября 1815 г. "за отличное усердие и храбрость, оказанные при занятии города Шалона" удостоен монаршей признательности и особенного благоволения, изъявленных в высочайшем рескрипте. По окончании войны Ч. сопровождал императора Александра в Англию и находился при государе во время Венского и Веронского конгрессов. 10-го марта 1819 г. Чернышев был назначен членом комитета об устройстве Донского войска. Комитет этот существовал до 26-го мая 1835 года, причем на первых же порах у Чернышева вышли разногласия с председателем комитета Денисовым, который отдал на откуп всю Донскую область, чем страшно вооружил против себя местное дворянство и что послужило главным поводом столкновения его с Чернышевым. Уехав на короткое время в Петербург, Ч. в сентябре 1819 года отправился с государем в Варшаву, но вскоре, вследствие начавшихся в Донской области крестьянских беспорядков, вернулся туда и занялся усмирением волнующихся крестьян, к которым он обращался между прочим с воззванием из слободы Орловской; виновником этих беспорядков составленная Чернышевым комиссия признала Денисова, и отношения Ч. и войскового атамана настолько обострились, что перешли совсем на личную почву, причем Чернышев, как более влиятельный, конечно одолел, и Денисов был отставлен от должности наказного атамана; назначенный же вместо него генерал-майор Иловайский в председатели "Комитета для составления положения об устройстве Войска Донского" не попал, а им был сделан 29-го января 1821 г. Ч., получивший еще ранее того (16-го июня 1820 г.) рескрипт с изъявлением благодарности за усердную службу и (25-го июля того же года) орден св. Александра Невского за труды по устройству управления Войска Донского. Председателем этого комитета Чернышев оставался до его закрытия, неся вместе с тем и много других обязанностей. 18-го апреля 1821 г. Чернышев был сделан начальником легкой гвардейской дивизии, а в 1822 году отправился с императором на Веронский конгресс. 21-го апреля 1823 года Ч. получил алмазные знаки ордена св. Александра Невского, опять-таки за работы в комитете об устройстве Донского Войска. 23-го апреля 1825 г. Александр Иванович, как председатель комитета, поднес государю проект "Нового положения о Донском Войске". Проект этот был тогда же передан на рассмотрение Государственного Совета и вскоре после этого император Александр Павлович во время последнего своего путешествия в Таганрог, желая на месте удостовериться в пользе преобразования Донского края, заехал в Новочеркасск и Старочеркасскую станицу. Чернышеву было приказано отправиться в Новочеркасск и встретить там государя. Александр очень милостиво обошелся с Иловайским и другими членами комитета и оказал особенное внимание к Донскому Войску, разрешив генерал-адъютанту Чернышеву, только что тогда в августе месяце в третий раз женившемуся, из Новочеркасска приехать в Таганрог вместе с молодой женой; в приглашении этом была, впрочем, и другая цель: государь сам хотел заняться благоустройством Донского Войска, которое содержало в Таганроге отдельный корпус, составлявший Таганрогский гарнизон, который император всегда называл "Таганрогской гвардией". События, однако, быстро изменились, так как император Александр в Таганроге неожиданно скончался, причем Ч. был в числе немногих лиц, находившихся при его кончине. В тот же печальный день 19-го ноября в 10 часов вечера был собран чрезвычайный комитет, которому предложено было составить государственный акт о смерти Александра I. Ч. был членом этого комитета и вместе с князем Волконским, бароном Дибичем, статс-секретарем Лонгиновым, духовником протоиереем Алексеем Федотовым, лейб-медиками: Виллие и Тарасовым подписал этот важный акт. Бальзамирование тела почившего императора происходило в присутствии комиссии, составленной под председательством Чернышева.

Началось новое царствование, которое, главным образом, способствовало возвышению Александра Ивановича. На первых же порах своей деятельности при императоре Николае Чернышев, заседая в комиссии, которой было поручено произвести следствие о декабрьском возмущении, заявил себя самым безжалостным и строгим судьей, чем, конечно, снискал к себе большое расположение молодого государя, благосклонность которого он никогда не терял, несмотря на происки и интриги, которые очень часто всплывали наружу. Во время процесса декабристов Ч. ходатайствовал о пожаловании ему майората, принадлежавшего подвергшемуся ссылке графу Чернышеву, но ходатайство это не было уважено императором Николаем. Александр Иванович был, впрочем, скоро утешен за понесенную им неудачу и, получив 25-го июня 1826 г. табакерку с портретом государя, он 22-го августа был возведен в графское достоинство "за неусыпные труды, понесенные им при открытии злоумышленников, и произведение о них исследования", как сказано в указе, причем еще раньше того, усердно исполняя свои служебные обязанности и пользуясь неизменным расположением государя, Чернышев в продолжение 1823, 1824, 1825 и 1826 годов получил 18 объявленных в Высочайших Приказах особенных монарших благоволений за чисто военную деятельность по маневрам и состоянию вверенного ему войска. Что касается деятельности донского комитета, то в новое царствование она была столь же неэнергична и полна интриг, как и раньше. Уже в январе 1826 г. наказной атаман Иловайский, думая, что при новом государе Чернышев не будет в прежней милости, подал в Москве императору Николаю, во время коронации, докладную записку, в которой подвергал критике как состав самого комитета из лиц, не избранных донским войском, а назначенных по выбору председателем, так и работы комитета, которому, говоря словами Высочайшего Приказа, было повелено: "собрать во единое все узаконения относительно войска Донского, в различные времена и по разным случаям изданные и в разных частных постановлениях заключающиеся, — рассмотреть оные в особом комитете, сообразить их с настоящим порядком вещей и представить потом новое положение", а он между тем занимался обсуждением отдельных вопросов без всякой связи их друг с другом — во всем этом Иловайский обвинял Чернышева и просил Его Величество перевести комитет снова на Дон. Государь передал эту записку Чернышеву, который написал на нее обширное возражение, последствием которого было предание суду как самого Иловайского, так и трех лиц из донской администрации. Ничто не могло подорвать влияния Чернышева, и он остался председателем комитета до его закрытия. Выработанное комитетом "Положение об управлении войска Донского" было введено в 1836 году и действует до настоящего времени, хотя подверглось многим дополнениям и изменениям.