Политический словарь - корнилов лавр георгиевич

(18 августа 1870, станица Каркаралинская Семипалатинской области, –13 апреля 1918, Екатеринодар). Родился в семье казака (хорунжего). Окончил Омский кадетский корпус и в 1892 Михайловское артиллерийское училище, в 1898 Академию Генштаба. 6 лет служил в штабе Туркестанского военного округа. Публиковал в журналах обзорные статьи о Персии и Индии, в 1901 выпустил книгу "Кашгария и Восточный Туркестан".

В 1904 – 05 участвовал в русско-японской войне. В 1905 – 07 на различных должностях в военных округах. В 1907 – 11 военный агент ( атташе) в Китае. С начала первой мировой войны временно начальник 49-й, затем начальник 48-й пехотной дивизии, которая под его началом осенью 1914 попала в окружение и вышла из него с большими потерями. В апреле 1915 Корнилов попал тяжелораненым в плен, из которого в июле 1916 бежал.

С этого времени имя Корнилова стало известно всей России. Осенью 1916 назначен командиром 25-го пехотного корпуса (Юго-Западный фронт). 2 марта 1917 Николай II по просьбе М.В. Родзянко одновременно с отречением от престола назначил Корнилова командующим Петроградским ВО. 7 марта по распоряжению Временного правительства Корнилов осуществил арест бывшей императрицы и её детей, находившихся в Царском Селе.

Вместе с военным министром А.И. Гучковым с согласия Ставки разрабатывал план создания Петроградской Отдельной армии для прикрытия столицы с включением в её состав Петроградского гарнизона. Во время Апрельского кризиса предложил Временному правительству разогнать демонстрации вооруженной силой, предложение не было принято, а исполком Петроградского Совета РСД предложил Корнилову воздержаться от вызова войск.

21 апреля приказал вывести на Дворцовую площадь две батареи Михайловского артиллерийского училища, но собрание офицеров и солдат училища постановило: приказ Корнилова не исполнять и пушек не давать. Когда же исполком Совета РСД возбудил вопрос о контроле распоряжений Корнилова, он подал в отставку с поста командующего ВО. Несмотря на просьбу Гучкова, Верховный главнокомандующий М.

В. Алексеев отказался назначить Корнилова главкомом Северного фронта. С начала мая Корнилов – командующий 8-й армией, которая в июньском наступлении Юго-Западного фронта имела наибольший успех. Вечером 7 июля принял командование Юго-Западным фронтом. В тот же день направил Временному правительству телеграмму, в которой говорилось: " Армия обезумевших тёмных людей, не ограждавшихся властью от систематического развращения и разложения, ...бежит... Необходимо немедленно... введение смертной казни и учреждение полевых судов на театре военных действий "; в случае отказа применить эту меру "вся ответственность падёт на тех, кто словами думает править на тех полях, где царят смерть и позор предательства, малодушие и себялюбие" (Иоффе Г.

З., Белое дело. Генерал Корнилов, М., 1989, с. 78). 8 июля Брусилов телеграфировал Временному правительству, что считает "безусловно необходимым немедленное проведение в жизнь мер, просимых генералом Корниловым" (" Государственное Совещание", с. 351). Корнилов, не дожидаясь правительственной санкции, вечером того же дня телеграммой приказал командирам и комиссарам в случае самовольного ухода с позиций, "не колеблясь, применять против изменников огонь пулемётов и артиллерии" (там же, с. 352). 9 июля А.Ф. Керенский одобрил все мероприятия Корнилова. 16 июля направил в Ставку телеграмму, в которой требовал усиления власти войсковых начальников всех уровней при сохранении института комиссаров и войсковых комитетов, но с урезанными полномочиями последних, распространения и на внутренние военные округа закона о смертной казни и революционно-полевых судах для военнослужащих, иначе "армии будут ...вместо пополнений... [получать] банды распущенных необученных солдат, которые способны разлагать даже самые крепкие части" (Поликарпов В.

Д., Военная контрреволюция в России. 1905 – 1917, М., 1990, с. 213), запрещения ввоза в район расположения армии "литературы и газет большевистского направления", запрещения приезда в армию "всякого рода делегаций, депутаций и агитаторов без предварительного разрешения... военных властей" (там же, с. 212). 19 июля Корнилов назначен Главковерхом. Телеграфировал Временному правительству о согласии принять пост при условии "ответственности перед собственной совестью и всем народом" (Иоффе Г.З., указанное сочинение, с. 83). Корнилов разработал программу стабилизации положения в стране, в основу которой была положена идея о необходимости создания "армии в окопах, армии в тылу и армии железнодорожников", причём все три надлежало подчинить железной дисциплине (там же, с. 88). 3 августа Корнилов представил Керенскому вариант программы, который был сочтён чрезмерно резким по форме, хотя Керенский и выразил согласие с предложенными мерами.

