Литературная энциклопедия - граф о. м.

ГРАФ Оскар Мариа (Oskar Maria Graf, 1895-) немецкий писатель. В 1920 году вышла автобиографическая повесть Графа «Юность» (Fruhzeit). Молодой писатель рассказал здесь о своем тяжелом жизненном пути. Маленькая повесть представляет документ большого значения: судьбу писателя-рабочего, выступающего в условиях буржуазного окружения, типичную судьбу, Г. воспроизвел верно и убедительно. Семь лет спустя вышло новое издание автобиографии Графа, раз в пять разросшееся, с характерным заголовком «Мы в ловушке» (Wir sind Gefangene, 1927 год). Продолжая рассказывать свою жизнь, Граф делает очень интересные разоблачения. Единственным стремлением охвачен теперь писатель «выйти в люди», подняться на поверхность; эмансипироваться от своего классового прошлого. Сделавшись писателем, бывший пекарь стремится стать мещанином. Он смутно ощущает порочность избранного пути, вся книга полна мучительных и тщетных попыток обрести равновесие, рабочий, засасываемый буржуазным болотом, инстинктивно сопротивляется вот отчего откровенная исповедь Г. является такой горькой книгой. Много страниц автобиографии посвящено событиям, связанным с советским переворотом в Мюнхене, близким свидетелем чего был Г. И вот здесь, на ответственном историческом переломе, с особой резкостью обнаружилось, как велико мещанское обволакивание рабочего-писателя.

Г. очень верно оценивает соц.-дем. болтунов, сыгравших столь печальную роль в баварской трагедии, но у него нехватает классовой выдержанности, чтобы понять подлинный смысл обстоятельств, и он сам в конце концов ведет себя, как растерявшийся мещанин.Перед нами художник малой классовой сознательности, связанный с отсталыми консервативными элементами рабочего класса, омещанивание здесь облегчалось самим ходом вещей.

Но путь Графа прошли многие. Нужна большая выдержка и очень крепкая связь со своим классом, чтобы рабочий-художник мог развернуться в условиях буржуазного окружения, предотвратить разлагающее влияние этой обстановки. Г. может служить характерным примером «свихнувшегося»: буржуазное болото его засосало. В таких книгах Графа, как сборник рассказов «На добрую память» (Auf den freundlichen Erinnerung, 1922 год) или сборник сказок «Свет и тени» (Licht und Schatten, 1927 год), раскрывается характерная картина.

Основной образ этих произведений размагниченный, мягкотелый, утративший способность сопротивляться, покорно склоняющийся перед препятствиями человек, типичный мещанский герой. И если Г. с проникновением и идеализирующим сочувствием раскрывает такой образ, то это может означать только одно: тесную слитность художника с мещанским мировосприятием.

В сборнике сказок «Свет и тени» Г. дает некую философскую систему покорности и религиозного смирения, делая ее центром всех сказок книги. От пролетарского прошлого здесь уже ничего не осталось, художник целиком захвачен мещанским влиянием.Но все это является лишь переходной ступенью к той фазе развития, которую переживает Г.

в настоящее время, когда он подлинно «нашел себя». В таких книгах Г., как «Хроника села Флехтинг» (Chronik von Flechting, 1925), «Мрак» (Finsternis, 1926), «Испытание» (Die Heimsuchung, 1928) и «Баварский Декамерон» (Bayrisches Dekameron, 1928), Г. становится бытоизобразителем баварского крестьянства.

Сытое, косное самодовольство «достаточного» существования, кряжистые, туповатые люди, очень традиционный, веками застоявшийся деревенский быт вот атмосфера последних вещей Г. Художник очень тесно с нею сживается, он находит теперь новую и совершенно своеобразную сюжетологию: чаще всего он пишет хронику мужицких династий. Характерная деформация происходит с яз.

Г. он насыщен теперь воздействием диалектов баварской деревни. Получается очень крепкое единство, свидетельствующее о том, что Г. совсем не случайно обращается в эту сторону. Здесь сказываются социальные корни той группы рабочего класса, с к-рой был связан Г., это сравнительно свежие кадры пролетариата, недавно вовлеченные в производство, пришедшие из деревни и еще не порвавшие с нею связи.

Органичность «мужиковствования» Г. восходит к этому обстоятельству.Характерная эволюция намечается уже в этом «деревенском» периоде творчества Г. Первые его книги о крестьянстве, напр. «Finsternis», были довольно пессимистическими изображениями, художник достаточно ясно представлял себе мутную, реакционную стихию кулацкой деревни, и его первые рассказы о ней были не только сочными воспроизведениями деревенского быта, но и пожалуй еще в большей степени критическими разоблачениями его тупой косности.

В последующем Г. переходит к гораздо более мягким, сочувственным и органическим изображениям. В «Баварском Декамероне» слышится уже не негодующее возмущение деревенской косностью, а скорее сочувствие отсюда мягкая, идеализирующая ирония этих рассказов, откровенная игривость их тона.

Всего полнее это вживание в деревенскую стихию сказывается в романе «Испытание». Г. дает здесь обычную для него теперь хронику крестьянской династии. Делает он это, не только открыто героизируя старую патриархальную деревню, но и насыщая все произведение деревенской религиозной мистикой. Бесспорно, это наиболее яркая из крестьянских книг Г.

; но она является и самой ярко-реакционной из его книг. «Мужиковствование» Г., рабочего писателя в прошлом, становится здесь органическим явлением.

Библиография:

На русск. яз. перев.: На добрую память, Восемь рассказов, перев. Н. Винберг, Гиз, 1923; Пережитое (Из пекарни в писатели), перев. В. Житомирского под ред. Е. Ланна, ЗИФ, 1925; Юность (Из воспоминаний рабочего). Повесть, перев. А. К. Георгиевской, изд. «Современные проблемы», М., 1926; Мы в ловушке, авторизированный перев. А. Оленина, Гиз, 1928. .