Энциклопедия Брокгауза и Ефрона - газы желчи кишечного канала крови лимфы молока и мочи

— Желчь заключает в себе очень непостоянные количества Г.; так, числа, относящиеся к углекислоте, приводимые Пфлюгером и Боголюбовым колеблются между 3,16 и 79,6 куб. см на 100 желчи. Кроличья желчь еще богаче углекислотой. Зато желчь собаки содержит лишь следы кислорода и азота. Впрочем, в желчи собак иногда находят около 9% азота (Ноель). Причины столь резких колебаний Г. желчи остаются по cиe время неизвестными. Богатство желчи углекислотой становится понятным, если вспомнить, что печень, вырабатывающая желчь, есть орган по преимуществу венозный благодаря орошению его системой воротной вены, несущей чисто венозную кровь с высоким напряжением углекислоты, причем печеночная артерия сравнительно с объемом органа и величиной воротной вены представляется слабо развитой. Естественно, что элементы печени работают в среде, отличающейся особенным богатством углекислотой, и что эта последняя благодаря ее высокому напряжению переходит и в один из продуктов деятельности печеночных клеток, а именно в желчь. Кишечный канал всех позвоночных животных и человека в течениe всей внеутробной жизни заключает в полостях своих (за исключением только пищевода и прямой кишки, находящихся в периоде, свободном от проведения пищи и извержений в сомкнутом состоянии) большее или меньшее количество газов, особенно увеличивающихся при известных патологических условиях. Г., находимые в желудке, происходят отчасти от воздуха, проглатываемого вместе с пищевыми веществами, и от различных брожений и разложений, которым подвергаются в желудке пищевые вещества. Сообразно с этим и газовые смеси, встречающиеся здесь, бывают различны, смотря по роду принимаемой пищи и по состоянию пищеварительного аппарата. Из анализов Планера над Г. человеческого желудка видно, что в 100 частях газовой смеси находится углекислоты от 21 до 34, водорода от 7 до 27, азота от 38 до 72, кислорода же следы. Столь малое содержание кислорода объясняется тем, что желудок является местом настоящего дыхания, хотя конечно, и очень рудиментарного. Кислород, умышленно вводимый в желудок, или тот, который поступает в него вместе с пищей, поглощается стенками его и протекающей в них венозной кровью и замещается обратным током углекислоты, выходящей из них в полость желудка — словом, получается настоящий дыхательный обмен газов, который в совершенном виде протекает в сфере легких. Этим делается понятным, почему в желудке находят всегда лишь следы кислорода и указывается один из источников углекислоты в желудке. Но этот последний газ может иметь и несколько других источников: часть его происходит от разложения кислым желудочным соком углекислых солей слюны, другая от различных форм брожения и в особенности масляно-кислого брожения, и, наконец, углекислота уже в форме готового газа может проникать в желудок из более низких отделов кишечного канала. Азот, в изобилии находимый среди Г. желудка, весь почти целиком происходит от воздуха, проглоченного вместе с пищей и питьем, и лишь незначительная часть его, и то при болезненных состояниях кишечного канала, может развиться вследствие гниения азотных частей пищи. Азот, как Г., индифферентный для организма, лишь в слабой степени поглощается животными соками и тканями, повинуясь законам простого физического поглощения, и потому освобождение организма от азота, накопляющегося в кишечном канале, достигается лишь выведением его per os и per rectum. Водород, находимый среди Г. желудка, источником своим имеет бродильное разложение сахара, который или в готовом виде вводится в пищеварительный канал, или образуется из крахмала пищи. Сахар под влиянием молочно-кислого организованного бродила, т. е. особой палочки, превращается в молочную кислоту, а эта последняя, под влиянием другого вида палочки, бродила масляно-кислого брожения, превращается в масляную кислоту, углекислоту и водород. Процесс этого превращения можно представить в виде следующих химических формул: С 6 Н 12 О 6 (виногр. сахар) = 2С 3 Н 6 О 3 (молочная кислота) = С 4 Н 8 О 2 (масляная кислота) + 2 СО 2 (углекислота) + Н 4 (водород). В случаях сильного метеоризма, обусловленного, напр., катаром желудка и кишок или застаиванием пищевых масс вследствие сужения выхода желудка или кишок какими-нибудь опухолями или рубцами, больные отрыгают массу Г., среди которых, кроме вышеупомянутых азота, углекислоты, кислорода и водорода находится нередко и болотный газ. Этот последний Г. является результатом болотного брожения клетчатки, распадающейся, под влиянием специального организованного бродила, на углекислоту и болотный газ. При сильно развитом метеоризме от указанных выше условий содержание болотного газа, и в особенности водорода, может быть настолько велико, что отрыгаемый газ при поднесении пламени спички или при пропускании электрической искры способен воспламеняться, как это и было замечено профессором Львом Поповым, Кариусом, Эвальдом и Рупштейном. Можно только в одном случае быть уверенным в том, что воспламеняющиеся Г. при отрыжке происходят исключительно из желудка, — это только при полной непроходимости его выходного отверстия. Во всех же остальных случаях легко допустить, что Г. пробираются в желудок из тонких кишок, и это тем более естественно, что, как говорит Гоппе-Зейлер, наблюдения Бомона доказали, что жидкости легко могут попадать из двенадцатиперстной кишки обратно в желудок; газы, следовательно, могут проникать еще легче. Один больной Эвальда, страдавший сужением выхода желудка, сам говорил, что у него "в ходу то уксусная, то газовая фабрика". В первом случае спиртовое брожение переходило в уксусное, а во втором — молочно-кислое брожение переходило в масляное и давало водород и углекислоту. Но у него были в ходу и болотное, и другие, вероятно, брожения, так как он отрыгал и высшие углеводороды — болотный газ и, вероятно, маслородный, воспламенявшиеся при поднесении к ним свечи. Известно, что истеричные при отрыжках, без видимых причин, выделяют через рот огромные количества Г. при даже совершенно пустом желудке, состоящих в большей части своей из углекислоты. Объяснение этих явлений затруднительно: возможно, что при истерии создаются неизвестные нам пока условия, способствующие усиленной диффузии углекислоты из крови в желудочно-кишечный канал. В тонких кишках встречаются те же газы, что и в желудке, только в различных количественных отношениях, сообразно с родом пищи и интенсивностью различных бродильных процессов, которым она подвергается. Источники происхождения этих Г. те же, что и для газов желудка, с тем разве дополнением, что, по Страсбургу, углекислота образуется сверх того еще и кишечными железами, так как в изолированных и свободных от содержимого кишечных петлях напряжение накопляющейся в них углекислоты может быть выше напряжения этого газа в крови и лимфе. Планер в тонких кишках собак, питающихся мясом, нашел несравнено меньше углекислоты, водорода, но зато несравненно больше азота, чем у собак, питающихся растительной пищей. Вообще растительная пища располагает, как известно, несравненно больше к метеоризму, нежели мясная. Шеврель в кишках трех казненных людей нашел углекислоты от 25% до 40%; водорода — от 8,4% до 55,5%, азота от 8, 9% до 66, 6%; кислорода не было даже следов. Все зависело, очевидно, от качества кишечного содержимого, от состояния кишечного канала и характера бродильных начал.

