Биографический словарь - крылов иван андреевич

Крылов Иван Андреевич знаменитый русский баснописец. Родился 2 февраля 1768 г., по преданию в Москве. Отец его "наукам не учился", служил в драгунском полку, в 1772 г. отличился при защите Яицкого городка от пугачевцев, был председателем магистрата в Твери и умер в 1778 г., оставив вдову с двумя малолетними детьми. Иван Крылов детство провел в разъездах с семьей; грамоте выучился дома (отец его был большой любитель чтения, после него к сыну перешел целый сундук книг); французским языком занимался в семействе состоятельных знакомых.

В 1777 г. он был записан в гражданскую службу подканцеляристом калязинского нижнего земского суда, затем тверского магистрата. Эта служба была, по-видимому, только номинальной, и Крылов считался, вероятно, в отпуску до окончания ученья. Учился Крылов мало, но читал довольно много. По словам современника, он "посещал с особенным удовольствием народные сборища, торговые площади, качели и кулачные бои, где толкался между пестрою толпой, прислушиваясь с жадностью к речам простолюдинов".

В конце 1782 г. Крылов поехал в Петербург с матерью, которой удалось определить его на службу в петербургскую казенную палату. В это время большой славой пользовался "Мельник" Аблесимова , под влиянием которого Крылов написал, в 1784 г., оперу "Кофейница"; сюжет ее он взял из "Живописца" Новикова , но значительно изменил его и закончил счастливой развязкой.

Крылов отнес свою оперу к книгопродавцу Брейткопфу, который дал за нее автору на 60 рублей книг (Расина, Мольера и Буало), но оперы не напечатал; "Кофейница" увидела свет только в 1868 г. (в юбилейном издании). Предмет сатиры Крылова не столько продажная кофейница, сколько барыня Новомодова); цель ее показать, что новомодность и "свободные" воззрения на нравственность не исключают жестокости.

В пьесе много прекрасно подобранных народных поговорок, и, несмотря на невыдержанность характеров, она может быть названа явлением для того времени замечательным. В 1785 г. Крылов написал трагедию "Клеопатра" (она не дошла до нас) и отнес ее на просмотр знаменитому актеру Дмитревскому ; Дмитревский поощрил его к дальнейшим трудам, но пьесы на этом виде не одобрил.

В 1786 г. Крылов написал трагедию "Филомела", которая ничем, кроме изобилия ужасов и воплей и недостатка действия, не отличается. Немногим лучше написанные Крыловым в то же время комическая опера "Бешеная семья" и комедия "Сочинитель в прихожей"; кроме живости диалога и нескольких народных "словечек", в них нет никаких достоинств. Войдя в близкие сношения с театральным комитетом, Крылов получил даровой билет, поручение перевести с французского оперу: "L'Infante de Zamora" и надежду, что "Бешеная семья" пойдет на театр, так как к ней уже была заказана музыка.

В казенной палате Крылов получал тогда 80 90 рублей в год, положением своим не был доволен и перешел в Кабинет Ее Величества. В 1788 г. Крылов лишился матери; на руках его остался младший его брат, Лев, о котором он всю жизнь заботился, как отец о сыне (тот в письмах и называл его обыкновенно "тятенькой").

В 1787 1788 годах Крылов написал комедию "Проказники", где вывел на сцену и жестоко осмеял первого драматурга того времени Я.Б. Княжнина (Рифмокрад) и жену его, дочь Сумарокова (Таратора); по свидетельству Греча , педант Тянислов списан с плохого стихотворца П.М. Карабанова . Хотя и в "Проказниках" нет истинного комизма, но карикатура смела, жива и остроумна, а сцены благодушного простака Азбукина с Тянисловом и Рифмокрадом для того времени могли считаться очень забавными.

