Исторический словарь - крестьянская война в германии

Начало Крестьянской войны. Возникновение первой революционной программы восставших («Статейное письмо») Энергичная защита Мюнцером насущных нужд широки масс народа сделала его вождём крестьянско-плебейского лагеря, перешедшего в 1524 г. к открытой борьбе. Великая крестьянская война, явившаяся высшим выражением классовой борьбы немецкого крестьянства, была в то же время кульминационным пунктом всего общественного движения той эпохи. Крестьянская война началась в Южном Шварцвальде и в соседних землях Верхнего Рейна и Верхнего Дуная, являвшихся ещё в XV и начале XVI в. районом наиболее интенсивного крестьянского движения. Политическая борьба различных оппозиционных групп протекала в этом расположенном близ швейцарской границы районе также более бурно, чем в остальной Германии. В реформационном движении здесь одержали верх направления, более радикальные, чем лютеранство, которые не ограничивались требованиями изменений в церковных делах. В бюргерских кругах значительным влиянием пользовалась политическая пропаганда швейцарского реформатора Цвингли. В народных же шах города и деревни ученики и сторонники Мюнцера с большим успехом распространяли идеи народного понимания реформации — идеи социального переворота. Первые события Крестьянской войны относятся к лету 1524 г. В ландграфстве Штюлинген, северо-восточнее города Вальдсхута на Верхнем Рейне, крестьяне деревень Бопдорф, Эвантинген, Ботмаринген и других восстали против своих феодалов графов фон Лупфен. Вслед за этим выступили ещё более многочисленные группы крестьян в землях между Верхним Рейном и Верхним Дунаем — Гегау, Клетгау, Баар и в Южном Шварцвальде. Во всех этих землях крестьяне предъявляли феодалам жалобы, в которых излагались возмутившие их факты усиления феодального гнёта.

Штюлингенские крестьяне, так же как и крестьяне графов Фюрстенбергов и Шелленбергов, в многочисленных подробно составленных статьях своих жалоб указывали на расширение барщины и на стремление господ распространить крепостное состояние на всех крестьян. Они требовали отмены всех новых доборов и повинностей, введённых за последние десятилетия.

