Энциклопедия Брокгауза и Ефрона - фанариоты

(от "Фанар", названия одного константинопольского квартала) — так назывались сначала несколько греческих, по преимуществу знатных семейств, уцелевших в Константинополе после водворения в Византийской империи османов. С конца XVII в. фамилии некоторых Ф. (Панаиоти, Маврокордато) начинают все чаще и чаще упоминаться в истории дипломатических сношений Турции с европейскими державами: оттоманское правительство привлекает Ф. к себе на службу, пользуясь их знаниями и талантами. В XVIII в. при французском и австрийском дворах фанариотами слывут уже вообще греки, занимающие в турецкой администрации высокие посты, невзирая на знатное или "худородное" свое происхождение. Ф.-сановники отличались, в общем, такою же продажностью, как и природные турки, но их ум, энергия и изворотливость ценились султанами чрезвычайно высоко. Целый ряд ответственных должностей передавался из рода в род Ф., и так дело шло до самого начала греческого национального брожения в Морее и других греческих областях. Когда оно возникло, фанариотские фамилии почти все и почти без колебаний оставили благосклонное к ним правительство и перешли на сторону движения; одни ознаменовали это более решительными действиями, другие — менее решительными. В последние годы XVIII в. в семье Ипсиланти развились два течения: одно — реформаторское, представителем которого был старик Александр и которое считало возможным мирное сожительство турок и греков (на условиях самоуправления и т. п.); другое — революционное, представителями которого являлись молодой Константин Ипсиланти и фессалиец Ригас. Эти два течения сначала поделили Ф., группировавшихся вокруг семьи Ипсиланти, но вскоре революционное течение стало одолевать. Ригас и Константин Ипсиланти не были, однако, вполне между собою согласны. Ригас полагал, что будущие инсургенты должны надеяться лишь на Францию, только что провозгласившую принцип свободы и равенства; Ипсиланти возлагал все свои упования на Россию. Ригас старался составить гетерию — ассоциацию, которая бы объединила все оппозиционно настроенные круги греческого народа; гетерия уже начала образовываться, когда во время агитационной поездки по Австрии Ригас был схвачен, выдан туркам и казнен (в 1798 г.). После его смерти гетерия несколько лет совсем бездействовала. Решительный толчок, ожививший гетеристов и в частности Ф., произошел в 1806 г. Султан Селим III, повинуясь категорическим предложениям французского посла ген. Себастиани, вступил в союз с Францией, и русофилы Ипсиланти подверглись полной опале: старика Александра арестовали, Константин бежал в Петербург (спустя несколько месяцев Александр Ипсиланти был казнен). Тильзитский мир разрушил все мечты Константина: Александр I, который сначала отнесся к нему довольно ласково, после свидания с Наполеоном уже не мог оказать ему активного содействия, ибо французский император смотрел на Ф. и их представителя весьма недружелюбно. "Я знаю его планы, — сказал Наполеон Александру, — он обманывает нас обоих, он действует только для своих химер". Разочарованный в своих надеждах, Константин Ипсиланти умер в 1816 г., когда брожение среди греков возрождалось с такою силою, о которой Ригас мог только мечтать. С 1812 г. одна за другою основывались гетерии, объединявшие под разными предлогами и в разных формах все активные силы греческой национальной оппозиции. Вскоре к "гетерии" стали относить всех членов этих организаций, и гетеристы считали себя принадлежащими к единому патриотическому братству. Гетерия Филиков была главным центром объединения. Кроме Ипсиланти, Ф., несмотря на свое далеко не туркофильское поведение последних лет, не были популярны между гетеристами. Знатные и богатые люди, они, тем не менее, не пользовались достаточным моральным кредитом, чтобы занять в гетерии руководящую позицию; века близости к турецкой администрации поселили между ними и их соотчичами известное отчуждение. В начале 1820 г. это отношение несколько изменилось: старший сын Константина Ипсиланти, Александр, стал во главе гетерии, и колоссальная популярность этого Ф. выгодно отразилась на положении его товарищей по происхождению. Долголетняя война за освобождение Греции окончательно слила Ф. с остальными бойцами. См. Mendelssohn Bartholdy, "Geschichte Griechenlands von der Eroberung Konstantinopels durch die Türken im Jahre 1453 bis auf unsere Tage" (Лпц., 1870, т. I—II); Гервинус, "История девятнадцатого века от времени Венского конгресса" (СПб., 1868, т. V); "Δοκίμον περί της 'Ελλην. έπαναστάσεως" (Афины, 1859, т. I—II).

Евг. Тарле.

Энциклопедический словарь Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона. — С.-Пб.: Брокгауз-Ефрон

1890—1907