Исторический словарь - гражданско-храмовые общины в западных сатрапиях ахменидов

Своеобразный социально-политический организм, названный в советской научной литературе «граждапско-храмовой общиной» (Г, X. Саркисян), был широко распространен во всех западных сатрапиях Ахеменидскои державы. Многочисленные гражданско-храмовые общины существовали в Малой Азии (Комапа, Зела, Ольба и др.), Армении (Тордан, Анн и др.

), Вавилонии (Вавилон, Ниппур, Урук и др.), Сирии (Бамшгка, Эмеса и др.)) Финикии (Тир, Си дон, Бпбл, Арвад и др.) и Палестине. Палестинская община наиболее полно отражена в исторических источниках ахсменидского времени, поэтому далее мы остановимся подробнее именно на ней. Зарождение гражданско-храмовой общипы было обусловлено главным образом эволюцией и взаимосвязью двух секторов экономики — государственного и общинно-частного в державе Ахеменидов в целом и в каждой ее составной части в отдельности. Как уже говорилось в лекции об ахеменидской Персии, установление господства Ахсменидов в Передней Азии повлекло за собой заметное увеличение и до того (со времени Ассирии) обширного царского земельного фонда за счет захвата земель побежденных правителей п знати. На царских пемлях работали десятки и сотни рабов пз чужеземцев — курташ или гарда, а часть царской земли сдавалась в аренду. На других пемлях сидели зависимые земледельцы, объединенные во вторичные сельские общипы. Много земель Ахемениды раздавали персидским вельможам, крупным чиновникам и лицам, оказавшим царям услуги. Так, например, бывший великий противник персов Фемпстокл после бегства из Афин подучил от Артаксеркса г. Миунт «на приправу», Магнесию — «на хлеб», а Лампсак — «на вино». Но львиная доля даров или пожалований доставалась персидской знати; так, Ксенофонт в своей книге «Анабасис» рассказывает об обширном поместье перса Асидата в Мисии. Напавшие на это поместье греческие воины захватили «около 250 рабов», что составляло лишь небольшую часть рабов Асидата. Царские хозяйства, поместья знати, поселения зависимых земледельцев и наделы воинов-наемников в своей совокупности образовывали государственный сектор экономики, которому противостоял общинно-частный сектор. В общинно-частный сектор входили территории полисов, например в Малой Азии, где часть земли находилась в частной собственности граждан, а другая — в совместной собственности всего гражданского коллектива. К этому сектору относились также многочисленные общины свободных земледельцев и обширные храмовые хозяйства, а также племена. В ахеменидское время в обоих секторах — государственном и общинно-частном — велись практически однотипные хозяйства, что способствовало размыванию различий между ними. Этому содействовало и то, что оба сектора территориально не были обособлены, и в Ниппуре, например, соседствовали царские хозяйства и поместья персидской знати, храмовые латифундии, земли дома Мурашу и др. Многие храмы в первой половине I тысячелетия до н.э. были освобождены от ряда налогов, а в Нововавилонском государстве цари платили налоги храмам, а не храмы— царям! Правда, при Ахеменидах положение здесь изменилось. Некоторые храмовые города уже с давних времен (Вавилон и Борсина — с XIV в. до п. э.) имели самоуправление, мало или совсем независимое от царской администрации. Естественно, что в таких условиях лучше можно было развивать частные ремесленные п земледельческие хозяйства, успешнее заниматься торговлей, чем на царской земле. К этому стремилась не только верхушка царских людей, по и храмовые люди, вообще все, кто мог рассчитывать на развитие своего хозяйства, особенно товартгого.

Поэтому вполне естественным было желание многих жителей обособиться от государственного сектора. Такое обособление могло осуществляться путем присоединения к храмам, а срастание городской общины с храмом образовало новую структуру — гражданско-храмовую общину, которая в условиях быстрой урбанизации становилась единой организацией для бывших общинников и бывших царских людей, пользовавшейся также поддержкой персидских царей.

Доказательство тому — эдикт Кира II от 539 — 538 г. до н.э. Этот эдикт разрешил желающим из иудеев, переселенных лавплопяпами в Нижнюю Месопотамию, возвратиться в Иудею и восстановить Иерусалимский храм. Он послужил началом для многократных репатриаций в конце VI — норной половине V в. до н.э., в результате которых постепенно складывалась община репатриантов, Киp II, однако, не хотел восстановления монархии Давидидов в Иудее, чего не желала и часть репатриантов, считавшая иудейских царей вавилониками постигших народ и страну бедствий. В таких условиях естественным центром собирания репатриантов и примкнувшей к ним части местных жителей стал восстанавливаемый по приказу персидских царей и опекаемый ими Иерусалимский храм, а складывавшаяся община постепенно приобретала очертания гражданско-храмовой. В её развитии в VI — IV вв. до н.э. можно выделить два периода: ранее середины V в. до н.э.— возникающая община, после середины V в. до н.э. — оформившаяся община. Как уже говорилось, это, пожалуй, единственная гражданско-храмовая община, хорошо документированная в источниках, что позволяет проследить на ней как на «модели» сложный процесс становления и развития этого своеобразного социально-политического организма. Ранее середины V в. до н.э. община включала в себя около 20% населения Иудеи. Растущая обеспеченность и устроештость общинников, приток новых людей обусловили рост численности членов общины до 70% населения Иудеи во второй половине V в. до н.э. Во втором периоде число населенных общиннками городов возросло более чем вдвое. Обшш-та занимала шесть отдельных районов, которые, однако, и теперь не образовывали компактной территории.

