Исторический словарь - революционное движение римских рабов и колонов и завоевание западной римской империи германскими пле

Так называемое «великое переселение народов» и революционное движение рабов и колонов Непрерывные вторжения и переселения германских, сарматских и славянских племён на территорию Римской империи, известные как «великое переселение народов», начались в конце IV в. н. э. К этому времени производительные силы древнегерманского общества достигли нового, более высокого уровня по сравнению с прежним. Германцы IV—V вв. научились значительно лучше обрабатывать металлы, были знакомы с гончарным кругом и умели изготовлять стеклянные изделия. При обработке своих полей германские племена, особенно жившие вблизи от границ Римской империи, пользовались теми же сельскохозяйственными орудиями, что и римляне. Германцы стремились расширять свои пашни за счёт леса и разводить крупный скот наряду с мелким. Они умели строить суда и заимствовали у римлян употребление паруса. Они вели систематическую торговлю с римлянами и сбывали римским купцам янтарь и меха, скот и рабов. Относительно высокий уровень производительных сил, достигнутый германскими племенами в IV—V вв., сделал возможным непосредственный переход германцев от последней стадии первобытно-общинного строя к феодализму, когда в результате своих вторжений они поселились на территории Римской империи, в которой уже разлагались рабовладельческие порядки и зарождались элементы феодального способа производства.

Причин так называемого «великого переселения народов» было несколько. Развитие производительных сил обусловливало дальнейшее углубление имущественного и социального неравенства у германцев. Росла власть вождя, усиливалась роль дружины и знатных лиц племени. Стремление их к захвату земель, военной добычи и к накоплению богатств вызывало непрерывные походы против Римской империи, уже утратившей способность к действенному сопротивлению. Имели при этом значение и другие причины: прирост населения у германцев в результате их перехода к оседлости, давление, которое оказывали на германские племена их соседи, более удалённые от Рима, а также политика самой Римской империи, которая за недостатком собственных сил всё чаще и чаще использовала германцев в качестве наёмных солдат и поселяла их на своей территории. В конце IV в. во владения Римской империи, на территорию Балканского полуострова вторглось германское племя готов, пришедшее в Причерноморье с балтийского побережья ещё в конце II столетия. В Причерноморье готы создали большой племенной союз, в который входили вестготы (западные готы), жившие к северу от Нижнего Дуная, и остготы (восточные готы), жившие за Днестром. В это же время к востоку от области нового расселения готов сложился другой племенной союз — во главе с гуннами. Тюркоязычные, по мнению большинства исследователей, гунны были кочевниками-скотоводами. В причерноморские степи они пришли из Азии. К этому времени, писал Энгельс, «Римское государство превратилось в гигантскую сложную машину исключительно для высасывания соков из подданных. ...его порядок был хуже злейшего беспорядка, а варваров, от которых оно бралось защищать граждан, последние ожидали как спасителей» (Ф. Энгельс, Происхождение семьи, частной собственности и государства, стр. 153.). Вопиющие классовые противоречия внутри римского общества бросались в глаза очевидцам тогдашних событий. Богачи роскошествуют в великолепных дворцах, говорили они, а бедняки не имеют ни крова, ни пищи. Рубища, которыми они владеют, — вся их одежда; палки — оружие и опора; а дырявая котомка с куском хлеба — «кладовая». Народные массы не желали мириться с таким положением. В период упадка рабовладельческого хозяйства борьба порабощённых масс против своих угнетателей обострилась. Особенно крупным было восстание во Фракии, ставшей центром народной борьбы на востоке империи (365 г.). Рабовладельцы жестоко расправлялись с восставшими, сжигали их поселения, а участников восстаний предавали смерти. Но, несмотря на это, революционное движение рабов и колонов, направленное против основ рабовладельческого строя, росло. Рабы и колоны продолжали бороться и стали естественными союзниками вестготов, когда те вторглись в пределы империи.

Толчок к движению вестготов дали гунны. Столкнувшись с остготами в 375 г. и сломив их сопротивление, они продолжали своё движение на запад. Спасаясь от приближавшихся гуннов, безжалостно уничтожавших их деревни, посевы и хозяйства, вестготы перебрались на правый берег Дуная и с разрешения римского императора разместились на Балканском полуострове в качестве союзников империи.

Однако очень скоро среди вестготов начался страшный голод. Римские власти рассматривали поселившихся на их территории германцев как источник для пополнения римских имений дешёвой рабочей силой. За кусок хлеба или мяса они требовали у вестготов в виде платы взрослого раба и вынуждали их за гроши продавать в рабство своих жён и детей. В ответ на эти попытки превратить их в рабов вестготы восстали и наголову разбили римскую армию в битве при Адрианополе в 378 г. Один из современников этих событий, римский историк Аммиан Марцеллин, писал, что большой помощью для вестготов во Фракии являлось то, что «со дня на день присоединялось к ним множество земляков из тех, кого продали в рабство купцы, или тех, кто в первые дни перехода на римскую землю, мучимый голодом, продавал себя за глоток скверного вина или за жалкий кусок хлеба. К ним присоединялось много работников золотых рудников, которые не могли сносить тяжести оброков; они были приняты с единодушного согласия всех и сослужили большую службу блуждавшим по незнакомой местности готам, которым они показывали скрытые хлебные магазины, места убежища жителей и тайники». Движение, в котором объединились вестготы, рабы и колоны, было направлено против богатых землевладельцев и рабовладельцев. Знатнейшие римские мужчины и женщины, писал тот же историк, а также юноши и девушки уводились за Дунай. «Их гнали бичами, связанных, как диких зверей, а они были недавно богаты и свободны. Вмиг лишался богатый семьи и дома, тлевшего в пепле». В начале V в. вестготы, жившие на территории Балканского полуострова, двинулись во главе со своим королём Аларихом на осаду Рима. С ужасом смотрели римские богачи на вестготов, раскинувших свои шатры под высокими стенами города.

Римские же рабы видели в пришельцах своих избавителей от ненавистного рабства и массами перебегали к вестготам, вступая в их отряды. Осада была снята лишь после того, как по требованию Алариха римляне заплатили вестготам огромный выкуп в 5 тыс. фунтов золота и 30 тыс. фунтов серебра и одновременно освободили всех рабов германского происхождения, которые в тот момент находились в городе. Но на этом дело не кончилось. В 410 г. вестготы вновь осадили Рим и 24 августа ночью захватили его. Падение Рима в результате совместных ударов вестготов и рабов произвело на господствующий класс империи потрясающее впечатление. «Когда погас самый блестящий свет, — писал один из церковных писателей того времени Иероним, — когда отсечена была глава Римской империи и, скажу вернее, целый мир погиб в одном городе, онемел язык мой и был я глубоко унижен». Образование «варварских» королевств на территории Западной Римской империи В конечном счёте западноримский император Гонории был вынужден заключить с победителями договор и предоставить им для поселения территорию между Пиренеями, Атлантическим океаном и Гаронной (Гарумной) с главным центром Толозой (современная Тулуза).

Тулузское королевство вестготов, основанное в 419 г. (оно просуществовало до 507 г.), было первым «варварским» королевством на территории Западной Римской империи. Некоторое время спустя вестготы проникли и на Пиренейский полуостров. Второе «варварское» королевство в пределах Западной Римской империи было основано германским племенем вандалов, живших сначала по берегам среднего течения Одера, а затем с боями прошедших через Галлию и Испанию.

Переправившись через пролив (совр. Гибралтарский) под предводительством короля Гейзериха, вандалы завоевали римскую провинцию Африку (439 г.). Это королевство просуществовало до 534 г. Завоевание Северной Африки вандалами было сильно облегчено той поддержкой, которую им оказали в этой провинции рабы и колоны, восставшие против рабовладельческого Рима. Римские рабовладельцы именовали их циркумцеллионами (что на латинском языке означает «бродящие вокруг хижин», «бездомные»), иначе они назывались агонистиками (что на греческом языке означает «борющиеся»).

Восставшие добивались освобождения рабов, уничтожения долгов, опутывавших колонов, и ликвидации ростовщической кабалы. Движение это было массовым и чрезвычайно грозным для римских рабовладельцев. Никто, заявляли современники, не был спокоен в своих владениях. Идеологической оболочкой этого движения был так называемый допатизм, учение, направленное против уже утвердившейся к этому времени в Римской империи христианской церкви.

Донатистская секта откололась от господствующей христианской церкви после того, как та вступила в союз с Римским государством (ещё при императоре Константине I) и стала поддерживать рабовладельческую империю. Донатисты решительно осуждали этот союз и боролись за полную самостоятельность церкви. Циркумцеллионы являлись наиболее революционной и решительной частью донатистов. Измерения и запись количества зерна перед погрузкой. Собор в Равенне. VI в. Слоновая кость. В середине V в.