Лупфены, Фюрстенберги и другие крупные феодалы этого района пытались путем угроз и словесных обещаний внести раскол в ряды восставших. Па первых порах им удалось склонить крестьянских вожаков к компромиссному соглашению. Однако крестьянская масса продолжала настаивать на своих требованиях и отвергла оглашение. В октябре 1524 г. весь район Верхнего Рейна и Южного Шварцвальда был уже охвачен восстанием. В ряде мест крестьяне отказывались от выполнения феодальных повинностей и стали собираться в мелкие и более крупные отряды. Предъявленные крестьянами требования и быстрое распространение восстания вышли удивление и страх среди феодалов, которые высказывали свою уверенность в наличии здесь революционной пропаганды и определённой организующей силы. Современники обратили внимание на то, что одновременно с распространением крестьянского восстания реформационное движение в городах этого района также принимало характер открытых выступлений. В Вальдсхуте широкие массы горожан добились возвращения в город изгнанного раньше оттуда их любимого проповедника Бальтазара Губмайера, являвшегося в то время учеником Томаса Мюнцера. Такие же события имели место в Кенцингене и в ряде других городов района. В кругах феодалов и городских властей считали несомненным, что между выступлениями в городах в защиту народных проповедников реформации и быстрым нарастанием крестьянского восстания существует прямая связь. Эта уверенность имела достаточные основания. В конце лета и осенью 1524 г. Мюпцер находился в этом районе, в Клетгау, откуда он и его сторонники разъезжали по сёлам и городам. Пропаганда Мюнцера и связанных с ним анабаптистов сделалась организующим фактором в обстановке стихийно начавшихся здесь крестьянских волнений. Составлявшиеся крестьянами и городскими шами жалобы на местных господ объединялись мюнцеровскими пропагандистами в общую программу, выражавшую недовольство угнетённого народа. Популярное же в эпоху Реформации общее требование введения «божественного права» трактовалось ими как требование нового социального порядка. Так, в конце 1524 г. (или в январе 1525 г.) составлена была здесь, в кругу Мюнцера, первая программа революционного крестьянства, известная под названием «Статейное письмо» (Artikelbrief), предназначенная служить введением ко всем разнообразным местным требованиям и жалобам крестьянских общин. «Статейное письмо» начинается энергичным заявлением о том, что существующее положение не может и не должно продолжаться далее. «Так как до настоящего времени, — говорится в нём, — на бедных и простых людей городов и деревень... налагались большие тяготы духовными и светскими господами и властями, которых те и мизинцем не трогали, то из этого следует, что подобного бремени и отягощения невозможно ни переносить, ни терпеть, если только простой бедный человек не хочет пустить совсем по миру с нищенским посохом себя самого, своё потомство и потомство потомства». Задача объединившегося народа заключается в том, чтобы «освободиться совсем». Мирное решение этой задачи возможно только в том случае, если весь народ перестроит жизнь на основе служения «общей пользе». Если же существующие тяготы не будут устранены, то дело не обойдётся без кровопролития. Большое внимание уделяется в «Статейном письме» внутреннему единству народного союза, созданного для служения «общей пользе». В документе объявляется, что те, кто отказывается вступить в «братское объединение» и заботиться об «общей пользе», не могут рассчитывать на услуги других членов общества. Они должны быть подвергнуты «светскому отлучению», как атрофированные члены тела. Все замки знати и все монастыри, являющиеся очагами предательства и народного гнёта, должны быть объявлены «с данной же минуты» в состоянии светского отлучения. Только те дворяне, монахи и священники, которые откажутся от своего настоящего положения, направятся в обыкновенные дома и захотят вступить в братское объединение, будут дружески приняты вместе со своим имуществом и получат всё, что полагается им по «божественному праву». «Статейное письмо» было первой общей программой восставшего крестьянства, сформулировавшей антифеодальные цели его борьбы и указавшей главные вражеские очаги, против которых должны быть направлены силы всего народа. К тому же программа была составлена в боевом духе, недопускающем компромисса. Требование революционной программы, чтобы объединившиеся народные массы сёл и городов, действуя силой и не останавливаясь перед кровопролитием, ликвидировали вражеские очаги и установили справедливый порядок, основанный на «общей пользе», являлось по существу требованием перехода власти к простому народу, на чём настаивал Мюнцер. Несмотря на то, что лежавшие в основе «Статейного письма» идеи «общей пользы» и народной власти могли быть тогда поняты лишь немногими, его появление и распространение имели на этом первом этапе Крестьянской войны важное организующее значение. Правда, не все собравшиеся в крестьянских отрядах следовали тактике «Статейного письма». Многие вожаки доверчиво шли на переговоры с господами, ослабляя крестьянские отряды. Однако среди восставшей массы было немало революционных элементов, которые отвергали путь переговоров. Для этих элементов, не связанных между собой организационно, «Статейное письмо» сделалось программой революционной тактики, хотя и понимавшейся и проводившейся ими по-разному. Один из революционных крестьянских отрядов действовал в Брегской долине, недалеко от Донауэшингена. Ядро этого отряда состояло из бедных крестьян, являвшихся крепостными и зависимыми города Вилингена. В ноябре 1524 г. руководители этого отряда подали магистрату Вилингена свои требования (состоявшие из 16 статей) об освобождении крестьян от всех поборов и повинностей и о предоставлении им полной свободы в пользовании общинными угодьями. Руководители крестьян Брэгской долины обратились к соседним крестьянам других феодалов с призывом присоединиться к ним для совместных действий против всех господ этого района. Одновременно магистрат Вилингена сообщил крестьянским отрядам свои предложения о компромиссном решении всех спорных вопросов. Призыв виллингенского магистрата оказал своё действие на многих умеренных руководителей, в том числе и на Ганса Мюллера из Бульгенбаха, руководителя крупнейшего в этом районе отряда, ядро которого состояло из штюллингенских крестьян Магистрату Вилингена удалось, таким образом, внести раскол в крестьянские отряды Клетгау, Гегау и Баара, в которых начались серьёзные раздоры между сторонниками соглашения с господами и сторонниками продолжения революционной борьбы. Воспользовавшись внутренними разногласиями среди крестьян, магистрат Виллингена 13 декабря 1524 г. послал войско, которое напало внезапно на революционный отряд Брегской долины и разбило его. Это было первое кровавое столкновение между восставшими крестьянами и их господами. Надежды виллингенского магистрата и других господ этого района Верхнего Рейна на быстрое подавление восстания не оправдались.

