Исторический словарь - лель

Лель имя сочиненного польскими мифологами славянского языческого бога, будто бы поминаемого в свадебных песнях. Исходя из убеждения, что у древних славян были боги, соответствующие классическим, польские историографы XVI века Меховита, Кромер, Стрыйковский признавали у языческих поляков существование богини Лады и ее двух сыновей, Леля и Полеля, соответствовавших Кастору и Поллуксу; Меховита ссылался, в подтверждение этого, на слова древних песен: "Lada, Lada, I leli, I leli, Poleli". Иннокентий Гизель , составитель "Синопсиса", повторяя Стрыйковского, в главе "Об идолах" приписывает древним языческим русским тех же богов. Русские мифологи конца XVIII и первой половины XIX веков не сомневались в существовании у язычников славян и русских бога любви и браков Леля. Державин упоминает его в своих песнях. У Пушкина ("Руслан и Людмила") на пиру князя Владимира Баян славит "Людмилу-прелесть и Руслана, и Лелем свитый им венец". При более критическом отношении к источникам славянской мифологии оказалось, что существование бога Леля основано исключительно на припеве свадебных и других народных песен и современные ученые вычеркнули Леля из числа славянских языческих богов. Припев, в разных формах лелю, лелё, лели, люли встречается в русских песнях; в сербских "кралицких" песнях (троицких) величальных, имеющих отношение к браку, он встречается в виде лельо, лелё, в болгарской великодной и лазарской в форме леле. Таким образом припев восходит в глубокую древность. Старинный польский припев лелюм (если он действительно существовал в этой форме, с "м") Потебня объясняет через сложение лелю с "м" из дательного падежа "ми", как в малорусском "щом" (вместо "що ми").

В припеве "полелюм" (если он верно передан польскими историографами) "по" может быть предлогом; ср. белорусские припевы: люли и о люлюшки" (Шейн "Материалы для изучения быта и языка русского населения Северо-Западного края", т. I, ч. I, стр. 203). Соображения об этимологическом значении припева лелю и проч. высказаны Вс. Миллером ("Очерки арийской мифологии", т. I, М., 1876, стр. 322 и след.) и А. Потебней ("Объяснения малорусских и сродных народных песен", Варшава, 1883, т. I, стр. 20 22). Отношения различных звуковых форм припева не могут до сих пор считаться уясненными. См. еще статью Брикнера "Mythjlogische Studien" ("Archiv f. slavische Philologie", т. XIV, 1892). Вс. Миллер. .