В толстых кишках, сверх вышеупомянутых Г., находят еще большие или меньшие количества сернистого водорода, являющегося одним из продуктов гниения белков. При животной пище находят много азота, мало углекислоты и водорода; молочная пища способствует развитию водорода и в малой степени болотного газа; растительная же пища доставляет много болотного газа и сравнительно меньше водорода. Среди Г. толстых кишок не находят почти вовсе кислорода и аммиака. Таким образом, мы видим, что Г., накопляющиеся и выделяемые желудочно-кишечным каналом, являются в большей своей части продуктом разнообразных форм брожений и гниения, которым подвергаются пищевые вещества во время своего пребывания в пищеварительном канале под влиянием присутствующих в нем всегда низших организмов, поступающих в тело вместе с пищей и питьем. И в пользу этого говорят следующие факты: 1) действие пищеварительных ферментов — пепсина, трипсина, итиалина и т. д. на соответствующие вещества — белки и крахмал — не сопровождается ни малейшим развитием Г., раз только были приняты меры, не допускающие проникновения в перевариваемые жидкости низших организмов — этих возбудителей разнообразных форм брожений и гниения (Гоппе-Зейлер, Гюфнер); 2) присутствие в перевариваемых смесях антисептических средств в дозах, не препятствующих действию пищеварительных ферментов, но угнетающих или совершенно прекращающих жизнедеятельность низших организмов, устраняет всякое развитие Г. при пищеварении и, наконец, 3) известно, что кишечник младенцев в течение всей внутриутробной жизни, т. е. когда в него извне не могут никак попадать низшие организмы, совершенно свободен от Г., хотя и заключает в себе содержимое, способное к гниению и разложению. Г. в кишечном канале появляются вскоре у тех только новорожденных, которые уже начали дышать, глотать и тем самым вводят в пищеварительный канал и низшие организмы. У мертворожденных, не успевших сделать ни одного вдоха и глотка, не находят и Г. в кишечном канале. B се эти факты, взятые в совокупности, отчетливо доказывают, что Г. желудочно-кишечного канала, кроме той части, которая вводится извне вместе с пищей и питьем, являются продуктами деятельности низших организмов. Так как, с другой стороны, несомненно доказано, что среди низших организмов, попадающих в пищеварительный канал, одни одарены пептонизирующей способностью, т. е. способностью превращать белки в пептоны, другие сахарифицирующей способностью, т. е. — превращать крахмал в сахар, и т. д., то естественно было задаться вопросом: насколько полезно или вредно это участие низших организмов в явлениях нормального пищеварения. Возможно, что своей способностью пептонизировать и сахарифицировать пищевые вещества, с одной стороны, и вызывать различные формы брожений с образованием различных Г. мн o гиe низшие организмы (данные в форме разнообразных доброкачественных бактерий и низших грибков) несут полезную службу организму, способствуя перевариванию и усвоению организмом различных пищевых веществ. Решение этого вопроса мыслимо бы было только при посредстве опытов кормления животных совершенно стерилизованной пищей при исключении всякой возможности попадания извне в пищеварительный канал каких-либо низших организмов и при предварительном стерилизировании всего имеющегося в нем перед началом опыта содержимого, а равно и его стенок. Требования эти наталкиваются, однако, в действительности на непреодолимые пока препятствия, и потому решение затронутого вопроса принадлежит будущему. Пока не подлежит сомнению, что Г. желудочно-кишечного канала, обязанные своим происхождением особенно жизнедеятельности микроорганизмов, приносят значительную механическую пользу, расправляя кишечные петли, раздувая их и превращая весь кишечный тракт как бы в огромную подушку, поддерживающую известное равномерное напряжение во всей брюшной полости, фиксирующую до некоторой степени паренхиматозные органы и служащую опорой для таких тяжелых органов как печень. После этого становится понятным то чувство тяжести и напряжения в животе, которые ощущаются людьми после приема сильных слабительных вслед за опорожнением кишечника и от массы газов. Печень, селезенка, наконец, сам желудок, слабо подпираемые опустевшими кишечными петлями, при вертикальном положении тела тянутся книзу и натягивают как связки, так и грудобрюшную преграду, затрудняемую, таким образом, в своих дыхательных экскурсиях. Однако чрезмерное развитие сероводорода и болотного газа при усиленных гнилостных разложениях пищи может служить источником самоотравления организма, так как Клодом Бернаром была несомненно доказана способность сероводорода диффундировать из кишечного канала в кровь, а Сенатором и др. были наблюдаемы на людях заболевания, которые исключительно можно было приписать самоотравлению собственным сероводородом кишечного канала. Отсюда естественно избегать сильного метеоризма и не задерживать при нем долго стремящиеся наружк газы.