Отряд брегских крестьян вновь возродился. Такие быстро формирующиеся отряды действовали во всём этом районе, объединяясь между собою и с крестьянами соседних районов. Организующее значение мюнцеровской пропаганды и «Статейного письма» возросло с дальнейшим расширением района, охваченного восстанием, и образованием крупных лагерей крестьян в Верхней Швабии.

Начало Крестьянской войны в Верхней Швабии Первые вооружённые выступления крестьян, положившие начало Крестьянской войне в Верхней Швабии, произошли в феврале 1525 г. в районе Кемптена и Кауфбейрена, в Аль-гау. Первыми поднялись крестьяне Кемптенского монастыря, которые уже ранее находились в постоянной борьбе с аббатами, проводившими полигику их насильственного закрепощения.

В конце 1524 и начале 1525 г крестьяне составили перечень своих жалоб против кемптенского аббата. Однако их борьба вылилась в более высокую форму в феврале 1525 г., когда волна крестьянских волнений и пропаганда сторонников Мюнцера дошла до Альгау. Кемптенские крестьяне собрались у Луибаса и решили отказаться от судебного разбирательства поднятого против аббата дела. Речь идёт теперь, говорили они, не о суде на основе существующего нрава, а об установлении нового порядка на основе «божественного права», согласно которому не должно быть ни монастырей, ни дворянских замков. К кемптенским крестьянам примкнули крепостные и зависимые крестьяне других духовных и светских феодалов Альгау.

Решив немедленно ввести «божественное право», крестьяне сразу же перешли к действиям. Феодалы в панике бежали в самые крупные замки и за монастырские иены. Однако размах развернувшихся революционных действий всей крестьянской массы был так велик, что даже наиболее укреплённые замки не могли устоять. Крестьяне завладевали многими замками и монастырями и разрушали их.

Такие же события развернулись в конце февраля и в начале марта по всей Верхней Швабии, в районе между Боденским озером и Верхним Дунаем. Всюду возникали крестьянские лагери и отряды, разрушались монастыри и дворянские замки. Альгауский рыцарь Верденштейн рассказывает в оставленной им хронике, как его крепостные крестьяне после принятия решения о введении «божественного права» собрались ночью перед его замком большой толпой и гневно говорили о своём бедственном положении и существующем неравенстве, «Вы тут пьёте вино, — кричали из толпы, — а нам остаётся только пить воду и выцарапывать из земли своими ногтями ничтожное питание!». На следующий день, рассказывает рыцарь, в замок явились все его крестьяне и заявили о своём отказе платить поборы и нести повинности. На вопрос рыцаря: «В чём же вы меня, любезные братья, обвиняете и что же я вам сделал?» — кузнец от имени всех крестьян ответил ему: «Ничего особенного, только то, что все господа делают, но мы вообще не хотим иметь господ!». Крестьяне потребовали также дать им другого священника, который «правильно проповедует слово божье». О том же рассказывают и феодалы других районов Верхней Швабии. По этим рассказам можно судить, какое огромное влияние оказывала на восставшую крестьянскую массу пропаганда реформации в революционном духе, истолкование «божественного права» как устранение феодалов и разрушение их замков.

Борьба направлений в крестьянских лагерях в Верхней Швабии и возникновение «12 статей» Требование о введении «божественного права» сделалось в Верхней Швабии, как и в других местах, охваченных Крестьянской войной, общим требованием всех восставших. Однако в крупных крестьянских лагерях, возникавших в районах городов Кемптена, Кауфбейрена, Меммингена, Бибераха, Ульма, Лейпгейма и у Боденского озера, не было единства в понимании сущности «божественного права».