"Проказники" не только поссорили Крылова с Княжниным, но и навлекли на него неудовольствие театральной дирекции. В 1789 г., в типографии И.Г. Рахманинова , образованного человека, Крылов печатает ежемесячный сатирический журнал: "Почта Духов". Изображение недостатков русского общества облечено здесь в фантастическую форму переписки гномов с волшебником Маликульмульком.

Сатира "Почты Духов" и по идеям, и по рельефности служит прямым продолжением журналов начала 1770-х годов (только хлесткие нападки Крылова на Рифмокрада и Таратору и на дирекцию театров вносят новый, личный элемент), но в отношении искусства изображения замечается крупный шаг вперед. По мнению Я.Г. Грота , "Козицкий, Новиков, Эмин были только умными наблюдателями; Крылов является уже возникающим художником".

"Почта Духов" выходила только с января по август, так как имела всего 80 подписчиков; в 1802 г. она вышла вторым изданием. В 1790 г. Крылов написал и напечатал оду на заключение мира со Швецией, произведение слабое, но все же показывающее в авторе будущего художника слова. Выйдя в отставку, Крылов в 1791 г. становится владельцем типографии и с января 1792 г.

начинает печатать в ней журнал "Зритель", с очень широкой программой и с явной наклонностью к сатире, в особенности в статьях самого Крылова. Наиболее крупные из этих статей: восточная повесть "Каиб", сказка "Ночи", "Похвальная речь в память моему дедушке", "Речь, говоренная повесою в собрании дураков", "Мысли философа по моде". По этим статьям (в особенности по первой и третьей) видно, как расширяется миросозерцание Крылова, и как зреет его художественный талант; в это время он уже составляет центр литературного кружка, который вступал в полемику с "Московским Журналом" Карамзина .

Главным сотрудником Крылова был А.И. Клушин . "Зритель" имел 170 подписчиков и в 1793 г. превратился в "Санкт-Петербургский Меркурий", издававшийся Крыловым и Клушиным. Так как в это время прекратился "Московский Журнал" Карамзина, то редакторы "Меркурия" мечтали распространить свое издание повсеместно и придали ему более литературный и художественный характер.

В "Меркурии" помещены всего две сатирические пьесы Крылова: "Похвальная речь науке убивать время" и "Похвальная речь Ермолафиду, говоренная в собрании молодых писателей". Последняя, осмеивая новое направление в литературе (под Ермолафидом, то есть человеком, который несет ермолафию или чепуху, подразумевается преимущественно Карамзин), служит выражением тогдашних литературных взглядов Крылова.

Этот самородок сурово упрекает карамзинистов за недостаточную подготовку, за презрение к правилам и за стремление к простонародности (к лаптям, зипунам и шапкам с заломом). Очевидно, годы его журнальной деятельности были для Крылова учебными годами, и это позднее ученье внесло разлад в его вкусы, послуживший, вероятно, причиной временного прекращения его литературной деятельности.

Чаще всего Крылов фигурирует в "Меркурии" как лирик и подражатель более простых и игривых стихотворений Державина ; он выказывает более ума и трезвости мысли, нежели вдохновения и чувства (особенно в этом отношении характерно "Письмо о пользе желаний", оставшееся, впрочем, не напечатанным). "Меркурий" просуществовал всего один год и не имел особого успеха.

В конце 1793 г. Крылов уехал из Петербурга, и чем он был занят в 1794 1796 гг., нам неизвестно. В 1797 г. он встретился в Москве с князем С.Ф. Голицыным и уехал к нему в деревню, в качестве учителя детей, секретаря и т. п. во всяком случае не в роли дармоеда-приживальщика. В это время Крылов обладал уже широким и разносторонним образованием, хорошо играл на скрипке, знал по-итальянски и оказался способным и полезным преподавателем языка и словесности (см.

"Воспоминания" Ф.Ф. Вигеля ). Для домашнего спектакля в доме Голицына он написал шутотрагедию "Трумф, или Подщипа" (напечатанную сперва за границей, потом в "Русской Старине" 1871 г., книга III), грубоватую, но не лишенную соли и жизненности пародию на ложноклассическую драму, и через нее навсегда покончил с собственным стремлением извлекать слезы зрителей.