Г. крови. Если поместить только что выпущенную из кровеносных сосудов кровь под колокол воздушного насоса и начать выкачивать из последнего воздух, то при известной степени разрежения воздуха кровь сильно закипает, обнаруживая тем самым присутствие в ней значительного количества Г. Для полного извлечения Г. крови или каких-либо других жидкостей организма (желчь, лимфа, молоко, моча, слюна) их приводят в сообщение с Торичеллиевой пустотой, производимой особенно устроенными ртутными кровяными насосами или, помпами, среди которых мы упомянем о наиболее совершенной из них — помпе Пфлюгера, которая быстро производит пустоту. Кроме того, при выкачивании из крови Г. образующийся водяной пар связывается особыми поглотителями при этом насосе. Собранные в газовом реципиенте насоса Г. крови переводятся без доступа воздуха далее в градуированные эвдиометры, где и анализируются качественно и количественно по общим приемам газового анализа. Кровь, подвергающаяся анализу, должна быть набрана без всякого доступа воздуха и в таком виде сообщена с тем или другим кровяным насосом для выкачивания Г. Таким образом, легко убедиться, что из 100 объемов крови получаются следующие газовые объемные величины, приведенные к 0° t и 760 мм давления:

Из артериальной крови: кислорода 20 об., углекислоты 39 об., азота 1 — 2 об.

Из венозной крови: кислорода 8 — 12 об., углекислоты 46 об., азота 1 — 2 об.

Спрашивается теперь, в каком состоянии находятся эти Г. в крови? Г. могут находиться в жидкостях в трех различных состояниях: 1) в состоянии растворов или простого физического поглощения; 2) в состоянии особенной непрочной химической связи, при которой они подчиняются законам диссоциации, т. е. разделяются при нагревании, при уменьшении давления и вновь связываются при возвращении прежних условий, и 3) в состоянии обыкновенного химического соединения. К Г., просто растворяющимся в жидкостях, вполне применим закон Генри — Дальтона (см. это сл.), по которому веса или объемы поглощаемых физически Г. пропорциональны давлению. Зная "коэффициент поглощения Г.", т. е. объем этого газа, поглощаемый определенным объемом жидкости при 0° t и 760 мм давления, и зная давление, под которым находится Г. в окружающей среде, легко вычислить абсолютное количество Г., приходящегося на данный объем жидкости. Сказанное верно и для смеси различных Г., т. е. поглощаемые количества каждого Г. пропорциональны коэффициенту его поглощения и частичному или парциальному давлению, выпадающему на его долю из давления всей газовой смеси.

Наблюдениями над поглощением Г. кровью при различных давлениях Г., т. е. абсорбциометрическими измерениями, а также и опытами извлечения Г. из крови при уменьшающемся давлении и выясняется вопрос о том, в каком состоянии находятся Г. в крови. Что касается самого важного Г. крови, а именно кислорода, то опыт показывает, что ни поглощение его кровью, ни выделение его из последней не подчиняются закону Генри — Дальтона. Опыт показывает, что кровь, лишенная кислорода, подверженная влиянию атмосфер, содержащих нарастающие количества кислорода, сначала будет крайне быстро поглощать кислород, и затем, несмотря на увеличивающееся парциальное давление его, поглощение резко уменьшается и даже прекращается.

