Литературная энциклопедия - апокалиптическая литература

АПОКАЛИПТИЧЕСКАЯ ЛИТЕРАТУРА (греч. αПЂОїОєαО»П…П€О№П‚) буквально литература, дающая якобы откровение человеку о божественных тайнах, чаще всего о тайнах последних дней мира, его конца и будущем мире; такая эсхатологическая (от греч.

ОµσП‡αП„ОїП‚ последний) литература является наиболее распространенной и разработанной ветвью А. Л.; менее значительными являются ветви А. Л., трактующие о тайнах мироздания (космологическая литература, греч. ОєОїσОјОїП‚ мир) и о некоторых моментах мирового и исторического процесса. Эсхатологическая ветвь А. Л. является продуктом гл.

обр. иудейства и христианства; в других религиях она представлена очень слабо. Вместе с тем произведения этой литературы в иудействе и христианстве возникали обычно спорадически, в некоторые определенные эпохи, именно в эпохи глубоких социальных кризисов; отсюда эта ветвь А. Л. должна быть рассматриваема как род социальной утопии в специфической религиозной обработке. Наиболее ранним цельным произведением этого рода (не считая мелких отрывков в книгах библейских пророков) считается кн. Даниила, появившаяся в 165-164 до христ. эры, во время так наз. Маккавейского восстания; затем целый ряд иудейских и христианских апокалипсисов появляется в I и в начале II в.

христ. эры, в эпоху ожесточенной социальной борьбы в Иудее и на востоке Римской империи; образы и идеи, выраженные в А. Л. I в., оживают и дают пищу для народного творчества в том же стиле в эпохи кризисов XV-XVI вв. в Германии, в XVII в. в Англии, в XVII-XVIII вв. в Московском государстве; А. Л. популярнее в революционную эпоху средневековья. Каждая религиозная система пытается ответить на вопросы о происхождении мира и человека, о происхождении людского общежития, противоречий социальных и моральных, возникающих в общежитиях, о происхождении болезней и смерти, о направлении мирового и исторического процесса и о его конечной цели; в ответах на эти вопросы мы встречаемся иногда со своеобразными концепциями религиозной философии и истории.

Само собою понятно, что указанные концепции чрезвычайно различны, в зависимости от социально-экономического уклада той среды, где они возникают, и от воззрений той социальной группировки, к к-рой принадлежат их авторы. В произведениях эсхатологической литературы, независимо от времени и социальной базы их происхождения, отправной центральный пункт одинаков и заключается в утверждении, что существующий мир находится накануне своего конца; отсюда практические задачи произведений А.

литературы сводятся к тому, чтобы доказать это положение, чаще всего путем ретроспективного исторического обзора, ориентировать читателей в признаках приближения конца и затем дать «откровение» о сущности, ходе и результатах предстоящей катастрофы. В разработке перечисленных вопросов и сказывается всегда социальная ориентировка автора апокалиптического произведения.

В одних произведениях проводится монистическая точка зрения, согласно к-рой единым, верховным и абсолютным двигателем исторического и мирового процесса является божество, в других дуалистическая, согласно к-рой непрерывная цепь конфликтов и противоречий, бедствий и катастроф, являющихся звеньями мирового и исторического процесса, есть результат постоянной и ожесточенной борьбы двух начал, доброго и злого, с перевесом на стороне злого.

Монистическая точка зрения господствует в апокалипсисах, вышедших из-под пера ученых иудейских богословов I в. (так наз. IV кн. Езры и апокалипсис Баруха). Для них главный признак близости конца заключается в крушении иудейской религиозной общины (в 70), к-рое выбило почву из-под ног у всей жреческой и раввинистической верхушки иудейства.

Это крушение в их глазах представляется апогеем бедствий, видимым триумфом враждебных иудейству сил; однако в свете раввинистической философии истории оно расценивается как заключительный момент в осуществлении божественного плана наказания людей. Дуалистическая точка зрения господствует в произведениях, вышедших из народной среды или отражающих народную идеологию (иуд.

Отшествие Моисея, части кн. Еноха, до изв. степени кн. Даниила, христ. Откровение Иоанна). Существующий мир с его порядками и властью мыслится здесь как орудие или царство диавола, сатаны; римская власть и часто также иудейская господствующая верхушка считаются слугами сатаны; признаки близости катастрофы усматриваются в крайнем обострении гнета эксплоататоров, экономического и национального; мир этот осужден на гибель, ибо он лежит во зле; самая гибель будет носить характер мирового (гибели мира) и социального (гибели или кровавого истребления господ и богатых эксплоататоров) переворота.

