Большая биографическая энциклопедия - вересаев

— псевдоним В. В. Смидовича (см.).

{Брокгауз}

Вересаев

[1867—] — псевдоним известного современного писателя Викентия Викентьевича Смидовича. Род. в гор. Туле в семье врача-общественника. Окончив классическую гимназию, он поступает на историко-филологический факультет СПб. университета и в 1888 получает звание кандидата исторических наук. Едет потом в Дерпт изучать медицину. В 1894 — он врач и приступает в родном городе к медицинской деятельности. Скоро переезжает в Петербург. В годы бездорожья, разочарований, пессимизма находит путь к марксизму и рабочим, примыкает к литому кружку марксистов (Струве, Туган-Барановский, Неведомский, Маслов, Калмыкова и др.) и сотрудничает в журналах: "Новое слово", "Начало", "Жизнь". В 1904, во время русско-японской войны, его призывают на военную службу, и он отправляется на поля далекой Манджурии.

Началом лит-ой деятельности В. следует считать конец 1885, когда он помещает в "Модном журнале" стихотворение "Раздумье". Писатель сложился на грани двух эпох: он начал писать, когда потерпели крушение и утратили свою обаятельную силу идеалы народничества, а в жизнь стало упорно внедряться марксистское мировоззрение, когда дворянско-крестьянской культуре была противопоставлена буржуазно-городская культура, когда город был противопоставлен деревне, а пролетариат — крестьянству. Творчество писателя этого времени — переход от 80-х гг. к 900-м, от Чехова к Горькому. В своей автобиографии В. пишет: "Пришли новые люди, бодрые и верящие. Отказавшись от надежд на крестьянство, они указали на быстро растущую и организующуюся силу в виде фабричного рабочего, приветствовали капитализм, создающий условия для развития этой новой силы. Кипела подпольная работа, шла агитация на фабриках и заводах, велись кружковые занятия с рабочими, ярко дебатировались вопросы тактики... Многих, кого не убеждала теория, убедила практика, в том числе и. меня... Летом 1896 вспыхнула знаменитая стачка ткачей, поразившая всех своей многочисленностью, выдержанностью и организованностью". Ближе к 1905 общество и литературу охватил революционный романтизм и зазвучала песнь "безумству храбрых"; В. не увлекся "возвышающим обманом", он не убоялся "тьмы низких истин". Во имя жизни он дорожит истиной и без всякого романтизма рисует те пути и дороги, которыми шла демократическая интеллигенция, связанная с прогрессивно-демократической мыслью и революционным движением. Поэтому В. и зовут художником-историком русской интеллигенции. Его творчество действительно отражает этап за этапом в развитии русской интеллигенции. Эти этапы отмечены даже в самом заглавии его произведений.

В 1894 была написана повесть "Без дороги". Автор дает картину мучительных и страстных поисков молодым поколением (Наташа) смысла и путей жизни, обращается за разрешением "проклятых вопросов" к старшему поколению (врач Чеканов) и ждет ясного, твердого ответа, а Чеканов бросает Наташе тяжелые, как камни, слова: "Ведь у меня ничего нет. К чему мне честное и гордое миросозерцание, что оно мне дает? Оно уже давно мертво". Чеканов не хочет признать, "что он безжизненно нем и холоден; однако обмануть себя он не в состоянии" и погибает. В годы бездорожья, когда героически пала после уничтожения Александра II "Народная воля", интеллигенция действительно мучилась угрызениями совести, особенно под вопрошающим натиском молодежи, жаждущей полезной и разумной общественной деятельности, но не знающей, с чего и как начать. Такая полоса длилась целое десятилетие. За 90-е годы происходят события: создаются марксистские кружки, появляются "Критические заметки об экономическом развитии России" Струве, выходит книга Бельтова "К вопросу о развитии монистического взгляда на историю", вспыхивает известная стачка ткачей в Петербурге, выходит марксистское "Новое слово", потом "Начало" и "Жизнь". В 1897 В. дает повесть "Поветрие". Наташа уже не томится "беспокойными исканиями", "она нашла дорогу и верит в жизнь", "от нее так и веет бодростью, энергией, счастьем". Повесть зарисовывает полосу, когда молодежь в своих кружках набросилась на изучение марксизма и пошла с пропагандой идей социал-демократии в рабочие массы, — на заводы и фабрики.

К началу столетия развертывается борьба между революционным и легальным марксизмом, между ортодоксами и ревизионистами, между "политиками" и "экономистами". В декабре 1900 начинает выходить "Искра". Организуются группы социалистов-революционеров, раздаются выстрелы Карповича и Балмашева. Выходит "Освобождение" — орган либеральной буржуазии. Общество увлекается индивидуалистической философией Ф. Ницше, частью

зачитывается кадетско-идеалистическим сборником "Проблемы идеализма". Происходит идеологическое и психологическое расслоение интеллигенции. Этот процесс нашел свое отображение в повести "На повороте", вышедшей в конце 1902. Варвара Васильевна не мирится с медленным и стихийным подъемом рабочего движения, историческая закономерность ее раздражает, хотя она и сознает: "я — ничто, если не захочу признать этого стихийного и его стихийности". Она не хочет чувствовать себя второстепенной, подчиненной силой, придатком к рабочему классу, каковым в свое время были народники по отношению к крестьянству. Правда, теоретически Варя остается прежней марксисткой, но мироощущение ее надломилось, изменилось. Она глубоко страдает и, как человек большой, глубокой искренности и совести, кончает самоубийством, сознательно заразившись у постели больного. В Токареве психологический распад выражен сильнее, ярче. Он мечтает об изящной жене, усадьбе, уютном кабинете и "чтобы все это покрывалось широким общественным делом" и не требовало больших жертв. В нем нет внутреннего мужества Вари, свое отступление он прикрывает ревизионистской теорией, философствуя, что в учении Бернштейна "больше настоящего реалистического марксизма, чем в правоверном марксизме". Сергей — с налетом ницшеанства, он верит в пролетариат, чтит его, "но он хочет прежде всего верить в себя". Ой, как и Варя, гневно обрушивается на стихийность. Таня — полна энтузиазма, самоотверженности, она готова на борьбу со всем жаром своего молодого сердца. Без особого анализа отчетливо видны психологические сдвиги в рядах интеллигенции: примиряющийся Токарев, усомнившаяся Варя, уверенная Таня; чувствуется столкновение марксистской, эсеровской и ницшеанской идеологий. Бернштейн спорит с Марксом.