Исторический словарь - греческий мир на пути к междоусобной войне

Расцвет греческих городов-государств оказался непродолжительным. Это был краткий период стабилизации и подъема между победами в греко-персидских войнах: и началом Пелопоннесской воины, причем даже и в ото время стабилизация была относительной, и подъём чреват тенденциями к разложению. В столкновении с персами греки убедительно доказали преимущества свободных гражданских общин перед персидской деспотией. Вместе с тем греко-персидские войны, стимулировав развитие интенсивных рабовладельческих форм хозяйства, способствовали росту имущественного и социального неравенства в гражданских коллективах, и они же, выдвинув в первые ряды защитников общей свободы наиболее мощные полисы — Афины и Спарту, положили начало их антагонизму. В древней Греции, в микрокосме небольших городских республик, постоянно действовали две противоположные сттльт. С одной стороны, каждая гражданская община стремилась жить вполне независимо от других, и эта тенденция полисов к автономии и автаркии, т е. к безусловной политической и экономической независимости, на протяжении столетий оставалась причиной господствовавшей в Греции раздробленности. С другой стороны, потребности экономического развития, прежде всего торговые связи, а также необходимость совместной защиты своих интересов непрестанно побуждали греческие города к объединению, причем инициаторами этого объединения оказывались, естественно, более развитые и мощные полисы, которые пользовались этой общей тенденцией в своих державных интересах. Так, Спарта уже в VI в. до н.э. стала устроителем Пелопоннесской лиги, объединившей консервативные по большей части общины Южной Греции. Затем в следующем столетни Афины стали руководителем другого объединения — Делосского, или Афинского морского союза, который сплотил большую часть прибрежных и островных полисов, связанных общностью торговых интересов и стремлением совместными усилиями вести борьбу с персами. Ядром Пелопоннесской лиги были дорийские общины консервативного, аграрного типа, между тем как в Делосском союзе тон задавали развитые в торгово-экономическом отношении ионийские полисы. Каждое объединение, повинуясь инициативной воле своего лидера, стремилось сохранить и расширить сферу влияния и с ревнивой настороженностью следило за успехами соперничавшей группировки. Это соперничество двух союзов— на практике прежде всего соперничество возглавлявших их Афин и Спарты — и стало главным политическим антагонизмом в Греции V в. до н.э. и привело греческий мир к всеобщему междоусобному конфликту — Пелопоннесской войне (431—404 гг. до н.э.). Инициативной стороной при этом выступали в первую очередь Афины. Потребности их быстро развивавшейся экономики и обусловленные этим социальные сдвиги побуждали афинян энергично расширять сферу влияния: искать выгодных торговых партнеров; ставить под свой контроль районы, способные поставлять строителышй лес для афинского флота, сырье н хлеб; захватывать новые территории для вывода в колонии избытка аграрного населения. Эта агрессивная политика, достигшая своей кульминация в середине V в. до н.э., в пору расцвета в Афинах рабовладельческой демократии, на разных участках приводила афинян к столкновению со Спартой, которая везде — в Пелопоннесе, на Истме, и в Средней Греции, в Беотии, и на островах Эгейского архипелага — становилась оплотом тех, кто был ущемлен Афинами. Дорийские торговые города, соперничавшие с Афинами на морс, в первую очередь Мегара и Коринф, земледельческие общины, опасавшиеся за целостность своих владений, наконец, все государства с аристократическим или олигархическим строем — все обращались к Спарте за помощью против Афин, и обращения эти находили отклик тем быстрее, чем сама Спарта превыше всего ставила целостность созданного ею политического единства — Пелопоннесской лиги. Попытки Афин укрепиться на пороге Пелопоннеса — на Истме, а также и в Средней Греции уже в 50-х годах V в. привели к вооруженному столкновению между ними и Спартой. Эта так называемая Первая, или Малая Пелопоннесская война (457—446 гг. до н.э.) явилась своеобразной пробой сил. Она не принесла решающего успеха ни одной из сторон и закончилась «Тридцатилетним» миром, ставшим лишь кратким периодом подготовки к новому столкновению. Историк Фукидид писал: «Истиннейший повод, хотя на словах и наиболее скрытый, состоят, по моему мнению, в том, что афиняне своим усилением стали внушать опасение лакедемонянам (т.е. спартанцам.— Э.Ф.) и тем вынудили их начать войну». Хотя ясно, что война была вызвана соперничеством Афин и Спарты из-за гегемонии в Греции, том не менее примечательно, что первоначальный конфликт развивался именно между торговыми полисами — Афинами, с одной стороны, и Коринфом и Мегарой — с другой, что позволяет говорить о значении в развязывании Пелопоннесской войны также и экономических причин. Первым поводом к конфликту был спор с Коринфом из-за обладания преимуществом в северо-западных водах, на путях к берегам Италии.

