ИВАНОВ-РАЗУМНИК (псевдоним Разумника Васильевича Иванова) (1878-) литературовед и социолог. Р. в Тифлисе, в дворянской семье. Учился в I петербургской гимназии, а затем на математическом факультете СПБ. университета. За участие в студенческой демонстрации в 1901 был арестован, в 1902 выслан из Петербурга. Печататься начал в 1904 в «Русской мысли» (статья о Н. К. Михайловском), затем писал в «Русском богатстве», «Русских ведомостях» и др. органах. Двухтомная «История русской общественной мысли» И.-Р. (1906) пользовалась в свое
время большой популярностью. После революции 1917 И.-Р. вместе с Белым и С. Мстиславским редактирует сборники «Скифы» (1918), помещая в них статьи в духе левоэсеровского народничества. В них И.-Р. воздает восторженную хвалу «первым подлинно народным поэтам нашим Есенину, Орешину и особенно Клюеву, равно избегшим опасностей военного шовинизма и революционного азарта». Только их
голос громко прозвучал в «грохоте громов» великой революции, к-рую так усердно стараются сделать малой все «мещане от обывательщины и от социализма». Уже в первой своей книге И.-Р. полностью раскрывает свое философское credo и свой критический метод. Собственную философскую систему И.-Р. называет имманентным субъективизмом, под углом зрения к-рого он и рассматривает историю русской общественной мысли. В 20-30-х гг.,
по его мнению, доминирует мистическая теория прогресса, в 40-х позитивная теория прогресса, в 50-х имманентный субъективизм (Герцен), в 60-х вульгаризация имманентного субъективизма, утилитаризм и вырождение в нигилизме, в 70-х наблюдается возврат к имманентному субъективизму (Лавров и Михайловский), затем
возрождение позитивной теории прогресса, достигающей апогея в русском марксизме 90-х гг., в 900-х гг. мистическая теория прогресса и в следующие годы XX в. новый возврат к имманентному субъективизму. В основе своей последний сводится к отрицанию объективной целесообразности, объективного смысла жизни, к утверждению субъективной целесообразности, к признанию, что субъективной целью, а значит и самоцелью, является человек. Цель жизни в настоящем, в осуществлении полноты бытия, в большем включении в свою
жизнь таких ценностей, как правда-ощущение, правда-красота, правда-справедливость и правда-истина. Из желания полноты бытия вытекает активное отношение к жизни. Возражая против неправильного толкования термина «субъективный метод», И.-Р. заявляет: «Субъективизм не метод и не
прием, а доктрина, вполне определенное социологическое воззрение, и не только социологическое,
но и гносеологическое, и психологическое, и этическое; субъективизм есть этико-социологический индивидуализм» («История русской общественной мысли»). А в другом месте: «Мировоззрение имманентного субъективизма является бодрым, активным, жизненным, субъективно-осмысливающим жизнь человека и жизнь человечества» (О смысле жизни, СПБ., 1910).Теория имманентного субъективизма не нуждается в опровержении с марксистской точки зрения, т. к. марксизм подверг достаточно разрушительной критике ее философское основание. Как признает и сам И.-Р., «в основе имманентного субъективизма должна лежать теория познания имманентной философии, какой является трансцендентальный идеализм Канта и эмпириокритицизм Авенариуса и в узком смысле имманентная школа Шуппе, Шуберт-Зольдерна и др.» (О смысле жизни, стр. 283). В области социологии И.-Р. утверждает категории справедливости, возможности, телеологизма. Возражая «объективистам» и, в особенности, марксистам, И.-Р. не может понять сути спора, сводящейся не к отрицанию субъективной деятельности, а к тому, как относятся субъективные стремления данного социолога к объективному ходу общественного развития. Он не может понять, что для марксиста этого отрицания нет, т. к. субъективные устремления обусловливаются объективными.Свои философские и социологические воззрения И.-Р. переносит и в историю русской лит-ры и в критику. История русской общественной мысли есть история интеллигенции. «Философия истории русской интеллигенции есть в то же время отчасти и философия русской лит-ры». Содержанием философии русской лит-ры является борьба интеллигенции с мещанством. Что такое мещанство? «Определяя возможно широко сущность этического мещанства, мы скажем, что мещанство это узость, плоскость и безличность, узость формы, плоскость содержания и безличность духа; иначе говоря, не имея определенного содержания, мещанство характеризуется своим вполне определенным отношением к какому бы то ни было содержанию: самое глубокое оно делает самым плоским, самое широкое самым узким, резко-индивидуальное и яркое безличным и тусклым... Мещанство это трафаретность, символ веры мещанства и его заветнейшее стремление это быть, как все ; мещанство как группа есть поэтому та сплоченная посредственность , к-рая всюду и всегда составляла толпу, доминирующую в жизни...» (История русской общественной мысли, т. I, стр. 15-16). Мещанство это сила, противоположная интеллигенции, это та среда, в борьбе с которой проходил процесс развития русской интеллигенции. «Интеллигенция есть этически антимещанская, социологически внесословная, внеклассовая, преемственная группа, характеризуемая творчеством новых форм и идеалов и активным проведением их в жизнь в направлении к физическому и умственному, общественному и личному освобождению личности» (там же, т. I, стр. 10). Борьба этих внесословных и внеклассовых групп во имя этического индивидуализма, отличающегося и от ультраиндивидуализма и от антииндивидуализма, составляет содержание русской общественной мысли, русской лит-ры, русской интеллигенции.