В то время как революционеры толковали его в духе «Статейного письма» — как требование устранения всех господ, — сторонники умеренной тактики, находившиеся под влиянием швейцарского реформатора Цвингли, понимали под лозунгом «божественного права» лишь требование смягчения существующих феодальных тягот и упразднения крепостного состояния крестьян.

Пропаганда умеренной тактики имела успех у зажиточных крестьян и многих руководителей Массы же бедного крестьянства, так же как и городской плебс, жадно слушали революционные речи сторонников Мюнцера. Внутренняя борьба в крестьянски лагерях в Верхней Швабии, имевшая свои корни в социальной разнородности восставшей массы, препятствовала их согласованным действиям и ослабляла их в борьбе с господами и со Швабским союзом, приступившим к собиранию военных сил для подавления восстания.

И даже после того, как в начале марта 1525 г. три главных отряда Верхней Швабии образовали «Христианское объединение», не было достигнуто единства в вопросе о понимании «божественного права». Главные руководители «Христианского объединения», придерживавшиеся умеренной тактики, вступили в переговоры со Швабским союзом о перемирии, которого добивались господа с целью выигрыша времени и завершения своей военной подготовки.

Но крестьянские массы действовали в духе «Статейного письма», разрушали дворянские замки и монастыри, устанавливали контакты с городскими низами и разоблачали вероломные планы Швабского союза. В кругах умеренных руководителей составлена была тогда сводка крестьянских требований, обобщённая на основе «божественного права» в его умеренной трактовке и подкреплённая с помощью некоторых цвинглианских проповедников ссылками на «священное писание». Так возникла программа «12 статей». В статьях этой программы и во введении к ней говорится о мирных намерениях крестьян, о том, что они желают только смягчения феодального гнёта. Требуя отмены малой десятины, статья 2 признаёт обоснованность большой десятины, т. е. десятины с зерновых кульур и желает лишь её более справедливого использования — на содержание избранных общиной священников и на нужды общины. В статье 4 признаётся законность повинностей, основанных на существующих феодальных документах. В статьях 6 и 7 выражается просьба об облегчении многочисленных поборов и барщины, но не о полном упразднении этих повинностей.

В других статьях выдвигается требование свободной рыбной ловли и охоты в реках и озёрах и свободного пользования другими общинными угодьями. Решительно составлены требования отмены крепостного состояния крестьян (статья 3) и посмертного побора, происхождение которого также связано с крепостным состоянием (статья 11). Как мы видим, «12 статей» касались самых злободневных вопросов крестьянской жизни, являвшихся объектом многовековой борьбы.

Этим в первую очередь объясняется большое распространение их среди восставших крестьян и превращение в общую для всех слоев крестьянства программу. Однако мирный тон «12 статей» и содержавшиеся в них оговорки не произвели в восставшей массе того эффекта, на который рассчитывали их авторы.

Наоборот, широкие слои крестьян сочетали конкретные и популярные требования «12 статей» с революционной тактикой и Статейного письма», которой они по-прежнему придерживались, не считаясь с заключённым руководителями «Христианского объединения» перемирием и не признавая его. Расчёты руководителей Швабского союза и господ на внутренний распад крестьянских лагерей не оправдались.

«12 статей» сделались фактически общей программой антифеодальной борьбы. Открытые военные действия стали неизбежными. В этой напряжённой обстановке многое зависело от положения в городах, которое внушало феодалам немалую тревогу. Плебейские массы открыто высказывали свои симпатии крестьянам и помогали им. Поступавшие в Швабский союз сведения о настроениях городских низов убеждали его руководителей в том, что городские власти сами не справятся с положением, что дальнейшие успехи революционных крестьян могут привести в движение и средние слои горожан. Руководители опасались за судьбу самого Швабского союза, которому грозил распад в случае отпадения городов.

Сознавая опасность сложившейся ситуации, руководители Швабского союза решили форсировать события, поскольку они убедились, что время работает на крестьян: в крестьянские лагери прибывают всё новые и новые силы; всё больше усиливается связь крестьян с городскими низами. В начале апреля 1525 г. командир войск Швабского союза Георг Трухзес, нарушив заключённое с умеренными крестьянскими руководителями перемирие, внезапно напал на крестьянский лагерь у Лейпгейма, близ Ульма. Разбив здесь крестьян, Трухзес двинул свои регулярные силы против плохо вооружённых и организационно не связанных между собой главных крестьянских лагерей Верхней Швабии.

