Энциклопедия Брокгауза и Ефрона - алхимия

(араб. Al-kîmîa — производится или от слова kemi, туземного (коптского) названия Египта, или от греческого χύμος — жидкость, сок) — так называлась нынешняя химия в Средние века, вплоть до XVII столетия. Но с тех пор, как эта последняя получила научную обоснованность и облеклась в формы точного знания, прежним, старинным термином стали обозначать мнимое искусство превращать неблагородные металлы в золото и серебро, во что, собственно, и замыкалась задача химии до XVI столетия. Таким образом, алхимия относится к современной химии так, как астрология к астрономии. Задачею средневековых алхимиков было приготовление двух таинственных веществ, с помощью которых можно было бы достигнуть столь желанного облагораживания (усовершенствования) металлов. Наиболее важный из этих двух препаратов, который должен был обладать свойством превращать в золото не только серебро, но и неблагородные (несовершенные) металлы, как, напр., свинец, ртуть и т. д., носил название философского камня, красного льва, великого эликсира или магистериума, а также именовался красной тинктурой, панацеей жизни и жизненным эликсиром. Этому средству приписывалась могучая сила: оно должно было не только облагораживать металлы, но и служить универсальным лекарством; раствор его, в известной степени разведенный, так называемый золотой напиток (aurum potabile), принятый внутрь в малых дозах, должен был исцелять все болезни, молодить старое тело и делать жизнь более продолжительной. Другое таинственное средство, уже второстепенное по своим свойствам, носившее название белого льва, белой тинктуры или малого магистериума, ограничивалось способностью превращать в серебро все неблагородные металлы. Находивших философский камень звали адептами.

Родиной алхимии является Древний Египет; римский император Диоклетиан повелел в 296 г. после Р. Х. предавать сожжению все египетские рукописи, касающиеся искусства делать золото. Последующие алхимики ведут начало своей науки от Гермеса Трисмегиста (см. это сл.), почему искусство делать золото называлось также герметическим. В IV веке нашей эры задача превращения металлов в золото ревностно преследовалась ученой александрийской школой. Писатель, выступающий под псевдонимом Демокрита, очевидно принадлежавший к семье александрийских ученых, с своим сочинением "Physica et mystica" положил начало длинному ряду чисто алхимических произведений. Такого рода труды появлялись по большей части под именами известных философов (каковы Платон, Пифагор и т. д.) с тем, чтобы обратить на себя внимание и обеспечить себе успех, но вследствие обилия метафор и странной номенклатуры они мало доступны пониманию. Греки были учителями арабов, с любовью взлелеявших алхимию и давших ей вместе с именем тот вид, который она в существенных чертах сохранила и впоследствии. В этом последнем отношении труды араба Абу-Музы Джафара-аль-Софи, называемого обыкновенно Гебером, составляют целую эпоху. Он жил в Севилье в конце VIII-го и в начале IX-го столетия и был, вероятно, грек, обращенный в ислам. Наиболее замечательная из его работ, "Summa perfectionis magisterii in sua natura", переведенная на латинский яз. (Рим, между 1490—1520; Данц., 1682; франц. в "Bibliothèque des philosophes chimiques" Салмона, 2 тома, Пар., 1672—78). Из этого сочинения видно, что во времена Гебера в основе химии лежала гипотеза о сложности, или, другими словами, металлы считались телами меняющейся природы. Следуя Геберу, все они как бы состоят из меркурия (ртути) и серы, а потому к ним можно придать то, что у них недостает, и отнять то, что находится в избытке.

Запад воспринял алхимию от арабов в Х-м или XI-м столетии; от них заимствованы были как формы, так и элементы знания. Так как в те времена каждый выдающийся ученый обладал всей суммой знаний своего времени, то нередко в истории алхимии встречаем мы имена славных философов и богословов. Знаменитые схоластики Альберт Великий и Рожер Бакон были также и знаменитейшими алхимиками своего времени. Арнольдо де Вилланова, выдающийся врач, умерший в 1314 г., издал более 20 алхимических трудов. Раймунд Луллиус (см. это сл.), известнейший алхимик XIII и XIV столетий, был, как говорят, автором 500 сочинений, главным образом алхимического содержания. Оракулом алхимиков XV столетия и последующего времени является бенедиктинец Василий Валентин (около 1410), который может считаться наиболее выдающимся в те времена и вообще последним ученым с чисто алхимическим направлением. Уже Парацельса (см. это сл.) нельзя причислить к типическим алхимикам, так как он ясно говорит, что истинная цель науки не отыскивание способов делать золото, а приготовление лекарств. С XVI века между алхимиками замечается рознь в преследуемых целях, и от ученых, еще не вполне расставшихся с несбыточными алхимическими мечтаниями, отделяется многочисленный класс по большей части странствующих авантюристов, злоупотребляющих всеобщей верой в возможность делать золото и представляющих ложные доказательства своего искусства. Знать и владетельные князья были, главным образом, жертвою их обмана. В XV, XVI и XVII столетиях многие коронованные особы ревностно занимались алхимией. Так, напр., многие английские короли, а в особенности Генрих VI, в правление которого благодаря стараниям целой шайки делателей золота страна была наводнена фальшивым золотом и фальшивой монетой. Металл, игравший в этом случае роль золота, был, по всей вероятности, медной амальгамою. Подобным же образом около этого времени действовал и Карл VII во Франции, в сообществе с известным Жаком ле Кёр (Jacques le Coeur). Даже женщины, как, напр., императрица Варвара, вдова императора Сигизмунда, стоит в списках адептов. Император Рудольф II (1576—1612) был меценатом странствующих алхимиков, и его резиденция представляла центральный пункт алхимической науки того времени. Любимцы императора называли его германским Гермесом Трисмегистом, и его пример нашел подражание главным образом при соседнем Саксонском дворе. Курфюрст Август Саксонский и его супруга Анна Датская производили опыты — первый в своем дрезденском "Золотом дворце" (Goldhaus), а супруга его — в своей роскошно устроенной лаборатории на своей даче (Fasanengarten) в Аннабурге. Дрезден долго оставался столицею государей, покровительствующих алхимии, и эта последняя в особенности служила предметом ревностного изучения в то время, когда соперничество за польскую корону требовало значительных денежных расходов. Берлинский двор при курфюрсте Иоанне Георге также служил ареной для шарлатана Леонарда Турнгейсера, который, однако, должен был бежать из Берлина. Более чем 100 лет спустя появился в Дрездене Иоанн Фридрих Беттхер (см. это сл.), который хотя и не добыл золота, но зато получил впервые в 1704 г., во время своего ареста, коричневый яшмовый фарфор, а в 1709 г. и белый фарфор.

