Большая биографическая энциклопедия - дмитриев михаил александрович

— сын полковника, старшего брата Ивана Ивановича Дмитриева, родился 23 мая 1796 года в селе Богородском. Семи недель от роду он был записан в Семеновский полк, но при Павле были исключены все неявившиеся к службе. После отца он остался двух лет на руках матери и деда Пиля, шведа (дядя был иркутским генерал-губернатором). 9 лет он определен был в Московский архив актуариусом, а через год Именным указом он уволен был в отпуск до окончания ученья. В начале 1811 г. он поступает в университетский благородный пансион, и 15 лет, не оставляя ученья, он явился в Архив на службу; 19 дек. 1811 г. был назначен уже переводчиком Коллегии. В июне 1812 г. Дм. выдержал экзамен для поступления в университет и получил отпуск к родным, откуда вернулся в обгорелую Москву только в июне 1813 г.; с сентября слушает лекции Каченовского, Мерзлякова и продолжает службу, так что 31 дек. 1814 г. производится в титулярн. советн., между тем как аттестат на действ. студента получен только 12 июня 1817 г. 19 авг. 1821 г., по просьбе дяди И. И., у которого он и жил, он пожалован в камер-юнкера, а в 1831 г. в камергеры; 31 дек. 1839 г. он уже действ. ст. сов. и обер-прокурор 7 департ. Сената, а с 3 июля 1843 г. заведующий делами общих собраний Московского Сената. Внимание министров юстиции Д. В. Дашкова и гр. Панина было причиной, что ему поручено было обозреть архивы, а потом обревизовать московские судебные места. 25 февр. 1847 г. Дм. вышел в отставку; он был три раза женат (между прочим на девице Вельяминовой-Зерновой) и имел детей от каждого брака.

Литературная среда сказалась на нем. 4 лет он перед гостями деда декламировал оду дяди "На коронование Александра I"; в издании пансиона "В удовольствие и пользу" он поместил переводную статью — жизнеописание Плиния младшего; живя у дяди, он узнал Жуковского, Батюшкова, Воейкова, Дениса Давыдова, П. А. Вяземского, В. Л. Пушкина, кн. Шаликова, В. В. Измайлова; Карамзина он знал еще прежде (5 июня 1812 г.), видал всех чаще и в самых молодых летах бывал у него в доме. Первые стихи свои, басни, он печатает в 1814 г. в Вестнике Европы, издании В. Измайлова. Через Каченовского он становится членом Общ. Любит. российской словесности с 1 н. 1820 г., а с 15 дек. 1824 г. через К. Ф. Рылеева — членом Вольного Общества Петербургского. В 1830 г. он издает 2 тома стихотворений, обратив на себя внимание звучным стихом. Дм. изучает философию Шеллинга и Окена, печатая статьи в Московском Вестнике и в Телескопе. В 1848 г. в Москвитянине его бранчливая статья: О натуральной школе и народности; о введении тонического стихосложения. В 1851 г. появляется его исследование об известном в свое время стихотворце, кн. И. М. Долгоруком.

Лучшим временем для Дм. было издание "Москвитянина" (1841—1856 г.); редкая книжка обходилась без его стихотворений, среди которых элегии, псалмы, лирическо-философские стихотворения, эпиграммы. В 1857 г. он издает сборник: "Московские Элегии", где в гекзаметрах проходят перед нами со славянофильским оттенком картины Москвы: "Зданья, обычаи, быт, старина, новизна и преданья". В деревне последние годы он был занят переводом Горация, из которого он взял и эпиграф: "Ростом я мал; поседел до поры; любитель я солнца; вспыльчив, легко рассержусь, но зато и легко утихаю". Когда-то Соболевский едко сказал о нем: "Он — камер-юнкер при Дворе и камердинер на Парнасе". Имелись у Дм. и непечатанные, сатирические стихотворения ("Целые тома лежали у него, дожидаясь печати", говорит П. Бартенев в его некрологе) и пародии (на Светлану, напр., где вместо Светланы выведен Н. А. Полевой). Дм. был на стороне противников первых поэм Пушкина, деятельно полемизируя в "Вестнике Европы" 1824 г., №№ 5, 7, 8 и др., против романтизма с Вяземским. Н. А. Полевой невысоко ставил собственные стихотворения Дм.: "Форма, лад стихов у него старые — Карамзинские, если угодно: шероховато, но вылощено; отзывается тяжелым трудом, но гладко; принужденно, но стройно. Видно, как автор нанизывал стих к стиху и разводил узоры мыслей, определенных квадратцами канвы. 17 элегий, 27 песенок, стишков в альбомы, к садику, к Волге, к вязанью, к Провиденью, к Надежде, к Наталье, к канве, 13 басен, 8 псалмов, 12 пьес вроде од, Discours en vers, и опять стихи: к Лире, к Музе — с извинением, что напечатано, хотя из примечаний видно, как дорожит каждым стихом. Чисто Доратовский век! Где же переход к новому, к полуромантизму? Оды в разнообразных куплетах, в смеси с элегическим; подражания Гете, Шиллеру, Маттисону..."

В 20-х годах М. Дм. в "Вестнике Европы" восстал против "Горя от ума", осуждая форму комедии, защищая московское общество и считая Чацкого лицом почти невозможным, "Мольеровым мизантропом в мелочах и карикатуре".

"Мелочи из запаса моей памяти" М. Дмитриева когда-то, в 1855 г., радушно приветствовал Н. С. Тихонравов: "в них много анекдотических подробностей, очень хорошо характеризующих и старых писателей наших, и старые литературные нравы, но где Дм., может быть слишком часто, вдается в рассуждения о сочинениях, направлении писателя и т. п., там довольно спорного, иногда же неверного и пристрастного. Тем не менее "Мелочи" будут в настоящее время настольною книгою у всех занимающихся историей русской словесности", говорит Тихонравов, исправляя неверности, дополняя недосказанное и объясняя некоторые места книги.

В 1863 г. появилось 2-е издание, значительно дополненное, исследования о Долгоруком, где есть желчные выходки против В. Г. Белинского, вроде следующей: "Справедливо написал кто-то о Белинском: Не читавши, сгоряча так и рубит все с плеча" (Оправдываясь в упреке за неприязненное отношение к современной литературе, высказанном А. В. Дружининым, М. Дм. на стр. 188 "Мелочей" говорит: "Немногие, может быть, читали с таким увлечением и радовались так, как я, читая "Записки Охотника" и романы: "Обыкновенная история" и "Львы в провинции". Знаю, что ни в Карамзинское время, ни в первые десятилетия нынешнего столетия не было и не могло быть таких произведений; но знаю и то, что в то время не было тех уклонений от изящного вкуса и от истины суждений, какие встречаются ныне")!

Наиболее ценным из литературного наследства Дм. надо считать его переводы из Горация: Наука поэзии и сатиры. Верный взгляд высказан им на то, как надо переводить: следует соблюсти точность мысли и тон произведения, уразумев намерения автора. В переводах из классиков немцы стоят за литеральную точность, французы за красивую передачу; но "ни тяжелым топором, ни на легком токарном станке не изваять копии с древнего бюста!".

M. A. Дм. умер после тяжкого и продолжительного недуга на 71-м году, 5-го сент. 1866 г., и похоронен на кладбище Данилова монастыря.

Издания сочинений М. А. Дмитриева: