Исторический словарь - варшавский владимир сергеевич

(1906, Москва 22,2,1978, Женева) писатель, литературный критик. Сын журналиста, присяжного поверенного. В 1918 семья переехала в Крым, в 1920 в Чехословакию. Учился в Москве, Киеве, Константинополе, Тшебове, Праге, где закончил гимназию и Русский юридический факультет Пражского университета, В 1926 уехал в Париж; поступил в Сорбонну и в течение нескольких лет изучал философию и литературу. Первый рассказ, «Шум шагов Франсуа Виллона», опубликовал в журнале «Воля России» (1929, № 7), своего рода пролог ко всему последующему творчеству писателя как выразителя мировоззрения т.н. «незамеченного поколения», детей русских эмигрантов «первой волны»; тема рассказа страх одиночества. В статье «О прозе «младших» эмигрантских писателей» (СЗ, 1936, № 61) В. писал о литературе своего поколения как о «чахлой, растущей без воздуха, нерасцветающей прозе, и тем не менее, может быть, ближе «относящейся к делу», больше открывающей бесконечно печальный опыт эмигрантской жизни одиночество, чем все еще прекрасное, но как бы дореволюционное творчество «старших писателей», уходящее корнями в то время, когда душа русского мира не была еще так глубоко и трагически расколота на две противоположные, кажущиеся непримиримыми тенденции». В. участник альманаха «Круг», сотрудник журнала «Числа» (1930-34) и др. В 1939 В. вступил в ряды французской армии. Участвовал в Сопротивлении, объединившем эмигрантскую молодежь из часто враждовавших до войны группировок. Был в немецком плену, освобожден войсками союзников, награжден медалью. В предисловии к книге В. «Родословная большевизма» А.Шмеман писал о его мужестве, «с которым в июле 1940 г. он, рядовой разгромленной французской армии, почти в одиночку, на протяжении нескольких дней, в обреченной крепости сдерживал мощный натиск немцев». Книга «Семь лет» (Париж, 1950) раскрывает переживания автора, участника 2-й мировой войны. В 1950В. переселился в США. Здесь вышла в свет его программная книга «Незамеченное поколение» (Нью-Йорк, 1956) «опыт рассуждения о судьбе эмигрантских сыновей», особенно тех из них, «кто при более благоприятных условиях могли бы стать продолжателями «ордена» русской интеллигенции». Об этом «ордене» он писал: «Немногочисленные, но активные группы кадетов, эсэров и меньшевиков... издавали главные эмигрантские газеты и журналы, и их публицистика и дискуссии занимали авансцену эмигрантской общественной жизни. Но по-настоящему, эти остатки демократической и социалистической интеллигенции не имели влияния и были окружены враждой огромного большинства эмигрантов, которые возлагали на «орден» ответственность за российскую катастрофу». Младшие эмигранты «еще помнят Россию и на чужбине чувствуют себя изгнанниками. В этом их отличие от последующих эмигрантских поколений. Но воспоминаний о России у них слишком мало, чтобы ими можно было жить, В этом их отличие от поколений старших. Зато есть в их судьбе сходство с судьбою всех «лишних людей» русского прошлого, всех «потерянных поколений Европы и Америки», В. давал характеристику всем заметным идейным группировкам, сыгравшим хотя бы мимолетную роль в духовном самоопределении младшего поколения русских эмигрантов, Глава книги В. посвященная характеристике русского литературного Монпарнаса, демонстрировала обреченность людей «незамеченного поколения». Вместе с тем В. отмечал свойственные им героические черты, способность претворять слова в дело, жертвовать своей жизнью, если это окажется необходимым.В. раскрыл роль, сыгранную ими во время 2-й мировой войны: «Мелькают слова: убит, скончался от ран, расстрелян немцами, добит штыками, посмертно награжден Военной медалью, Военным Крестом с пальмами, доброволец, партизан, волонтер, перешел к генералу де Голлю, погиб в Резистансе, убит в рядах Свободной Франции...» 6-я глава книги как бы мемориал «незамеченного поколения»; В. приводит список погибших в Сопротивлении молодых людей, среди которых расстрелянные, геройски встретившие смерть Б.Вчльде, А.Левицкий, священник о.Дмитрий Клепинин, княгиня В.Оболенская и мн. др. В книге «Ожидание» (Париж, 1972) переработаны и собраны публикации В. в разных эмигрантских журналах за последние 20 лет. Лирический герой автора Владимир Гуськов говорит: «Я был уверен, мир имеет доброе значение. Только с годами подсказываемые разумом сомнения разрушили мое первоначальное безотчетное в этом убеждение. Но, оглядываясь теперь на мою жизнь, я вижу, что мое сознание, моя жизнь, моя душа всегда стремились это убеждение восстановить». Последняя незавершенная книга В. «Родословная большевизма» (Париж, 1982). В ней размышления писателя о судьбе России, ее истории, опасения за ее будущее.В. был убежден в том, что «...истоки советского империализма нужно искать не в русской истории и не в особом мессианизме русского народа, а в марксистском эсхатологическом мифе мировой революции». Он утверждал, что Ленин и Маркс во всем идентичны: «при чтении перестаешь различать, где Маркс, где Энгельс, где Ленин. Образы трех угодников сливаются. Тот же ход мыслей, тот же строй чувств, тот же стиль, то педантически наукообразный, то площадной, та же бешеная ярость в полемике, то же неколебимое убеждение, что прогресс не может совершаться без насилия и кровавых человеческих жертв и что, как бы ужасны ни были эти жертвы, на них нужно идти». .