Между районами обитания общинников имелись поселения, в которых жили люди, по принадлежавшие к общине, а некоторая часть общинников, в свою очередь, обитала вне основных территорий общины. Члены гражданско-храмовой общины делились на две четко разграниченные группы — пежрецов и жрецов. Нежреческая часть общинников включала в себя до середины V в.

до н.э. 17, а позже— 32 коллектива, названных бет-абот («отцовский дом»). Еетабот характеризовался большим численным составом (около тысячи мужчин) и сложной внутренней структурой, ибо включал многочисленные семьи, родственные но мужской линии. У каждого бет-абота была своя родословная и свое название, которое входило также в полное наименование каждого члена общины. Принадлежность человека к бет-аботу выражалась словом «сын», а слово «брат» обозначало всех членов данного коллектива, связанных обязанностью взаимопомощи, коллективной ответственностью и т.д. У руководства бет-абота стоял «глава», имевший права контроля над семьями в коллективе, могущий распоряжаться их трудом и, возможно, частью доходов. Аналогичные коллективы встречаются в других гражданско-храмовых общинах, например в Уруке и других автономных городах Вавилонии, где родословия восходили вплоть до II тысячелетия до н.э. Жречество, состоявшее в палестинской гражданско-храмовой общине из священников, левнтии, храмовых, певцов и привратников, по своей численности и удельному весу играло на первых норах второстепенную роль. Но после середины V в. до н.э. положение жречества в общягте коренным, образом изменилось: количество бет-аботов священников возросло в три раза, левитов — в четыре, а соотношение между численностью нежрецов и жрецов, бывшее до середины V в. до н.э. 5,4:1, стало позже 1:1,2. В оформившейся палестинской, как и в других гражданско-храмовых общинах, жречество играло ведущую роль. При этом следует учесть, что «жречество» в значительной море было формальным или фиктивным, поскольку в его состав входили также лица, не выполнявшие никаких религиозно-культовых функций. «Жречеством было скорее сословным, чем профессиональным признаком. Весь земельный фонд палестинской гражданско-храмовой общины находился в неотчуждаемой собственности бет-абота. Земля каждого бет-абота была разделена на наделы (в основном средние и мелкие), находившиеся и наследственном, но отчуждаемом внутри бет-абота владении семей данного коллектива. Аналогичными были аграрные порядки и в других, гражданско-храмовых общинах, но в отличие от Иерусалимского храма, не имевшего особой собственной земли и хозяйства, храмы в других общинах (Уруке, Сиштаре, Комане и др.) являлись собственниками части земли общины. Эту землю они сдавали в аренду членам общины и лишь частично эксплуатировали сами, организовав на них большие храмовые хозяйства.

Члены палестинской граждапско-храмовой общины, объединенные в бет-абот, составляли относительно однородную массу свободных п полноправных людей. Помимо них на территории общины обитали также «приселышки» и «поденщики», которые, по всей вероятности, были людьми свободными, по не принадлежали к общине п поэтому не имели своей земли, а работали в хозяйствах общинников.

Там же трудились рабы, составлявшие около 18% числа членов палестинской общины. В других гражданско-храмовых общинах, особенно в тех, где храмы имели свои обширные хозяйства, количество храмовых рабов (ширку в Вавилонии, иеродулы в Малой Азии), а также зависимых земледельцев (иккару в Вавилонии, иерой в Малой Лаип) было значительно больше.Так, например, Страбоп сообщает, что в Малой Азии в храме Зевса в Венасах «находятся поселения почти 3000 храмовых рабов», а в храме в Комане — «храмовых рабов... больше 6000». До середины V в. до н.э. Иудея входила в состав провинции Самария или других провинций сатрапии Заречья. Поэтому и возникающая гражданско-храмовая община в административном отношении подчинялась пеха Самарии. В середине V в. до н.э. гражданско-храмовая община заметно окрепла и стала значительной силой в Палестине. Этим воспользовался Артаксеркс I (465 — 433 гг. до н. э.), при котором усилились центробежные устремления могущественных сатрапов и местных дипастов. Царь был заинтересован в создании верной ему опоры, какой стала бы гражданско-храмовая община, если ей предоставить большие привилегии. Этим объясняется обнародование в 458-57 г. царского эдикта, освободившего общинников от царского налога и предоставившего общипе право собственной юрисдикции, что существенно изменило положение общины в стране. Осуществление эдикта было поручено Эзре из рода иерусалимских первосвященников.

