Большая биографическая энциклопедия - пашино петр иванович

— известный ориенталист — путешественник и литератор; сын придворного певчего, Ивана Пашины, он родился в 1836 г. в г. Ирбите. После смерти отца П. остался двухлетним мальчиком на руках у матери, которая вскоре переехала с сыном в Соликамск, где П. И. провел первые годы своего детства и где, подросши, стал ходить в приходское училище. Шести лет Пашино был перевезен матерью в г. Чердынь, где и определен в Уездное училище, в котором окончил все три класса. Здесь уже у него проявилась необыкновенная способность к инородческим языкам. Находясь в постоянном соприкосновении с туземными татарами и киргизами, мальчик быстро освоился с их наречиями и даже выучился на них писать и читать. Затем П. был перевезен в Пермь, где и поступил в первый класс гимназии. В это время мать его, имевшая уже признаки чахотки, простудилась, и вскоре умерла. Как сын певчего придворной капеллы, Пашино, после смерти отца, был записан 57-м кандидатом в Гатчинский сиротский институт, но вследствие смерти матери и особого ходатайства директора гимназии немедленно был принят на казенный счет в первую Казанскую гимназию, куда и поступил в декабре 1845 г. Директором гимназии в это время был спутник графа Литке, Н. А. Галкин, обращавший особенное внимание на преподавание истории и географии и своим прошлым, переполненным различными приключениями, о которых он часто рассказывал воспитанникам, развивал в них страсть к изучению путешествий знаменитых людей. Это-то обстоятельство, вероятно, и посеяло в П. стремление к изучению неведомых стран. Уже в четвертом классе он обращал на себя особенное внимание и директора, и преподавателей своими успехами по языкам: он свободно изъяснялся и писал по-татарски, по-монгольски, прекрасно говорил по-киргизски, а также делал большие успехи по латыни, французскому и немецкому языкам, знал малороссийский, а за сочинения по русскому языку получал лучшие отметки в классе, избирая всегда предметом разработки исторические темы; он, однако, был зачинщиком всех шалостей и всевозможных выходок гимназистов, но, несмотря на это и на частое сиденье в карцере, ему за хорошее ученье прощалось многое, а находчивость и остроумные ответы часто избавляли его от наказаний. Случайно его узнал попечитель Казанского учебного округа Молоствов и стал приглашать его к себе играть с детьми. Посещение дома Молоствовых оказало благотворное влияние на П. И. и имело значение для будущей его жизни. Он встретился там с В. И. Григоровичем, который, обратив особенное внимание на способности мальчика, взял его под свое покровительство. Под его руководством и стал развиваться П. Впоследствии В. И. спас своего любимца от исключения из Казанского университета за дурное поведение.

Литературная деятельность Пашино началась уже со времени его пребывания в 7-м классе гимназии. Во время урока турецкого языка приехал в гимназию профессор И. H. Березин и, услышав, как хорошо Пашино переводил с турецкого языка на русский какую-то статью, предложил мальчику перевести с татарского на русский язык один отрывок из книги Халифина, обещая его перевод, раз он окажется удовлетворительным, напечатать в "Казанских Губернских Ведомостях", где профессор состоял редактором неофициального отдела. Перевод был сделан Петром Ивановичем и помещен в № газеты от 5-го марта 1851 г. под заглавием "Татарские сказания", с примечаниями от редакции.

Окончив успешно гимназию в 1852 году, Пашино поступил на историко-филологический факультет Казанского Университета по Восточному его отделению и весь отдался новой для него студенческой жизни, протекавшей среди кутежей, занятий и различных шалостей вырвавшейся на свободу молодежи. В своих воспоминаниях, напечатанных в "Биржевых Ведомостях" 1881 г. под заглавием "Живые и мертвые", П. в весьма ярких красках описывает свою студенческую жизнь в Казанском Университете, где судьба столкнула его со многими будущими литературными деятелями. В 1852 г. на лекциях по русской истории Пашино познакомился с П. Д. Боборыкиным, но никогда с ним близко не сходился.

