Исторический словарь - чичибабин алексей евгеньевич

(17.3.1871, м. Куземин, Зеньковского у., Полтавской губ. 15.8.1945, Париж) химикорганик. Родился в семье коллежского секретаря Евгения Саввича Ч., служившего с 1861 письмоводителем Зеньковской дворянской опеки. Когда мальчику было 3 года, семья перебралась в уездный городок Лубны, где отец занял должность секретаря уездной земской управы, После его смерти все заботы о семье легли на плечи матери Наталии Петровны (урожд. Лихачевой), выкраивавшей из весьма скудных доходов средства на образование сына, который в 1879 поступил в подготовительный класс лубенской гимназии. Учился он неровно; постоянно приходилось подрабатывать репетиторством. После окончания гимназии в 1888 поступил на естественное отделение физико-математического факультета Московского университета. Под руководством профессоров В.Марковникова и М.Коновалова Ч. выполнил свою первую научную работу «Действие йодистого водорода на пропилбензол», которую доложил в октябре 1891 на заседании Русского химического общества. Однако научная карьера Ч. складывалась вначале неудачно. Окончив университет в 1892 с дипломом 1 -и степени, он не был оставлен при нем для подготовки к профессорскому званию и, поработав непродолжительное время внештатным практикантом при университетской химической лаборатории, почти 3 года зарабатывал на жизнь частными уроками, случайными химическими анализами, писал в газеты заметки о научных заседаниях. В 1895 ему удалось получить место лаборанта по химии в Александровском коммерческом училище в Москве, но утвержден в должности он не был и через год вновь занялся поисками работы. В 18964. устроился помощником заведующего лабораторией Общества для содействия улучшению и развитию мануфактурной промышленности в Москве. В 1899 перешел на должность ассистента при кафедре неорганической и аналитической химии в Московском сельскохозяйственном институте.

После сдачи экзамена на степень магистра химии (1900) Ч. одновременно с работой в институте получил звание приват-доцента Московского университета, где в 1904 защитил магистерскую диссертацию «О продуктах действия галоидных соединений на пиридин и хинолин». В 1905 он был назначен на должность экстра-ординарного профессора в Варшавский университет, однако условия для работы там оказались неподходящими, и после раздумий Ч. отказался от переезда в Варшаву. Должность профессора и кафедру общей и органической химии в Московском техническом училище Ч. смог получить лишь в 1908. Год спустя кафедра органической химии выделилась в самостоятельную, и Ч. возглавлял ее вплоть до отъезда из СССР в 1930: одновременно он долгие годы был деканом химического отделения (с 1924 химического факультета). Обладая обостренным чувством социальной справедливости, Ч. всегда занимал активную общественную позицию. Еще в 1890 за участие в студенческих «беспорядках» он был уволен из университета, но вскоре затем восстановлен. Позднее (в 1908) Ч., а также его жена, Вера Владимировна Подгорецкая (Ч. вступил в брак в 1897), были замечены «в сношениях с лицами, принадлежащими к противоправительственным организациям», хранении революционной литературы, устройстве у себя «незаконных собраний». В результате проведенного обыска жандармы обнаружили у Чичибабиных 14 названий нелегальных изданий партии социалистов-революционеров.

В 1911 Ч. вместе с К.Тимирязевым, В,Вернадским, П.Лебедевым, М.Мензбиром и другими прогрессивными профессорами и преподавателями Московского университета вышел в отставку в знак протеста против политики правительства в области высшего образования. В 1912 в Петербургском университете Ч. успешно защитил докторскую диссертацию «Исследования по вопросу о трехатомном углероде и о строении простейших окрашенных производных трифенилметана», в которой подвел итог своих почти 10-летних (с 1902) исследований в этой области, принесших ему известность в России и за границей.