Со стороны формы эсхатологические произведения в большинстве случаев следуют некоторой общей для них схеме построения и прибегают к некоторым одинаковым приемам изображения. Откровение дается всегда от имени какого-либо знаменитого пророка, или мудреца, или праведника древности; он раскрывает якобы тайну будущего своим ученикам и последователям перед смертью (Моисей), или во время своей жизни, но по особому наитию свыше (видения Даниила, Езры), или рассказывает, что он вычитал в небесных книгах (Енох); только автор христ. Откровения Иоанна выступает под собственным именем. Далее, исторический процесс и будущее изображаются чаще всего в аллегорической форме, в виде борьбы друг с другом чудовищ, зверей, в виде смен стихийных явлений (наводнений, бурь, уничтожающих горы, деревья, рощи) и т.

д.; процесс разделяется на круглое (7, 10, 12, 14) число периодов. Эта аллегорическая форма очень прозрачна; иногда она расшифровывается тут же при помощи объяснений ангелов (Даниил, Езра, Барух), иногда расшифрование предоставляется читателю и всегда может быть сделано без особого труда. Образы апокалиптической символики берутся или из библейских образцов, или, очень часто, из вавилонской, персидской, египетской и даже греческой мифологии, из астрологических и астрономических представлений и элементов и т.

д.; прием зашифровки объясняется тем, что откровение мыслится всегда окутанным тайной, недоступным для всякого человека и должно поэтому иметь особую специфическую форму для своего изображения. Описанный прием имеет для научного исследования огромное значение, так как позволяет с большой точностью определить время происхождения произведений А. Л.: там, где изображение действительных исторических событий сменяется эсхатологической фантастикой, и лежит момент написания книги. Наиболее раннее произведение эсхатологической литературы, как сказано, книга Даниила, вошедшая в число канонических (священных) книг Библии.

Из иудейских апокалипсисов I в. христ. эры следует особенно отметить народные книги: «Отшествие Моисея» и кн. Еноха и раввинистическую IV кн. Езры. «Отшествие Моисея» излагает откровения о будущей судьбе мира, которые Моисей якобы

Апокалипсис «Александръ же узрСЈвъ звСЈря коркодима, звСЈрь же бе таковъ: до пояса рыба, а внизу пояса звСЈрь; и хвостъ виликій, зубы же ево аки пилы».

       АпокалипсисРисунок из «Повести об Александре Македонском».дал перед смертью Иисусу Навину; книга дошла в латинском переводе и без конца, в к-ром, вероятно, описывалась смерть или взятие на небо Моисея; написана около начала христ. эры, т. к. последний исторический факт смерть Ирода В. (4 года до начала христ.

эры), за к-рой следует уже эсхатологическая фантастика; вышла (на арам. яз.) из среды зелотов (ревнителей) революционной партии; в изображении книги правящая лицемерная и ханжеская иудейская верхушка и римская власть орудия диавола. Особенно ярко изображены пороки правящей верхушки и картинно, в стихотворной форме, изображена грядущая катастрофа. Книга была как бы предвестником зелотского восстания 7 г. христ. эры (Иуды Гавлакирчнина). Книга Еноха, выпущенная под именем Еноха, взятого, согласно легенде кн. Бытия (5, 18-24), живым на небо, представляет из себя сборное произведение, в к-ром соединены многочисленные отдельные откровения, ходившие под именем Еноха в I в.

; была очень популярной, дошла в эфиопском переводе полностью (есть еще значительные отрывки греч. перевода, более древнего, и сокращенный славянский перевод, более поздний, переработанный христианским редактором); оригинал был на арам. яз. Чрезвычайно пестрый материал содержания книги объединен чисто внешним образом: это якобы рассказ Еноха Мафусаилу о том, как он, Енох, путешествовал по небесным сферам, что там видел (тайны мироздания и небесных сил) и что там прочитал в небесных книгах (тайны будущих судеб мира). Книга излагает иудейскую ангелологию, иудейские представления о мироздании и астрономии, а также содержит три отрывка апокалиптического содержания:1) маккавейской эпохи (83-93),2) эпохи 38-37 до христ.

эры (37-71 гл.) и3) ок. середины I в. (94-105 гл.);последние два вышли из народной среды. Особенно интересен третий апокалипсис, в форме проповеди, описывающей гибель эксплоататоров и будущую награду угнетенным; описания обнаруживают близкое родство с некоторыми евангельскими изречениями, изобличающими богатых и обещающими блаженство и царство бедным.

IV кн. Езры (дошла в шести переводах) является типическим апокалиптическим произведением раввинистического происхождения. Книга написана под влиянием катастрофы 70 г. В ней, как уже указывалось, не заметно дуализма; будущее царство праведных она мыслит как пребывание во вновь открывающемся для людей библейском рае. Близко родственна ей книга Баруха, относящаяся к той же эпохе.

Своеобразным характером отличается христианское Откровение Иоанна, последняя книга новозаветного канона. В ней отсутствует ретроспективный обзор прошлого христианство не имело за собой длительной истории, и поэтому очень трудно с полной точностью определить время ее происхождения. Пытались подойти к разрешению этого вопроса различными способами.