С другой стороны, артериальная кровь, подвергаясь последовательно понижающимся давлениям, сперва отдает очень мало кислорода, но затем при известных степенях разряжения отделение кислорода внезапно ускоряется, и кровь теряет большие количества этого Г. Очевидно, что поглощение кислорода не следует закону давления и, следовательно, Г. этот находится в крови не в состоянии простого поглощения, а в химическом соединении с какою-то составною частью крови, причем соединение это легко распадается при известных давлениях. Таким связывателем кислорода является, несомненно, красящее вещество красных кровяных шариков, т. е. гемоглобин, так как, с одной стороны, доказано, что сыворотка крови, освобожденная от красных шариков, поглощает кислорода не больше того, что поглощает обыкновенная вода; а с другой — поглощение кислорода кровью идет параллельно с богатством ее гемоглобином, так что, если приготовить хотя бы водный раствор гемоглобина, одинаково богатый этим веществом, как и какая-нибудь порция нормальной крови, то первый будет поглощать столько же кислорода, сколько и последняя. По Гюфнеру 1 грамм гемоглобина связывает 1,52 кубический сантиметр кислорода. Но, как это видно из предыдущего, соединение это нестойкое и кислород может быть отнят от него при помощи Торичеллиевой пустоты, согреванием, пропусканием другого Г., восстановляющими веществами, как сернистым аммонием, железными опилками и т. д. Кислородное соединение гемоглобина, т. е. оксигемоглобин, легко, таким образом, может переходить в гемоглобин, обедневший или совершенно лишенный кислорода, т. е. в восстановленный или редуцированный гемоглобин, причем эти два состояния гемоглобина отличаются как по своей окраске, так и спектральными свойствами (см. Гемоглобин). При нормальном кровообращении оксигемоглобин артериальной крови в сфере кровеносных капилляров отдает свой кислород тканям, жадно поглощающим этот газ, и взамен этого из тканей в кровь диффундирует углекислота, находящаяся в них в состоянии высокого напряжения. Часть этой углекислоты связывается гемоглобином, другая же с составными частями плазмы крови. Образующаяся таким образом в сфере капилляров венозная кровь, сравнительно бедная оксигемоглобином и более богатая углекислотой, чем кровь артериальная, несется к легким и здесь во время дыхания очищается в том смысле, что гемоглобин вновь связывает кислород воздуха и переходит в оксигемоглобин, а углекислота выделяется в выдыхаемый воздух. Таким образом, благодаря этой нестойкой химической связи кислорода с гемоглобином и мыслим весь нормальный газовый обмен, как при внутреннем тканевом, так и наружном легочном дыхании. О физических факторах этого обмена см. Дыхание, Процессы диссоциации Г.