Недостаточная четкость термина «интеллигенция», непонимание неизменно классового генезиса этой общественной прослойки, игнорирование ее классовой многосоставности лишило И.-Р. возможности правильно понять историю русской общественности. Она предстала в изображении И.-Р. не как результат идеологической борьбы определенных социальных группировок, а как следствие философской эволюции замкнутой в себе группы интеллигентов. Более того, рассматривая историю русской общественной мысли, смешивая ее с историей русской лит-ры, И.-Р. утверждает отрыв истории идей от истории людей, мыслей от их реальных носителей классов и классовых групп, совершает процесс «идеологизации истории». Само понятие интеллигенции и мещанства как групп внесословных и внеклассовых ненаучно и не имеет никаких оснований в действительной истории, оно есть результат идеологизирующего историка, оперирующего мыслями как самостоятельными сущностями, имеющего своей исходной философской позицией субъективный идеализм.Пользуясь широкой популярностью среди мелкобуржуазных слоев, настроенных оппозиционно в предреволюционное время, примыкая к партии левых эсеров, заявляя о том, что он всегда находился в оппозиции, но оппозиции слева, он после революции остался тем же субъективным идеалистом, со своей теорией внеклассовой и внесословной русской интеллигенции (Русская
литература, Берлин, 1923, стр. 401), остался идеологом мелкой буржуазии, идеологом мещанства.И.-Р. принадлежит ряд статей и книг по истории русской лит-ры; он писал о Герцене, Белинском, Л. Толстом, Пушкине, Белом, Блоке и др. Научную ценность этих историко-литературных работ И.-Р. нельзя признать значительной. Несмотря на ряд остроумных догадок (статья о композиции «Евгения Онегина») и правильных диагнозов («Калиф на час» статья о Куприне), литературоведческая продукция И.-Р. обесценена отсутствием метода. Широковещательная патетика не в силах скрыть от читателя эклектического существа его оценок. Для И.-Р. главная задача критики в определении «пафоса» философии (чаще всего бессознательной) художника.
Критика неотделима от того произведения, к-рому посвящена, она созвучна с ним. Всякая критика есть творчество, и критик пользуется поэтому теми же привилегиями, что и художник. Само собой разумеется, что этот путь имманентного субъективизма пресекал И.-Р. возможность пользоваться объективным методом научной критики.
Библиография:
I. История русской общественной мысли, 2 тт., СПБ., 1907; То же, вып. VIII, изд. «Колос», П., 1918 (изд. не закончено); То же, изд. 6-е, Берлин, 1923; Русская литература XX в., изд. «Колос», П., 1920; О смысле жизни. Ф. Сологуб, Л. Андреев, Л. Шестов, СПБ., 1908 (изд. 2-е, 1910); Что такое «махаевщина»? К вопросу об интеллигенции, СПБ., 1908 (изд. 2-е, «Об интеллигенции», СПБ., 1910); Великие искания, изд. «Прометей», СПБ., 1911; Литература и общественность, изд. 2-е, «Прометей», СПБ., 1911 (изд. 1-е, 1910); Творчество и критика, изд. «Прометей», СПБ., 1912; То же, изд. «Колос», П., 1922; Лев Толстой, изд. «Прометей», СПБ., 1913; Пушкин и Белинский, изд. «Прометей», П., 1916; Перед грозой, Статьи 1916-1917, изд. «Колос», П., 1923; Год революции, Статьи 1917-1918, П., 1918; Александр Блок, Андрей Белый, Сб. статей, изд. «Алконост», П., 1919; А. И. Герцен, Сб. статей, изд. «Колос», П., 1920; Заветное, Статьи о культурной традиции: Черная Россия, Статьи 1912-1913; Вечные пути, Статьи 1913-1914, изд. «Эпоха», 1922; Скифское, Статьи о духовном максимализме: Иго войны, Статьи 1914-1917; Две России, Статьи 1917-1918, изд. «Эпоха», 1922; Салтыков-Щедрин, «Фед.», М., 1930. Под ред. и с комментариями И.-Р. выходили: Избр. сочин. Белинского, 3 тт., СПБ., 1909 (изд. 2-е, 1913; изд. 3-е, 1918-1919); Серия «Историко-литературная биб-ка», изд. Стасюлевича (Державин, Жуковский, Пушкин и др.); Сочин. Салтыкова-Щедрина, Гиз, 1926-1928; Вершины (А. Блок и А. Белый), изд. «Колос», П., 1923; Книга о Белинском, изд. «Мысль», П., 1923.
II. Плеханов Г. В., Идеология мещанина нашего времени, Собр. сочин., т. XIV, Гиз, М., 1925 (по поводу «Истории русск. обществ. мысли»; ответ И.-Р. см. в сб. «Лит-ра и общественность); Волжский, Новая книга о русской интеллигенции, «Русская мысль», 1907, VI; Луначарский А. В., Мещанство и индивидуализм, сб. «Очерки философии коллективизма», СПБ., 1909; Исаков Е., Новое мировоззрение (по поводу книги «О смысле жизни»), «Русская мысль», 1909, VI; Ефимов Н., Своеобразие русской литературы, Одесса 1919; Троцкий Л. Д., Освобождение слова, в сб. «Лит-ра и революция», Гиз, М., 1923 (изд. 2-е, М. 1924).
III. Владиславлев И. В., Русские писатели, изд. 4-е, Гиз, Л., 1924.