В 1801 г. князь Голицын был назначен рижским генерал-губернатором, и Крылов определился к нему секретарем. В том же или в следующем году он написал пьесу "Пирог" (напечатанную в VI т. "Сборника Академии Наук"; представлена в первый раз в Петербурге в 1802 г.), легкую комедию интриги, в которой в лице Ужимы мимоходом задет антипатичный автору сентиментализм.

Несмотря на дружеские отношения с своим начальником, Крылов в 1803 г. вновь вышел в отставку. Что делал он следующие два года, мы не знаем; рассказывают, что он вел большую игру в карты, выиграл один раз очень крупную сумму, разъезжал по ярмаркам. В 1805 г. Крылов был в Москве и показал И.И. Дмитриеву свой перевод двух басен Лафонтена: "Дуб и Трость" и "Разборчивая невеста".

По словам Лобанова , Дмитриев, прочитав их, сказал Крылову: "это истинный ваш род; наконец, вы нашли его". Крылов всегда любил Лафонтена (которого называл Фонтеном) и, по преданию, уже в ранней юности испытывал свои силы в переводе басен, а позднее, может быть, и в переделке их; басни и "пословицы" были в то время в моде. Прекрасный знаток простого языка, всегда любивший облекать свою мысль в пластическую форму аполога, сильно наклонный к насмешке и скептицизму, Крылов, действительно, был создан для басни, но все же не сразу остановился на этой форме творчества.

В 1806 г. он напечатал только 3 басни; в 1807 г. появляются три его пьесы, из которых две, соответствующие сатирическому направлению таланта Крылова, имели большой успех и на сцене: "Модная лавка" и "Урок дочкам" (сюжет последней свободно заимствован из "Precieuses ridicules" Мольера). Объект сатиры в обеих пьесах один и тот же, в 1807 г. вполне современный страсть нашего общества ко всему французскому; в первой комедии французомания связана с распутством, во второй доведена до геркулесовых столпов глупости.

По живости и силе диалога обе комедии представляют значительный шаг вперед, но характеров нет по-прежнему. Третья пьеса Крылова: "Илья Богатырь, волшебная опера" написана по заказу А.Л. Нарышкина, директора театров (поставлена в первый раз в 1806 г.); несмотря на массу чепухи, свойственной феериям, она представляет несколько сильных сатирических черт и любопытна как дань романтизму, принесенная таким крайне неромантическим умом.

Неизвестно, к какому времени относится неоконченная (в ней всего полтора действия, и герой еще не появлялся на сцену) комедия Крылова в стихах: "Лентяй" (напечатал в VI томе "Сборника Академии Наук"). Она любопытна как попытка создать комедию характера и в то же время слить ее с комедией нравов, так как недостаток, изображаемый в ней с крайней резкостью, имел свои основы в условиях жизни русского дворянства той и позднейшей эпохи.

Герой Лентул является талантливым наброском того, что позднее было развито в Тентетникове и Обломове. Без сомнения, Крылов и в самом себе находил порядочную дозу этой слабости и, как многие истинные художники, именно потому и задался целью изобразить ее с возможной силой и глубиной; но всецело отожествлять его с его героем было бы крайне несправедливо: Крылов сильный и энергичный человек, когда это необходимо.

Успех его пьес был большой; в 1807 г. современники ставили его рядом с Шаховским (см. "Дневник чиновника" С. Жихарева ); пьесы его повторялись очень часто; "Модная Лавка" шла и во дворце (см. Арацов "Летопись русского театра"). Несмотря на это, Крылов решился покинуть театр и последовать совету Дмитриева. В 1808 г. Крылов, снова поступивший на службу (в монетном департаменте), печатает в "Драматическом Вестнике" 17 басен и между ними несколько ("Оракул", "Слон на воеводстве", "Слон и Моська" и др.

