Энциклопедия культурологии - время

(от индоевропейск. *vertmen вертеть, вращать). В ХХ в.под влиянием общей теории относительности В. понимается как четвертое измерение, главное отличие которого от первых трех (пространства), заключается в том, что В. необратимо (анизотропно). Вот как формулирует это исследователь философии В. ХХ в. Ганс Рейхенбах: 1. Прошлое не возвращается. 2. Прошлое нельзя изменить, а будущее можно. 3. Нельзя иметь достоверного протокола о будущем. Отчего время необратимо? Вслед за великим физиком, погибшим в 1906 г., основателем статистической термодинамики, Людвигом Больцманом, Рейхенбах определяет необратимость В. через второе начало термодинамики: в замкнутых системах энтропия может только увеличиваться. Энтропия мера неопределенности системы, она эквивалентна нарастанию беспорядка, хаоса и всеобщей смерти. Если в кофе налить сливки, то их уже не отделить от кофе вот бытовая аналогия второго начала. Но эта необратимость не имеет логического, необходимого характера, это лишь очень вероятная необратимость. Существует ничтожная вероятность того, что сливки и кофе вновь разделятся. Эта вероятность, как писал еще Больцман, равна вероятности того, что жители одного большого города в один и тот же день покончат жизнь самоубийством. Строго говоря, наша Вселенная не является закрытой системой, поэтому Рейхенбах считал, что временная необратимость связана с большинством термодинамических процессов во Вселенной, а современный физик И. Пригожин вообще оспорил традиционную точку зрения на термодинамическую необратимость В. Но мы будем придерживаться, вернее, отталкиваться от традиционного естественнонаучного взгляда на В. Потому что для самой культуры такое понимание В. совершенно нехарактерно. Феномен неомифологического сознания (см. НЕОМИФОЛОГИЧЕСКОЕ СОЗНАНИЕ) в начале ХХ в. актуализировал мифологическую циклическую модель В., в которой ни один постулат Рейхенбаха не работает. Это циклическое В. аграрного культа нам всем знакомо. После зимы наступает весна, природа оживает, и цикл повторяется. В литературе и философии ХХ в. становится популярным архаический миф о вечном возвращении. Он пронизывает произведения Ф. Ницше, О. Шпенглера (учение о повторяющихся циклах), А. Дж. Тойнби, Л.Н. Гумилева. Его исследует художественная литература ("Впоисках утраченного времени" М. Пруста, "Волшебная гора" Т. Манна, "Школа для дураков" С. Соколова, "Сто летодиночества" Г. Маркеса). Однако было и другое, не циклическое понимание В. в ХХ в.,оно было также линейным, но "стрела времени" (выражение физика Артура Эддингтона) в нем повернута в противоположную сторону. Это семиотическая, или эсхатологическая, концепция В. Рассмотрим два предложения: Завтра будет дождь. Завтра будет вторник. Первое высказывание принадлежит энтропийному В. Второе высказывание принадлежит семиотическому В. Вторник (если сегодня понедельник) наступит завтра с необходимостью. Семиотическое В. направлено в противоположную сторону. Такое понимание В. возникло в период ранней христианской философии у основателя философии истории, в современном смысле этого выражения, Св. Августина Аврелия (IV в. н. э.). В трактате "О Государстве Божьем" и в "Исповеди" Августин рассматривает историю как драму. Завязка драмы (начало истории человечества) это грехопадение. Бог тогда наказал людей, заставив их жить в энтропийном В., то есть лишил их бессмертия. Но пришел Иисус, чтобы искупить все человеческие грехи, в том числе грех рождения людей друг от друга не по велению Божьему (недаром сам Он был рожден непорочным зачатием), и вновь повернул В. в другую сторону, в сторону искупления, это и было эсхатологическое В., которое мы называем также семиотическим, потому что, рассматривая историю как драму, Августин невольно рассматривал ее как художественное произведение, как знаковую систему (см. СЕМИОТИКА). После смерти и Воскресения Христа В. пошло по двум противоположным направлениям одновременно: для праведников, подражающих Христу, в сторону торжества Града Божьего, рая; для грешников, сподвижников дьявола в сторону разрушимого града земного, который после развязки исторической драмы (Второго Пришествия и Страшного Суда), должен был превратиться в ад, торжество энтропии. В ХХ в. эсхатологическая концепция В. нашла новых сторонников. Первым был библиотекарь Николай Федоров. Он написал огромную книгу "Философия общего дела", основной идеей которой была идея воскресения мертвых. Воскресив всех мертвых, мы сделаем тот невероятный, но возможный поступок, о котором писал Больцман, разъединим кофе и сливки. Более серьезным представителем "неоэсхатологии" был французский священник и антрополог Пьер Тейяр де Шарден, автор книги "Феномен человека". В. Тейяра направлено в ту же сторону, что и В. Августина, к полному культурному бессмертию. По Тейяру, это должно будет произойти, когда все люди сольются в один самосозидающий интеллект в так называемой точке Омега. До сих пор мы рассматривали такие концепции В., которые понимали его так или иначе, но как одномерное. В ХХ в. были и концепции многомерного В. Они зародились в русле абсолютного идеализма, британской философии начала ХХ в. Автором наиболее научной концепции многомерного В. был Джон МакТаггарт. Но непосредственно на культуру ХХ в. повлияла серийная концепция В. Джона Уильма Данна; его книга "Эксперимент со временем", вышедшая впервые в 1920 г., выдержала десятки изданий. Данн проанализировал всем известный феномен пророческих сновидений, когда на одном конце планеты человеку снится событие, которое через год происходит вполне наяву на другом конце планеты. Объясняя это загадочное явление, Данн пришел к выводу, что В. имеет как минимум два измерения для одного человека. В одном измерении человек живет, а в другом он наблюдает. И это второе измерение является пространственноподобным, по нему можно передвигаться в прошлое и в будущее. Проявляется это измерение в измененных состояниях сознания, когда интеллект не давит на человека, то есть прежде всего во сне. Концепция Данна чрезвычайно заинтересовала одного из самых интересных писателей ХХ в. Хорхе Луиса Борхеса, который больше всего на свете любил парадоксы. Каждая его новелла о В. построена на многомерной концепции Данна. В рассказе "Другой" старик Борхес встречает себя самого молодым. Как это произошло? Молодой Борхес во сне пропутешествовал по своему второму измерению в свое будущее и встретился там со своим будущим Я. Но, проснувшись, он, как это часто бывает со всеми, забыл свой сон, поэтому, когда объективно это событие произошло с ним второй раз, уже наяву, когда он состарился, оно для него было полной неожиданностью.

Словарь культуры XX века.

В.П.Руднёв.