Исторический словарь - гамов джордж (георгий антонович)

(20.2.1904, Одесса 20.8.1968, Боулдер, шт. Колорадо, США) физик-теоретик. Родители Г. были учителями: отец Антон Михайлович преподавал русский язык и литературу, мать Александра Арсеньевна (урожд. Лебединцева) историю и географию. Мать умерла, когда сыну было 9 лет. В 1913-20 Г. учился в Одесском реальном училище; выделялся хорошим знанием математики и физики, легко усваивал иностранные языки, любил литературу, особенно поэзию. После окончания училища Г. поступил на физико-математический факультет Новороссийского университета: проучившись год, отправился в Петроград, где, по его мнению, «физика начала процветать после ее зимней спячки в революционный период»; с 1.8.1922 стал студентом Петроградского университета. Одновременно ему приходилось подрабатывать на жизнь. Старый знакомый отца, профессор Лесного института В.Оболенский, помог устроиться на работу метеорологом-наблюдателем метеостанции. На этой службе, дававшей ему не только заработок, но и жилье, Г. числился до начала 1924. Затем он недолгое время работал преподавателем физики и метеорологии в Петроградской артиллерийской школе им. Красного Октября (1924). Лектор-студент получал, кроме жалованья полковника, еще и офицерскую форму, в которой он должен был выходить на преподавательскую кафедру перед красными курсантами. Эта не вполне серьезная воинская служба, длившаяся менее года, тем не менее имела далеко идущие последствия в его жизни: как бывший офицер Красной армии он не был привлечен к участию в Манхеттенском проекте создания атомной бомбы, а в период работы над водородной бомбой в Лос-Аламосской лаборатории должен был давать объяснения специальной Комиссии по атомной энергии. Полный курс физико-математического факультета Г. завершил в декабре 1924, диплом об окончании Ленинградского государственного университета (ЛГУ) получил весной 1925; был зачислен в аспирантуру. В 1925 под руководством профессора Д.Рождественского начал работу, связанную с изучением спектров различных газов.

Очень быстро выяснилось, что работа экспериментатора отнюдь не сильная сторона аспиранта: вскоре Г. решил перейти к чисто теоретическим изысканиям. Научным руководителем его стал профессор Ю.Крутков. В этот период Г. сдружился и проводил много времени с Л.Ландау и Д.Иваненко. «Три мушкетера» старались быть в курсе основных новостей физики.

Предметом горячих обсуждений были успехи квантовой механики, связанные с работами Гейзенберга и Шредингера. В 1926 в зарубежных журналах появились две первые теоретические статьи Г. В 1928 по рекомендации профессора О.Хвольсона Г. направили на научную стажировку в Гёттинген, являвшийся центром развития квантовой механики. Здесь он написал статью, опубликование которой в 1928 сделало его имя известным миру физики. В этой работе Г. прим.л квантовую механику для объяснения взаимодействия L-частиц с ядром атома. Результатом стало новое представление о потенциальном барьере атомных ядер (туннельный эффект). После окончания 4-месячной стажировки в Гёттингене Г. переехал в Копенгаген, где Датская Академия наук предоставила ему годичную Карлсбергскую стипендию для работы у Нильса Бора в Институте теоретической физики. Уехав в июне 1928 за рубеж аспирантом, Г. возвратился в Ленинград в мае 1929 получившим известность ученым. О его научных успехах писала «Правда», пролетарский поэт Д.Бедный посвятил молодому ученому стихи. По представлению Э.Резерфорда, а также академика А.Крылова и Ю.Круткова Г. была присуждена Рокфеллеровская стипендия для работы в течение года в Кавендишской лаборатории в Кембридже. В конце сентября 1929 он уже прибыл в Англию, 25-летний Г. вел себя теперь соответственно новому научному и общественному статусу: открыл счет в банке, брал уроки игры в гольф. Работал плодотворно: за время этой командировки им были написаны 8 статей и первая научная монография «Строение атомного ядра и радиоактивность», изданная на английском и немецком языках. По ходатайству Бора советское посольство в Дании продлило действие заграничного паспорта еще на 6 месяцев. Тем временем комиссия по загранкомандировкам Наркомпроса РСФСР требовала объяснений по поводу затянувшегося пребывания ученого за рубежом. Следующая попытка продлить действие заграничного паспорта еще на полгода оказалась безуспешной, и весной 1931 Г.

возвратился в Россию. Наряду с выполнением обязанностей доцента ЛГУ ученый работал в этот период физиком в Радиевом институте и в Ленинградском физико-техническом институте (ЛФТИ). Вскоре Г. с сожалением стал отмечать ухудшение общего морально-психологического климата, в котором приходилось работать ученым и преподавателям, «Наука была подчинена официальной государственной философии диалектического материализма, вспоминал он много лет спустя, любое отклонение от правильной (по определению) диалектико-материалистической идеологии считалось угрозой рабочему классу и сурово преследовалось».