В 1855 году при С.-Петербургском Университете открылся Восточный факультет, Восточное отделение в Казани было закрыто, и 19-летнему Пашино пришлось переехать в Петербург. Здесь, через товарища своего Шимановского, П. познакомился с Добролюбовым и серьезно отдался изучению русской литературы. Вскоре П. познакомился с вернувшимся из-за границы А. И. Поповицким, издателем "Современного Листка", а потом "Церковно-общественного Вестника", и его рассказы о заграничных путешествиях разжигали в юноше непременное желание предпринять путешествие с целью исследования чужих стран. В 1856 году, прямо со студенческой скамьи, Пашино, как выдающийся, получил ученую командировку для объезда Казанской губернии с целью научно-исторических изысканий и раскопок в Болгарах на Волге. На эту поездку ему было назначено 250 рублей. Надеясь на поддержку со стороны родных и знакомых в Казани, П. отправился с этими небольшими деньгами и, действительно, расчеты его оправдались. В Казани он радушно был принят родственниками, которые оказали ему материальную поддержку, а губернатор Боратынский дал ему даровую подорожную, благодаря чему П. и добрался благополучно до Болгар. Однако, там его ожидали неприятности. Местный священник был против раскопок и подговорил сельского старосту, в районе которого должны были производиться работы, не давать рабочих. Пашино, мотивируя это тем, что тот-де "кандидат" а, следовательно, беглый с военной службы; много стоило усилий П. И., чтобы доказать сначала священнику, а потом и старосте свое социальное положение. Успокоенный староста выслал рабочих, и дело было выполнено успешно. Среди множества редких монет, найденных при раскопках, одна из них представляла собой необычайную нумизматическую редкость: она была чеканки Дмитрия Донского. По возвращении в Петербург Пашино подарил всю коллекцию в нумизматический Кабинет С.-Петербургского Университета, а редкую монету передал в С.-Петербургское Археологическое общество. Сделав сообщение в университете о результатах своей поездки, П. представил и подробный отчет о своей деятельности, который был принят там за кандидатскую диссертацию, вследствие чего П. и был оставлен в университете на 5-й год для прохождения магистрантского курса. По успешном окончании его П. поступил на службу в Азиатский Департамент Министерства Иностранных Дел. Работу свою Петр Иванович напечатал в "Современнике" 1860 года с подписью "П. А. Шино". Возвращаясь из казанской командировки, П. в Нижнем Новгороде познакомился с "Казаком Луганским" — Далем. В "Известиях Русского Археологического Общества" 1858 г. (т. I, стр. 41 и 313), в отчете общества, было сообщено о доставленных ему служащим в Азиатском Департаменте Министерства Иностранных Дел П. И Пашино редких золотоордынских монетах.

Работая в "Современнике" в качестве сотрудника, Пашино сошелся с редактором его, И. И. Панаевым, и Чернышевским, в обществе которых часто проводил время. В "Современнике" были напечатаны три разсказа П. И. под общим заглавием "Волжские татары"; в них автор в живых красках рисует быт приволжских татар в связи с русскими крестьянами. В 1857 г., когда в Петербурге начали издаваться уличные листки, Пашино был издателем и сотрудником листка "Потеха", прекратившего свое существование на втором нумере издания.

Тяжелое материальное положение заставило Петра Ивановича искать себе работы, и он в том же 1857 г. начал составлять сочинения на темы для офицеров Академии Генерального штаба; два из них — "О торговле чаем" и "История Ост-Индской компании" — были признаны достойными печати. Труд этот оплачивался довольно сносно, по 300 рублей за тему.

В том же 1857 г. Петр Иванович очень близко сошелся с известным публицистом, подполковником корпуса лесничих H. B. Шелгуновым, только что возвратившимся тогда из поездки своей по Башкирии и редактировавшим журнал "Лесоводство и охота". Познакомившись через Шелгунова с помощником его, Михайловским, большим знатоком татарских наречий, Пашино занялся совместно с ним переводами и перевел "Татарскую поэму", напечатанную в том же году в "Современнике". По отъезде Шелгунова за границу Пашино сделался соредактором Михайловского в журнале "Лесоводство и охота". Все статьи в нем, помещавшиеся в отделе "Охота", подписанные "Ф. И. Конев" и представлявшие собой талантливо написанные очерки, принадлежали на самом деле перу Пашино, получавшему от Ф. И. Конева только сырой материал в виде дневников охотника. В это же время Пашино был приглашен для преподавания в Лесной институт, где в короткий срок приобрел любовь и доверие воспитанников. Но начальство недружелюбно относилось к Петру Ивановичу, как допускавшему вольности по отношению к ученикам и за образ его мыслей.

