Большая биографическая энциклопедия - пестель иван борисович

— член Государственного Совета, т. с., саксонец по происхождению, родился в Москве 6-го февраля 1765 года и в детском возрасте (2-го мая 1774 года) был зачислен своим отцом, Борисом Ивановичем, в то время почт-директором в Москве, на службу в армейский полк Саксонского короля Станислава Августа (который был также и королем польским), пожаловавшего его прямо в майоры. Но уже в 1780 году (27-го декабря) молодой Пестель в чине ротмистра перешел в русскую службу, а затем, 20-го марта 1782 г., был уволен в отставку секунд-майором и определен с чином коллежского асессора на службу в Московский почтамт помощником почт-директора. Служа при своем отце, Пестель в порядке постепенности был произведен 25-го октября 1784 года в надворные советники, а затем награжден (6-го июня 1787 года) орденом св. Владимира 4-й степени. По увольнении его отца от службы 3-го октября 1789 года надворный советник Иван Пестель был назначен на его место Московским почт-директором; он имел тогда от роду с небольшим 24 года.

В 1792 году (22-го сентября) Пестель был произведен в коллежские советники, а затем, в 1793 году (сентября 2-го) был награжден орденом св. Владимира 3-й степени. Около этого времени он вступил в брак с дочерью действительного статского советника Брока, Елизаветой Ивановной, женщиной очень умной, образованной и даже ученой; от нее Пестель имел несколько сыновей (см. выше о Борисе и Владимире и ниже — о Павле Ивановичах П.). Вступление на престол императора Павла I и последовавшее затем его коронование, по-видимому, доставили Пестелю случай обратить на себя благосклонное внимание нового императора, который некоторое время щедро его награждал. Желая перестроить дом графа А. А. Безбородко в Москве, приобретенный казной для предстоявшего коронования, император Павел предписал Пестелю исполнить эту комиссию, равно как приказал отпустить ему на этот предмет 15000 рублей из почтовых доходов (9-го декабря 1796 г.); пожалованный 13-го ноября 1796 г. чином статского советника, П. в день коронования императора Павла 5-го апреля 1797 г. был награжден орденом Анны 2-й степени; кроме того, государь пожаловал ему в вечное и потомственное владение триста душ в Трубчевском округе Орловской губ. Через год (15-го мая 1798 г.) П. был произведен уже в действительные статские советники. Недовольный медленным доставлением ему бумаг от петербургского почт-директора Балашева, император вызвал к себе Пестеля и назначил его почт-директором в Петербурге (30-го октября 1798 г.) на место д. с. с. Гана, за старостью и болезнями уволенного от всех дел, а вместе с тем и членом Главного Почтового Правления. Вскоре (6-го апреля 1799 года) Пестель сделан был правящим должность президента Главного Почтового Правления, на место уволенного от этой должности Д. П. Трощинского, и награжден орденом св. Анны 1-й степени. Указом 17-го апреля 1799 года Пестелю, кроме того, было вверено ведение и управление состоящими при С.-Петербургском почтамте секретной экспедицией и цензурой иностранных газет и юридических сочинений, причем повелено было сопряженный с этой частью за пересылку по почте доход обратить в его пользу. Но вскоре, впрочем, и Пестель подвергся гневу императора, и в том же 1799 году был уволен от занимаемой им должности, причислен к Герольдии, после чего, не получая никакого назначения, проживал в Москве со своим семейством, находясь в крайне стесненных денежных обстоятельствах. Это последнее побудило его немедленно по вступлении на престол императора Александра I ехать в Петербург, где он предполагал, по совету петербургского военного губернатора Палена, друга его отца, просить о возвращении ему прежде занимаемого им места президента Почтового Департамента. Но, приехав в столицу, П. узнал, что Пален оставил службу и уехал из Петербурга. Оставшись без покровителя, П. обратился с просьбой непосредственно к молодому императору, который 21-го апреля 1801 г. пожаловал его в тайные советники и назначил присутствовать в Московском Департаменте Правительствующего Сената, по неимению средств жить в столице, и определил ему пожизненную пенсию в 3000 рублей. Пестелю скоро, в бытность государя в Москве, пришлось докладывать в Сенате при Его Величестве дело одного знатного вельможи с отставным прапорщиком, обратившее на себя внимание государя. Вскоре после этого П. был послан на ревизию в Вятскую губернию (в 1802 году) вместе с сенатором Н. Н. Салтыковым и удостоился высочайшего рескрипта с благодарностью за благоразумное и на правилах строгой справедливости основанное обревизование. В 1804 г. ему же поручена была ревизия Казанской губернии по случаю доноса о местных злоупотреблениях. Целые шесть месяцев П. исследовал всякого рода злоупотребления и, возвратясь в июле 1804 года, занемог горячкой. За эту ревизию он был также награжден очень лестным высочайшим рескриптом с выражением благодарности за достохвальное окончание вверенного ему поручения; при этом 22-го июня 1804 г. Пестелю назначено было по 3000 руб. в год столовых денег сверх получаемого им жалованья.