Общая установка касалась и такой, казалось бы, нейтральной области науки как теоретическая физика. Получив приглашение прочитать популярную лекцию в Доме ученых, Г, начал объяснять аудитории принцип неопределенности Гейзенберга, однако председательствующий прервал его и закончил лекцию. На следующей неделе Г. получил указание не говорить в публичных лекциях о неопределенности как о фундаментальном принципе физики. В ноябре 1931 произошли изменения в личной жизни ученого: он вступил в брак с Л.Н.Вохминцевой. Красивая, честолюбивая жена, по-видимому, оказывала значительное влияние на Г. С какого-то момента выезд за границу стал «идефикс», в действиях ученого появился элемент авантюризма. Летом 1932 вдвоем с женой они сделали попытку на байдарке пересечь Черное море, чтобы добраться до берегов Турции, К счастью, ветер отнес их обратно к крымскому побережью, иначе путешествие скорее всего окончилось бы трагически. Не удалось реализовать супругам и план перехода через финскую границу на лыжах. Неожиданно ситуация значительно упростилась: из Наркомпроса пришло письмо, официально уведомлявшее Г., что он делегируется советским правительством на международный Сольвеевский конгресс по ядерной физике, который должен состояться в октябре 1933 в Брюсселе. Ученый предъявил ультиматум: либо ему разрешают выезд вместе с женой, либо он вообще отказывается выступать на конгрессе. Власти пошли ему навстречу, что объяснялось в первую очередь ходатайством знаменитого физика П.Ланжевена и поручительством за Г. руководителя делегации академика А.Иоффе, а также члена-корреспондента АН СССР Я.Френкеля. Из этой поездки Г. на родину не вернулся. После Сольвеевского конгресса он по два месяца читал лекции в Радиевом институте в Париже, Кавендишской лаборатории в Кембридже и в Копенгагене у Бора. В 1934 он отплыл на датском судне в США, где прошли последующие 30 лет его жизни. Отношение к факту невозвращения Г. в СССР было неоднозначным: Э.Резерфорд отказался принимать новоявленного эмигранта в Кавендишской лаборатории без разрешения советского правительства, Бор считал, что Г. подвел П.Ланжевена. Многие полагали также, что следствием истории Г, явилось запрещение П.Капице вернуться в октябре 1934 в Кембридж для продолжения работы. В конце 1934 Г. получил должность профессора в Вашингтонском университете. В числе первых, кого он пригласил к себе в сотрудники, был Э.Теллер. К середине 1936 Г. и Теллер совместно установили т.н. правило отбора в теории бета-распада. Начиная с 1938 основным направлением исследований Г. стало использование методов ядерной физики для интерпретации процессов звездной эволюции, Ученый первым стал рассчитывать модели звезд с термоядерными источниками энергии, исследовал эволюционные треки звезд. Совместно с М.Шёнбергом в 1940-41 Г. установил роль нейтрино в резком увеличении светимости при взрывах новых и сверхновых звезд. В 1942 Г. опубликовал работу, в которой исследовал энергетический баланс и предложил модель оболочки красных гигантов, В период 2-й мировой войны Г. сотрудничал с военным ведомством США в качестве консультанта отделения взрывчатых веществ; проводил работу по изучению детонации и ударных волн при взрывах разных типов. По окончании войны Г. побывал на атомном полигоне Бикини, В 1948 ученый получил допуск к секретам особой важности и вместе с Теллером и С.

Улемом работал в Лос-Аламосе по проекту создания водородной бомбы, Как ученого Г, попрежнему занимали проблемы астрофизики и космологии, В 1946-48 им была разработана теория образования химических элементов путем последовательного нейтронного захвата и модель «горячей Вселенной».

В этот же период он высказал гипотезу движения материи Вселенной вокруг отдаленного центра вращения. Постепенно Г. приобрел широкую известность в США, чему способствовала его активная популяризаторская деятельность. Из написанных им книг (ок. 30) большинство является научно-популярными («Создание Вселенной», «Звезда, названная Солнцем», «Тяготение», «Квантовая механика» и др.

). При написании многих книг Г, выступал в роли не только автора, но и художника. За свои научно-популярные публикации Г. был удостоен в 1956 Калинговской премии ЮНЕСКО; своего рода поощрением стал также лекционный тур по Индии и Японии.

С 1956 Г.профессор университета штата Колорадо. К этому периоду относится предсказание ученым реликтового излучения с расчетной оценкой его температуры в GK. Теоретическое предсказание Г. подтвердилось в 1965, когда реликтовое излучение было открыто экспериментально.Г. принадлежит также разработка модели звездного коллапса. Интересы Г.

не ограничивались теоретической физикой и космологией; он был первым, кто вполне определенно сформулировал принципы генетического кода. Г. являлся членом Академии искусств и наук США, Международного астрономического союза, Американского физического общества и ряда др. научных обществ и академий. .