Философский словарь - плотин (рlotinos)

Как и представители платонизма, П. прежде всего толкует Платона, но не комментирует отдельные его диалоги, а на основе ряда платоновских текстов строит некое подобие системы. Подчеркнутое почтение к Платону сопровождается у П. острой критикой всей послеплатоновской философии, которой П., однако, многим обязан.

Традиция среднего платонизма и неопифагореизма, к которой тяготел П., исходила из противопоставления чувственного космоса умопостигаемому, посредствующим звеном между которыми признавалась мировая душа. Новым у П. явилось учение о первоначале всего сущего, едином, которое само выше сущего, или, по Платону, "за пределами сущности". При этом последовательность ум душа космос, т.е. вся сфера бытия, оказывалась только проявлением, осуществлением первоначала, тремя его ипостасями: ум и душа осуществление единого в вечности, космос во времени. Единое, начало всего сущего, как и у Платона, именуется у П. благом и сравнивается с солнцем. Ему противоположна темная и лишенная вида материя, принцип зла. Но такова только собственно материя, низшая граница, замыкающая иерархию бытия; однако материя есть и в умопостигаемом. В принципиальном смысле материя у П. бестелесный неаффицируемый субъект, относительное неопределенное подлежащее. П. использует здесь также пифагорейский комплекс представлений о неопределенной двоице, первом различии и "дерзости", ставшей причиной перехода единого во множество. Ум дерзнул отпасть от единого, душа от ума, а наиболее дерзкая часть души прозябает вплоть до растений. Т.о., материя у П. провоцирует высшее к переходу в низшее. Она зеркало, отражаясь в котором высшее порождает низшее в качестве своего подобия. Итак, сфера сущего охвачена, по П., мощью сверхсущего единого и ограничена немощью не-сущей материи. Структуру бытия у П. задает противопоставление "тамошнего" и "здешнего". "Там" истинно сущее, ум, который и есть первичные сущности; в уме мысль и предмет мысли совпадают. Поэтому ум обладает недоступной низшему способностью: осуществлять свои замыслы без посредства орудий и в материи, которая не отличается от него самого. "Образы", творимые умом, есть первообразы, тогда как в "здешнем" мире нам приходится довольствоваться подобиями. Однако принцип подражания П. проводит не механически. П. исходит из того, что только чувственный космос находится в определенном месте, тогда как умопостигаемый мир повсюду. Поэтому душа в человеке не есть подобие некоей души-в-себе; знания, получаемые ею от ума, подлинные. Сфера истинного бытия всегда открыта для души, ей нужно только уметь вернуться к себе самой, познать свою истинную природу. Возможность такого возвращения обеспечена тем, что душа не целиком выступает из умопостигаемого космоса; ее рождение в теле означает "дробление" единой души, ибо "там" все души нераздельны. Достигается это возвращение на путях очищения души и уподобления ее божеству.

Универсум П. статичен. Всякая низшая ступень в нем вечно рождается от высшей, причем высшая вечно остается неизменной и, порождая, не терпит ущерба. Единое вечно сияет в своей сверхпрекрасной благости, вечно прекрасен созерцающий сам себя ум, вечно душа устремляется к единому и оглядывается на созданный ею космос. Космос вечно движется круговым вращением и в подлунной части его вечно чередуются возникновение и гибель. Вечно взаимное истребление животных, вечны войны и убийства среди людей. Вечно и неизбежно зло в мире. Это, однако, не делает П. пессимистом. Здешний мир для него игра в театре. Ничто не властно над благой душой, даже рок, которому подвластна вся сфера времени. Из того, что в мире есть зло, не следует, будто божество не заботится о мире, что мир лишен разумного плана: ведь и в драме не все герои, но есть и рабы. Разнообразие, вносимое злом, только украшает пьесу, а наша истинная отчизна всегда рядом с нами. Пусть душа, презрев "здешнее", вернется к своему истинному отцу и любит его чистой любовью. Это ироническое отношение П. к настоящему и "здешнему", его устремленность к прошлому и "тамошнему" как единственному пристанищу для затерянной в просторах космоса души характерные черты не только позиции П., но и того последнего этапа в развитии антич. философии, который открывается им.

П. оказал огромное влияние на последующее развитие философии, нередко анонимно и опосредованно (ср. т.н. "Теологию Аристотеля", являющуюся в действительности извлечением из "Эннеад", а также широкое проникновение идей П. в западноевропейскую средневековую культуру через посредство Макробия и особенно Августина). Прямое знакомство с П. происходит в 15 в. (М. Финчино и платоновская Академия во Флоренции); под влиянием П. находится Дж. Бруно. Позднее особый интерес к П. характерен для Дж. Беркли, представителей нем. классического идеализма, а также для мыслителей и эпигонов нем. романтизма. Opera. V. 1-3. Bruxeles; Leiden, 1973; То же. Vol. 1-2. Oxford, 1964-1977; в рус. пер. Избр. трактаты // Вера и разум. 1898. № 8, 9, 11, 13, 14, 17, 19; 1899. № 2, 6, 11-15; 1900. № 18-21;Антология мировой философии. М., 1969.Т. 1.4. 1. Блонский П.П. Философия Плотина. М., 1918; Лосев А.Ф. Диалектика числа у Плотина. М., 1928; Он же. История античной эстетики. Поздний эллинизм. М., 1980; Baladi N. La pensee de Plotin. Paris, 1970; Moreau J. Plotin ou La gloire de la philosophie antique, Paris, 1970; Sleeman J.H., Pollet G. Lexicon Plotinlanum. Leiden, 1980.

Ю.А. Шичалин