на территории Западной Римской империи, сначала в Сабаудии (теперешняя Савойя), а затем в районе Верхней Роны и Соны, образовалось третье «варварское» королевство — Бургундское. Германское племя франков основало Франкское королевство в Северо-Восточной Галлии. Германские племена англов, саксов и ютов, жившие на Ютландском полуострове, а также к западу и к югу от устья Эльбы, начали завоевание Британских островов, населённых кельтскими племенами бриттов, и, вопреки их сопротивлению, создали там несколько англосаксонских королевств.

Быстрое завоевание Галлии германскими племенами объяснялось теми же причинами, что и успехи вандалов в Северной Африке. В V в. вся территория Галлии была охвачена мощным антирабовладельческим движением так называемых багаудов, в число которых входили и рабы, и колоны, и городская беднота, и солдаты, бежавшие из римской армии (слово «багауд» происходило, по-видимому, от кельтского слова «байя», что значит борьба, и, таким образом, по своему смыслу совпадало с греческим словом «агонистик»). Багауды громили и сжигали поместья галло-римских рабовладельцев и захватывали их земли. То было время, писал очевидец этих событий, когда нападали земледельцы, не знающие воинского обычая, «когда пахарь подражал пехотинцу, пастух всаднику...». Направленное против крупного галло-римского землевладения, движение багаудов расшатывало и подрывало рабовладельческий строй. Борьба германских племён против Римской империи сливалась с этим движением. Рабы и колоны оказывали поддержку германским пришельцам, ибо последние приносили с собой такие общественные порядки, которые сразу же и значительно облегчали положение римских народных масс. Германцы забирали себе 1/3, 1/2, и даже 2/3 земли, при этом в первую очередь у крупных земельных собственников.

Таким образом, германские вторжения наносили сильный удар крупному рабовладельческому землевладению. Германцы брали землю не пустую, а вместе с рабами. Но формы эксплуатации рабов у германцев были несравненно мягче, чем у римлян, следовательно, приход германцев облегчал положение римских рабов. Общинные же порядки, принесённые германцами, на первых порах укрепили позиции тех свободных крестьян, которые ещё сохранились в Римской империи. Наконец, в процессе завоевания германцы рука об руку с римскими рабами и колонами уничтожали гнёт римских налогов и расшатывали государственный аппарат, ту политическую надстройку, при помощи которой господствующий класс римского общества поддерживал и охранял разлагавшиеся рабовладельческие отношения. Этим германцы также облегчали положение непосредственных производителей в Римской империи. Вот почему последние приветствовали их приход.

«Что другое создало багаудов, кроме нашей несправедливости и бесчестности правителей, их хищений и грабежей...» — писал марсельский священник V в. Сальвиан. «Франки не знают этого преступления... нет ничего подобного ни у вандалов, ни у готов...» Неудивительно, что «бедняки ищут у варваров римской человечности, потому что они не могут снести у римлян варварской бесчеловечности...». Определённую роль в ослаблении Римской империи сыграла также борьба провинциальной знати против центрального правительства, причём эта знать вступала в союзы с вождями «варваров». Так, уже в первой половине V в. от Галлии отпала северо-западная область Арморика, где преобладало население, жившее ещё в условиях родового строя. В середине V в. в Центральной Галлии возникло «царство» союзника франков — знатного галла Эгидия. Нориком (на территории современной Австрии) правил епископ Северин, поддерживаемый королём племени ругиев. В Далмации выделилось самостоятельное владение знатного римлянина Марцеллина. Крушение Западной Римской империи Во второй половине V в. Западная Римская империя состояла уже из одних италийских владений, так как к этому времени от неё отпали все её прежние провинции (Британия, Галлия, Испания и Африка). Но недолго Западной Римской империи довелось сохраниться и на этой территории. В середине V в. галло-римскому населению и германским племенам, заселившим территорию Западной Римской империи, пришлось столкнуться с ордами гуннов, вторгшимися в Галлию во главе с их предводителем Аттилой. К этому времени Аттиле удалось создать обширный, хотя и крайне непрочный, племенной союз с центром в Паннонии, включавший в свой состав ряд покорённых племён. Походы Аттилы носили хищнический характер. Они нарушали хозяйственную жизнь земледельческих народов и задерживали их общественное развитие. Гунны вытаптывали засеянные поля, вырубали сады, сжигали деревни и города, убивали их жителей. Поэтому вестготы, бургунды и франки, выступившие против Аттилы на стороне галло-римлян, проявили большую стойкость. Встреча между противниками произошла около теперешнего города Труа (в нынешней северо-восточной Франции). Об этом сражении на так называемых Каталаунских полях (451 г.) готский историк VI столетия Иордан писал следующее: «Завязывается битва — жестокая и повсеместная, ужасная, отчаянная... Если верить рассказам стариков, протекавший по упомянутому полю в низких берегах ручей широко разлился от крови, струившейся из ран сражённых». Столкнувшись с мужественным сопротивлением племён, населявших Галлию и боровшихся под руководством римского полководца Аэция, Аттила был вынужден отступить со своими отрядами из её пределов и вскоре после этого умер. Гуннский союз, включавший покорённые гуннами племена (в частности, племя остготов) и державшийся силой оружия, сразу распался.

