Большая биографическая энциклопедия - кирилл белозерский

— преподобный, основатель Кирилло-Белозерского монастыря ныне в городе Кириллове, род. около 1337 г., скончался 9 июня 1427 г. В мире прозывался Косма и по происхождению принадлежал к высшему московскому классу. Рано оставшись сиротою, он провел свою молодость в должности казначея своего родственника (окольничего великого князя Димитрия Донского) Тимофея Васильевича Вельяминова. Частые посещения московских монастырей укрепили Косму в решимости принять монашество. После одного из посещений боярского дома преп. Стефаном Махрищеким, он (до 8 сентября 1380 г.) был облечен в рясофор и вступил затем в братство московского Симонова монастыря, славившегося в то время строгостью своего общежительного устава. Здесь, после испытания, постриженный в иноки преп. Кирилл провел 9 лет в хлебне, поварне и прочих службах, находясь под руководством старца Михаила, впоследствии смоленского епископа, и пользуясь советами преп. Сергия Радонежского. Возведенный в сан иеромонаха, он по удалении Симоновского архимандрита Феодора на ростовскую архиепископию, был избран на его место, но в этом сане оставался недолго (около 1388—1390 гг.). Недовольный нарушением старых строгих порядков монастырской жизни Кирилл уступил свое место другому (Сергию Азакову), а несколько позже преследования со стороны нового игумена принудили его и удалиться из Симонова в старый монастырь Рождества Пречистой (иначе в "Старое Симоново", недалеко от нового Симонового монастыря), где у него и явилась мысль "далече от мира уединиться". Узнав от своего сподвижника по монастырю преп. Ферапонта (впоследствии основателя белозерского Ферапонтова монастыря), возвратившегося с Белаозера, что там есть места, удобные "для безмолвия", он в сопровождении преп. Ферапонта отправился в Белозерскую страну и здесь в 1397 г. на берегу Сиверского озера, верстах в 7 от Шексны, положил начало общежительному монастырю во имя Успения Богородицы, — впоследствии сделавшемуся известным под именем Кириллова-белозерского; игуменом этого монастыря он и состоял около 30 лет до самой своей кончины. Первоначально он поселился в нынешней "Ивановской" половине монастыря. Здесь на склоне холма он водрузил деревянный крест, устроил вместе с преп. Ферапонтом самый простой шалаш, а затем выкопал в земле келлию. Преп. Ферапонт вскоре удалился и впоследствии основал особый монастырь, Кирилл же на том месте соорудил небольшую избушку, сохранившуюся до наших дней; она служила ему, вероятно, келлией, хотя обыкновенно ее называют часовнею. Впоследствии он перенес свое место жительства несколько на запад и поставил здесь при содействии пришлых рабочих деревянную церковь во имя Успения Пресвятыя Богородицы, келлии, трапезу и другие служебные постройки.

В основу внутренней организации своего монастыря преп. Кирилл положил обычаи Симоновские: строгое общежитие, личную нестяжательность и вотчинный строй с ограничениями в духе требований митр. Киприана. Богослужебные и келейные порядки с самого начала монастыря были, по-видимому, иерусалимские.

Благодаря счастливому географическому положению новой обители (близ исторического Словинского волочка, т. е. недалеко от волокового пути) и благодаря колонизационному движению населения, из Понизовья в пределы Белоозера, искусственно усиленному льготами, предоставленными для новых поселенцев белозерскими князьями, уже при жизни преп. Кирилла монастырь его достиг значительной степени благосостояния, чему отчасти содействовало личное расположение к преп. Кириллу князей — его духовного сына князя белозерского и можайского Андрея Дмитриевича, его семьи, великого князя московского, князя галицко-звенигородского и общественное уважение к его подвижничеству. При жизни его в составе монастырского братства числилось до 53 иноков, а его обитель владела приблизительно 40 земельными участками в Белозерском княжестве: селами, деревнями, нивами, займищами и рыбными ловлями. В монастыре преп. Кирилла соблюдался самый строгий устав. Сам игумен исполнял его строже всякого простого инока. Все имущество было общее; без разрешения игумена никто не выходил из монастыря; все, приносимое братии, подарки или даже письма, непременно вносилось с ведома игумена; через его же руки проходило все, что посылали кому-либо на сторону иноки. Каждый инок строго исполнял послушание, специально назначенное ему игуменом. Вместе с тем еще при жизни преп. Кирилла его обитель стала своего рода культурным центром. Сам преп. Кирилл был известен как книголюбец еще в Симонове. При его белозерском монастыре проживал дьяк, обязанностью которого было писать книги и учить детей "грамотной хитрости". Многие из грамотных иноков трудились над перепискою книг и составлением сборников, из числа коих некоторые доселе сохраняются в Кирилловом монастыре. Предание указывает между ними и рукописи, писанные рукою самого Кирилла. Сам он был автором трех посланий, свидетельствующих о его начитанности, хотя и изложенных в простонародно-безыскусственной форме. Послания эти адресованы: к великому князю Василию Дмитриевичу (начинается оно так: "Господину благоверному и благолюбивому князю великому Василию Дмитреевичю, Кирилло черньчищо многогрешный"...); к удельному князю Андрею Дмитриевичу (начинается так "Господину благоверному князю Ондрею Дмитриевичю, Кирил черньчище грешный и непотребный"), и к звенигородскому князю Георгию (Юрию) Дмитриевичу (начинающееся так "Господину благоверному князю Георгию Дмитреевичю, Кирилище черньчище грешный с своей братицею"). В послании к великому князю, являющемся ответным, преп. Кирилл прежде всего благодарит его, что он обратился к нему, такому грешному иноку, и обещает со своей стороны молиться Богу за князя; князю же он советует строго исполнять свои обязанности пред Богом и людьми; "храни себя, господине, со многою твердостью в добрых делах, — пишет он; — если на корабле ошибется гребец, то опасность гораздо меньше, чем если ошибется кормчий; так же, сравнительно, важна и всякая ошибка правителя". В послании к можайскому князю опять видим увещания заботиться о подданных. "Смотри, господине, — пишет игумен, — чтобы суд у тебя творили правильно, чтобы не было поклепов, подметов, чтобы судьи не принимали посулов.