Большая биографическая энциклопедия - репнин князь василий никитич

— сын фельдмаршала Аникиты Ивановича, генерал-адъютант, генерал-фельдцейхмейстер; родился в 1696 г., скончался 30 июля 1748 г.

Получив первоначальное образование под непосредственным руководством отца, князь Репнин отправлен был Петром, вместе с братом Юрием, в числе других молодых дворян, в Париж "для науки". Молодые Репнины не проявили, однако, к наукам тщания и, поселившись в Вене, вели настолько "непотребное житие", по выражению приставленного к ним дядьки, что князь Аникита ходатайствовал перед Государем о "великой милости, чтобы детей его взять и отдать ему для их невоздержания". Петр "сотворил милость", отправив обоих Репниных волонтерами к армии принца Евгения Савойского, стоявшей в то время (1717) под Белградом. В лагере принца князья Василий и Юрий сильно бедствовали. "В Вене и на дороге имели они на своем кошту двух французов, которые привели их в великий убыток" и в конце концов обокрали. Распродав лошадей и даже платье, они жили, в конце концов, в "такой мизерии, что хлеба купить было не на что". Впрочем, в австрийской армии они оставались, по-видимому, не долго. В том же 1717 году Репнин был записан солдатом в Бутырский пехотный полк. Произведенный в 1719 году в сержанты в том же полку, он медленно подвигался по службе, неся ее, сначала в походах с отцом, затем на гарнизонных стоянках. В 1729 году командирован был в Вену с известием о кончине Великой Княжны Наталии Алексеевны. В 1731 г., в чине капитана гвардии (Преображенского полка), отправлен на начатую постройкой Украинскую линию—для "строения крепостей и набора ландмилицких полков".

В 1736 году князь Р. командирован был в Царицын и Крым, где сколько-нибудь заметного участия в военных действиях не принимал. 22 января 1737 г. произведен был в генерал-майоры и командирован—в апреле того же года—для осмотра порогов на Днепре в видах предстоявшей переправы войск, причем исправил ретраншемент при Ненасытецком пороге и построил "в пристойных местах пристани"; затем он участвовал в Очаковском походе Миниха и оказал отличие при штурме Очакова, а весной 1738 года был назначен начальником второго участка Украинской линии (кр. Ряжская, св. Феодора и Козловская). После кампании 1738 г., на зимних квартирах, он командовал 2-ой бригадой 2-ой дивизии армии Миниха (Рязанский драгунский, пехотные Владимирский и Шлиссельбургский полки), а в январе 1739 г. назначен был "смотреть" за участком границы от Кременчуга до Украинской линии, и, в феврале, дважды принимал участие в отражении налетавших за Днепр татарских отрядов. При сосредоточении армии он принял командование бригадой 4-ой дивизии — в составе полков: Псковского, Владимирского и Шлиссельбургского. По расписанию 3 мая, перешел в 3-ю дивизию, а по новом распределении войск 14 мая получил 2-ую бригаду 1-ой дивизии (полки Луцкий драгунский и Бутырский пехотный). Во главе этой бригады он оставался до конца кампании 1739 года, не давшей ему — как и предшествующие годы — случая отличиться. При заключении мира в 1740 году он был произведен в генерал-лейтенанты и назначен главным комиссаром по распределению земель и установлению границы с Турцией. Нелегкое дело это, шедшее с большими, по турецкому обычаю, проволочками и спорами, ему удалось к 23 октября 1741 г. закончить с блестящим успехом, и за труды эти ему пожалован был орден св. Александра Невского и обширные поместья на юге России. С 1742 по 1744 год Репнин командовал дивизией в Риге, а в 1744 году назначен был снова к разграничению земель — в Финляндии и Корелии и за успешное выполнение этого поручения произведен в генерал-аншефы. Во время пребывания Двора в Москве в 1744 году оставлен был главноначальствующим в С.-Петербурге и 15 декабря 1744 года пожалован генерал-адъютантом. Зиму и весну 1745 года он оставался в Петербурге, часто неся обязанности дежурного генерал-адъютанта. 26 августа того же года назначен был директором Шляхетного Сухопутного Корпуса, а 20 ноября — генерал-фельдцейхмейстером. Это время отмечено особым расположением к Репнину Императрицы, выразившимся не только в назначении его генерал-адъютантом—честь, которой, кроме него, удостоилось только двое, — но и в приглашениях к важнейшим из происходивших в Зимнем Дворце совещаний. Так, Репнин принимал участии в декабрьских совещаниях — о мерах, необходимых "для возвращения королю польскому наследственной его земли, удержания его на Польском Престоле и обуздании прусского короля". Вместе с тем, при удалении Брюммера и Берхгольца в 1746 г., Репнин назначен был обер-гофмейстером Двора Великого Князя Наследника,—пост особо ответственный, при сложных отношениях большого и малого Дворов.