Но борьба с гуннами ещё более расшатала государственный аппарат в сохранившейся части Западной Римской империи. Сильный удар Западной Римской империи нанесли вандалы, переправившиеся в Италию из Северной Африки и в 455 г. захватившие Рим. Вандалы подвергли его сокрушительному разгрому, при котором погибло и много ценнейших памятников культуры.

Вот почему с этих пор массовое и бессмысленное уничтожение культурных ценностей завоевателями получило название вандализма. В 476 г. (этот год считается датой падения Римской империи) один из германских военачальников — Одоакр, находившийся тогда на службе у римлян, свергнул с престола последнего римского императора Ромула Августула. Одоакр правил Италией в течение 17 лет. Затем она была завоёвана германским племенем остготов, которые в 493 г. основали на Апеннинском полуострове своё королевство во главе с королём Теодорихом. Это королевство с центром в Равенне просуществовало до 555 г. Такова история германских вторжений в пределы Западной Римской империи и борьбы римских рабов и колонов против рабовладельческого строя. Каждое из «варварских» королевств, образовавшихся на территории бывшей Западной Римской империи, имело свои специфические особенности. Однако основа всех этих королевств так же, как и их дальнейшая судьба, были одними и теми же.

Во всех этих "варварских" королевствах в той или иной мере имело место взаимодействие процессов, происходивших в позднеримском рабовладельческом обществе (в связи с разложением рабовладельческого способа производства), и процессов, которые совершались в обществе древних германцев (в связи с разложением в нём первобытно-общинного строя).

Переплетение и взаимное влияние этих процессов способствовали более быстрому общественному развитию, т. е. более быстрому утверждению нового, феодального строя на Западе. Революционная борьба рабов и колонов расшатала рабовладельческий строй, облегчила победы германских племён и способствовала тем самым дальнейшему развитию элементов феодализма, зародившихся в римском обществе.

Германские завоевания облегчили революционную борьбу рабов и колонов и в свою очередь нанесли сокрушительные удары Римскому государству и рабовладельческим порядкам. В то же время сами германцы, осевшие на римской территории и подвергшиеся влиянию римских порядков, всё больше и больше отдалялись от прежнего родового равенства.

На смену первобытно-общинным отношениям приходил иной строй, для которого, с одной стороны, было характерно возникновение крупных землевладельцев уже из среды самой германской знати (применявшей труд рабов и зависимых людей), а с другой стороны, подчинение остальных членов племени (утративших личную свободу и свои прежние права на землю) этой феодализирующейся знати.

Иными словами, на завоёванной германцами римской территории шло дальнейшее развитие феодальных отношений и складывание феодальных государств. Галло-римские и другие провинциальные магнаты, когда свержение Ромула Августула положило конец номинальному существованию Римской империи, довольно быстро вступили с «варварами» в мирные отношения. Многие из провинциальных магнатов сумели сохранить значительные земельные владения и, используя свою более высокую культуру, знание законов и обычаев, стали желанными советниками при «варварских» королях. Постепенно магнаты слились с аристократией, складывавшейся в среде самих «варваров», и вошли в состав господствующего класса нового общества. Христианская церковь Носительницей идеологии этого класса стала христианская церковь, которая со времени правления императора Константина I (306—337) являлась государственной. Всё своё влияние церковь поставила на службу господствующему классу, стараясь отвлечь от революционной борьбы рабов и колонов.

Церковь не только не восставала против рабства, но и освящала его своим авторитетом. Решение одного из соборов (так назывались съезды, созывавшиеся церковью для рассмотрения различных вопросов, касающихся вероучения и церковной организации), постановления которых были обязательны для всех христиан, предавало проклятию тех, кто будет подстрекать рабов к уходу от господ.

