Большая биографическая энциклопедия - дмитревский иван афанасьевич

— биографические сведения о детстве и юности знаменитого русского актера крайне скудны и противоречивы. Прежде всего показания биографов Дмитревского относительно его происхождения и фамилии его отца довольно сбивчивы. Впрочем, теперь можно не сомневаться в том, что он был сыном ярославского священника, Афанасия Дьяконова. Родился Дмитревский не в 1736 году, как говорится в словарях митрополита Евгения, Д. Бантыш-Каменского, Г. Геннади и в биографии Дмитревского H. Греча, а всего вероятнее в 1733 году и, во всяком случае, не позже 1734 года. Где воспитывался Дмитревский? Одни говорят — в Ярославской семинарии, другие — у пастора, жившего в то время в Ярославле при ссыльном герцоге курляндском Бироне. Противоречие это легко устраняется тем соображением, что у пастора он мог учиться до поступления в семинарию или же, будучи в семинарии, брать у него частные уроки, наконец этот пастор мог оказывать какое-нибудь влияние на Дмитревского в качестве знакомого человека. По существовавшему в духовных школах обычаю, сын священника Афанасия Дьяконова, поступив в семинарию, получил фамилию Нарыкова. У биографов Дмитревского есть указания, что в семинарии он числился первым в классе риторики и поэзии, обнаруживал склонность к искусству и литературе. Неизвестно, каким образом произошло знакомство молодого Нарыкова с Ф. Г. Волковым: может быть, они познакомились у упомянутого пастора, может быть были товаришами с детства. Когда Волков начал устраивать театр в Ярославле, то пригласил Нарыкова на женские роли. 29-го июня 1750 года труппой Волкова впервые были играны в приспособленном для спектакля амбаре пьесы: драма "Эсфирь" и пастораль "Эвмон и Береа". В 1751 году стараниями Волкова был открыт в Ярославле общественный театр. В начале 1752 года труппа Волкова, в которой находился и Нарыков, была отправлена по приказанию императрицы Елисаветы Петровны в Петербург. 18-го марта "Ярославцы" дебютировали на театре Петербургского Зимнего дворца в комедии "О покаянии грешного человека" (а не в "Хореве", как говорят старинные историки театра), а после играли и другие пьесы тогдашнего репертуара. Вскоре по приезде в Петербург, Нарыков выступает с новой фамилией, Дмитревского. Во многих биографиях Дмитревского рассказывается, что Императрица Елисавета Петровна, сама наряжая Нарыкова к роли Оснельды и найдя его чрезвычайно похожим на кавалера польского посольства, графа Дмитревского, приказала ему впредь носить эту фамилию. И. Ф. Горбунов ("Русск. Вестн." март 1892 г.) называет этот рассказ басней на том основании, что Нарыков не играл роли Оснельды, а графа Дмитревского в аристократических польских фамилиях не существовало. Правдоподобнее следующее известие: "Императрица, заметя, что молодой Дьяконов походит лицом на одного из ее придворных служителей, Дмитревского, приказала называться ему Дмитревским". С мая 1752 г. Дмитревский стал числиться в списке придворных актеров, а 10 сентября того же года он вместе с другим "ярославским комедиантом", Алексеем Поповым, определен в Шляхетный Кадетский корпус "для необходимого театральным артистам обучения словесности, иностранным языкам и гимнастике". В Шляхетном корпусе Дмитревский пробыл четыре года. Кроме занятий в корпусе, он выступал по временам на сцене придворного театра. Так, в 1754 г., по случаю рождения вел. князя Павла Петровича, было дано придворною труппою несколько спектаклей, причем Дмитревский исполнял главные женские роли.