С началом 1 -и мировой войны Ч. со страниц газеты «Русские ведомости» обратился ко всем химикам с призывом принять участие в работе по производству медикаментов, Он организовал и возглавил Московский комитет содействия развитию фармацевтической промышленности, в Московском техническом училище организовал алкалоидную лабораторию, где под его руководством разрабатывались способы производства опия, морфия, кодеина, атропина. В другой лаборатории того же училища Ч. разработал технологию получения салициловой кислоты и ее солей, а также аспирина, салола и фенацетина, Созданные Ч. медицинские препараты спасли жизнь тысячам русских солдат. После Октябрьской революции Ч., продолжая научную и педагогическую деятельность в Высшем техническом училище (МВТУ), возглавил в 1918 Правление государственных химико-фармацевтических заводов и Научный химико-фармацевтический институт. В 1922-27 был председателем Научно-технического совета химико-фармацевтической промышленности, главным редактором «Государственной фармакопеи» (7-е изд. вышло в 1925), В 1919-20 он открыл явление фототропии, т.е. способности ряда производных пиридина изменять окраску в зависимости от освещенности. В 1924 осуществил синтез пиридина из уксусного и муравьиного альдегидов в присутствии аммиака. Пиридин нашел широкие сферы применения в качестве исходного вещества для получения красителей, пестицидов, лекарственных средств, а также как растворитель. 17.8.1926 состоялось первое присуждение премий им, В.

Ленина за научные работы, «имеющие наибольшее практическое значение», и Ч. стал первым лауреатом среди химиков за работы по химии алкалоидов и фармацевтической ХИМРЛ. Через 2 года его избрали действительным членом Академии наук СССР. Высоких научных результатов Ч. добивался с огромными нервными издержками, связанными с необходимостью каждодневного преодоления косности и головотяпства.

В своем письме академику В.Ипатьеву (в то время начальнику Главного химического управления ВСНХ РСФСР) от 7.1.1922 по поводу бедственного состояния своего детища лаборатории алкалоидов Ч. подчеркивал, что работа лаборатории могла бы стать «гордостью страны», если бы она была «бережно охраняема, и были бы приняты все возможные меры, чтобы обеспечить спокойное продолжение и всестороннее развитие ее. Но в России никогда не дорожили тем немногим хорошим, что у нее было...». Ч. был в числе 37 ученых, обратившихся в марте 1928 к правительству с запиской, в которой указывалось на бедственное состояние отечественной химической науки и промышленности, необходимость увеличения выпуска химических продуктов и внедрения прогрессивных химических технологий в различные отрасли народного хозяйства.

Совет Народных Комиссаров СССР, рассмотрев эту записку, принял 28.4.1928 постановление «О мероприятиях по химизации народного хозяйства Союза ССР», в соответствии с которым создавался Комитет по химизации народного хозяйства СССР; в его работе Ч. принимал самое активное участие. В феврале 1929 на президиуме Комитета он выступил с докладом «О современном состоянии и необходимых мероприятиях по укреплению существующей системы аспирантуры при химических отделениях и химических факультетах вузов и втузов». На 1-й Всесоюзной конференции по вопросам высшей химической школы (февр. 1929) Ч. в ходе развернувшейся острой дискуссии о путях совершенствования подготовки химиков настаивал на том, что инженер-химик прежде всего должен иметь широкую теоретическую подготовку, а глубокие знания производственных процессов приобретаются в ходе его практической деятельности, Однако конференция сочла необходимым идти по пути создания отраслевых институтов нового типа «для подготовки специалистов с более резко выраженной специализацией в более короткий срок». Вскоре в химических вузах стали вводить специализацию уже на младших курсах, была отменена зачетная сессия, возник лабораторно-бригадный метод, при котором учебный процесс строился на коллективной деятельности студентов под руководством преподавателя, а успешная защита «коллективного» диплома обеспечивала всем членам бригады, независимо от их индивидуальной подготовки, окончание института.Ч. выступил против такой реформы. В письме на имя председателя Комитета по химизации народного хозяйства Я.Рудзутака (от 17.7.1930) он решительно заявил, что в значительной мере стихийно проводимая реконструкция высшей химической школы «может иметь следствием уничтожение высшего инженерно-химического образования в СССР». Еще в 1925 вышел в свет учебник Ч. «Основные начала органической химии», выдержавший только в нашей стране 7 переизданий (7-е изд. в 1963). Написанный ясным и понятным языком, но, вместе с тем, вводящий читателя в самые сложные проблемы органической химии, этот учебник до сих пор остается полезным пособием как для студентов-химиков, так и для работающих химиков-органиков. После «Основ химии» Д.Менделеева это был первый курс химии русского ученого, изданный на французском языке (в 1933) и рекомендованный в качестве учебника для университетов. «Лектором Чичибабин был весьма своеобразным, вспоминал его ученик И.Кнунянц. На первых лекциях набиралось полным-полно народа, но где-то к середине курса публика заметно редела. Действовал своего рода естественный отбор. Алексей Евгеньевич нисколько не заботился об ораторских красотах, быстро стирал с доски формулы редко кто успевал их списывать, так густо насыщал свой рассказ сведениями, а также идеями, нередко возникавшими у него прямо на ходу изложения, что выдержать такое мог только слушатель, искренне влюбленный в химию... Эти, казалось бы, сумбурные лекции, и эти многодневные экзамены слагались в довольно эффективную систему, с помощью которой Алексей Евгеньевич добивался самого главного, на что должно быть нацелено преподавание.