Епископы, которые стояли во главе церковных областей, имели право суда и ведали церковным имуществом, жили в роскоши, поражавшей даже самых богатых светских магнатов. С упадком городского самоуправления и с ослаблением государственного аппарата на Западе эти епископы (обычно выходцы из знатных семей, пользовавшиеся большим влиянием) становились главными лицами в городах и в городских округах. Особенно возросло влияние и богатство епископа Рима — столицы империи. Этот епископ, начиная с IV в., именовался папой римским. В целях возвеличения римских епископов — пап — была создана легенда о том, что они являются непосредственными «преемниками апостола Петра». Императоры понимали, что только единая сильная церковь может поддерживать единство империи. В 325 г. император Константин I созвал первый «Вселенский» церковный собор в Никее, который принял некоторые основные положения христианского вероучения («символ веры»), сделав их обязательными для всех христиан. На Никейском, а затем и на Константинопольском (381 г.) церковных соборах была провозглашена как основа христианского вероучения вера в «божественную троицу», в воскресение Христа, в воскресение мёртвых и в загробную жизнь. На Никейском соборе было принято положение, что «бог — един в трёх лицах» и что этими лицами являются «бог-отец», «бог-сын» и «бог-дух святой». Все эти три лица абсолютно соравны и совечны друг другу. В то же время «бог-сын», которого христианская церковь отождествляет с легендарной личностью Иисуса Христа, рождён «богом-отцом», а «бог-дух святой» от «бога-отца» «исходит». Однако единства церкви достигнуть не удалось. Социальный протест трудящихся и эксплуатируемых находил своё выражение в так называемых ересях, т, е. учениях, отвергавших учение господствующей церкви. Еретики, создававшие свои организации, секты, выдвигали (в религиозной форме) требования социального равенства и общности имущества, обличали роскошь и развратную жизнь духовенства. Против господствующей церкви выступали и те представители провинциальной знати, которые хотели отделиться от Рима и видели во всё возраставших притязаниях римских епископов на церковное главенство новое выражение идеи римского мирового господства. Никейский символ веры был принят западной церковью, но на Востоке он встретил ожесточённое сопротивление. Там ещё в конце III в. сложилось направление, получившее название арианства, по имени одного из своих основателей Ария. Сторонники арианства отрицали «извечное существование Христа», рассматривая его лишь как «первое творение бога-отца». На Никейском соборе арианство было осуждено, но число его приверженцев росло. В частности, арианство получило поддержку в Египте, что отражало борьбу этой римской провинции против империи. Арианство распространилось и у германских племён, первым христианским проповедником среди которых был Ульфила, переведший Библию на готский язык. Борьба между арианами и никейцами была крайне ожесточённой. Она окончилась победой последних только в конце IV в. при императоре Феодосии I. В первой половине V в. возникло новое еретическое учение, так называемое несторианство, последователи которого отрицали церковный догмат о божественной сущности Христа и утверждали, что и «богоматерь», и Иисус Христос были смертными людьми. Несториане учили, что «бог-сын» лишь сосуществовал с человеком в личности Иисуса Христа после его рождения на земле. В том же веке возникло монофизитское учение, которое отрицало в личности Христа человеческую сущность и видело в нём только лишь бога. Монофизитство было широко распространено в восточных областях империи, прежде всего в Сирии и Египте, которые особенно тяготились гнётом империи и стремились от неё отделиться. За несторианской и монофизитской ересями, так же как и за арианской, скрывалась борьба социальных и политических интересов.

Христианская церковь, верой и правдой служившая рабовладельческой империи, не могла предотвратить её упадка. Постепенно многие провинциальные епископы в Западной Римской империи (так же как их собратья по классу — провинциальные земельные магнаты) стали склоняться к союзу с «варварскими» королями, стремились внушить им представления о святости и неограниченности их власти и старались доказать современникам неизбежность и даже благодетельность падения Римской империи.

С этой целью они разработали собственную философию истории, создателями которой были церковные писатели IV в. Августин и его ученик Орозий. Римская языческая империя, по мнению ряда церковных писателей, понесла заслуженную кару за своё нечестие, «варварские» же короли чище и нравственней римлян, а поэтому и побеждают их. Церковь приспосабливалась, таким образом, к изменившимся условиям и переходила на службу к новому господствующему классу в складывавшемся феодальном обществе. Культура Западной римской империи Христианская церковь боролась против античной «языческой» культуры и разрушала многие её памятники, воспринимая из этой культуры лишь то, что могло служить церковным интересам.