30-го августа 1756 г. дан был Высочайший указ сенату "учредить Русской для представления трагедий и комедий театр, для которого отдать Головкинской каменный дом, что на Васильевском острову, близ кадетского корпуса" (где теперь Академия Художеств). 1-го ноября 1756 г., по требованию директора Русского театра Александра Петровича Сумарокова, Дмитревский был отослан из кадетского корпуса и определен в актеры этого театра, с жалованьем 300 р. в год. Теперь Дмитревскому пришлось исполнять уже не женские, а мужские роли, так как для женских ролей были назначены актрисы. В числе первых актрис русского театра находилась и будущая супруга Дмитревского Аграфена Михайловна Мусина-Пушкина (род. 6-го июля 1740 г. — † 20 июля 1782 г.). В 1758 г. 29-го сентября Дмитревский вступил в брак с А. М. Мусиной-Пушкиной. Императрица, всегда благосклонно относившаяся к Дмитревскому, очень любившая Мусину-Пушкину особенно за ее уменье отлично петь русские песни, приказала выдать новобрачным годовой оклад их жалованья и дать на сцене летнего дворца спектакль в их пользу. Много лет спустя Дмитревский с чувством глубокой признательности вспоминал об оказанной ему милости Государыни. Брак Дмитревских был очень счастлив: супругов связывала не только личная привязанность, но и общие интересы и деятельность. Наравне со своим мужем Аграфена Михайловна ревностно служила искусству, исполняя на сцене роли вторых служанок, а также драматические и комические. У Дмитревских было многочисленное потомство—6 сыновей и 4 дочери. Семья нисколько не помешала Дмитревскому предаваться самой неутомимой и разносторонней деятельности. Он исполнял на сцене множество самых разнообразных ролей, неутомимо пополнял театральный репертуар новыми пьесами, которые переводил с иностранных языков или переделывал, наконец, по словам "Хроники" Носова, обучал вместе с Волковым театральному делу на сцене кадетского корпуса придворных певчих и некоторых чиновников с их женами.

Расцвет деятельности Дмитревского относится ко времени царствования Императрицы Екатерины II, милостиво поощрявшей выдающиеся сценические таланты. По смерти Волкова (1763 г.) Императрица дала Дмитревскому звание "первого актера российского придворного театра", каковой титул Дмитревский вполне оправдал своим неутомимым служением русскому сценическому искусству. В 1765 г. Дмитревский, по повелению Екатерины II, отправился за границу для ознакомления с театральным делом на Западе. Получив для путешествия значительную сумму денег, он осенью выехал из Петербурга и направился первоначально в Германию. Так как германская сцена была в то время только бледным отражением французской, то Дмитревский, ограничившись посещением главных городов Германии (кроме Вены) поспешил в Париж. Благодаря рекомендациям И. И. Шувалова, он скоро перезнакомился с тогдашними знаменитостями французского театра (Бризак, Молле, Превиль, Дюмениль, Фельи, Дюбуа, Лекен и др.), которые отнеслись к нашему соотечественнику с большим радушием. Особенно близко сошелся Дмитревский с первым трагиком французского театра, Лекеном, в доме которого он даже поселился. После восьмимесячного пребывания в Париже Дмитревский, в сопровождении Лекена, отправился в Англию (весной 1766 г.), чтобы посмотреть на игру Гаррика. В Лондоне Дмитревский пробыл несколько месяцев и также коротко познакомился со знаменитым исполнителем драм Шекспира. Трагическому искусству Лекена, однако, Дмитревский, по-видимому, отдавал предпочтение перед Гарриком. Вернувшись из Лондона в Париж, Дмитревский вскоре отправился в Россию. У старинных историков нашего театра можно встретить рассказы о том, что Дмитревский играл вместе с Гарриком и Лекеном, что, играя в "Заире" роль Оросмана, он даже превзошел Лекена и т. п. Но сам Дмитревский говорил Ф. П. Львову, что никогда не играл с Гарриком, так как не знал английского языка, ни с Лекеном, ибо не был настолько самонадеян, чтобы состязаться со знаменитым французским трагиком.

Заграничная поездка, без сомнения, обогатила Дмитревского массою полезных практических сведений по театральному делу и благотворно повлияла на развитие его сценического таланта. Спустя неделю по возвращении в Петербург (в конце 1766 г.), Дмитревский выступил на сцене Зимнего дворца в роли Синава в трагедии Сумарокова "Синав и Трувор". Он выполнил эту роль с таким совершенством, какого еще не видала русская сцена. Императрица призвала Дмитревского в свою ложу, пожаловала ему свою руку и публично благодарила его. В 1767 г., в августе Дмитревский был вторично командирован за границу для приглашения французских актеров в петербургскую французскую труппу. Лекен, Белькур, m-lle Клерон охотно согласились ехать, но были задержаны французским правительством, а Белькур, более других хлопотавший об отъезде, был даже посажен в Бастилию. На возвратном пути Дмитревский отдал в Лейпциге издателю журнала "Neue Bibliothek der schönen Wissenschaften und der freien Künste", Вейсе, свои сочинения: "Известие о некоторых русских писателях" и "Историю русского театра". Первое появилось на немецком языке, без подписи автора, в упомянутом журнале (VII, 1768 г.), а затем издано было в Ливорно во французском переводе (Essai sur la littérature russe... Par un voyageur russe, 1771 и 1774 г.). Принадлежность "Известия о русских писателях" Дмитревскому впервые была доказана академиком М. И. Сухомлиновым (Записки Академии Наук, т. VII, 1865 г.). Второе сочинение осталось ненапечатанным и затерялось.