Ввиду особенной энергии окислительных процессов в животном теле прежде полагали, что кислород крови находится в форме озона, но последующими несомненными опытами было доказано, что в живой крови не существует вовсе озона и что кровь, и специально красные кровяные шарики, а в них собственно гемоглобин, может служить только переносчиком озона с тел, развивающих озон (напр., с терпентина) на тела, способные к окислению (напр., гваяковая тинктура, которая при окислении синеет). Разлагающийся гемоглобин при помирании и гниении крови, по-видимому, способен развивать вокруг себя атмосферу озона и, служа в то же время переносчиком его, может обуславливать окисление гваяковой тинктуры и без присутствия готового озона терпентина. Но в нормальной живой крови кислород находится (Пфлюгер) не в форме активного кислорода — озона, а обыкновенного нейтрального, и энергия окислительных процессов в теле определяется не особым качеством кислорода крови, а физиологическими свойствами живых тканевых элементов. В кровяной плазме, т. е. в жидкой части крови, нет химических связывателей кислорода, и поэтому в ней, как в воде, имеется лишь то незначительное количество кислорода, которое определяется законами простого физического поглощения Г. в зависимости от парциального его давления в воздухе. Хотя артериальная кровь многих животных может приблизительно считаться насыщенной кислородом при обыкновенных условиях давления, дыхания и т. д., тем не менее, содержание этого Г. в крови представляет иногда резкие колебания в зависимости: 1) от числа красных кровяных шариков в крови — чем больше их, тем больше будет в состоянии кровь связывать кислорода, и наоборот; 2) от энергии дыхания, т. е., чем глубже и чаще дыхательные движения, тем выше процент кислорода в крови и в состоянии апноэ, т. е., когда прекращаются дыхательные движения вследствие избытка кислорода в крови, процент этого Г. бывает наибольшим. Наоборот, при затруднении дыхания во время задушения, асфиксии, количество кислорода может упасть до 1,5 куб. см на 100 объемов крови; 8) от барометрического давления воздуха — чем выше оно, тем более Г. и, в том числе кислорода, находится в крови, и наоборот, в разреженных слоях атмосферы на вершинах гор, при поднятиях в воздушных шарах в крови находят меньше Г. вообще и, в частности кислорода. Очевидно, что обогащение крови Г. при высоких давлениях, в сгущенном воздухе, происходит на счет усиленного физического поглощения Г. кровью, пропорционально повышенному парциальному давлению их в атмосфере, и наоборот. Этим объясняется странное с виду явление, наблюдаемое на людях, быстро поднимающихся из глубоких шахт, где они находились под более высоким давлением атмосферы, на поверхность земли с меньшим давлением: кожа при этом может сильно припухать на счет скопления в ней газовых пузырьков, освобождающихся из жидкостей организма и в том числе из крови благодаря внезапно понизившемуся атмосферному давлению. Этот переход от мест с более высоким в места с более низким давлением должен совершаться человеком с большою постепенностью, дабы дать при этом возможность избытку Г., накопившихся в таких телах при более высоких давлениях, выйти постепенно через легкие в выдыхаемый воздух. В противном случае, пузырьки Г. могут освободиться прямо в крови, вызвать закупорку каких-нибудь важных легочных или мозговых сосудов и обусловить смерть. С другой стороны, пребывание в высших сильно разреженных слоях атмосферы, на высотах гор, на воздушных шарах и т. д. может обусловить вследствие низкого парциального давления кислорода обеднение крови кислородом, что и замечают, напр., у жителей, живущих на высоких плато в Андах. Когда это обеднение кислородом развивается очень быстро и переходит за известный предел, как это наблюдается при очень высоких поднятиях на воздушных шарах, то может воспоследовать смерть от асфиксии, и единственным спасением служат