Большая биографическая энциклопедия - пшибышевский станислав

[S. Przybyszewski, 1868—1927] — польский писатель, один из главных представителей направления, носившего название "Молодая Польша" (см. "Польская литератуpа"). Сын сельского учителя в Прусской Польше. Юношей стал писать религиозные песни для местной католической церкви. Настоящую литературную деятельность П. начал в 90-х гг. в Берлине на немецком языке. Затем некоторое время провел в Норвегии, где сблизился с Стриндбергом. Вернувшись из Норвегии в Берлин, П. стал редактором польской "Gazeta robotnicza" (Рабочая газета, — социал-реформистского направления — ППС — с сильным националистическим уклоном), где писал передовые статьи в стиле библейских проповедей. С 1898 поселился в Кракове, где он редактировал периодическое литературно-художественное издание "Życie" (Новая жизнь), являвшееся органом "Молодой Польши".

Литературную известность П. приобретает сначала как немецкий писатель. Он становится знаменоносцем немецкого модернизма, восторженно встреченным декадентской молодежью. Как верно заметил один из историков польской литературы, "начни Пшибышевекий писать у себя на родине — можно уверенно сказать, что он не имел бы никакого или почти никакого успеха. Польское общество и критика, находившиеся в то время под обаянием Сенкевича, не могли бы восторгаться... сверхчеловечностью его героев". В польскую литературу Пшибышевский вошел уже как писатель с европейским именем, привлекавшим интерес как последнее слово западной культуры. На немецком языке первоначально вышли такие произведения Пшибышевского, как "Homo Sapiens", "Дети сатаны", "Epipsychidion", "De profundis", "K психологии индивидуума: I. Шопен и Ницше. II. Ола Гансон" и др. После переезда в Польшу Пшибышевекий первое время переводит и перерабатывает свои написанные на немецком языке произведения, затем пишет новые, уже исключительно по-польски.

Влияние и известность П. продолжали возрастать вплоть до 1905, затем быстро пошли на убыль. В последние годы жизни П. уже не играл какой-либо выдающейся роли и лишь пользовался каждым удобным случаем, чтобы продемонстрировать свой польский национализм, католическую ортодоксальность и ненависть к коммунизму и СССР.

Время достижения П. вершины популярности — это период, когда руководящие группы польской буржуазии во всех трех частях Польши вели определенно выраженную соглашательскую политику по отношению к своим правительствам. Массы же мелкой буржуазии, на которой, как и на пролетариате, особенно болезненно отражался национальный гнет, легко поддавались оппозиционным настроениям. Но в отличие от революционного пролетариата протест мелкой буржуазии не был последовательным и глубоким. Мелкобуржуазные литераторы — выразители этих настроений — использовали анархистские, а иногда почерпнутые у Ницше антихристианские мотивы. Много они писали о социальной революции, но главная область, в которой, по их мнению, должна была произойти революция, — это искусство, главные вожаки ее — артисты: поэты, художники, музыканты — артистическая богема, революционность которой выражалась однако лишь в оплевывании филистера. Этот комплекс настроений мелкой буржуазии и отразил в своем творчестве П.

Во всех произведениях П. доминируют два мотива: болезненный эротизм и псевдореволюционность, оперирующая революционными темами (типы анархистов — разрушителей для разрушения) отнюдь не с целью содействовать революционному движению, а лишь для того, чтобы вызвать дрожь ужаса у буржуазных читателей. Его революционеры — это не деятели, борющиеся во имя определенных общественных идеалов, а лишь "дети сатаны", разрушающие общественный строй под давлением мистической необходимости, проистекающей из таинственных сатанинских глубин. "Дети сатаны" разрушают общественный строй и фатально губят друг друга. Сатанинская революционность — это такая же фатальная неизбежность, как половое влечение, являющееся первоисточником всяческой мудрости и одновременно элементом, приводящим к преступлению. Высочайшее наслаждение и фатально следующее за ним преступление — таковы постоянно повторяющиеся мотивы у П. После революции 1905, когда интеллигенция быстро дифференцировалась, когда основная масса ее прочно и бесповоротно стала на сторону буржуазии, псевдореволюционность Пшибышевского, смешанная с эротизмом, уже ни для кого не была интересной: тех, кто твердо стал на сторону буржуазии, пугали казавшиеся теперь небезопасными анархистские фразы; те же немногие, что перешли на сторону пролетариата, поняли, что П. никогда собственно и не имел ничего общего с борющимся пролетариатом.