После возвращения из-за границы (вероятно в первой половине 1768 г.) Дмитревский все время своей службы занимал первенствующее место в русском театральном деле, сохраняя свое значение при всех начальниках театра. Этих начальников переменилось несколько. После В. И. Бибикова директором театра был назначен составитель театрального штата, Ив. Перф. Елагин (20 дек. 1766 года—21 мая 1779 г.); после Елагина в управление театром опять вступил Вас. И. Бибиков и оставался в этой должности до учреждения "для управления зрелищами и музыкой особого комитета" (17 июля 1783 г.). В промежуток времени 1768—1783 г. Дмитревский, кроме прямых своих обязанностей, приложил свои силы к устройству публичного частного театра и театральной школы. Частный театр для Петербурга был необходим, так как с июня 1761 г. театр Зимнего дворца перестал быть платным и открытым для всех. Попытку удовлетворить этой потребности столичного населения сделал лекарь Воспитательного Дома Карл Книппер, устроив частный театр. Заключив контракт с воспитательным домом, Книппер получил оттуда для своей труппы 50 питомцев и питомиц, которые были отобраны известным московским актером И. И. Каллиграфом и ранее обучались в Москве танцам, музыке и декламации. 13 апреля 1779 г., на Царицыном лугу, в бывшем театре Локателли, Книпперова труппа дала для первого спектакля комическую оперу Аблесимова "Мельник". Театр Книппера имел большой успех. Дмитревский занимал в театре должность учителя драматического искусства и, можно сказать, был душою дела. Обязавшись давать только 12 уроков в месяц, Дмитревский являлся к своим ученикам раза по два в день. В год труппа разучила и поставила под его руководством 28 пьес Аблесимова, Княжнина, Сумарокова и др. По его просьбе, были написаны для Книпперова театра О. П. Козодавлевым комедии: "Перстень" и "Нашла коса на камень". Из числа книпперовских актеров вскоре выдвинулись очень талантливые люди (Крутицкий, Гамбуров, Макс. Волков, Рахманов, Крутицкая, Милевская, Рахманова и др.), которым Дмитревский указал верное направление сценической деятельности. Терпя от Книппера всевозможные лишения и неприятности, артисты "исполняли свою должность больше по уважению к наставнику, нежели по воздаянию, получаемому от содержателя". Книппер действительно так бессовестно эксплуатировал артистов, что в половине второго трехлетия Воспитательный Дом расторг с ним контракт и отдал театр Дмитревскому. Но он содержал театр только семь месяцев, так как в 1783 году был открыт публичный театр. Большинство артистов поступило на Императорскую сцену, которая таким образом, благодаря Дмитревскому, сразу получила несколько вполне подготовленных актеров.

Что касается театральной школы, то попытка к учреждению ее была сделана впервые в 1766 г., когда из театрального штата приказано было отчислять некоторую сумму на "содержание робят", обучавшихся при театре. Обучением этих "робят" (3 мальчика и 3 девочки) заведовал Дмитревский. Но, конечно, эта мера не разрешала вопроса о рациональной подготовке артистов. Необходимость театральной школы уже давно сознавалась многими, особенно А. П. Сумароковым. Стараниями Дмитревского и директора театров, В. И. Бибикова, была, наконец, открыта театральная школа (21 мая 1779 года). Дмитревский совместно с Бибиковым вырабатывал план школы, преподавал там драматическое искусство, и вообще ему школа много обязана своими успехами. Кстати заметим, что педагогическая деятельность Дмитревского не ограничивалась одной театральной школой: с 80-х годов ХVІII-го столетия он преподавал воспитанницам Смольного монастыря историю, географию и словесность, — предметы, по которым он обладал обширными сведениями.

