Литературная энциклопедия - заглавие

ЗАГЛАВИЕ определение содержания лит-ого произведения, помещаемое обычно впереди последнего. Наличность З. для произведения не всегда обязательна; в лирической поэзии напр. они часто отсутствуют («Брожу ли я вдоль улиц шумных» Пушкина, «Когда волнуется желтеющая нива» Лермонтова, «Lorelei» Гейне и др.). Это объясняется экспрессивной функцией З., которое обычно выражает тематическую сущность произведения. В лирике наиболее экспрессивно и эмоционально насыщенном роде поэзии в З. просто не ощущается необходимости «свойство лирических произведений, содержание которых неуловимо для определения, как музыкальное ощущение» (Белинский о лирике Пушкина).Искусство З. имеет свои социально-экономические предпосылки. Первоначальная функция З. в рукописном тексте дать короткое и удобное для ссылки обозначение произведения и в кодексе, содержащем ряд произведений, отделить одно из них от другого. Отсюда малая значимость З. в композиции текста, незначительная их графическая выделенность и часто не связанный с тематикой произведения условный характер З. по числу глав или стихов, по характеру метра, особенно принятые на Востоке «32 (рассказа о) монахах», «100 (строф о) любви», З. по месту расположения текста «Метафизика» Аристотеля, и т. п.). Оценочный характер З. не выступает особенно ярко, хотя уже средние века знают превращение «Осла» в «Золотого осла» и «Комедии» в «Божественную комедию». Изобретение книгопечатания, создав возможности больших тиражей, повело к необходимости рекламировать книгу. К этому нужно прибавить анонимность книги явление чрезвычайно частое в лит-ре XV-XVII вв. То и другое обстоятельство сыграло большую роль в истории З., к-рому пришлось говорить и за автора, и за книгоиздателя. Зачастую книга содержит в себе обращение к читателю, чтобы он купил ее: З. вышедшего в 1648 перев. «Дон-Кихота» сопровождается стишками с приглашениями такого рода. У нас в старину сочиняли такие заголовки: «Зело пречюдная и удивления достойная гистория»... «Страха и ужаса исполненная и неизреченного удивления достойная гистория»... Понятно, что эти З. должны были выполнять непосредственно рекламные функции.З. этой поры крайне многословны: «Замечательная история о венецианском купце, с чрезвычайною жестокостью еврея Шейлока по отношению к названному купцу, причем он вырезает из его тела ровно фунт мяса, и с сватовством за Порцию посредством выбора среди трех шкатулок как она много раз была представлена слугами лорда Чемберлена, сочинение Вильяма Шекспира». Длинными З. отличались и такие произведения, как «Гаргантюа и Пантагрюэль»

Заглавие средневековой рукописи («Vita nuova» Данте)       Рабле, «Кларисса», «Памела» и «Грандиссон» Ричардсона, «Симплициссимус» Гриммельсгаузена, «Дон-Кихот» и мн. др. Бёрне в шутку сожалел об исчезновении длинных З., к-рые «легко могли оплатить обед семьи писателя». Второй характерной чертой эпохи являются двойные З., раскрывающие данное в произведении поучение и соответствующие дидактической установке лит-ого творчества (Ambito sive Sosa naufragus). В XIX в. они сохранились как пережитки (З. лубочной книги) или же в плане стилизации («Сказка об Иване-дураке» Толстого, «Комедия о настоящей беде Московскому государству, о царе Борисе и о Гришке Отрепьеве» начало рукописного З. пушкинского «Бориса Годунова»). В драматических жанрах для потребителя из купечества и мещанства долго сохраняется употребление двойных З. с «или». Таковы водевили: «Феоклист Онуфриевич Боб, или муж не в своей тарелке», «Любовные проказы, или ночь после бала», «Заемный муж, или затейница вдова» и т. д., а также мелодрамы: «Сестра Тереза, или за монастырской стеной», «Матильда, или ревность» и т. д. XX в. наряду с отдельными стилизациями (З. «Огненного ангела» Брюсова занимает 8 строк) приносит с собой еще большую сжатость З. Вспомним хотя бы «Трест Д. Е.» Эренбурга, его же «10 л. с.» (печаталось в «Красной нови»), «Кик» Шагинян, «Я» Белого и в особенности «Но. с» Маяковского З., в к-ром соединены два слова («Новые стихи»).Утратив в значительной степени рекламно-оценочный характер, З. в новой и