После кратковременного присутствования в апелляционном департаменте Сената в Москве, П. был по личному избранию императора определен 3-го марта 1806 г. генерал-губернатором Иркутским, Тобольским и Томским на место уволенного от службы сенатора т. с. И. О. Селифонтова. П., по его собственным словам, долго отказывался от этого назначения, указывая на суровый, тяжелый климат Сибири, на свое слабое здоровье, на многочисленность семейства, на крайнюю недостаточность средств своих и, в особенности, на то, что все предшествовавшие генерал-губернаторы Сибири оканчивали свое служебное поприще тем, что, лишенные этого звания, долгое время находились после под судом. После долгих колебаний П., однако, подчинился желанию государя и просил выдать ему заимообразно на 10 лет 40000 руб. для уплаты своих долгов. Император приказал выдать ему таковую сумму из Кабинета Его Величества на десять лет без платежа процентов и без залога, и в июне месяце 1806 года Пестель со всем своим семейством отправился по месту своего нового служения в Иркутск.

Сибирь того времени не имела особливых постановлений, примененных к потребностям различных ее местностей и разнообразного ее населения: она не имела учреждений, соответствующих обширности трех губерний, на которые делилось ее пространство от Уральских гор до Камчатки и Восточного океана. Кроме того, ввиду отдаленности всего края от центра управления и отсутствия всякого надзора за действиями главных начальников, в Сибири господствовал полный произвол личности. Все это было, конечно, известно в Петербурге, и император, назначая на эту трудную должность Пестеля, вероятно руководился тем, что тот уже заявил себя перед этим некоторой независимостью мнений в Сенате и довольно строгими ревизиями тех губернии, в которые он был посылаем. Но П. не только не искоренил существовавших в управлении злоупотреблений, но еще более усилил их в силу крайне своеобразного отношения к возложенным на него обязанностям, хотя сам был деятелен, честен, не терпел взяточничества и лености в чиновниках; но его крайнее себялюбие, желчность, страсть к произволу, потворство своим любимцам, неумолимая мстительность в преследовании лиц, снискавших почему-либо его нерасположение — все это являлось отличительной чертой его характера и было причиной того, что его управление Сибирью, напоминающее поистине управление проконсулов в римских провинциях, надолго оставило печать вредного своего влияния на страну.

Еще предшественнику Пестеля — Селифонтову — была дана для управления Сибирью особая инструкция, составленная В. П. Кочубеем вместе с M. M. Сперанским, инструкция, не чуждая различных неопределенностей, неполноты, двусмысленностей, и хотя Пестель просил об изменении ее, но безуспешно. Этой инструкцией определялась власть генерал-губернатора, причем в указе, данном Пестелю, государь выразил: "при деятельности и личных правилах ваших, вы предуспеете в течение времени утвердить во вверенном управлению вашему крае доброе устройство и связь всех его частей, обеспечить порядок в законном отправлении правосудия, усилить надзор полиции" и пр., и пр. На все это требовалось, конечно, время, пребывание П. в самой Сибири и усердное занятие делами по управлению краем; но этого именно и недоставало Пестелю для осуществления предначертаний императора; кроме того, он не имел достойных сотрудников, хотя ему и "предоставлено было выбрать чиновников для особых распоряжений по разным предметам, к усовершенствованию правления принадлежащим". Если и позднее его Сперанский также жаловался на недостаток дельных, честных чиновников, когда уже прибыло немало таковых из России, то можно себе легко представить, как их было мало при Пестеле, встречавшем в своих подчиненных на каждом шагу взяточничество, обман, пьянство, распутство и воровство. Ближайшие его помощники — губернаторы того времени: Тобольский — Б. А. Гермес — не имел никакого знания в делах, был готов на все несправедливости и позволял себе ужасные поступки; Томский — В. С. Хвостов — не раз судился за лихоимство, а Иркутский следовал всем корыстолюбивым замыслам правителя своей канцелярии. На его место П. пригласил бывшего смоленского вице-губернатора Трескина, который превзошел всех своих предшественников в несоблюдении законов и в неисполнении их. Повсеместно в Сибири слышались жалобы, преимущественно на действия земской полиции и лихоимство властей; но были злоупотребления вопиющие по Томской губернии, обнаруживавшие явные следы неправосудия и пристрастия. П., прибыв в Томск, учредил комиссию для рассмотрения всех жалоб, и вскоре Хвостов был отрешен от должности и предан суду. После этого П. поехал в Тобольск, где губернатор был также предан им суду Сената. Кроме того, он привлек к суду генерал-майора Куткина, заведывавшего провиантскими магазинами. Пробыв около недели в Иркутске и предоставив неограниченный простор действий новому иркутскому губернатору Трескину, П. предпринял поездку по всей Сибири до границ Китая, был в Кяхте, Нерчинске, видел монголов, посетил Колыванские рудники и намеревался ехать в Петербург с своими предположениями о пользах вверенных ему губерний и с проектом новой генерал-губернаторской инструкции. Но, не получив из Петербурга разрешения на приезд, он должен был оставаться в Иркутске. В это время у него возникли столкновения с командующим войсками в Сибири генерал-лейтенантом Г. И. Глазенапом, вследствие которых П. получил разрешение приехать в Петербург. Вследствие этого, в конце 1808 года он опять был в Тобольске, а зимой 1809 года — в Петербурге и, оставаясь генерал-губернатором Сибири до 1819 года, продолжал управлять краем из столицы, очевидно полагаясь во всем на представления губернаторов, которым, уезжая в декабре 1808 года, он передал все свои полномочия. За кратковременное его пребывание в Сибири, ему еще 5-го апреля 1808 г. был пожалован орден св. Александра Невского. По прибытии в Петербург П. был очень ласково принят государем, сказавшим ему, по собственным словам П.: "требую от вас, чтобы ни с кем не имели бы дела насчет вашего управления в Сибири, кроме со мною, без всякого посредничества". Это давало П. основание без всякого посредничества представлять прямо государю о всех его распоряжениях по Сибири. Все заговорили в городе о великом расположении государя к П., который был не только приглашаем не раз на обеды Его Величества в числе весьма немногих, но также и на вечерние собрания к императрице Елизавете Алексеевне, составлявшиеся с очень строгим выбором. "Все это, — говорит Пестель, — не вскружило мне головы. Я был очень осторожен". Благосклонное расположение к нему императора выразилось последовавшим 12-го сентября 1809 года повелением присутствовать Пестелю по делам вверенных ему губерний как в 5-м Департаменте Правительствующего Сената, где таковые дела производились, так и в С.-Петербургском общем собрании Сената. В том же году, 17-го ноября, ему пожалована была на 12 лет деревня в Гродненской губернии. Продолжая жить в Петербурге, Пестель в 1814 г. был назначен членом особого Комитета (под председательством князя В. П. Лопухина), состоявшего из графов: Кочубея, Гурьева и Вас. Ст. Попова, для изыскания причин оказавшегося на содержателях винного откупа долга казне в 15 миллионов рублей. При этом П. составил проект новых условий для содержания винного откупа, удостоившийся высочайшего утверждения. Чрез год, 15-го декабря 1815 г. П. был назначен в особый Комитет, при Сенате учрежденный, для исследования откупного управления за истекшее 4-летие и причин недоимок, накопившихся по откупу в каждой губернии империи. Он вместе с Гурьевым убедил винных откупщиков сделать весьма важную надачу на цены по откупам, — от чего они в конец разорились. В 1816 г. (февраля 22-го) он был назначен членом Государственного Совета с оставлением при занимаемой должности, причем ему повелено было присутствовать в Департаменте Законов Государственного Совета.