В середине 30-х гг. на восточном берегу Адриатического моря, в г. Эпидамне, основанном некогда выходцами с о-ва Керкира, вспыхнула распря между демократами и олигархами. Демократы одержали верх, но изгнанные олигархи соединились с местным негреческим населением и стали донимать своими нападениями оставшихся в городе. Те обратились за помощью к своей метрополии Керкире, а не получив её — к Коринфу. Между Коринфом и его колонией Керкирой давно уже шло соперничество из-за господства на севере Ионийского моря, и теперь коринфяне охотно отправили в Эпидамн дополнительных колонистов и гарнизон. Это привело Коринф к вооруженному столкновению с Керкирой. Керкиряне обратились к афинянам с просьбой принять их в союз и прийти к ним на помощь. В Афинах после некоторых колебаний ответили согласием. Когда в 433 г. в проливе между Керкирой и патериком произошло сражение между керкирянами и коринфянами, афинская эскадра вмешалась и спасла керкирян от разгрома. Так снор между Коринфом и Керкирой из-за Эпидамна привел к вооруженному противостоянию Афин и Коринфа. Между тем возник второй конфликт — из-за Потидеи на п-ове Халкидика. Основанная коринфянами Потидоя входила в состав Афинского морского союза. В 30-х годах повышение афинянами суммы союзной подати и установление более жесткого контроля над халкидикскими городами заставили потидейцев искать сближения с Пелопоннесским союзом. В 433 г. Потндея обратилась за помощью к Коринфу и к Пелопоннесской лиге, открыто отложившись от Афин. Из Пелопоннеса в Потидею прибыл двухтысячный отряд добровольцев. Афиняне, в свою очередь, весной 432 г. отправили против мятежного города целое войско. Наконец, добавился третий инцидент: в 433 г. афиняне обрушились и на Мегару. Она примкнула к Пелопоннесской лиге, но экономически продолжала ориентироваться на Афины, которые предоставляли рынок для сбыта ее сельскохозяйственной продукции и изделий ремесла. Афиняне оказывали на Мегару давление, дабы принудить ее порвать с Пелопоннесским союзом, а когда это давление ни к чему не привело, мегарлнам были запрещены въезд и торговля в гаванях Афин и городов Афинского союза. Обращение Потидои и Мегары за поддержкой в Пелопоннесский союз и в особенности энергичная позиция коринфян, требовавших незамедлительного принятия ответных мер против Афин, побудили Спарту сделать решительный шаг. Осенью 432 г. до н.э. спартанское народное собрание вынесло решение о том, что афиняне виновны в нарушении «Тридцатилетнего» мира. Несколько позже в Спарте состоялся съезд пелопоннесских союзников, который постановил на этом основании начать против Афин войну. Впрочем, ввиду позднего времени года и незавершенности военных приготовлении военные действия сразу не начались, и стороны использовали зиму для мобилизации сил и обоюдных дипломатических демаршей. Инициатива на этот раз принадлежала спартанцам. Они умело использовали в своих целях внутренние осложнения в Афинах, где росла оппозиция Периклу, недовольство в городах Афинского союза, наконец, общественное мнение в остальной Греции, с тревогой следившей за усилением Афин. Спартанцы начали с того, что предъявили афинянам требование изгнать из своего города «виновных в кощунство против богини». Речь шла о потомках аристократического рода Алкмеонидов — виновников избиения сторонников Килона, заговорщика VII в. до н.