Большая биографическая энциклопедия - шатров николай михайлович

— поэт; сын пленного персиянина Шатра, вывезенного в Россию в детстве около 1727 года и воспитывавшегося в доме Мих. Афан. Матюшкина, командовавшего русскими войсками во время персидского похода; у него же в доме в Москве родился в 1767 году и Шатров. Получив начальное образование в доме Матюшкина, Шатров в 1787 году определен был на службу канцеляристом в бывшую Монетную Экспедицию.

Переведенный затем (12-го декабря 1795 г.) на службу в Московское губернское Правление, Шатров произведен был в коллежские секретари (31-го декабря 1796 г.), а затем определен кассиром в Московскую удельную Экспедицию (9-го октября 1797 г.). Продолжая здесь службу, он был награжден чином коллежского асессора (11-го октября 1800 г.) и получил место товарища советника (15-го августа 1803 г.

). В 1816 году Шатров находился на службе стряпчим в той же Экспедиции, после чего вышел в отставку коллежским советником. Живя по месту службы постоянно в Москве, Шатров успел познакомиться с Сумароковым, Херасковым, Эминым и сблизиться со многими известными людьми, особенно с другом Новикова и покровителем знаний и талантов — П.

А. Татищевым, в доме коего он потом и поселился. Следствием знакомства с Новиковым было принятие Шатрова в число масонов, среди которых он впоследствии носил звание мастера (с 1819 года). По отзыву графа М. B. Толстого, Шатров был наименее скромным из братьев и не стеснялся рассказывать о тайнах масонского учения, что воспрещалось правилами учения и хранилось другими братьями в секрете.

Не получив никакого систематического научного образования, не зная ни одного иностранного языка, Шатров, однако, с самых юных лет отличался необыкновенной живостью ума, остроумием и способностью чрезвычайно легко писать стихи. Имя его в литературе встречается с 1790-х годов.

Так, в 1795 году появились его "Стихи на смерть С. А. Аршеневского" (СПб.), в 1796 году стихотворение "На смерть Кострова" ("Приятное и полезное препровождение времени", ч. XII, стр. 387), в 1798 г. — песня "Катя в рощице гуляла" ("С.-Петербургский журнал", ч. IV, стр. 76). Затем следовали: "Ода на восшествие на престол Императора Александра I" (М. 1801 г.) и "Ода Государю Императору Александру Первому на коронование Его Величества в Москве в 1801 году сентября 15-го дня" (М.

1801 г.). Эти первые произведения Шатрова, не отличаясь красотой слога, не обратили на себя внимания; но его "Песнь Екатерине II, или Мысли россиянина, пришедшего к ее гробу в 1805 году" (впоследствии называется "Праху Екатерины II", в "Северном Вестнике" 1805 г., ч. V; перепечатана в сочинении П. Колотова: "Деяния Екатерины II, Императрицы и самодержицы Всероссийской".

ч. VI, стр. 297), доставила ему большую известность, обратив на себя внимание смелостью выражений, могущих относиться к событиям современной эпохи. Однако песнь эта имеет менее поэтических достоинств, нежели его подражания псалмам. Последние писаны Шатровым в применении их к событиям 1812 года и вообще к Наполеоновским войнам и, по отзывам современных критиков, замечательны не только яркостью картин и силой выражения, но и тем, что во многих из них высказаны различные библейские истины, имевшие весьма близкое отношение к современным Шатрову событиям.

Образцовым лирическим стихотворением его может служить его "Подражание псалму 32-му", читанное в 1816 году публично в Собрании Общества любителей Российской словесности и напечатанное в "Трудах" Общества, а затем в собрании стихотворений Шатрова, изданном Российской Академией; в этом подражании выражено торжество Европы по случаю заточения Наполеона на о.

св. Елены. Кроме того, известность среди современников Шатров приобрел еще остроумным "Посланием к соседу", которое помещено было Жуковским в изданном им "Собрании русских стихотворений" (5 частей, М. 1810—1811 г.), но которого не находится в Собрании стихотворений поэта, изданном Академией, и "Маршем Донских казаков" ("Грянул внезапно гром над Москвой").