Продолжая заниматься государственными делами в Петербурге, П. только заочно управлял Сибирью, а потому и не мог иметь большого влияния на судьбу края. Он, по словам Вас. Сем. Хвостова, бывшего Томского губернатора, оставлял многие полезные представления, ему делаемые, без последствий, не имея возможности вполне оценить их полезность. Так, например, о перенесении города Нарыма на более удобное и выгодное место, об уничтожении города Туруханска, о заведении школы в Сагайской степи, о порядке сбора ясака в натуре, о у строении солеваренного завода в Красноярских степях вверху p. Енисея и т. д. Но к словам Хвостова, как преданного Пестелем суду, должно относиться очень осторожно. Нельзя не заметить, что если за время управления Пестелем Сибирью и не последовало существенных изменений в административных ее учреждениях, то тем не менее при нем произведено было немало отдельных улучшений. Так, например, улучшена была пересылка арестантов в Сибирь в 1807 г., причем учреждены этапы, и сопровождение арестантов возложено на башкир и мещеряков, объявлены правила для устройства городов и селений; учреждена в г. Иркутске строительная экспедиция. При Пестеле же началась систематическая организация Сибирского казачьего войска, издано Положение о новом образовании Сибирского линейного войска (1808 г., августа 19-го), также правила о водворении киргизов и о покупке российскими подданными киргизских детей (1808 г., мая 23-го), о вызове из чужих краев ветеринарных врачей для Сибири (22-го мая 1809 г.), о усилении населения Томской губернии в зимовьях Туруханского края (30-го июля 1809 г.), о преобразовании военного и гражданского управления Камчатки в 1812 году, и т. д. При П. было обращено внимание на устройство воинских чинов, потерявших здоровье на службе, и на участь семейств убитых и раненых; было также составлено новое Положение об инвалидных ротах. Он много заботился о постановке винного откупного дела, составлявшего существенную часть правительственного дохода, в наивыгоднейшие для казны условия. Заселение края, начатое еще при Селифонтове, продолжалось и при Пестеле; однако, производилось оно, как видно из дела о начальнике Нижнеудинского края Лоскутове, с большой жестокостью и сопровождалось злоупотреблениями, неизбежными при правительственной опеке в далекой окраине. При П. заселялся тракт от Икутска в Охотск, а также Туруханский край; но поселения находились в бедственном состоянии вследствие местных условий и едва могли прокормить себя.