) вполне оригинальных. В 1809 г. он выпускает первое отдельное издание своих басен, в количестве 23, и этой книжечкой завоевывает себе почетное место в русской литературе. С этого времени жизнь его ряд непрерывных успехов и почестей. В 1810 г. он вступает помощником библиотекаря в Императорскую Публичную Библиотеку, под начальство своего прежнего покровителя, А.

Н. Оленина ; тогда же ему назначается пенсия в 1500 рублей в год, которая впоследствии (1820), "во уважение отличных дарований в российской словесности", удваивается, а еще в позднее (в 1834 г.) увеличивается вчетверо, причем он возвышается в чинах и в должности (с 1816 г. он был библиотекарем); при выходе в отставку (1841) ему, "не в пример другим", назначается в пенсию полное его содержание по библиотеке (11700 рублей ассигнациями).

Уважаемым членом "Беседы любителей русской словесности" Крылов является с самого ее основания; 16 декабря 1811 г. он избран членом Российской Академии, 14 января 1823 г. получил от нее золотую медаль за литературные заслуги, а при преобразовании Российской Академии в отделение русского языка и словесности Академии Наук (1841) был утвержден ординарным академиком (по преданию, император Николай согласился на преобразование с условием, "чтобы Крылов был первым академиком"). 2 февраля 1838 г. в Петербурге праздновался 50-летний юбилей его литературной деятельности с такою торжественностью и задушевностью, что подобного литературного торжества нельзя указать раньше Пушкинского праздника 1880 г.

в Москве. Скончался 9 ноября 1844 г. Много сохранилось анекдотов об его удивительном аппетите, неряшестве, лени, любви к пожарам, поразительной силе воли, остроумии, популярности, уклончивой осторожности. Высокого положения в литературе Крылов достиг не сразу. Жуковский , в своей статье "О басне и баснях Крылова", написанной по поводу издания 1809 г.

, еще сравнивает его с Дмитриевым, не всегда к его выгоде, указывает в его языке "погрешности", "выражения противные вкусу, грубые" и с явным колебанием "позволяет себе" поднимать его кое-где до Лафонтена, как "искусного переводчика" царя баснописцев. Крылов не мог быть в особой претензии на этот приговор, так как из 27 басен, написанных им до тех пор, в 17 он, действительно, "занял у Лафонтена и вымысел, и рассказ"; на этих переводах Крылов как бы набивал себе руку, оттачивал оружие для своей сатиры.

Уже в 1811 г. он выступает с длинным рядом совершенно самостоятельных пьес (из 18 басен 1811 г. документально заимствованных только 3), часто поразительно смелых ("Гуси", "Листы и Корни", "Квартет", "Совет мышей"). Публика тогда же признала в Крылове огромный и вполне самостоятельный талант; собрание его "Новых басен" стало во многих домах любимой книгой, и злостные нападки Каченовского ("Вестник Европы", 1812) гораздо более повредили критику, чем поэту.

В год Отечественной войны Крылов становится политическим писателем, именно того направления, которого держалось большинство русского общества. Также ясно политическая идея видна и в баснях двух последующих годов, например "Щука и Кот" (1813) и "Лебедь, Щука и Рак" (1814; здесь выражено недовольство русского общества действиями союзников императора Александра ).

В 1814 г. Крылов написал 24 басни, все до одной оригинальные, и неоднократно читал их при дворе, в кружке императрицы Марии Федоровны . По вычислению Галахова , на последние 25 лет деятельности Крылова падает только 58 басен, тогда как на первые двенадцать 140. Сличение его рукописей и многочисленных изданий показывает, с какой необыкновенной энергией и внимательностью этот, в других отношениях ленивый и небрежный, человек выправлял и выглаживал первоначальные наброски своих произведений, и без того, по-видимому, очень удачные и глубоко обдуманные.