Позже он писал: "Существо требований генерала Корнилова являлось только своеобразной формулировкой тех мер, которые уже отчасти проводились, отчасти проектировались Временным правительством, и это существо отвечало настроениям ответственных демократических и либеральных кругов" (Керенский А.Ф., Дело Корнилова, М., 1918, с. 4). 10 августа доработанный текст был вновь передан Керенскому.

"Военный раздел" предусматривал восстановление дисциплинарной власти начальников в полной мере, резкое ограничение полномочий комиссаров и комитетов, введение смертной казни в тылу. В "Гражданском разделе" предусматривалось объявление железных дорог и работающих на оборону заводов и шахт на военном положении, запрещение митингов, забастовок и вмешательства рабочих в хозяйственные дела.

Подчёркивалось, что "Указанные мероприятия должны быть проведены в жизнь немедленно с железной решимостью и последовательностью" (там же, с. 93-94). Прибывшему 13 августа в Москву Корнилову была устроена восторженная встреча на вокзале. 14 августа он выступил на Государственном совещании, основной причиной развала армии назвал "законодательные меры", принятые после Февраля.

Заявил, что "разницы между фронтом и тылом относительно суровости необходимого для спасения страны режима не должно быть, в заключение подчеркнул, что "нельзя терять ни одной минуты. Нужна решимость и твёрдое непреклонное проведение намеченных мер" ("Государственное Совещание", с. 65-66). С начала августа стал перебрасывать к Петрограду верные ему части – 3-й конный корпус генерала А.

М. Крымова, Кавказскую Туземную ("Дикую") дивизию, 5-ю Кавказскую кавалерийскую дивизию и другие. В дни Государственного совещания в своём поезде вёл конфиденциальные переговоры о предстоящем "выступлении" с лицами, которые могли бы оказаться полезными (с генералом М.В. Алексеевым, с лидером кадетов П.

Н. Милюковым, лидером монархистов В.М. Пуришкевичем, с крупными предпринимателями А.И. Путиловым и А.И. Вышнеградским и другими). Со второй половины августа деятельность Корнилова вступила в новую фазу, особенно после падения Риги (21 августа), которое, как писала буржуазная печать, свидетельствовало об опасности, нависшей над столицей.

Румынский посланник Диаманди излагал свою беседу с Корниловым в телеграмме премьер-министру Румынии И. Братиану: "Генерал прибавил, что войска оставили Ригу по его приказанию и отступили потому, что он предпочитал потерю территории потере армии. Генерал Корнилов рассчитывает также на впечатление, которое взятие Риги произведёт в общественном мнении в целях немедленного восстановления дисциплины в русской армии" (Минц И.

И., История Великого Октября, т. 2, с. 728). Сдачей Риги стали объяснять важность сосредоточения под Петроградом сил, необходимых для его обороны. В ближайшем окружении Корнилова и с его участием разрабатывались планы установления в России новой формы правления. Во главе страны предполагалось поставить Совет народной обороны (председатель – Корнилов, товарищ председателя – Керенский, члены – генерал Алексеев, адмирал А.

В. Колчак. Б.В. Савинков, М.М. Филоненко). При Совете должно было существовать правительство с широким представительством политических сил: от царского министра Н.Н. Покровского до Г.В. Плеханова (см.: Иоффе Г.З., указанное сочинение, с. 110). Через посредников Корнилов вёл переговоры с Керенским, стремясь добиться мирной передачи ему всей полноты власти. 23 августа Савинков, приехавший в Ставку, сообщил Корнилову, что основанный на его предложениях законопроект Временное правительство одобрило. В ходе бесед Корнилова с Савинковым 23-24 августа Корнилов указывал, что после подавления "выступления большевиков" должна быть установлена твёрдая власть, причём Корнилов не исключал возможность установления "единоличной или коллективной" диктатуры "в зависимости от дальнейшего хода событий" ("Революционное движение в России в августе 1917 г. Разгром корниловского мятежа", М., 1959, с. 450). Савинков, в основном разделявший взгляды Корнилова, указывал только, что "власть революционная не может быть властью единоличной" (там же, с.

451). Вечером 24 августа Корнилов назначил генерала А.М. Крымова командующим Отдельной (Петроградской) армией, а генерала П.Н. Краснова командиром 3-го конного корпуса. Крымову было приказано, как только произойдёт "выступление большевиков", немедленно занять столицу, обезоружить гарнизон и рабочих и разогнать Совет. Крымов заготовил приказ по Отдельной армии, которым вводилось осадное положение в Петрограде, Петроградской губернии, Кронштадте, Финляндии и Эстляндии; предписывалось создавать военно-полевые суды.

Запрещались митинги, собрания, забастовки, появление на улицах раньше 7 часов утра и позже 7 часов вечера, выход газет без предварительной цензуры. Виновные подлежали расстрелу на месте (там же, с. 433-34). В помощь Крымову, по распоряжению Корнилова, должны были прибыть части действующей армии. 26 августа Корнилов направил телеграмму Савинкову: "Корпус (3-й конный) сосредоточился в окрестностях Петрограда, к вечеру 28 августа я прошу объявить Петроград на военном положении 29 августа" (там же, с.