Потеряв в 1820 году зрение, Шатров продолжал заниматься стихотворством, диктуя свои произведения близким друзьям, среди коих были: гр. М. В. Толстой, Н. П. Николев и др. Особенно близок Шатров был с последним, которого он любил, как близкого родного, и в котором видел великого писателя. К числу знакомых поэта принадлежал С. Т. Аксаков, которого он встречал у Ф.

Ф. Кокошкина и С. Н. Глинки, а также Н. М. Загоскин, бывавший у Шатрова. Одним из последних произведений Шатрова была его "Осень 1830 года, лирико-историческое песнопение слепого" (М. 1831 г.), написанная во время холерной эпидемии. Кроме перечисленных произведений Шатрова, его стихи разбросаны по многим периодическим изданиям и сборникам того времени; так, они помещались, например, в "Амфионе" (1815 г.

), "Русском Вестнике" (1815, 1817, 1818 г.), "Сыне Отечества" (1817 г.), "Московском Телеграфе" (1829 г.), "Дамском Журнале" (1831, 1832 г.), "Священной Лире" (кн. I, стр. 40; кн. II, стр. 20, 49). Не имея возможности, вследствие слепоты, продолжать службу, Шатров впал в бедность, почему Российская Академия, узнав, что "известный по нравственности своих стихотворений Н.

М. Шатров находится в весьма ограниченном состоянии при совершенном лишении зрения", поспешила предпринять на свой счет, в пользу автора, издание его стихотворений, которое и вышло под именем "Стихотворений Н. Шатрова" (СПб., 1831 г., 3 части; первая и вторая части содержат "Подражания псалмам и песни духовные", а третья — преимущественно похвальные оды).

Мысль эту подал Академии гр. Д. И. Хвостов, знавший Шатрова давно и принявший его под свое покровительство по просьбе С. Н. Глинки и кн. П. И. Шаликова. Сочувствие Академии не только к положению, но и к таланту Шатрова, нашло отголосок и в литературе, в которой появились благосклонные отзывы о его произведениях. Главный недостаток академического издания заключается в его неполноте; так, в него не вошли, кроме вышеупомянутых произведений Шатрова: "Ода на новый 1817 год", а также "Подражание псалму 136-му".

С 1831 года, т. е. со времени выпуска в свет стихотворений Шатрова, начинается между Хвостовым и им переписка, интересная как обмен мыслей двух представителей отжившего свое время литературного направления. По ходатайству А. С. Шишкова, стихотворения Шатрова были поднесены Государю, и автор их получил два перстня; кроме того, Шишковым же была ему выхлопотана от Российской Академии золотая медаль.

Но сочинения Шатрова в продаже шли плохо и не могли поправить его материального положения. Причина такого неуспеха произведений Шатрова среди публики заключается в том, что он не принадлежал к новому литературному направлению. В одном из писем Шатрова к Хвостову, первый перечисляет "мастеров", в число которых попали: Шишков, Дмитриев, Крылов, Жуковский, Хвостов. Пушкин таким образом и в 1832 г. не удостоился от Шатрова титула "мастера".Вообще к Пушкину, как к главе нового литературного направления, Шатров относился крайне резко. М. А. Дмитриев, знавший поэта с 1820 года, свидетельствует, что он в это время, т.

е. уже по выходе "Истории Государства Российского", видел также и в Карамзине только автора "Бедной Лизы" и не отдавал ему должной справедливости. Шатров обладал действительно поэтическим даром, в котором, как мы знаем, ему не отказывал и Жуковский, говоривший в то же время, что искусство его заключалось лишь только в том, чтобы сказать "известное и обыкновенное необыкновенным образом", причиной чему служило желание Шатрова выражать свои мысли новыми красивыми оборотами, шедшими зачастую в ущерб ясности изложения.

По мнению же В. К. Кюхельбекера, Шатров — "поэт не без проблесков воображения, не без теплоты чувства, не без мыслей новых и удачных". Во всяком случае, Шатров пользовался среди своих современников гораздо меньшей известностью, чем того заслуживал по силе своего таланта. Обладая природным умом и способностью импровизировать, Шатров был чрезвычайно веселым и интересным собеседником; его острые шутки-эпиграммы были широко известны среди его современников.

Под конец своей жизни Шатров совершенно обнищал и содержался со своей женой на счет друзей. Умер он 11-го октября 1841 года в Москве.

.