э., у жертвенника богини Афины. Перикл по матери был тоже Алкмеонидом, и потому ультиматум спартанцев метил в него. Спартанское требование было в Афинах отвергнуто. Тогда спартанцы предъявили афинянам новые: спять осаду с Потидеи и предоставить автономию Эгинс, отменить постановление о мегарянах и, наконец, дать свободу всем греческим городам, находящимся под афинской опекой. Последнее требование было заведомо неприемлемо для афинян. Одпако не только оно, но и другие, более реальные пожелания Спарты были решительно отвергнуты афинянами. Неуступчивость Афин объясняется внутренней ситуацией в городе, не позволявшей Периклу маневрировать. К концу 30-х годов политическая обстановка в Афинах стала накаляться. Положение Перикла, который единолично, твердой рукой вел государственный корабль в течение последних десяти лет, пошатнулось, и связано это было не с принципиальными расхождениями по тем или иным вопросам, а с тем лишь обстоятельством, что политику так долго направлял он один. Авторитарное положение Перикла стало вызывать недовольство в самых различных слоях и группировках — в среде постепенно возрождавшейся олигархической оппозиции, так же как и у безусловных демократов. Оппозицию этих последних возглавлял Клеон. Не решаясь критиковать политику Перикла по существу, оппозиция на первых порах ограничивалась личными нападками на него и близких ему людей, стараясь так или иначе скомпрометировать их, чтобы подорвать личный авторитет Перикла.

Одной из первых подверглась нападкам подруга Перикла милетявка Асттаспя. Спекулируя на ханжеской морали и предрассудках толпы, комический поэт Гермипп обвинил Аспасию в нечестии и сводничестве. Наставнику Перикла философу-материалисту Анаксагору было предъявлено обвинение в неверии, а другой сподвижпик великого политика, знаменитый скульптор Фидий, был предан суду по обвинению в утайке драгоценных материалов, отпущенных на изготовление) статуи Афины для Парфенона. Когда же доказательств этому не нашлось, Фидию было предъявлено обвинение в преступлении против религии, поскольку на щите Афины он посмел изобразить среди прочих фигур себя самого и Перикла.

Для Аспасии Периклу удалось добиться оправдания, Анаксагор отделался штрафом и изгнанием, до Фидии был заключен в тюрьму, где позднее и умер. Все эти нападки, несомненно, должны были сильно тревожить Перикла, и вероятно, что его непреклонная позиция в конфликтах с Пелопоннесским союзом объяснялась желанием форсировать начало воины, чтобы по необходимости заставить народ вновь сплотиться вокруг своего испытанного руководителя. Идя навстречу войне, Перикл имел достаточно оснований рассчитывать на победу. Силы Афин выглядели весьма внушительно. Подчиненный их воле Делосский союз был крупнейшим политическим объединением в Греции. В союз с Афинами только что вступили Керкира и ряд полисов Великой Греции и Сицилии. Афины взимали форос на огромную по греческим масштабам сумму — 600 талантов (свыше 15 т) серебра в год, причем имелись и большие накопления. Сухопутное войско Афин насчитывало свыше 30 тыс. человек, из них 13 тыс. гоплитов, 1200 всадников полевой армии и 16 тыс. воинов в гарнизонах; флот состоял из 300 готовых к плаванию триер(Триера — боевой корабль с тремя рядами вёсел.), причем к ним должны были присоединиться большие союзные эскадры хиосцев, лесбосцев и коркирян. Силы и возможности противников Афин выглядели менее внушительно. Правда, Пелопоннесский союз мог развернуть полевую армию до 60 тыс. человек. Однако флот пелопоннесцев уступал афинскому вдвое или даже втрое, а денежные возможности аграрных полисов вообще не шли ни в какое сравнение с афинскими. Характер вооружений определил и стратегические замыслы сторон. Пелопоннесцы планировали вторжение в Аттику, рассчитывая разорением сельскохозяйственной территория вызвать более слабое афинское ополчение на бой и, добившись победы в первом же сражении, сразу выиграть воину. План Перикла предусматривал на суше ограничиться обороной самих Афин и других крепостей, а активные операции вести на море. Осуществлял блокаду пелопоннесского побережья, высаживая десанты и подстрекая зависимое население к восстанию, афиняне могли надеяться на распад и крушение державы противника. .