Больше всего было попыток расшифровать «число зверя» 666 (или 616, по другой версии) как имя императора, при к-ром была написана книга; но получилось несколько различных решений, взаимно исключающих одно другое (Нерон, Кай Калигула, Траян, Нерва, Адриан и др.). Совершенно произвольной и не выдерживающей научной критики оказалась также попытка Н.

А. Морозова определить время происхождения книги на основании имеющихся в ней астрономических данных. Поэтому единственным надежным опорным пунктом для датировки книги теперь считается имеющийся намек на непомерное и неожиданное вздорожание хлеба, к-рое действительно имело место в М. Азии в 92-93, вследствие нелепого указа Домициана об уничтожении виноградников, указа, расстроившего всю хозяйственную жизнь М. Азии и Ю. Италии; т. к. Домициан вел также враждебную политику по отношению к христианству, то книга могла быть написана во время его преследований и должна была появиться около 93-95; некоторые, однако, полагают, что книга появилась еще позже, в первых годах II в., при Траяне. Характерно, что автор не скрывается под псевдонимом, но говорит от своего имени, находясь «в духе», т.

е. в состоянии религиозного экстаза, явление, типичное для первых христианских общин. В книге автор записал свои «видения», т. е. грезы-галлюцинации, но придав им некоторую систематичность и порядок, причем все же в значительной степени сохранился колорит бредовых, сумбурных представлений, обычных для сновидений и галлюцинаций; содержание «видений» и галлюцинаций было дано отчасти иудейской апокалиптикой, в к-рой автор был очень начитан, отчасти христианской идеологией, отчасти его личными астрологическими и астрономическими наблюдениями.

Пестрота и противоречивость образов и идей Откровения Иоанна послужили поводом для постановки вопроса о составном (компилятивном) характере книги; но это течение в изучении Откровения Иоанна теперь надо считать ликвидированным. Миросозерцание автора резко дуалистическое: с одной стороны царство диавола Римская империя, с другой стороны гонимые и истребляемые христиане; Христос (или Агнец) после целого ряда стихийных бедствий уничтожит в бою слуг сатаны, будет царствовать с христианскими мучениками, воскресшими из мертвых, тысячу лет, затем, снова в бою, уничтожит окончательно силы сатаны, вместо старой земли и старого неба явятся новое небо и новая земля, новый небесный Иерусалим с рекою и древом жизни, где вечно будут жить гонимые теперь христиане.Книга стала очень популярной; к ней возрождался не раз интерес в периоды социальных кризисов; образы откровения (вавилонская блудница, апокалиптические кони, чаши бедствий, трубы архангелов, апокалиптический зверь и т.

д.), меткие выражения («ни горяч, ни холоден», «как тать (вор) ночью», «время близко», «стою у дверей и стучу» и т. д.) вошли в обиход литературной речи европейских народов, вдохновляли поэтов и художников. Эсхатологической формой пользовались иудеи и христиане также для агитации и защиты своих идеологий; для этой цели выпускались подложные христианские и иудейские Сивиллины книги , где от имени Сивиллы давались предсказания торжества иудейства или христианства; христиане выпустили в своей обработке иудейский апокриф о кончине пророка Исайи, в к-ром вложили в уста Исаии подробное изложение евангельской истории.

В связи с А. Л. эсхатологического характера находится другая ветвь А. Л., открывающая якобы тайны того мира. В нескольких книгах о жизни Адама и Евы подробно описывался рай, его судьба после изгнания первых людей и его будущее вторичное появление; в христианском Апокалипсисе Петра (II в.) описывались места блаженства праведных и мучения грешников, показанные якобы Петру Иисусом; материал для этого Апокалипсиса был заимствован из греческих орфических книг о Гадесе.

Библиография:

На русск. яз.: Гальцман О., Падение иудейского государства, М., 1899 (соотв. глава); Ренан Э., Антихрист, СПБ., 1906, СПБ. М., 1907; Морозов Н. А., Откровение в грозе и буре, изд. 2-е, М., 1907; Никольский Н. М., Спор исторической критики с астрономией, М., 1908; Его же, Мировой и социальный переворот по воззрениям раннего христианства, М., 1922. Немецкие совр. обзоры соотв. главы в работах: Bousset D. W., Die Offenbarung Johannis, 1896 (лучший комментарий к Откровению Иоанна); Schürer, Geschichte des jüdischen Volkes im Zeitalter Jesu Christi, Leipzig, 1898; Kantzsch E., Die Apokryphen und Pseudoapokryphen des A. T., II т., иудейск. текст (переводы); Volz P., Jüdische Eschatologie von Daniel bis Akiba, 1903; Bousset D. W., Die Religion des Judentums im späthellenistischen Zeitalter, II Aufl., 1927. .