Эзра был фанатичным и нетерпимым сторонником строжайшей самоизоляции общины и добился принятия решения о расторжении смешанных браков между общинниками и лицами, не принадлежавшими к общине. Это решение породило острые противоречия в самой общипе и усилило напряженность отношений между ней и пеха соседних провинций, которые опасались чрезмерного усиления верной Ахеменидам гражданско-храмовой общины, В 455 г.

до н.э. образовалась враждебная палестинской общине коалиция, в которую входили Санваллат, наследственный пеха провинции Самария, «Тобия, слуга аммонитов», наследственный пеха провинции Аммон, и «аравитянин Гешем», по всей вероятности царь Кедара, полунезависимого арабского царства на окраине Палестины.

Подобные конфликты между гражданско-храновыми общинами, с одной стороны, и сатрапами, пеха и династами — с другой, происходили и в других странах. В таких случаях Ахемениды нередко поддерживали граждаиско-храмовыс общины, как это имело место в Палестине, куда Артаксеркс I направил некоего Нехемию. Потомок знатного иерусалимского нежреческого рода и «виночерпий» царя, гибкий и энергичный государственный деятель, Нехемия вполне соответствовал возложенной на него задаче.

Он прибыл в Иерусалим в 445 г. до н.э. в качестве официально назначенного царем предводителя гражданско-храмовой общины в Иудее, которая в это время была выделена в самостоятельную провинцию йехуд, возглавляемую собственным пеха. Перед угрозой вооруженного конфликта с враждебной коалицией Нехемия приступил к строительству оборонительной стены в Иерусалиме. Для обеспечения безопасности строителей стены, членов различных бст-аботов, Нехемия организовал отряды ополченцев из общинников, которые составляли ядро военной организации гражданско-храмовой общины. После завершения строительства стены Нехемия переселил в Иерусалим каждого десятого члена общины, и этот многолюдный (окало 15 тыс. жителей), хорошо укрепленный город с храмом Яхве стал центром общинного самоуправления. Аппарат самоуправления граждаиско-храмовой общины состоял из пеха и должностных лиц, из коих одни были «главы» бет-аботов, другие — жрецы храма. В экстренных случаях созывалось собрание членов общипы (кахал), например для решения острого вопроса о долгах. Размах ростовщичества в общине привел к тому, что обедневшие общинники вынуждены были, как они говорили, «отдавать сыновей наших и дочерей наших в рабов... а поля наши и виноградники наши — у других» («Книга Нехемии»), т.

е. в руках богатых семей бет-абота. Это могло стать опасным для окруженной врагами общины, и Нехемия прибег к древнему закону о периодической отмене долгов и возвращении имущества должника, прежде всего захваченных земель. Это мероприятие на время приостановило концентрацию земли и укрепило относительную сплоченность общины, отраженную в принятых установлениях.

Эти установления, основанные на законах «Пятикнижия», требовали строгого соблюдения субботнего дня, обязательных приношений в храм (десятина, первинки и др.), обособления членов общины от окружавших народностей. Этим завершилось оформление палестинской гражданско-храмовой общины. Социально-политический организм, основным стержнем которого был храм Яхве, должен был возглавляться жрецом Яхве.

Так было принято в других гражданско-храмовых общинах, возглавляемых жрецами, например в Пессинунте, Зеле, Ольбе и других общинах Малой Азии; в конце V в. до н.э. это было введено и в палестинской общине, во главе которой встали иерусалимские первосвященники, а в IV в. до н.э., по всей вероятности, им были переданы полномочия пеха провинции Йехуд.

На протяжении двух веков Ахемениды по большей части оказывали палестинской общипе поддержку, что не исключало существенных колебаний и перерывов в этой политике. Одновременно они сохранили и даже усилили свой контроль. Таково было отношение персидских царей и ко многим другим гражданско-храмовым общинам. Хотя среди администрации (особенно в сатрапиях и провинциях) существовало мнение, что образование таких общин подрывает целостность державы, Ахемениды, по-видимому, все же склонялись к тому, чтобы считать их более надежной опорой своей власти, чем стремившихся к независимости сатрапов и дипастов. Рожденные всем ходом социально-экономического и политического развития, гражданско-храмовые общины были необходимым структурным элементом мировой державы и именно поэтому продолжали существовать в эллинистическое время. .