Преимущества войск Швабского союза в вооружении и военной организации были очевидны. И всё же расчёты Трухзеса покончить с крестьянами одним ударом не оправдались. Вероломное нападение Трухзеса на Лейпгеймский лагерь вызвало новую мощную волну революционных выступлений крестьянских масс, которые вышли далеко за пределы Верхней Швабии и Шварцвальда, распространяясь по всей Средней Германии.

Отдельные отряды революционных крестьян оказывали Трухзесу ожесточённое сопротивление. В горных районах Трухзес вынужден был прибегать к длительной позиционной войне. У городка Вейнгартен, севернее Боденского озера, Трухзес, зажатый крестьянскими отрядами, почувствовал, по его собственному признанию, опасность военной катастрофы.

Но Трухзес стремился использовать не одни только военные преимущества своих регулярных войск. Значительное внимание он обратил на то, чтобы деморализовать крестьян переговорами с руководителями отдельных отрядов, противопоставлять одни отряды другим и действовать всюду обманом, шантажом и предательством. В этом Трухзесу помогали те крестьянские руководители из зажиточных слоев, которым, по словам Энгельса, «было что терять».

Они прислушивались к увещеваниям Трухзеса и шли на переговоры с ним, внося этим в ряды крестьян разложение и деморализацию. Трухзес смог, кроме того, использовать доверчивость крестьян и их неспособность действовать длительное время большими массами. Решающее значение имела также позиция городов. Не только власти верхнешвабских городов, лицемерно взявшие на себя вначале роль посредников между господами и крестьянами, но и часть городского бюргерства оставила крестьян в самый тяжёлый для них моменТ, а в ряде случаев — прямо помогала Трухзесу.

Только плебейские массы городов не участвовали в этом предательстве. Разбив в конце апреля 1525 г. основные силы верхнешвабских крестьян, Трухзес направился на север — в сторону Франконии и Тюрингии, где создавались новые очаги движения. События Крестьянской войны во Франконии. Гейльброннская программа Во Франконии весной 1525 г.

также образовались расположившиеся лагерями крупные крестьянские отряды. Сторонники революционной тактики пользовались среди массы восставших большим влиянием и составляли значительную силу в крестьянских отрядах Франконии. Яков Рорбах предводитель крестьян Неккарской долины, представлявший собой яркий пример крестьянского революционера времён Великой крестьянской войны, возглавил решительные действия по подавлению сопротивления фраиконского рыцарства. Злейший враг крестьян вюртембергский фогт граф Людвиг фон Гельфенштейн, первым открывший военные действия против восставшиХ, и 13 его сторонников были осуждены Рорбахом на позорную смертную казнь прогон сквозь пики. Весть о казни Гельфенштейна быстро распространилась по всей стране и вызвала в господствующем классе настоящую панику. Многие феодалы вынуждены были формально подчиниться крестьянам и оказывать им помощь продовольствием и оружием. По всей Франконии началось разрушение дворянски замков и монастырей в духе революционного «Статейного письма».

Однако разнородный состав отрядов, ограниченность крестьянского кругозора и тактика руководителей бюргерства привели и во Франконии к тому, что положение изменилось в пользу господ. Городская оппозиция, чрезвычайно активная во Франконии, получила здесь в обстановке Крестьянской войны решающее влияние на политическую жизнь ряда городов. Там, где плебейские элементы сумели проявить в достаточной степени свою силу, устанавливался официальный контакт городов с крестьянами. Во многих городах Франконии активные деятели бюргерской оппозиции вместе с отдельными представителями разбитого рыцарства пытались оживить движение за старые бюргерские проекты имперской реформа и стремились использовать для этой цели революционное движение крестьянства, подчинив его своим интересам. Однако, когда в Гейльбронне плебейские элемента в разгар своей борьбы с правящей верхушкой открыли 17 апреля городские ворота крестьянам, бюргерская оппозиция, присоединившаяся к крестьянам, вступила в то же время в тайный контакт с князьями и дворянами.