Он развивал у учеников самостоятельное химическое мышление, ориентируясь не на отстающих, не на равнодушных, а на увлеченных, преданных». У Ч. был удивительный «нюх» на будущие таланты. Среди его учеников много химиков, внесших выдающийся вклад в развитие мировой науки Н.Ворожцов, А.Кирсанов, П.Мошкин, Н.Преображенский, А.Сергеев и мн.

др. В 1930 в жизни Ч. произошло трагическое событие: нелепо, в результате несчастного случая на производственной практике, погибла его единственная дочь студентка химического факультета МВТУ.

Потрясенные родители не смогли справиться с горем. В том же году Ч. не вернулся из заграничной командировки, обосновавшись в Париже, где его жена длительное время лечилась в психиатрической больнице. О пребывании Чичибабиных на чужбине сохранилось крайне мало сведений. Известно, что Ч. работал в лаборатории фармацевтической химии, руководимой Эрнстом Фурно, в Пастеровском институте, а также преподавал в «College de France».

Чичибабины занимали очень скромную квартиру и вели уединенный образ жизни. Все попытки советского правительства и руководства Академии наук вернуть Ч. на родину завершились неудачей. В письме от 24.6.1936 непременному секретарю АН СССР академику Н.Горбунову он писал: «Коренной ошибкой при Вашем обращении ко мне, как и при некоторых других обращениях из Москвы является представление обо мне, как о том человеке, каким я был до 1930 г., т.е. как о человеке, полном сил и энергии, с выдающейся работоспособностью, с упорством и настойчивостью в достижении намеченных целей. На самом же деле, тот ужасный удар, который поразил меня и мою жену 5 лет назад, настолько ослабил мою жизнеспособность, что я быстро превратился в старика, в значительной степени утратившего и интерес к жизни. Этому содействовало и прогрессирующее ослабление зрения (катаракта). Моими жизненными стимулами остались уход за женой, после нашего несчастья постоянно хворающей, и экспериментальная научная работа.

Последняя позволяет забывать окружающее, а ее успехи дают некоторое удовлетворение... Беда моя в том, что работать теперь я могу лишь в спокойной обстановке, при отсутствии внешних беспокоящих событий. При наличии последних я теряю равновесие и делаюсь мало работоспособным... Отрыв от родины для меня тягостен, тем более что в здешней жизни я не вижу ничего, что бы меня привлекало и привязывало.

И если я до сих пор не вернулся на родину, то это лишь потому позволяю себе сказать совершенно откровенно, что я мало верю в возможность найти для себя там обстановку, при которой я, в моем теперешнем состоянии, оставшиеся немногие годы своей жизни мог бы провести в спокойной и плодотворной работе». 29.12.1936 Общее собрание АН СССР приняло постановление о лишении Ч. звания академика. 5.1.1937 ЦИК СССР лишил его и советского гражданства «как отказавшегося выполнить свой долг перед родиной». Ему был навсегда запрещен въезд в пределы своей страны. Тем не менее в начале 1941 с Ч. возобновились переговоры относительно его возвращения, но началась война. Он тяжело болел за судьбу родины и остро переживал свой отрыв от нее. В последние годы работал над книгой, содержавшей обзор всего нового, что было сделано со времени выхода его классического курса по органической химии. Намечал новые исследования в области производных пиридина и хинина. Постановлением Общего собрания АН СССР от 22.3.1990 Ч. был посмертно восстановлен в действительные члены Академии. .