При этом наследие древности церковь «осваивала» уже в то время, когда сама античная культура, сложившаяся в период расцвета рабовладельческого строя, приходила в упадок и сделалась по преимуществу культурой придворных и аристократических кругов. Поэты и писатели воспевали былую славу Рима и изощрялись в составлении вычурных панегириков, восхвалявших императоров и наиболее влиятельных государственных деятелей и полководцев.

Наиболее известным из этих панегиристов был Клавдиан. Оригинальных и значительных произведений уже не появлялось. Исключение составляет только исторический труд Аммиана Марцеллииа, посвящённый событиям IV в. Авторы литературных произведений, выходившие из среды знати и писавшие в расчёте на её вкусы, стремились главным образом развлечь своих читателей и поразить их своей оригинальностью.

Распространение получили поэмы, составленные из отдельных стихов древних авторов, стихотворения, которые могли читаться через строчку или справа налево, и т. п. Не избежал влияния этого течения даже такой крупный галльский поэт, как Авсоний, прославившийся своими стихами, посвящёнными описанию знакомых ему с детства пейзажей по берегам реки Мозеля. Описанием сельской жизни богатого галльского аристократа наполнены стихи и прозаические послания другого известного галльского писателя — Сидония Аполлинария, впоследствии епископа города Клермона. Те из поэтов, которые обращались к истории, передавали большей частью анекдоты из жизни императоров и придворных — всё с той же целью создать занимательные произведения. Образцом такого рода сочинений служит сборник биографий императоров II—III вв., написанный во второй половине IV в. Всё это свидетельствовало о вырождении античной культуры, связанном с разложением породившего её рабовладельческого строя. Одновременно на Западе развивалась и христианская литература — жизнеописания в стихах и прозе всевозможных «святых», сочинения по истории церкви и различным догматическим и богословским вопросам. Тесная связь христианских писателей с придворными и аристократическими кругами наложила свою печать и на их сочинения. Стихи христианского поэта Павлина Ноланского, особенно прославившегося описанием жизни и чудес «святого» Феликса, не менее вычурны и трудны для понимания, чем поэмы авторов, избиравших светские темы. Многочисленные послания церковного писателя IV в. богослова Иеронима были обращены к знатным христианам и разбирали волновавшие их вопросы.

Придворный, аристократический характер носило и искусство. Архитекторы сооружали триумфальные арки в честь императоров, роскошные дворцы и виллы знати. Скульпторы воздвигали колоссальные статуи правителей, придавая этим изображениям застывшие формы и стараясь выразить таким образом их «сверхчеловеческое» величие. Для христианских культовых зданий вначале применялись формы античной архитектуры. Однако с течением времени эти формы претерпели сильные изменения. Христианские церковные здания (базилики) IV—V вв. имели уже вид удлинённого прямоугольника, разделённого двумя или четырьмя рядами колонн (параллельно длинным стенам) на три или пять «кораблей» (нефов), из которых средний неф делался значительно выше боковых. Внешний вид базилик был весьма скромен, внутри же они украшались мозаиками, живописью и скульптурой. Наиболее типичными образцами христианских базилик считаются базилики св. Петра и св. Агнессы в Риме. В христианских катакомбах, представлявших собой длинные подземные коридоры и предназначавшихся для погребения христиан, сохранилось много памятников раннехристианского искусства. Содержание покрывавшей стены катакомб, главным образом фресковой, живописи было либо чисто декоративным, либо посвящённым изображению сцен из Ветхого и Нового заветов.

К памятникам раннехристианского искусства относятся также многочисленные каменные саркофаги, которые украшались орнаментом в виде волнообразных линий и символическими изображениями, и разные предметы церковного и домашнего обихода. Среди них встречаются лампы, перстни и медальоны с подобными же изображениями. Для искусства Западной Римской империи IV—V вв.

, в том числе и для церковного, характерными являлись тяжеловесная роскошь и отход от реалистического изображения в сторону формализма и стилизации. Наиболее отчётливо это проявилось в христианских фресках, обнаруженных при раскопках в Дура-Эвропос. Искусство всё более удалялось от реальной действительности и приобретало отвлечённый, символический характер, достигший своего полного выражения в средневековом церковном искусстве на Западе и в Византии.

.