В 1783 г., через месяц по учреждении "для управления музыкой и зрелищами" особого комитета, Дмитревский был назначен комитетом "в надзиратели спектаклям к Российскому театру". В этом же году он, по архивным документам, числится "российских актеров инспектором"; 7-го марта 1784 г. он был назначен обучать в театральной школе "декламации и действованию", инспекторство же было передано актеру Ивану Соколову. Ho Соколов был вскоре уволену и Дмитревский вновь назначен инспектором труппы (1785 г.). При директоре театров С. Ф. Стрекалове (1786—1789 г.) Дмитревский получил отставку от службы, причем ему всемилостивейше была пожалована пенсия в 2000 рублей (годовой оклад жалованья), "как единому из начальных основателей театра, служившему тридцать пять лет с отменным достоинством и усердием" (5-го января 1787 г.). Но в сущности Дмитревский не прекратил своей служебной и сценической деятельности, только должность инспектора драматической труппы перешла к актеру Плавильщикову. До 1795 г. он занимал должность инспектора театральной школы; он ставил все выдающиеся спектакли в Эрмитаже, довольно часто появлялся на сцене (с 1791 г. по 1799 г.—62 раза), на которой с 1794 г. выступил его достойный ученик и преемник — Яковлев. 1-го декабря 1797 г. Дмитревский вместе с Яковлевым играли на Эрмитажном театре в трагедии Сумарокова: "Димитрий Самозванец". На спектакле присутствовали Император Павел и король Польский. Император наградил за этот спектакль Дмитревского осыпанной бриллиантами табакеркой. Когда вступил в управление театрами князь Ник. Бор. Юсупов (с 12 марта 1791 г.). то он облек Дмитревского такими полномочиями, какими не пользовался ни один актер. Он назначил Дмитревского, как опытного человека, "к главному надзиранию над всеми российскими зрелищами, к обучению всех тех, кои достаточного еще искусства в представлениях не имеют, к учреждению второй российской драматической труппы из тех, кои ныне на службе находятся, также к надзиранию и порядочному учреждению школы". Инспекторы, актеры и воспитанники во всех театральных делах должны были обращаться к Дмитревскому, исполнять его приказания, как главного режиссера, показывать, по его требованию, конторские бумаги, книги и счета.

3-го января 1799 г. Дмитревский простился с публикой ролью Зопира в трагедии Вольтера "Магомет". Но на других поприщах деятельность его не прекратилась. 3-го мая 1802 г. Дмитревский был избран в члены Российской академии, по предложению ее председателя А. А. Нартова, и 21-го июня в собрании академии читал свою вступительную речь. Несмотря на свой преклонный возраст, Дмитревский охотно посещал академические собрания, рассматривал и писал отзывы о драмах, трагедиях, одах, похвальных словах и даже таких сочинениях, как "Российская грамматика" Фатера и "Обозрение малороссийского наречия" Павловского. В 1807 г. Дмитревский, по предложению президента академии, сочинил похвальное слово Ал. Петровичу Сумарокову; академия лестно отозвалась об этом труде, постановила выдать автору 300 руб. и прочесть слово в торжественном собрании академии, 17-го декабря 1807 г. Кроме академии, Дмитревский состоял членом обществ — Библейского, Вольно-экономического, Беседы русского слова; есть даже указания, что он принадлежал к числу масонов. Маститый актер-академик еще раз показался на сцене. 30-го августа 1812 г., когда неприятель был уже под Москвою, Дмитревский выступил в роли старого унтер-офицера в драме Висковатова "Всеобщее ополчение". Публика встретила престарелого артиста так восторженно, что он был растроган до слез и даже захворал от волнения. Император Александр І за этот спектакль выразил Дмитревскому свое благоволение и подарил бриллиантовый перстень. В 1817 году Дмитревский пожелал участвовать в спектакле, дававшемся в пользу семьи его умершего ученика и преемника, Яковлева, но захворал в самый день спектакля и с тех пор уже не вставал с постели. Скончался Дмитревский в 1821 г., 27-го октября; похоронен на Волковом кладбище, около церкви Спаса Нерукотворного. 10-го июля 1822 г., по просьбе сына Дмитревского, был дан с Высочайшего соизволения спектакль, сбор с которого предназначался на сооружение памятника Дмитревскому. Устройством спектакля заведовал князь Шаховской. Дана была драма "Альберт", некогда переведенная Дмитревским, и аллегорический пролог Шаховского: "Новости на Парнасе или торжество Муз", в котором прославлялись заслуги Дмитревского. Сбор со спектакля дал на памятник 3500 p., Императрица Мария Феодоровна пожаловала 300 p., Российская академия—500 руб.; кроме того, академия постановила украсить одну из своих зал бюстом Дмитревского.

Дмитревский обладал выгодною для актера наружностью (см. "Записки Жихарева"), но голос его не был достаточно звучен и чист, напр., ш он выговаривал как с; впрочем, на сцене он умел скрывать все недостатки своего голоса. Несмотря на крайнее разнообразие своих ролей, Дмитревский отделывал их с необыкновенной тщательностью. Долгое время игра Дмитревского казалась его современникам чудом искусства, но впоследствии признавали его превосходство только в комедии, особенно в ролях резонеров, в трагедии же его находили напыщенным, холодным, всегда кокетливым и бьющим на эффект. Не отрицая справедливости этих обвинений, нельзя при этом забывать, что Дмитревский в понимании сценического искусства не расходился с понятиями своего века, что искусственность и напыщенность его игры обусловилась в такой же мере его душевным складом, как и особенностями псевдоклассического репертуара.