Биографический словарь - россия разд. церковная история

Рерковно-исторические знания проникли в среду русских книжных людей, преимущественно духовенства, вместе с самим христианством; источником их были агиографические сборники, творения святых отцов и византийские всемирно-исторические хроники в славянских переводах, выборках и обработках. Весьма долго русские пользовались ими в целях богословско-полемических.

Так как девиз православия хранение предания, то при всяком возникавшем крупном разномыслии по вопросам догмата или канона каждая сторона стремилась доказать, что предание, то есть история церкви, на ее стороне. Так было, например, в XV XVI веках, в эпоху разделения русской метрополии, споров о монастырских землях и ересей стригольников, жидовствующих и Феодосия Косого ; но особенно энергичный толчок полемике дан был Брестской унией и попытками протестантских богословов войти в общение с восточной церковью, а затем исправлением книг и расколом старообрядства. Замечательнейшие труды русских книжников XV XVII веков: "Просветитель" Иосифа Волоцкого , "Великие Минеи-Четии" митрополита Макария , трактат Адама Зерникова о Святом Духе и сочинения Христофора Филалета (Брянского) против унии.

Более правильно и устойчиво церковно-исторические знания стали культивироваться сперва в Западной Руси, в школах православных братств и особенно в Киевской академии; оттуда они перешли в Москву, в Славяно-Греко-Латинскую академию. В полемических сочинениях первой эпохи борьбы с расколом обе стороны посвящают много внимания истории и археологии церкви; так например, в "Поморских ответах" братьев Денисовых содержатся целые трактаты, выполненные местами с большим знанием дела и остроумием (например, "ответ" о двуперстии и в особенности блестящая критика подложного "деяния на еретика Мартина", выдвинутого против раскольников известным Питиримом Нижегородским).

В XVIII веке церковно-исторические знания в России, сравнительно с XVII веком, пришли скорее в упадок, чем поднялись, несмотря на умножение духовных училищ, а потом, постепенно, и академий. Выдающимся историком конца XVIII и начала XIX века может быть назван только митрополит Платон . Вслед за ним явился весьма видным деятелем не только церковной, но и вообще русской истории и археологии киевский митрополит Евгений (Болховитинов) , трудами которого, главным образом по собиранию, описанию и систематизации всякого рода памятников старины, руководила непосредственно любовь к такому изучению помимо богословских целей.

Религиозное оживление, охватившее всю Европу после 1815 г., создало на Западе историческую богословскую школу, в которой церковная история приобрела, наконец, полную самостоятельность особой научной дисциплины. В русской церковно-исторической науке этот благоприятный поворот долго не мог сказаться с полной силой и ясностью: в деятелях чисто научного духа недостатка не было, но господствовавший режим стремился удержать их в старой, вероисповедно-полемической колее, и заставить служить целям официальной народности и официального православия.

Вследствие этого наука далеко не получила всего, чего могла ожидать, например, от протопопа Павского (первого русского богослова-гебраиста), профессора Гилярова (талантливого расколоведа, одну сторону воззрений которого потом непомерно развил Щапов ) и других. С вступлением на престол императора Александра II внешние условия стали гораздо благоприятнее, особенно после издания устава духовных академий 1874 г.

Русская церковно-историческая наука остается православной, но деятели ее начинают чаще и живее отзываться на течения западной науки, и стремятся усвоить общеисторический метод, сблизиться с русскими светскими историками. Впрочем, в этом отношении и до сих пор дело еще не доведено до желанного положения; между прочим, этому содействовал и личный характер некоторых из деятелей русской церковно-исторической науки их крайняя скромность и замкнутость, их крайне недоверчивое отношение к результатам собственных исследований, к собственным взглядам и теориям.

Все знавшие, например, профессора протопопа Горского говорят, что по его печатным трудам нельзя и понятия себе составить об обилии его знаний и глубине его исторического понимания; тоже надо сказать и о некоторых других профессорах, например Ловягине и Чельцове . В духовных академиях имеются по церковной истории несколько специальных кафедр (история Вселенской церкви, русской церкви, западных исповеданий, славянских церквей, русского раскола); духовная цензура во многих областях чисто исторического характера не ставит препятствий критическому исследованию и изложению фактов, требуя лишь православного отношения к ним (при Александре II ставились внешние преграды лишь лицам, считавшимся крайними отрицателями, например, Ф.