439). В тот же день В.Н. Львов, посредник между Корниловым и Керенским ( роль Львова противоречиво трактуется в источниках и историографии), передал последнему требования Корнилова в таком изложении: 1) Объявить Петроград на военном положении. 2) Передать всю власть, военную и гражданскую, в руки Верховного главнокомандующего. 3) Отставка всех министров, не исключая и министра-председателя и передача временного управления министерствами товарищам министров впредь до образования кабинета Верховным главнокомандующим" (Керенский А.Ф., указанное сочинение, с. 106). Керенский отказался от дальнейших переговоров и утром 27 августа отправил в Ставку телеграмму, в которой предписывал Корнилову сдать должность Главковерха и прибыть в Петроград. Корнилов не подчинился и утром 28 августа передал по радио заявление: "Временное правительство под давлением большевистского большинства Советов действует в полном согласии с планами германского генерального штаба, ...убивает армию и потрясает страну внутри" и далее: "Тяжёлое сознание неминуемой гибели страны повелевает мне в эти грозные минуты призвать всех русских людей к спасению умирающей Родины... Я, генерал Корнилов, – сын казака-крестьянина, заявляю всем и каждому, что мне лично ничего не надо, кроме сохранения Великой России, и клянусь довести народ – путём победы над врагом – до Учредительного Собрания, на котором он сам решит свои судьбы и выберет уклад своей новой государственной жизни" (там же, с. 446). Одновременно обнародовал обращение к железнодорожникам, где требовал "безусловного выполнения" его распоряжений о перевозке войск генерала Крымова в Петроград и предупреждал, что в случае неисполнения "будет карать беспощадно" (там же, с.

455). Корнилов направил телеграмму донскому атаману А.М. Каледину, чтобы тот поддержал начавшееся выступление. В Киев послал курьера к генералу А.М. Драгомирову с предложением взять власть в городе в свои руки. Главнокомандующему Западным фронтом генералу П.С. Балуеву предписал занять кавалерийскими частями станции Орша и Витебск, чтобы не допустить переброски войск с фронта для защиты Временного правительства.

Всё это стало известно правительству, и Корнилов был объявлен мятежником. План захвата Петрограда войсками Крымова провалился, действиями Советов Белоруссии Ставка была отрезана от фронтов, 29 августа Исполком Юго-Западного фронта арестовал своего главнокомандующего А.И. Деникина, одновременно армейские комитеты всех армий этого фронта арестовали своих командармов.

Были арестованы и другие сторонники Корнилова на фронте и в ряде городов страны. В Москве по приказу командующего МВО А.И. Верховского был сформирован экспедиционный корпус для похода на Могилёв. Попытки Корнилова получить поддержку не увенчались успехом, 2 сентября он был арестован. Находясь под арестом в Быхове и обсуждая с другими участниками выступления ситуацию в стране, настаивал на продолжении борьбы; один из авторов так называемой "Быховской программы", предусматривавшей установление сильной государственной власти, возрождение армии, продолжение войны с Германией, созыв Учредительного Собрания (см.

: Иоффе Г.З., указанное сочинение, с. 171-72). 19 ноября при содействии Н.Н. Духонина Корнилов бежал. Пытался пробиться на Дон во главе небольшого отряда, который был разбит. Переодевшись в солдатскую шинель, Корнилов 6 декабря добрался до Новочеркасска. Вместе с Алексеевым и Деникиным Корнилов участвовал в формировании Добровольческой армии, о создании которой было объявлено 27 декабря (верховный руководитель – Алексеев, главнокомандующий – Корнилов, начальник штаба – А.С. Лукомский). Вошёл в триумвират (Алексеев, Деникин, Корнилов), возглавлявший Донской гражданский совет, от имени которого в конце декабря была выпущена политическая декларация.

Её основная цель – создание "временной сильной верховной власти из государственно мыслящих людей", которая должна восстановить "права граждан", "свободу слова и печати", "свободу промышленности и торговли" и осуществить денационализацию промышленности, прекратить раздел и передел земли до разрешения земельного вопроса Учредительным Собранием, создать армию без выборных должностей, добиться созыва Учредительного Собрания (там же, с.

231-32). В январе 1918, выступая перед офицерами, Корнилов заявил: "Я даю вам приказ, очень жестокий: пленных не брать! Ответственность за этот приказ перед Богом и русским народом я беру на себя!" (там же, с. 233). В середине января Добрармия (до 4 тысяч человек) была переведена из Новочеркасска в Ростов, затем 9 февраля – на Кубань, где 2 месяца совершала так называемый 1-й Кубанский (Ледяной) поход.

Накануне очередной попытки штурма Екатеринодара Корнилов погиб в штабе от разрыва снаряда. В.И. Миллер, В.В. Юрченко. .