В 1861 г. Министерство Иностранных Дел командировало Пашино в качестве второго секретаря посольства в Персию. Мечты Петра Ивановича осуществлялись: ему предстояло ехать, в прекрасных условиях, в мало знакомую европейцам страну, и он принялся за ее изучение. Дипломатическая карьера теперь была обеспечена для П., знание восточных языков (в университете он в совершенстве изучил персидский, индустани и др.) могло его сразу выдвинуть вперед по службе, а его наблюдательность в изучении новой страны, уменье в простой, но увлекательной форме излагать свои путевые впечатления и знание истории и географии Востока являлись хорошими задатками. Однако среда, в которую попал простой в обращении со всеми, честный и прямодушный П., не соответствовала его характеру. С одной стороны, давнишняя цель его была достигнута, с другой же — пребывание в посольстве сделалось для него невыносимым. П. не мог ужиться с людьми, готовыми для достижения своих целей на всевозможные унижения. Льстить и заискивать П. не умел, а потому вскоре восстановил против себя почти всех членов русского посольства в Персии. Пребывание его среди дипломатов сделалось для него невыносимым в такой степени, что в сентябре 1862 г. он взял отпуск и, объехав всю северную Персию, вернулся прямо в Петербург. Лесной Институт был закрыт, при Министерстве П. получал грошовое жалованье, путешествие по Персии истощило все его сбережения; положение его становилось бедственным, а потому новое назначение в Персию, уже первым секретарем посольства, явилось для него весьма кстати. Отъезд был уже назначен, как вдруг П. получил письмо от своего начальника барона Ф. Р. Остен-Сакена, в котором тот уведомлял его, что поездка в Персию была отложена. Дело заключалось в том, что однажды среди газет, получаемых П., ему были подкинуты два экземпляра нелегального листка "Земля и Воля". Прочитав эти листки и найдя их по содержанию несоответственными настроению общества и написанными весьма плохим языком, П. один разорвал, а другой снес в Министерство и показал своему приятелю персиянину Якуб-Хану, которого считал порядочным человеком. Персиянин взял этот листок и донес жандармам. Был произведен обыск, ничего не обнаруживший; но П., однако, не был арестован только потому, что министерское начальство заступилось за него и не допустило ареста. Тем не менее, командировка П. в Персию была отменена. Через университетского товарища своего Ровинского П. познакомился с редактором "Очерков", где и начал печатать собранные им за свое путешествие по Персии материалы о междоусобных войнах, разгоревшихся в то время в Афганистане между туземными принцами из-за престолонаследия.

В то же время Петр Иванович начал обработку и печатание своих путевых очерков по Персии под заглавием "Письма о Персии". Одно из таких писем было напечатано в газете "Русь" (1864 г., № 16 и 17), которая, впрочем, скоро прекратилась изданием, и продолжение этих писем было напечатано в "Еженедельных прибавлениях к Русскому Инвалиду" за 1864 г. (№№ 35, 36, 37, 38, 39, 41, 43 и 45). Очерки Пашино представляли собой весьма интересные описания новой страны; они в ярких красках передавали быт населения, его особенности, описание природы и путей по мало известной стране. В особенности же П. отмечал историческую сторону, не пренебрегая как своими личными наблюдениями, так и расспросными сведениями. Последующие "Письма о Персии" и статья "За Эриванью" печатались в "С.-Петербургских Ведомостях" 1865 г. (№ 131, стр. 527—527 и № 132, стр. 531—532) издававшихся под редакцией А. С. Суворина, который, оценив недюжинный талант П., пригласил его сотрудничать и в других отделах газеты.

В 1865 году П. сошелся с Н. С. и В. С. Курочкиными, Д. Д. Минаевым и другими литературными деятелями, сотрудничал в разных газетах, занимаясь в то же время совершенствованием своих знаний о Востоке. Предметом исследования и местом предполагаемого путешествия П. уже давно наметил себе Индию и Афганистан. В 1866 г. он выхлопотал себе командировку в Ташкент, куда в конце февраля и отправился. Результатом этой поездки было появившееся в свет в 1868 г. роскошное издание его сочинений: "Туркестанський край в 1866 году. Путевые заметки" (СПб., 1868 г., 4°), иллюстрированное 20-ю рисунками Д. И. Вележева (виды Туркестана, Ташкента, Ходжента и др., виньетки с изображением замечательных типов, видов городов, фортов и т. п.) и с картой К. В. Струве. Книга эта была посвящена графу Иллариону Ивановичу Воронцову-Дашкову и заключала в себе описание быта степняков-киргиз и городских обывателей. До выхода в свет этого сочинения в русской печати почти ничего не появлялось о Туркестанском крае, а потому книга П. И. в ее интересном изложении являлась единственной, заключающей в себе подробное описание вновь покоренного края, и имела поэтому большой успех.

В конце 1871 г. П. задумал издавать учено-литературный журнал "Азиятский Вестник". Целью этого издания было желание познакомить русское общество в популярных и научных статьях с Азией, куда началось движение России. Журнал должен был выходить ежемесячно книжками от 20 до 25 листов. П. сумел привлечь к себе лучшие литературные силы. Первый номер журнала вышел в начале 1872 г. и начинался прекрасной статьей Н. В. Шелгунова "Что такое Азия?" Однако новое издание не встретило сочувствия публики, и уже после выхода в свет второй книжки издание было прекращено. Тогда П. И. начал хлопотать о передаче ему газеты "Кавказ" в Тифлисе, где в то время находился его университетский товарищ Л. Н. Модзалевский, с которым он и вел продолжительную переписку по этому вопросу. Однако и это намерение его не могло тогда осуществиться.