Алхимия в Польше не имела никогда многих и славных адептов: первый алхимик появился здесь в XV в., по имени Винкентий Ковский, в XVI столетии жил другой, с немецкой фамилией Зухтен. Самым славным из них был живший в XVII в. Михаил Сендзивой, который, однако, не сделал никаких самостоятельных открытий. Он род. 1566 г. в Сонче, а в 1604 г. является уже в Саксонию, где освобождает из тюрьмы шотландского алхимика Сетона и привозит его в Краков. Благодарный Сетон хотя и не открыл ему своих тайн, но дал небольшое количество чудесного порошка; Сендзивой женился на его вдове и получил весь порошок, оставшийся после Сетона. С помощью этого средства он обращал разные металлы в золото при дворе Сигизмунда III в Кракове, о чем существуют исторические свидетельства, и был приглашен в Прагу, где император Рудольф, получив от него немножко порошку, сам совершил чудесную перемену, в память чего велел поместить на стене таблицу с надписью "Faciat hoc quispiam alius, quod fecit Sendivogius polonus" ("Пускай попробует кто-либо сделать то, что сделал поляк Сендзивой). В Вюртемберге князь Фридрих принимал его с высшими почестями, но, завидовавши ему, алхимик Мюленфельс тайно захватил его, посадил в темницу и отнял порошок. Когда это было открыто, Мюленфельс в наказание был повешен, но Сендзивой не получил обратно порошка, которого сам сделать не умел, поэтому попал в нищету и сделался простым шарлатаном. Одним из последних адептов того времени является Каэтан, называемый графом Руджиеро, родом неаполитанец, сын крестьянина; он подвизался при Мюнхенском, Венском и Берлинском дворах, пока не окончил своих дней в 1709 г. в Берлине на виселице, украшенной мишурным золотом. За ним следовал еще один английский врач Джемс Прайс, заявивший перед Королевским обществом наук, что ему удалось получить красный и белый порошок, посредством которого можно превращать ртуть по желанию в золото и серебро. Когда же от него стали настойчиво требовать доказательств его искусства, он отравился в 1783 г. С его смертью алхимия, однако, не прекратила своего существования. Еще в начале XIX столетия в Германии было алхимическое общество (называвшееся "герметическим обществом"), основанное Кортумом в Бохуме (автором Иобсиады), публиковавшее труды свои в "Deutschen Reichsanzeiger". При нынешнем состоянии научной химии, когда металлы рассматриваются как элементы, т. е. как химически простые тела, — получать золото возможно только из тел, содержащих золото. Если бы даже и оказалось, что металлы можно разложить, то и в таком случае с уверенностью можно сказать, что пути для этого должны быть совершенно отличны от тех, которыми следовали алхимики. До сих пор еще ни разу не удалось получить золото из неблагородных металлов, хотя этому твердо верили в Средние века, столь отличавшиеся верой в чудесное. Но как бы ни была химерична преследуемая алхимиками цель, своими опытами, которые они необходимо должны были производить массами, алхимики принесли химии существеннейшую пользу, а именно положили начало этой науке. Ср. Бертело (Berthelot), "Les origines de l'alchimie". (Париж, 1885); того же автора "Introduction à l'étude de la chimie des anciens et de moyen âge" (Париж, 1889); Копп (Н. Kopp), "Sagen und Ansichten über die Ursprung und frühe Kenntniss d. Alchemie" (Брауншвейг, 1867); того же автора: "Alchemie in älterer und neuerer Zeit" (2 т., Гейдельберг, 1886); Ф. Н. Савченков, "История химии".

Энциклопедический словарь Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона. — С.-Пб.: Брокгауз-Ефрон

1890—1907