Биографический словарь - василий i дмитриевич

Василий I Дмитриевич великий князь Владимирский и Московский, старший сын великого князя Дмитрия Ивановича Донского . Родился в 1371 г., вступил на престол в 1389 г. Как по своему характеру, так и по условиям, создавшимся отчасти еще при его отце, Василий мало мог оказывать влияния на политику великого княжения. После Тохтамышева погрома в 1382 г.

посланный отцом в Орду представительствовать в споре за великокняжеский стол с тверским князем Михаилом Александровичем , Василий удержан был там в качестве заложника за 8000-й долг московского великого князя. Пробыв года два в Орде, он бежал оттуда в Молдавию и через Литву, где виделся с Витовтом и где был решен брак его с Софьей Витовтовной (заключен в 1391 г.

), в сопровождении польско-литовской свиты вернулся в Москву только в январе 1387 г. В 1389 г. отец, умирая, завещал ему слушаться бояр своих, влияние которых на Василия документально засвидетельствовано. Получив по завещанию Донского Владимирское княжество как вотчину, он был посажен на великокняжеский стол в Владимире ханским послом.

Смерть Донского открыла дорогу к митрополичьей кафедре во Владимире Киприану , знатному болгарину, поставленному на русскую митрополию в 1387 г. и признанному в Литве раньше, чем он был допущен в Москву; этим оборвалась определенно и резко проводившаяся митрополитом Алексеем национальная политика кафедры, и выдвинута была ей противоположная, поддерживаемая политическим преобладанием Витовта, идея церковного сближения католической Литвы с греческим православием.

Западная политика Москвы подчинялась таким образом видам Витовта. Зато на Востоке, благодаря опыту 80-х годов и умелой политике в Орде московского боярства, Василию открывалась возможность успеха в территориальном собирании удельных русских земель, с его времени ставшим на прочную дорогу. Принятие великого княжения с утверждения Орды обеспечило Василию дипломатическую победу над притязаниями дяди его Владимира Андреевича , уехавшего было из Москвы в Новгород, где он, видимо, не нашел сильной поддержки.

В том же 1389 г. был заключен договор (Собрание Государственных Грамот и Договоров, т. I, № 35), признавший за Василием ценой территориальной уступки дяде (Волок-Ламский и Ржево) великокняжескую власть и подчиненное положение дяди. Один пункт договора предусматривал возможность расширения (Муром, Таруса и "иные места") владений Василия.

С обеспеченным миром на западной границе (договор с Великим Новгородом 1390 г., брак с Софьей 1391 г.) Василий в 1392 г. поехал в Орду, где московские деньги и, может быть, опасность со стороны надвигавшегося Тамерлана доставили ему ярлык на Нижегородское великое княжество, Городец, Мещеру, Муром и Тарусу. Нижегородскому князю Борису Константиновичу не удалось отстоять ни своих, Ордою в 1389 г.

подтвержденных прав, ни города: Нижний Новгород был взят московскими боярами вследствие измены местного боярства, с Василием Румянцем во главе; там водворились московские наместники. После смерти Бориса Константиновича в заточении (1393) Василию пришлось бороться за свое приобретение с племянником Бориса, Семеном Дмитриевичем ; в 1401 г.

удалось привести его к отказу от притязаний на наследство. Смертью Семена в 1402 г. нижегородский вопрос был решен в благоприятном для Москвы смысле надолго. Нашествие Тамерлана, задевшее восточнорусский юг, но не проникшее до Москвы, в 1395 г. расстроило Тохтамышеву Орду в волжских низовьях и выбросило оттуда по Волге вверх до Камы татарские массы, угрожавшие русскому пограничью на Востоке (1000-й отряд царевича Ейтяка шел с Семеном Дмитриевичем на Нижний Новгород в 1395 г.

; в казанских и мордовских землях находил он себе приют и опору и в последующее время). Московскому князю ставилась задача обороны этнографической границы, а впоследствии и колонизационного наступления на Восток. В руках его оказывались ключ торгового движения вниз по Волге и новый источник влияния на Великий Новгород: с усилением Московской власти на Волге Великому Новгороду приходилось больше опасаться за свои Двинские и иные "земли", так слабо связанные с метрополией и экономически смотревшие более на Юг, чем на Запад.

Немедля по присоединении Нижегородского княжества Василий потребовал от Великого Новгорода черного бора, княжчины и митрополичьего суда (отмененного вечем в 1385 г. и не восстановленного вопреки требованию митрополита Киприана, в 1391 г.) и поддержал неисполненное требование военной экспедицией в Торжок, Волок-Ламский и Вологду.