Терновскому ). Преобладающие направления русской церковно-исторической науки за время с 1855 по 1899 г. с одной стороны, старое, вероисповедно-полемическое, с другой стороны, новое, историко-критическое. Отличительная черта этого периода появление ряда самостоятельных русских работ по истории церкви Вселенской, византийской и даже западной, тогда как ранее русские являлись с самостоятельными работами почти исключительно по истории русской церкви.

Историко-критическое направление не дозволяет широких историко-философских концепций; отсюда другая преобладающая черта монографичность и бедность выходящих за пределы монографии обобщений. Обязанности духовного пастырства отвлекают от научной работы много молодых сил; можно назвать ряд исследователей, замолкнувших совсем или почти совсем после магистерской диссертации.

Из научных деятелей выдаются по палеографии, библиологии, археологии профессор протоиерей Горский, архимандрит Леонид , Амфилохий , Порфирий (Успенский) , профессор Н. Покровский , Красносельцев (умер в 1898 г.), Дмитриевский ; по всеобщей церковной истории профессор И.

Е. Троицкий ("Арсений и арсениты" замечательный взгляд на взаимоотношения белого и черного духовенства в западной и восточной церкви и на влияние этих отношений на судьбы обеих церквей), профессор А. Воронов ("Кирилл и Мефодий"), протоиерей А.И. Иванцов-Платонов ("Ереси и расколы III первых веков христианства"), профессор В.В. Болотов , один из первых знатоков церковной истории не только в России, но и в Европе ("Учение Оригена о Святой Троице" и множество важных журнальных статей особенно по истории Востока), профессора Курганов , Голубев , Лебедев (собрание сочинений А.

И. Лебедева, выходящее теперь в свет, дает полную историю церкви до разделения и византийско-восточной церкви до наших дней); по церковной литературе: архиепископ Филарет Гумилевский ("Историческое учение об отцах церкви"), архимандрит Сергий ("Полный месяцеслов Востока" ценный свод сведений из житий святых восточной церкви), профессор Н.

Н. Глубоковский ("Блаженный Феодорит, епископ Кирский"), А. Спасский ("Аполлинарий Лаодикийский"); по истории русской церкви архиепископ Филарет Гумилевский ("История русской церкви"), митрополит Макарий ("История русской церкви"), профессор Е.Е. Голубинский ("История русской церкви в домонгольский период" и ряд статей в журнале "Богословский Вестник", составляющих ее продолжение), протоиерей П.

Николаевский ("Учреждение патриаршества в России"), П. Знаменский , священник Морошкин ("Иезуиты в России", "Воссоединение унии"), профессор Коялович ("История воссоединения западно-русских униатов"), Ю.Ф. Самарин ("Феофан Прокопович"). Постоянными органами церковной науки служат журналы духовных академий: "Христианское Чтение" (Санкт-Петербург), "Богословский Вестник" (Москва), "Труды Киевской Духовной Академии" (Киев), "Православный Собеседник" (Казань).

Творения святых отцов в русском переводе издаются при Московской, Петербургской и Киевской духовных академиях; из изданий Казанской академии особенно важен перевод деяний Вселенских соборов. Другие периодические органы, где являлись и являются ценные статьи: "Вера и Разум", "Чтения в обществе любителей духовного просвещения", "Чтения в обществе любителей древней письменности", "Чтения Московского Общества Истории и Древностей Российских", "Странник", "Душеполезное Чтение", "Православное Обозрение", "Русский Вестник", "Русское Обозрение", "Византийский Временник".

Славянофилы Хомяков и Киреевский дали первую русскую философию церкви и ее истории. Теория церкви Хомякова нашла в церковной православной среде и поклонников, и противников; отношение к ней церкви и факультетской науки доселе не установилось, но она во всяком случае остается глубоко интересным и знаменательным явлением. Наследниками взгляда Хомякова на сущность исповеданий явились у нас К.

Н. Бестужев-Рюмин , Н.Я. Данилевский , Н.Н. Страхов и другие; из присяжных деятелей церковной науки во многом был солидарен с ней протоиерей профессор А.И. Иванцов-Платонов; славянофильская же теория дала толчок к теориям церкви и ее истории К.Н. Леонтьева и Владимира Соловьева ("La Russie et l'eglise universelle"). Б. Мелиоранский. .