Биографический словарь - брюховецкий иван мартынович

Брюховецкий, Иван Мартынович малороссийский гетман (1663 68). Происхождение Брюховецкого неизвестно: сохранилось сведение, что он был "полу-лях"; достоверно то, что он не имел казацких предков. Образование получил, по-видимому, лишь только элементарное; но он был не лишен даровитости, красноречив, находчив. Отличительной чертой Брюховецкого были полная беспринципность и беззастенчивость в достижении своих целей.

Начал он свою карьеру личной службой у гетманов Хмельницких, отца и сына. Юрий Хмельницкий послал его с поручением на Запорожье, и эта поездка имела для Брюховецкого решающее значение. Он не вернулся с Запорожья, так как понял, что может сделать его опорой своего возвышения. Запорожье в это время играло большую роль в украинской общественной жизни, постоянно вмешиваясь в политические события и направляя их согласно своим симпатиям и интересам.

Запорожье выступало всегда как представитель черни в том раздвоении между казацкой старшиной, с одной стороны, и поспольством с другой, которое уже стало намечаться в это время. Брюховецкий взял на себя роль ярого демагога: прекрасная народная дума о Ганже Андыбере сохранила воспоминание о той роли, в какой он выступал на Запорожье.

Скоро он был выбран "кошевым гетманом", как стал называть себя. Но положение запорожского кошевого было Брюховецкому лишь удобной ступенью для осуществления его честолюбивых планов. Он снискал расположение боярина Ромодановского, в руках которого было начальство над московским войском на Украине, и сблизился с влиятельным епископом Мефодием, считавшимся блюстителем митрополичьего престола.

Мефодий, с которым сближала Брюховецкого одинаково полная беспринципность, сделался сильным орудием для достижения Брюховецким намеченной им цели. Этой целью было захватить гетманскую власть на левобережной Украине. Как раз в это время уже становился ощутительным разрыв между правобережьем и левобережьем.

Правобережье имело своего особого гетмана в лице Тетери ; на левобережье боролись за власть два претендента, оба опиравшиеся на родственную связь с Богданом Хмельницким : переяславский полковник Сомко и нежинский Золотаренко . Сомко уже пользовался званием наказного гетмана и был выбран казацкой старшиной на ее раде в настоящие гетманы.

Но вражда за власть между двумя полковниками продолжалась, и ею воспользовался третий, неожиданно выступивший, претендент на гетманство Брюховецкий. В виду этой опасности Сомко и Золотаренко помирились; но уже было поздно. Брюховецкий успел вызвать вмешательство Москвы и ее настоятельное требование, чтобы для выбора гетмана была созвана так называемая черная рада, т.

е. рада с участием не только старшины или казаков, но всего поспольства и Запорожья. Такая рада состоялась под Нежином в июне 1663 г. в присутствии присланного из Москвы боярина Великогагина . Первый день рады разрешился свалкой между сторонниками Сомка и Брюховецкого; на второй день Брюховецкий был мирно выбран гетманом, так как все казацкие полки, вслед за запорожцами и чернью, перешли на его сторону.

После выборов начался грабеж имущества казацкой старшины. Представители враждебной Брюховецкому старшины были арестованы и потом сосланы в Сибирь, Сомко и Золотаренко казнены. Сделавшись гетманом, Брюховецкий покинул демагогическую позицию и начал укреплять свое положение связями с Москвой. Он внес в свои отношения к московскому правительству то раболепство и низкопоклонство, от которых до тех пор воздерживались украинские гетманы: в обращениях к царю он писал себя "Ивашкой", "подножкой" царя и т.

д. Первый из гетманов поехал он на поклон в Москву, принял титул боярина, женился на московской боярышне Салтыковой. Но самое главное, чем он рассчитывал купить всецело благосклонность Москвы и упрочить свое положение это предложение московскому правительству, якобы от лица управляемой им страны, усиленного вмешательства в ее внутреннюю жизнь.

Такое предложение было чрезвычайно приятно Москве, так как расчищало желанный путь ее традиционной политике. Во все большие города Малороссии были посланы теперь московские воеводы с расширенной компетенцией и с правом взимать подати. В целях податного обложения была устроена перепись населения, возбудившая общий ропот. В своем сотрудничестве Брюховецкий зашел так далеко, что просил о назначении митрополита из Москвы, от чего отказалось московское правительство, не считая себя вправе распоряжаться киевской митрополией без благословения константинопольского патриарха.

Все слои малорусского общества были возмущены действиями гетмана. А между тем 1667 г. принес Андрусовский договор. Расщепление Украины на левобережье и правобережье сделалось политическим фактом, закрепленным соглашением Польши и Москвы, которые без всякого участия украинского населения поделились между собой его территорией.

Общественное недовольство приняло острую форму и сосредоточилось на Брюховецком, который и сделался предметом общей ненависти. В то же время на правом берегу выдвинулся в качестве гетмана Дорошенко , в котором все чувствовали патриота и горячего сторонника единства Украины. Дорошенко слал на левобережье "прелестные" письма, которые волновали умы.

Дорошенко сносился и с Брюховецким, уговаривая его отказаться от Москвы и обещая помочь ему сделаться гетманом под покровительством Турции и Крыма. Чувствуя непрочность своего положения, Брюховецкий сдался. Он изменил Москве и поднял против нее восстание: прежде всего были изгнаны воеводы. Но и это не спасло Брюховецкого, так как было общее желание иметь гетманом Дорошенко.

Последний появился со своим войском на левобережье; оба гетмана встретились на Сербинском поле близ местечка Диканьки. Казаки Брюховецкого тотчас же объявили себя сторонниками Дорошенка, схватили Брюховецкого и потащили его к правобережному гетману. Дорошенко велел приковать его к пушке и при этом сделал знак рукой: казаки приняли этот жест за смертный приговор и убили Брюховецкого.

Страшно обезображенный труп его был отвезен по приказанию Дорошенки в Гадяч, где и похоронен с гетманскими почестями. См. Костомаров , "Монографии", т. XV, С. Е. "Гетманство Брюховецкого" ("Киевская Старина", 1881). .