Если в первые дни Крестьянской войны руководители бюргерства ещё колебались в своей тактике и пытались использовать в своих интересах доверчивое отношение к ним крестьян, то теперь, во второй половине апреля 1525 г., большинство их было уже напугано революционными действиями крестьянско-плебейских масс и встало на сторону их врагов.

Бюргерские деятели вносили в действия крестьянских отрядов разброд, который вёл к расколу и поражению. Проводником политики подчинения крестьянского движения чуждым ему интересам являлся начальник полевой канцелярии крестьян, дворянин по происхождению и бюргер по своему положению, Вендель Гиплер. Обладая широким политическим кругозором, Гиплер, предвидевший, по выражению Энгельса, будущее буржуазное общество, мечтал о проведении буржуазного преобразования Германии путем союза с крестьянством и полного устранения феодального гнёта, а путём сближения бюргерства с рыцарством и приспособления крестьянского движения к интересам этого бюргерско-рыцарского союза.

Захватив в свои руки фактическое руководство так называемым Светлым отрядом, составившимся из объединения оденвальдских, эрингенских крестьян и крестьян долины Неккара, Гиплер задался целью притупить антидворянский характер движения и прекратить нападения на замки и монастыри. Гиплеру удалось добиться приглашения в качестве командующего крестьянскими силами Франконии франконского рыцаря Геца фон Берлихингена, который принял это предложение, поставив условием отказ от разрушения замков и монастырей и от других враждебных дворянству действий.

Противники этой тактики Яков Рорбах и присоединившийся к крестьянам разорённый рыцарь Флориан Гейер были не только устранены от руководящей роли в «Светлом отряде», но и фактически поставлены вне его. Вендель Гиплер и его сторонники решили также лишить крестьян их собственной антифеодальной программы. Вначале они предприняли попытку «исправить» «12 статей», изменив их редакцию так, что сами требования стали менее определёнными, а их выполнение откладывалось до того времени, когда будет проведена имперская реформа.

Убедившись в том, что крестьянские массы отвергают этот новый вариант «12 статей», Гиплер и его сторонники сделали попытку навязать крестьянским руководителям свой бюргерский проект политического переустройства Германии. Наметив созыв в Гейльбронне съезда делегатов крестьянских отрядов, Гиплер подготовил текст этого проекта, который сохранился и известен под названием «Гейльброннская программа». Согласно этому проекту, все власти должны быть подчинены императору и князья превращены в должностных лиц империи. Пятый пункт проекта требовал, чтобы духовенство было полностью лишено светской власти. Предусматривалось общеимперское законодательство и выборной суд на основе сословного представительства, в котором большинство мест принадлежало бы городам. Ряд пунктов требовал единства монеты, мер и веса и отмены всех внутренних таможенных пошлин. Кроме того, выдвигались требования о запрещении крупных торгово-ростовщических компаний, а также об изгнании докторов римского права. Составители программы старались сделать её выгодной и рыцарству, в интересах которого сохранялся сословный строй и производилась конфискация церковных имений. «Гейльброннская программа» допускала возможность выкупа крестьянами феодальных повинностей путём единовременной уплаты в двадцатикратном размере. Феодал при этом ничего не терял, так как, отдав сумму выкупа в рост, он получал бы даже при норме в 5% тот же доход. Этот пункт, сводившийся в конечном счёте к превращению части феодальной земельной собственности в буржуазную, удовлетворял только самую зажиточную верхушку крестьянства. Государственная централизация, составляющая главное содержание «Гейльброннской программы», выражена в ней, по словам Энгельса, в ряде «требований, которые гораздо более отвечали интересам городских бюргеров, чем крестьян».( Ф. Энгельс, Крестьянская война в Германии, К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т. 7, стр. 413. ) В основу своего проекта Гиплер положил один из памфлетов XV в.— «Реформацию Фридриха III», — отражавший политический идеал той части бюргерства, которая ориентировалась на сближение с рыцарством. Радикальные элементы бюргерства, призывавшие к революционным действиям и к поддержке крестьян, были в крупных городах немногочисленны. Трухзес во главе войск Швабского союза прибыл во Франконию в момент, когда Гиплер и его сторонники готовились созвать съезд крестьянских представителей для обсуждения проекта «Гейльброннской программы». Само собой разумеется, что наличие таких «союзников» и командование Геца фон Берлихингена могли привести крестьян только к поражению. Руководящие слои бюргерства франконских городов открыто встали на путь предательства. Магистраты Вюрцбурга и других городов Франконии открывали ворота войскам Трухзеса, которые убивали всех находившихся там крестьян. Крестьянские силы во Франконии были, таким образом, разгромлены по тем же причинам, что и в Верхней Швабии,— из-за собственной неспособности организоваться для отпора врагу и из-за предательского отношения руководителей бюргерства.