вдыхания из подушки с чистым кислородом, так как при этих условиях парциальное давление кислорода становится в пять раз больше против существующего в окружающей атмосфере, и он поглощается организмом в большем количестве (П. Бер). Что касается углекислоты, то Г. этот является продуктом дыхания тканевых элементов тела и подлежит в главнейшей части своей выведению его через легкие, кожу и все почти выделения. Только с этой целью образующаяся в глубине живых тканей углекислота должна быть увлечена из них струей лимфы и крови. Что касается крови, то имеются налицо все условия для поступления в нее углекислоты из тканей: во 1-х, напряжение этого Г. в тканях выше, чем в притекающей к ним крови, — отсюда понятен ее переход из первых в последнюю; во 2-х, в крови имеются вещества, химически связывающие этот Г. и уменьшающие таким образом свободное напряжение его в крови. Присутствие таких связывателей доказывается уже прямо тем фактом, что кровь поглощает при равных физических условиях на 70 объемных процентов больше углекислоты, нежели равный с нею объем воды (Zuntz). Этот Г. находится не только в плазме крови, но и в красных шариках и распределен так, что 2/3, его приходится на долю первой, а 1/3, приблизительно, на долю последних (Zuntz, Schmidt и Сеченов). Связывателем углекислоты в красных шариках является гемоглобин, вообще отличающийся своей способностью давать соединения с различными Г. Связывателем того же Г. в жидкой части крови, т. е. в плазме, или, точнее, в сыворотке крови являются, по мнению большинства физиологов, углекислый натр и средний фосфорно-кислый натр; первая соль сама при этом превращается в двууглекислый натр, легко отдающий часть своей углекислоты при разнообразных физических и химических условиях; вторая же фосфорная соль, как показал Ферне, связывает одной частицей своей 1 частицу углекислоты и может быть даже получена в кристаллическом соединении (Прейер). Есть данные, вытекающие из абсорбциометрических измерений, которые наводят на мысль о том, что связывателем углекислоты в сыворотке крови является не просто вышеуказанные соли, а щелочной глобулин (Сеченов); но мысль эта требует дальнейших исследований ввиду противоречий, встречаемых ею в лице других авторов. Во всяком случае, не следует забывать, что в кровяной сыворотке находится такое количество натрия, которое более чем достаточно, чтобы связать все количество углекислоты, выкачиваемое из крови в безвоздушное пространство. В вопросе о состоянии углекислоты в крови особенно важным представляется факт химического связывания ее некоторыми составными частями крови при одновременной подчиненности этого связывания, в известных пределах, законам парциального давления этого газа в окружающей среде. Благодаря первому обстоятельству кровь, несмотря на огромные массы заключающейся в ней углекислоты, в особенности при асфиксии, сохраняет постоянно щелочную реакцию, при которой и мыслимо только нормальное течение питательных процессов в тканях организма; благодаря же второму углекислота крови должна представлять не прочное соединение с нею, а поддаваться диссоциации, т. е. отпадению от связывающих ее начал, как только она попадает в благоприятные для того физические условия напряжения этого Г. в окружающей среде; так, в глубине тканей углекислота должна будет поступать из них в кровь, в легких же она должна будет выходить из крови в атмосферный воздух. Интересно, что в этих явлениях красные шарики крови могут способствовать выделению всей углекислоты из плазмы или сыворотки крови в безвоздушное пространство, и опыт показал, что они наподобие кислоты способны при этом вытеснять углекислоту из обыкновенного соединения ее с натрием, т. е. из соды. Возможно поэтому, конечно, допустить, что и при обычных условиях дыхания красные кровяные шарики принимают тоже деятельное участие в диссоциации углекислоты, выделяемой легкими в окружающую атмосферу.

