Философский словарь - инновации

Инновационная установка коренится в архетипах зап. фаустовской культуры и восходит к образу Прометея похитителя огня. Т.о., И. предполагают нарушение традиционных запретов и отражают дерзания личности устроить мир лучше, чем он устроен природой или Богом. В основе инновационной установки лежит положение, что искусственное, рационально сконструированное может быть совершеннее естественного и унаследованного. В этом смысле И. отражают процесс демократизации мира и исчезновение традиционалистского пиетета перед тайнами мироздания. Этим объясняется историческая последовательность инновационного процесса. В начале И. охватывают наиболее ценностно нейтральные сферы, оказывающиеся на периферии идейно-политического и социокультурного контроля. В частности, это касается технико-экономических нововведений в рамках материального производства. Не случайно вплоть до нач. 20 в. само понятие технологий связывалось исключительно с производственной деятельностью, что дало основание аналитикам (Д. Белл, А. Турен) говорить о буржуазном обществе 19 в. как о дуалистической культуре, являющейся новационной в производственной сфере и традиционной во внепроизводственной. Этот дуализм преодолевается в нашу эпоху, когда И. проникают во все сферы жизнедеятельности и наряду с производственными И. начинают говорить о социальных, политических, организационно-управленческих И.

Характерна и эволюция статуса носителей инновационной деятельности. В Средние века и на заре эпохи модерна (15-18 вв.) инициаторами И. чаше всего выступают маргинальные личности и группы, представители иноплеменных диаспор, занимающихся торговлей и менеджментом. Их готовность к И. прямо пропорциональна их "неукорененности", отстраненному отношению к местным нормам и традициям. Т.о., над инновационной деятельностью тяготеет знак социокультурного "преступления". Настоящая легитимация инновационной активности наступает после победоносных буржуазных революций в Европе, после которых инновационные группы стремительно завоевывают влиятельные позиции в обществе, а традиционалисты переходят к глубокой обороне.

Со втор. пол. 20 в. в развитых странах инновационная деятельность становится не только господствующей социокультурной установкой, но и особой профессией. Появляются т.н. венчурные фирмы, специализирующиеся на открытии новых потребностей (рынков) и новых технологий. К профессиональной инновационной деятельности можно отнести всю систему научно-исследовательских и опытноконструкторских работ, которая охватывает уже не только производственную сферу, но и область социальной инженерии, организацию технико-производственных комплексов и урбанистических зон, сферу быта, досуга и межличностного общения.

Однако в последнее время в связи с экологической критикой технической цивилизации и обострением глобальных проблем статус И. в современной культуре снова проблематизируется. Естественное в противопоставлении искусственно сконструированному получает статус более высокого совершенства (престиж естественных продуктов в сравнении с суррогатами). Сегодня считается, что естественное находится в хрупкой гармонии с искусственным, незаменимой и нуждающейся в сбережении и защите. С т.зр. кибернетики критика искусственных систем основана на законе необходимого разнообразия (Р. Эшли) степень разнообразия любых искусственных систем ниже естественных, сформировавшихся эволюционным образом. С позиций синергетики инновационная деятельность, связанная с рациональной организацией по субъект-объектному принципу, должна корректироваться принципом самоорганизации.

Венчает эту критику инновационных амбиций фаустовской культуры современная теория коэволюции технических и природных форм, предполагающая уже не вытеснение и покорение естественного искусственным, а их взаимную согласованность. Эти онтологические проблемы, касающиеся судеб И. в широком смысле слова, сочетаются с антропологическими, подчеркивающими амбивалентность природы человека. Человек одновременно выступает и как существо, для которого И. имеют самоценное значение (об этом свидетельствует не только литература романтизма, но и современные социально-психологические эксперименты, фиксирующие стимулирующее воздействие И. на человеческую активность и самочувствие), и как существо, страдающее от бесприютности и неадаптированности, если И. обретают неупорядоченный и лавинообразный характер. Указанные онтологические и антропологические антиномии, связанные с И., заново проблематизируют все установки модерна и его культуру в целом.