Больше всего он стремился к пластичности и возможной краткости, особенно в конце басни; нравоучения, очень хорошо задуманные и исполненные, он или сокращал, или вовсе выкидывал (чем ослаблял дидактический элемент и усиливал сатирический), доходя, упорным трудом, до острых заключений, которые быстро переходили в пословицы. Он изгонял из басен все книжные обороты и неопределенные выражения, заменял их народными, картинными и в то же время вполне точными, исправлял постройку стиха и уничтожал так называемые "поэтические вольности".

Он достиг своей цели: по силе выражения, по красоте формы, басни Крылова верх совершенства; но все же нельзя уверять, будто у Крылова нет неправильных ударений и неловких выражений ("Тебе, ни мне туда не влезть" в басне "Два мальчика", "Плоды невежества ужасны таковы" в басне "Безбожники" и др.). Все согласны в том, что в мастерстве рассказа, в рельефности характеров, в тонком юморе, в энергии действия Крылова истинный художник, талант которого выступает тем ярче, чем скромней отмежеванная им себе область.

Басни его в целом не сухая нравоучительная аллегория, и истинное "зрелище жития человеческого". Насколько назидательна басня Крылова была для современников и продолжает быть для потомства об этом мнения не вполне сходны, и для полного выяснения вопроса сделано далеко не все необходимое. Хотя Крылов и считает благотворителем рода человеческого "того, кто главнейшие правила добродетельных поступков предлагает в коротких выражениях", сам он ни в журналах, ни в баснях своих не был дидактиком, а ярким сатириком, и притом не таким, который казнит насмешкой недостатки современного ему общества, в виду идеала, твердо внедрившегося в его душе, а сатириком-скептиком, плохо верящим в возможность исправить людей и стремящимся лишь к уменьшению количества лжи и зла.

Когда Крылов, по обязанности моралиста, пытается предложить "главнейшие правила добродетельных поступков", у него это выходит сухо и холодно (см., например, "Водолазы"); но когда ему представляется случай указать на противоречие между идеалом и действительностью, обличить самообольщение и лицемерие, фразу, фальшь, тупое самодовольство, он является истинным мастером.

Поэтому едва ли уместно негодовать на Крылова за то, что он "не выразил своего сочувствия ни к каким открытиям, изобретениям и нововведениям" (Галахов), как неуместно требовать от всех его басен проповеди гуманности и душевного благородства. У него другая задача казнить зло безжалостным смехом: удары, нанесенные им разнообразным видам подлости и глупости, так метки, что сомневаться в благотворном действии его басен на обширный круг их читателей нельзя.

Важное историко-литературное значение Крылова не подлежит сомнению. Как в век Екатерины рядом с восторженным Державиным был необходим пессимист Фонвизин , так в век Александра был необходим Крылов; действуя в одно время с Карамзиным и Жуковским, он представлял им противовес. Не разделяя археологических стремлений Шишкова , Крылов сознательно примкнул к его кружку и всю жизнь боролся против полусознательного западничества.

В баснях он явился первым у нас "истинно народным" (Пушкин ) писателем, и в языке, и в образах (его звери, птицы, рыбы и даже мифологические фигуры истинно русские люди, каждый с характерными чертами эпохи и общественного положения), и в идеях. Он симпатизирует русскому рабочему человеку, недостатки которого, однако, прекрасно знает и изображает сильно и ясно.

Добродушный вол и вечно обиженные овцы у него единственные так называемые положительные типы, а басни: "Листы и Корни", "Мирская сходка", "Волки и Овцы", выдвигают его далеко вперед из среды тогдашних идиллических защитников крепостного права. Первые монографии о Крылове написаны его приятелями М.Е. Лобановым ("Жизнь и сочинения Ивана Андреевича Крылова", 1847) и П.

А. Плетневым (при полном собрании сочинений Крылова, изданных Ю. Юнгмейстером и Э. Веймаром в 1847 г.); биография Плетнева много раз перепечатывалась. Заметки, материалы и статьи о нем появлялись в исторических и общих журналах (список их см. у Межова "История русской и всеобщей словесности", СПб., 1872, а также у Кеневича и Л. Майкова ). В год столетнего юбилея Крылова вышли "Библиографические и исторические примечания к басням Крылова", В.