Что касается азота, то в крови находят лишь небольшое количество этого Г., существующего тут в состоянии простого раствора, частью же в форме какого-то нестойкого химического соединения, еще плохо изученного. Во всяком случае азот считается пока co совершенно индифферентным для организма, попадающим в кровь главным образом из легочного воздуха постольку, поскольку этого требуют законы простого физического поглощения этого Г. в зависимости от напряжения его в атмосфере, от коэффициента его поглощения кровью, температуры и т. д. Других газов при нормальных условиях в крови не находится. Об окиси углерода, веселящем газе и др. в крови — см. Гемоглобин.

Г. лимфы состоят почти исключительно из углекислоты (от 85 до 42 куб. см на 100 лимфы небольшого количества азота (1,87 на 100) и следов кислорода (при 0° t и 1 м давления). Что касается углекислоты, то, на основании наследований Гаммарстена и друг., видно, что в лимфе ее содержится больше, чем в артериальной, но меньше чем в венозной крови. Особенно богата углекислотою лимфа, собираемая из лимфатических протоков конечностей у собак, в особенности задних ног и после усиленных мышечных сокращении. При асфиксии количество углекислоты в лимфе сильно возрастает, но все же не достигает того количества, какое накопляется при этих условиях в венозной крови. Накопление углекислоты при асфиксии в лимфе, конечно, объясняется задержкой выделения ее легкими вследствие затрудненного дыхания. Тот же факт, что венозная кровь и при этих условиях все же богаче лимфы углекислотою, несмотря на то, что эта последняя прежде всего должна поступать из глубины тканей, т. е. из тканевых элементов в омывающую их лимфу, легко объясняется, во 1-х, большим содержанием в крови веществ, химически связывающих углекислоту, и, во 2-х, несравненно большим присутствием клеточных элементов в самой крови, т.е. кровяных шариков, развивающих также своей жизнедеятельностью в самой крови немалые количества углекислоты. Вообще, на углекислоту лимфы следует смотреть как на углекислоту, развившуюся в глубине непосредственно омываемых ею тканевых элементов; по мере развития и увеличения напряжения этого Г. в последних, он прежде всего диффундирует в омывающую их лимфу и частью уносится с медленным потоком ее к устью лимфатической системы в кровь, частью же, и конечно большей, непосредственно диффундирует на месте из лимфы в кровь. Струи крови и лимфы являются, таким образом, агентами, освобождающими ткани от развивающейся и накопляющейся в них беспрерывно углекислоты, которая при достижении известного напряжения, при избыточном накоплении в тканях может пагубно действовать на их жизнедеятельность.

