Большая биографическая энциклопедия - элиава шалва зурабович

Элиава Ш. З.

[1883 (по уточненным данным) — 1937] (автобиография) — родился в 1885 г. в селении Ганири Кутаисского уезда. В раннем детстве лишился отца. 8-ми лет был отдан в кутаисск. классическую гимназию и окончил ее в 1903 г. По окончании гимназии поступил в петербургский университет на юридический факультет. В университете пробыл с 1903 по 1910 г. с перерывами и был исключен, не получив диплома.

В старших классах гимназии стал интересоваться общественными вопросами.

Кутаисская гимназия отличалась обилием всякого рода кружков, в том числе и марксистского. Непосредственное влияние на меня оказывали мой старший брат — тогда студент московского унив-та — и те революционеры, с которыми мне довелось познакомиться через посредство брата. К числу этих революционеров относились нынешний председатель Зак. ЦИКа Миха Цхакая и ныне покойный Александр Цулукидзе, который уже тогда был серьезным теоретиком-марксистом. В университет поступил уже зараженный революционными идеями, правда, еще не совсем оформившимися. Первый год пребывания в петербургском унив-те был богат всякими встречами и знакомствами с профессиональными революционерами — членами соц.-дем. партии.

В 1903—04 учебном году, благодаря встречам с революционерами-марксистами, я втянулся в обслуживание интересов партии в виде хранения нелегальной литературы, квартирной явки и проч. В феврале 1904 г. принял участие в студенческой демонстрации. Летом 1904 г. вернулся на каникулы домой. В Тифлисе и Кутаисе общественная жизнь в то время развивалась усиленным темпом; с нею рядом быстро росли и укреплялись нелегальные организации рабочих, объединенные в соц.-дем. партию. События нарастали. Царская Россия терпела поражения в русско-японской войне. Революционные организации мобилизовали свои силы для решительной борьбы.

Вернуться в университет осенью 1904 г. мне не удалось. Я втянулся в непосредственную революционную работу и вступил в с.-д. партию. Мы уже хорошо были осведомлены о работах 2-го Съезда с.-д. партии, и я примкнул к большевистскому ее крылу. В Тифлисе я пробыл 1904 и 1905 гг. Январские события в Петербурге получили свой отклик в виде забастовки в Тифлисе, накануне которой вместе с другими товарищами был арестован и я. Однако вскоре меня выпустили, и я поехал на работу в Кутаисскую губернию, где пробыл в качестве агитатора и пропагандиста партии по август месяц 1905 г. В августе я вернулся в Тифлис, так же на работу, и принял активное участие в октябрьской забастовке 1905 г., состоя членом стачечного комитета от фракции большевиков. После поражения декабрьского восстания в Москве и ликвидации второй забастовки на Кавказе я был арестован. В конце февраля был освобожден, а в апреле 1906 г., в связи с провалом большевистской типографии, принадлежащей кавказскому союзному комитету росс. соц.-дем. рабочей партии, я вновь был арестован. После освобождения из заключения осенью 1906 г. и вследствие невозможности продолжать работу в Закавказье — направился в Петербург для работы и продолжения учения в университете.

В годы наступления реакции на рабочий класс студенчество еще продолжало борьбу против царизма и насаждающегося академического порядка. Я был активным участником всех студенческих партийных организаций, а также организации, объединяющей все студенчество высших учебных заведений Петербурга. Я участвовал во всех забастовках, за что подвергся репрессиям в виде высылки из столицы. Последняя студенческая забастовка 1908 г. была ликвидирована, студенческие организации разгромлены. Мы ушли в глубокое подполье.