Ф. Кеневича, и II т. "Истории русской словесности" А.Д. Галахова, где Крылову и его басням посвящено небольшое, но ценное исследование. Серьезная и добросовестная, но далеко не полная работа Кеневича (2-е издание, без дополнений и даже с сокращениями, 1878) вошла как часть в VI т. "Сборника русского языка и словесности Академии Наук" (1869), все статьи которого посвящены Крылову; тогда же появилось несколько монографий в журналах.

Из работ позднейшего времени ценный материал представляет статья Л.Н. Майкова: "Первые шаги И.А. Крылова на литературном поприще" ("Русский Вестник", 1889; перепечатано в "Историко-литературных очерках", СПб., 1895). Ср. также статью А. Лященко в "Историческом Вестнике" (1894, № 11); А. Кирпичникова в "Почине", В. Перетца в "Ежегоднике Императорских Театров на 1895 г.

" и ряд статей о Крылове в "Журнале Министерства Народного Просвещения" (1895) Амона, Драганова и Нечаева (последняя вызвала брошюру А. Лященко). А. Кирпичников. Статья Ф.А. Витберга : "Первые басни Крылова" ("Известия II Отделения Академии Наук", 1900, книга 1) установила, что первые басни Крылова появились не в 1806, а в 1788 г., в журнале "Утренние Часы".

В 1904 1905 годах появилось "Полное собрание сочинений Крылова" в 4 томах, под редакцией В.В. Каллаша , в издании "Просвещения". Редактор имел доступ к рукописям Крылова и дал его тексты в более полном и точном виде; издание снабжено обширным биографическим очерком, вступительными историко-литературными статьями к отдельным произведениям и группам их, а также обильными примечаниями; оно далеко продвинуло вперед изучение Крылова, но не было свободно от многих промахов, которые и были перечислены в обстоятельных, но излишне придирчивых статьях Л.

К. Ильинского ("Известия II Отделения Академии Наук", 1905 и 1907). Позднее В.В. Каллаш продолжал изучение Крылова по рукописям и печатным источникам и опубликовал много ценных материалов: неизданные произведения Крылова (например, оперу "Сонный порошок", переводы из Платона и Плутарха), биографические, литературные и библиографические данные (см.

"Известия II Отделения Академии Наук", 1904, 1905, 1906, 1907, 1909 гг., а также "Труды Педагогического Общества при Московском университете", т. II, Москва, 1904). Итогом этих десятилетних изысканий должно явиться новое издание сочинений Крылова, предпринятое В.В. Каллашем в 1914 году. Л.К. Ильинский также продолжал свои изучения Крылова ("О годе рождения Крылова" в "Журнале Министерства Народного Просвещения", 1904, № 11; "Шуточные басни Крылова" в "Русской Старине", 1904, № 3).

Предположения А.Н. Пыпина о сотрудничестве в "Почте Духов" А.Н. Радищева, принятое и другими учеными, опровергнуто П.Е. Щеголевым в его "Исторических Этюдах" (СПб., 1913). Многое в биографии и творчестве Крылова остается еще темным. Так, например, не исчерпан вопрос о том, совершился ли перелом в общественных взглядах Крылова, и о связях его миросозерцания с консервативными направлениями александровского времени.

Ср. С.А. Венгеров "Источники словаря русских писателей" (т. III, 1914); А. Шалыгин "Русский биографический словарь" (1904); А.И. Кирпичников "Очерки по новой русской литературе" (т. I, издание 2-е, 1903); П. Смирновский "История русской литературы XIX в." (выпуск V, 1902); В.И. Покровский "Иван Андреевич Крылов. Сборник историко-литературных статей" (3-е издание, Москва, 1911). Н. П. .