События Крестьянской войны в Саксонско-Тюрингенском районе В это время Мюнцер, находясь в Тюрингии, предпринял героическую попытку объединить все силы восставших народных масс деревень и городов на основе революционной тактики. Революционные события в Тюрингии, которыми непосредственно руководил Томас Мюнцер, Энгельс охарактеризовал как «кульминационный пункт всей Крестьянской войны».

( Ф. Энгельс, Крестьянская война в Германии, К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т. 7, стр. 35S,) Город Мюльхаузен в Тюрингии, в котором Мюнцер находился с февраля 1525 г.— после своего возвращения из Верхней Германии, сделался центром народного восстания в Тюрингии и Саксонии. Восставшие действовали во многих пунктах этих земель, вооружённые отряды занимали города, замки, господские имения и монастыри.

Господскую землю и добро крестьяне, по указанию Мюнцера, делили между собой. Крестьяне питали к Мюнцеру большое доверие и советовались с ним по всем вопросам борьбы с феодалами и по своим хозяйственным делам. Стремясь сделать Саксонско-Тюрингенский район восстания центром всей Крестьянской войны, Мюнцер старался разъяснить крестьянам смысл происходящих событий, которые он рассматривал как начало борьбы за установление общего равенства людей во всей Германии и за её пределами. Он призывал к единству всех простых людей, обращаясь не только к крестьянам, но и к городской бедноте. Особые обращения Мюнцер направлял горнорабочим Саксонско-Тюрингенского района. Поддерживая крестьян, отстаивавших в борьбе свои повседневные нужды и программу «12 статей», Мюнцер разъяснял им, что требование «божественного права» включает и более широкие цели, что оно означает полное устранение господ, неподчинение существующим властям и утверждение такого порядка, при котором вооружённые отряды восставших будут осуществлять всё, что они признают полезным для общего дела. Мюнцеровская пропаганда распространялась не только в этом районе, но и в других землях, охваченных Крестьянской войной, в которых действовали анабаптисты — сторонники Мюнцера. После того как Трухзесу удалось разбить крестьянские силы Верхней Швабии, Мюнцер призывал к объединению мощных крестьянских отрядов Франконии с силами Саксонско-Тюрингенского района и к образованию сильного революционного центра в Средней Германии, способного дать должный отпор направлявшимся сюда войскам Трухзеса.

В целях подготовки этого объединения крестьянские силы Тюрингии стали концентрироваться у Франкенхаузена. Туда же прибыл и сам Мюнцер с вооружённым отрядом из Мюльхаузена. Хотя эта деятельность крестьянских отрядов, руководствовавшихся указаниями Мюнцера, не имела солидной военной и организационной базы, она всё же свидетельствовала о возможности нового подъёма крестьянского восстания, значительно более мощного и интенсивного и более тесно связанного с движением городски низов.