Что касается кислорода, то факт почти полного отсутствия его в лимфе объясняется просто следующими двумя обстоятельствами: во 1 -х, энергичным поглощением его из лимфы омываемыми ею различными тканевыми элементами и, во 2-х, отсутствием гемоглобина в лимфе — этого, как мы видели выше, могучего связывателя свободного кислорода, разносимого им по всему телу. Таким образом, кислород крови, притягиваемый тканевыми элементами и отделяющийся от гемоглобина, диффундируя сперва в лимфу, не находит в ней энергичных связывателей и попадает целиком почти во власть тканевых элементов, жадно поглощающих его и превращающих в интрамолекулярный кислород. Ясно отсюда, что в лимфе не может быть значительного количества кислорода и масса его может лишь на немного превышать те количества, которые определяются законами простого физического поглощения в зависимости от парциального давления. Да и количество физически поглощенного кислорода в лимфе должно быть мало ввиду быстрого и энергичного связывания его тканями, поддерживающего напряжение диффундирующего из крови кислорода в самой лимфе на очень низкой степени. Живыми связывателями кислорода в самой лимфе могут явиться, вероятнее всего, ее белые тельца, т. е. лейкоциты, в качестве живых элементов, обнаруживающих необычайное стремление к кислороду, в направлении к которому они и посылают свои амебовидные отростки. Только связываемый ими кислород (подвозимый кровью) они не удерживают в полусвободном состоянии, в каком находится кислород оксигемоглобина, но превращают в плоть свою, т. е. в интрамолекулярный кислород, которого уже никак нельзя выкачать из лимфы в безвоздушное пространство. Таким образом, о кислороде, поглощаемом лимфою, трудно составить себе представление на основании опытов с выкачиванием Г., а скорее — опираясь на опыты абсорбциометрические, т. е. количественного определения поглощения кислорода лимфой, сперва освобожденной от Г. в зависимости от давления, температуры и т. д. Таких подробных опытов, насколько нам известно, пока не существует, а между тем ими мог бы выясниться существенный и темный пока вопрос о кислородопоглощающей или связывающей способности белых кровяных телец, фагоцитов, призванных играть столь важную роль в явлениях не только здорового, но и больного организма или организма, находящегося в периоде самозащиты от внедряющихся в него болезнетворных кокков и бактерий. Об азоте лимфы можно сказать то же, что и об азоте крови, т. е. количество его незначительно и определяется прямо условиями физического поглощения в зависимости от парциального давления его в крови и тканях, коэффициента его поглощений и т. д. И лимфа к этому Г. относится, следовательно, подобно крови, вполне индифферентно.

Млечный сок, т. е. та часть лимфы, которая берет свое начало из ворсинок кишечного канала, содержит, по-видимому, те же Г., что и лимфа, собираемая из грудного протока; тут возможны, конечно, количественные разницы, еще мало изученные. Но, кроме того, возникает вопрос и о том, не могут ли в млечную систему, а через это и в лимфатическую, попадать из кишечного канала сероводород, болотный Г. и т. д. Разъяснение этих пунктов принадлежит будущему. Во всяком случае, нет ничего невероятного в том, что эти газы проникают при известных условиях и в млечный сок, раз проникновение их в кровь представляется несомненным.

Г. молока состоят от 5,01 до 7,60 куб. см углекислоты на 100 част. молока, от 0,09 до 0,32% кислорода и 0,70 до 1,41% азота (Пфлюгер, Сеченов). Часть углекислоты не вытесняется прямо в безвоздушное пространство, а требует для этого прибавления к молоку кислот.

Г. мочи, выкачиваемые из нее при посредстве ртутного насоса, состоят, главным образом, из азота и углекислоты, кислород же встречается в крайне незначительных количествах. Кончив этот очерк газового состава различных соков организма, отделений и выделений, мы видим, что кислород в значительных количествах встречается только в крови, в особенности артериальной, в остальных же жидкостях организма встречаются лишь следы этого Г., тогда как углекислота распространена в больших или меньших количествах почти везде и, следовательно, всеми путями стремится к выведению из тела. Так как количества углекислоты, выводимые различными. отделениями и выделениями в течение суток, и должны представлять заметную величину, то естественно, что ими не следует пренебрегать при опытах над суточным балансом кислорода и углекислоты в теле.

И. Тарханов.

Энциклопедический словарь Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона. — С.-Пб.: Брокгауз-Ефрон

1890—1907