Новгород ответил нападением на Устюг и Белоозеро, но просил потом мира, который и был заключен "по старине" (1393), с уплатой черного бора и контрибуции и с отказом от постановления об отмене митрополичьего суда. Попытка оторвать от Великого Новгорода его "земли" скоро стала возможной ценой национального унижения. 1395 год был критическим для Москвы в этом смысле: только случайность спасла ее от разорения Тамерлана; Витовт начал наступление на восток, взяв Смоленск и отправив войско на Рязань, где укрылся один из смоленских князей. Василий не только не выступил на защиту русских областей, но вместе с митрополитом Киприаном оказался в 1396 г. в Смоленске в гостях у Витовта, где переговоры (о церковных делах на Литве) с успехом велись митрополитом.

После разгрома Витовтом Рязанской земли он был почетно принят Василием Дмитриевичем на московской территории, в Коломне. Здесь же решены были совместные действия против Великого Новгорода, заключившего нежелательный Витовту и безразличный для Москвы договор с немцами. Посольство Василия требовало в 1397 г. в Новгороде отмены этого договора, но безуспешно.

Зато тогда же было послано на Двину приглашение отложиться от Новгорода и целовать крест Москве. Двиняне приняли предложение. От Новгорода отняты были Волок-Ламский, Торжок, Бежецкий верх и Вологда, но в 1398 г. новгородцы вернули отнятое, и Василию пришлось заключить мир опять "по старине": Витовт занят был уже другим планом (восстановления Тохтамыша в Орде и союза с ним против Москвы) и "розверз мир" с Василием.

Поражение Витовта на Ворскле в 1399 г. развязало руки Василию; московские войска в 1401 г. опять воюют в Заволочье, на Двине и др. Но из опасения оправившегося от поражения и обратившегося опять к русскому северо-востоку Витовта, и тут дело кончилось в 1402 г. миром. В 1403 г. Василий не решился даже принять на службу, с вотчиной, одного из спасавшихся от Витовта смоленских князей.

Псков также искал поддержки против Витовта. В 1406 г. мир с Литвой был разорван, к Вязьме послано войско, сам Василий вышел против Витовта к реке Плаве, но до битвы не дошло, и было заключено перемирие на год. Смуты на Литве продлили года на два попытки выйти из-под влияния Витовтовой политики. В 1408 г. (июль) Василий принял к себе неудачливого соперника Ягайлы , Свидригайла , с князьями звенигородским, путивльским, перемышльским и минским и боярами черниговскими, брянскими, стародубскими и рославльскими, дав Свидригайлу города Владимир, Переяславль и др.

Витовт ответил на это походом к реке Угре, куда выступили и московские полки с В. Дмитриевичем; стояние кончилось на этот раз вечным миром. Не здесь лежали интересы Витовта, а с востока надвинулась татарская гроза на Москву. Предводитель ордынской рати Едигей в ноябре 1408 г. через Рязань и Коломну подошел к Москве, остановился в с.

Коломенском и оттуда в течение месяца опустошил московские города вплоть до Нижнего Новгорода. Москва освободилась от осады за 3000 рублей, Едигей был отозван ханом ввиду появившегося в Орде претендента на ханский престол. Грамота Едигея к Василию, укрывшемуся в Костроме, объясняет причины экспедиции в "улус" (как звали Русь татары) выходом Руси из повиновения Орде после ее разгрома Тамерланом в 1395 г.

Под влиянием кружка молодых бояр, с казначеем Иваном Федоровичем Кошкой во главе (Собрание Государственных Грамот и Договоров, т. II, № 15), московское правительство прекратило посылку посольства в Орду и платеж все же собираемой дани (летописец рассказывает об одном "культурном" расходе княжеского двора под 1404 г. сооружении в Москве башенных часов с боем, "часника чюднаго и самозвоннаго").

Поход Едигея вновь возбудил притязания нижегородской княжеской семьи на отобранное у нее наследство; хлопоты ее в Орде убедили Василия в необходимости личного им противодействия. Одновременно с ним (1412) в Орду поехал, по зову хана, Тверской князь Иван Михайлович . Василий Дмитриевич выиграл нижегородское дело у нового хана Керимбердея; князья-наследники смирились и приехали в Москву (1416).

В 1419 г. Василий назначает преемником своим сына Василия; попытка взять письменное согласие на это от братьев вызвала протестующий отъезд младшего, Константина, но едет он не к татарам, а в Новгород: Орда не имела оснований отказываться от исправного данника. К поддержанию вечного мира клонились и отношения Василия Дмитриевича к Витовту.

Тщетны были призывы псковичей к московскому заступничеству (1423 1425). Умирая, Василий поручал Витовту защиту великокняжеских прав своего десятилетнего сына. Оставлены были в это время покушения на Великий Новгород. Из 5 сыновей Василия Дмитриевича четверо умерли еще при его жизни (трое в младенчестве); дочь Анна в 1411 г. была выдана за сына византийского императора Мануила Палеолога, Ивана. Б. Р. .