Князья Средней Германии, прежде всего саксонские герцоги и ландграф Филипп Гессенский, являвшиеся сторонниками и покровителями Лютера, усмотрел в действиях революционных отрядов Саксонско-Тюрингенского района грозную опасность, спешно собрали свои силы и выступили в поход с целью подавить новый очаг Крестьянской войны и захватить Мюнцера, которого они считали наиболее опасным вдохновителем восставшего народа. В середине мая 1525 г. около Франкенхаузена в Тюрингии разыгрался неравный бой между княжеской конницей, вооруженной артиллерией, и сконцентрировавшимися здесь крестьянскими отрядами, фактически безоружными. Это был по существу самый героический и вместе с тем самый безнадежный акт Великой крестьянской войны. Мюнцер старался поднять боевой дух крестьян и призывал их не бояться превосходящих сил врагов. Окруженный вооруженным до зубов княжеским войском, Мюнцер в страстных речах перед крестьянами Франкенхаузена рисовал величественную картину «царства божия на земле», под которым он понимал общество без князей господ и эксплуататоров, и призывал к решительной борьбе за его установление. Исход неравной борьбы был предрешен. Крестьяне были разбиты под Франкенхаузеном. Мюнцер попал в руки князей, которые казнили ею после мучительных пыток. Так погиб Томас Мюнцер, которого Энгельс характеризовал как самую величественную фигуру Крестьянской войны. Идеи Мюнцера, обладавшего широким революционным кругозором, делавшим его способным на предвосхищение далекого будущего, могли быть тогда поняты лишь немногими из его ближайших сторонников. Однако широкое толкование, которое Мюнцер давал происходившим событиям, отвечало настроениям народных масс сёл и городов и имело своей целью объединение всех сил, стремящихся к свержению феодального строя. Как указывал Энгельс, Мюнцер вынужден был «представлять не свою партию, не свой класс, а тот класс, для господства которого движение уже достаточно созрело в данный момент».( Ф. Энгельс, Крестьянская война в Германии, К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч , т. 7, стр 423. ) Его борьба даже в случае успеха могла содействовать только расчищению почвы для буржуазного развития. В этом заключалась трагедия крестьянско плебейского революционера Мюнцера, но это же обстоятельство показывает и прогрессивный для того времени характер его борьбы.

Подавление Великой крестьянской воины Разгром франкенхаузенского лагеря и гибель Томаса Мюнцера были концом Крестьянской войны. Боевые действия крестьян после этою продолжались лишь в отдельных районах После того как были разбиты последние сопротивлявшиеся группы крестьян в горных районах Австрии, всюду начались преследования и массовые казни участников восстания.

Число погибших крестьян превысило 100 тыс. Крестьянство было разорено огромными контрибуциями. Кровавое подавление восстания, массовое разорение крестьянских хозяйств подорвали боевой дух немецкого крестьянства и силу его сопротивления. Начавшееся еще до Крестьянской войны усиление феодального нажима на крестьян могло теперь развиваться беспрепятственно. Крепостное состояние крестьян сделалось в Германии преобладающим. Из районов, где происходила Крестьянская война, оно постепенно стало распространяться на восток от Эльбы, где немецкие крестьяне, до этого свободные, фактически и юридически превращались в крепостных, обязанных тяжелой барщиной. Этот возобновившийся в Германии крепостнический гнет Энгельс назвал крепостным правом «во втором издании». Причину поражения великого восстания немецкого крестьянства в XVI в. Энгельс видел в разрозненности крестьянских выступлений и неумении всех слоев оппозиция возвыситься над местными и провинциальными интересами, в том, что даже крестьяне и плебеи в большинстве районов Германии не смогли объединиться для совместных действий. Останавливаясь на этом указании Энгельса, В. И. Ленин подчеркивает, что речь идёт о таких особенностях классовой природы крестьянства, которые лишают его возможности одержать победу в самостоятельных выступлениях.

В. И. Ленин пишет, что «организованность, политическую сознательность выступлений, их централизацию (необходимую для победы), все это в состоянии дать распыленным миллионам сельских мелких хозяев только руководство ими либо со стороны буржуазии, либо со стороны пролетариата».( В. И. Ленин, О конституционных иллюзиях, В. И. Ленин, Соч.

, т. 25, стр. 181.) О руководстве со стороны пролетариата не могло быть, конечно, речи в XVI в. Что же касается бюргерства, то, несмотря на объективную заинтересованность его передовых элементов, вступивших на путь буржуазного развития, в победе над феодализмом, оно в целом оказалось неспособным возвыситься над местной ограниченностью и освободиться от опутывавших его связей с миром феодальных отношений для того, чтобы выступить руководителем всех антифеодальных сил.

Местная ограниченность немецкого бюргерства обусловлена была его экономической и политической незрелостью. .