Пример распространенного заглавия (заглавие-предисловие, XVI век)       Пример распространенного заглавия (заглавие-оглавление, конец XVIII века)

Стилизация заглавия в изданиях символистов       «Эпатирующее» заглавие раннего футуризмановейшей лит-ре приобретает часто композиционное значение, заменяя обрамление, мотивирующее характер сказа, выбор тематики и т. п. («Рассказ следователя», «Записки врача»). В новой лит-ре так. обр. З. композиционный прием, обусловленный тематикой произведения. Поскольку эта последняя сама обусловлена закрепленной в произведении социальной психоидеологией, З. становится детерминированным компонентом стиля. На примерах творчества писателя, отдельных жанров и направлений мы без труда в этом убеждаемся. Так, бульварные романисты, вроде Монтепена или Понсон дю Террайля заинтриговывают мещанского читателя всевозможными «тайнами», «ужасами», «убийствами», «преступлениями» и пр. Авторы памфлетов придают их З. экспрессивность и ораторскую насыщенность («J’accuse!» Зола, «Napoleon le petit» Гюго, «Долой социал-демократов» Браке и др.). Русские тенденциозные беллетристы 60-80-х гг. подбирают для своих романов аллегорические З., в которых клеймилась преступная сущность нигилистического движения: «Марево» Клюшникова, «Некуда» и «На ножах» Лескова, «Обрыв» Гончарова, «Взбаламученное море» Писемского, «Кровавый пуф» Крестовского, «Бездна» Маркевича и т. п. Морализирующие драмы Островского содержат соответствующие З. типа народных пословиц, острие к-рых направлено против самодурства патриархального купечества: «Правда хорошо, а счастье лучше», «Не так живи, как хочется», «Не в свои сани не садись», «Не все коту масленица» и т. д. З. раннего футуризма стремятся «эпатировать буржуа» («Дохлая луна», «Облако в штанах»); З. декадентов конца XIX начала XX вв. отражают стремление уйти в недоступную для непосвященных, для profanum vulgus, башню слоновой кости непонятностью языка: «Urbi et orbi», «Стефанос», «Crurifragia» и т. д. Так, З. пролетарской лит-ры формулируют собой задания, характерные для эпохи индустриализации страны «Цемент» Гладкова, «Доменная печь» Ляшко, «Лесозавод» Караваевой. Во всех этих случаях заглавия представляют собой тематический сгусток произведений, четкую формулировку их социальной направленности.Эта роль З. вызывает к ним усиленное внимание. Авторы совещаются с друзьями, редакторами, издателями, как лучше назвать свое произведение (Гёте, Мопассан, Тургенев, Достоевский, Блок). Придумав удачное З., заботятся о сохранении его в тайне (Флобер, Гончаров), изменяют З. после напечатания произведения в журнале при отдельных изданиях, в собраниях сочинений и т. д. Редактора и издатели произвольно озаглавливают произведения («Божественная комедия» Данте, «Борис Годунов» Пушкина, «Севастопольские рассказы» Л. Толстого, «Маленький герой» Достоевского). Но особенно значительна здесь роль цензуры. Стихотворение Пушкина «Андре Шенье в темнице» оказалось без «темницы», «История Пугачева» превратилась в «Историю пугачевского бунта», «Послание к цензору» в послание к «Аристарху», «Мертвые души» Гоголя в Москве были запрещены, в Петербурге прошли только благодаря особой протекции, но с прибавлением «Похождения Чичикова»; в посмертном издании (1853) З. «Мертвые души» было выкинуто. «Утро чиновника» Гоголя оказалось «Утром делового человека», «Декабристки» Некрасова превратились в «Русских женщин» и т. п. (см. Цензура).

Библиография:

Библиография о заглавии крайне незначительна. На русск. яз. см. ст. Кржижановского С., «Заглавие» в «Литературной энциклопедии», изд. Френкель, т. I, М., 1925. Из иностранных работ укажем книги; Keiter und Kellen, Der Roman, Essen, 1912; Meyer Rich., Deutsche Stilistik, Munchen, 1913.