В 1909 г., в связи с 1 мая, я был арестован в Петербурге вместе с рядом других товарищей, работавших в петербургском комитете партии. В Петербурге в то время работала группа грузин-рабочих большевиков. Многие из них сейчас занимают ответственные посты в Грузии. Прокламации петерб. комитета к 1 мая 1909 г. в одной из типографий Петербурга печатал Ладо Думбадзе. Мне пришлось эти прокламации корректировать. Накануне 1-го мая организация провалилась, и я вместе с Ладо Думбадзе был арестован. Месяца через полтора я был выпущен на свободу и вновь арестован в июне 1909 г. В результате этих арестов меня выслали из столицы. Осенью 1909 г. я вернулся в Петербург для сдачи государственных экзаменов. Но в 1910 г. вновь был арестован в связи со студенческими волнениями, которые особенно обострились в эпоху хозяйничания министра просвещения Кассо.

В начале 1911 г. я был выслан на 3 года в Олонецкую губ. Два года ссылки я пробыл в Олонецкой губ., последний же год провел в Астраханской губ. По окончании ссылки, весной 1913 г., я вернулся в Петербург, а оттуда поехал на побывку в Тифлис. Через неделю после приезда в Тифлис подвергся нападению жандармерии, почему и был вынужден немедленно покинуть Тифлис и переехать в Кутаисскую губ. Пробыв в Кутаисе несколько месяцев, я вернулся обратно в Петербург, где принял участие в первом всеросс. съезде по народному образованию, работу которого освещал на страницах выходившей тогда петерб. большевистской "Правды".

В начале 1914 г. был направлен партийной организацией для работы в больничную кассу при фабрике "Треугольник", секретарем которой пробыл до апреля 1915 г. За это время был сотрудником газеты "Правда".

В 1914 г., накануне объявлення империалистической войны, рабочее движение вышло из полосы тяжелой реакции и, бурно развиваясь, дошло до непрерывных стачек и баррикадных боев в июле 1914 г.

Большевистские организации и страховые в том числе, как и газета "Правда", были разгромлены. Почти весь актив нашей партии по Петербургу был ликвидирован. Мне удалось на время избежать ареста благодаря поездке на Кавказ. Осенью 1914 г. я вновь вернулся в Петербург и продолжал работать в больничной кассе "Треугольник". Накануне годовщины ленского расстрела актив страховых работников-большевиков был почти без остатка ликвидирован. После 4-мес. пребывания в тюрьме я был приговорен к высылке в Енисейскую губ., но вследствие болезни моей Енисейская губ. была заменена Астраханской. Вскоре я переехал под надзор полиции в Вологду, в которой меня застала Февральская революция. До Февральской революции в Вологде я работал в кооперативном объединении "Северо-Союз" в качестве секретаря, а впоследствии — заведующего экономич. отделом. В вологодской ссылке тогда численно преобладали народники к эсеры. Из большевиков социал-демокр. там жил покойный И. А. Саммер. В первые же дни Февральской революции я был избран председателем совета рабочих и солдатских депутатов.

В первую полосу Февральской революции я находил необходимой оборону революционной России, предполагая достаточными пропаганду и обычное оппозиционное давление рабочих масс на правительства воюющих государств для ликвидации империалистической войны. Этой пацифистской идее я отдал соответствующую дань. Июльская изоляция пролетариата и погром рабочих кварталов, учиненный Временным правительством под руководством социал-революционера Керенского, а затем августовский заговор Корнилова, участником которого был тот же Керенский, освободили меня от никчемных и вредных иллюзий.

Октябрь месяц положил конец системе Временного правительства и коалиции социалистов Второго Интернационала с буржуазией. Во время Октябрьского переворота я был делегатом 2-го Съезда советов. По возвращении со съезда обратно в Вологду я был избран председат. вологодск. губ. исполнит. комитета советов. Был членом волог. губ. комит. партии и сотрудником вологодской партийной печати. Пробыл в Вологде до ноября 1918 г., когда на Съезде советов был избран членом ВЦИКа и оставлен на работе в Москве в качестве члена коллегии Нар. комисс. торговли и промышленности, возглавляемого тогда покойным Леонидом Красиным. К тому времени советскую республику со всех сторон окружили интервенты, опирающиеся на белогвардейские организации.