Назначение это повело, однако, к потере Репниным благоволения Императрицы. Репнин открыто и прямодушно держал сторону Великих Княгини и Князя, с которыми очень сблизился. Он принимал непосредственное участие в военных забавах Наследника в Ораниенбауме, зачастую являлся посредником в семейных несогласиях Великокняжеской четы. "Имея много благородства в чувствах" — как свидетельствует в записках своих Императрица Екатерина,—"он начал вводить к Великому Князю более изысканное и благородное общество и удалять от него окружавших его лакеев". При нем жизнь малого Двора стала веселой и шумной.

Открытое расположение Репнина к Князю и, особенно, к Княгине вызвало недоверие к нему Императрицы, тем более, что установлен был факт переписки Репнина с принцессой Иоанной-Елисаветой Ангальт-Цербстской. В силу этого, уже в 1747 г. Репнина постепенно отдаляют от Двора. Его заместителем при Наследнике — официально только "временным", на деле же постоянным — становится Чоглоков. При поездках 1747 г. — в Тихвин и потом в Гостилицы — Репнин уже не сопровождает Великокняжескую чету, под предлогом "каменной болезни". Вслед за тем ему "разрешено" было, по болезненному" состоянию, переехать из Зимнего Дворца в собственный дом.

В бытность обер-гофмейстером, Репнин продолжал исполнять обязанности директора Корпуса и генерал-фельдцейхмейстера. Под его наблюдением построена была на Тереке крепость Кизляр, ставшая оплотом против набегов горцев. Им же сделано предложение о перемещении укрепленной Украинской линии. В строе и жизни Канцелярии Главной Артиллерии и Фортификации и ее конторы за кратковременное управление Репнина сколько-нибудь существенных изменений произведено не было, если не считать пересмотра артиллерийских штатов и установлений, его инструкциями, точных пределов распорядительства центрального артиллерийского органа.

В 1747 г. Репнин выехал на западную нашу границу — для приведения "в совершенное устройство" Ивангорода, Риги, Ревеля, Выборга, Вильманстранда и Пернау. По объезде этих крепостей, в Риге, им получен был указ Императрицы о назначении его командующим корпусом, снаряженным в Нидерланды, на жалованье Англии и Голландии.

Назначение это было, в глазах всех современников Репнина, явной опалой. Представлялось, однако, сомнительным, чтобы князь Репнин мог принять командование: в январе 1748 года он был разбит параличом. Тем не менее, заменить его другим Императрица не пожелала, во избежание проволочки: она придавала большое значение быстрому выступлению корпуса, так как из перехваченных писем было известно, что король Прусский, по просьбе Франции, назначил 100000 талеров на подкуп старших начальников, назначенных в поход войск, и промедление могло быть сочтено за результат удачного подкупа. Об этом Императрица, частным письмом, лично уведомила Репнина. Вместе с тем, старшему после Репнина в корпусе, генералу Ливену дано было "частное поручение", в случае болезни генерал-фельдцейхмейстера или вообще "ненужных промедлений", принять командование на себя. Об этом Репнин также поставлен был в известность.

Корпус Репнина, в составе 23 пехотных полков, 4 драгунских рот и команды Чугуевских казаков (36 тыс. человек, 5115 лошадей) выступил в поход тремя колоннами. Первую вел Ливен. Репнин, 24 февраля, не вполне оправившись от болезни, выехал при третьей колонне. Марш шел от Риги на Янышки—Кейданы—Ковно. 10 марта Репниным получен был присланный на дорогу от Двора серебряный сервиз. Следуя от Ковно при второй колонне, Репнин через Олиту—Меречь 17 марта прибыл в Гродно, где простоял, ожидая подходившие эшелонами войска, до 24. Несмотря на принятые меры, на высылку вперед пионеров, для исправления дорог и устройства переправ и т. п., марш шел медленно, "за великими топями и грязями", задерживавшими следовавший при войсках огромный обоз. 14 апреля войска переправились через Буг. 20 апреля Репнин был в Гурах, откуда выступил только 29 и, через Пинчев—Жендовицы, 8 мая утром прибыл в Краков. Здесь Репнина ожидали английский и голландский генерал-майоры, "предъявившие генерал-фельдцейхмейстеру оригинальный протокол и договор их в Вене с графом Гаррахом о содержании и проходе войск Е. И. В. сквозь наследные земли до самой Империи". Ввиду того что уполномоченные крайне настаивали на ускорении похода, Репнин спешно закупил — после совещания с генералитетом и полковыми командирами — необходимые, для замены поломавшихся повозок, фуры, и, по прибытии 15 Комиссаров "для препровождения и удовольствия войск" в австрийских владениях, 16 двинул из Кракова первую бригаду, не дожидаясь сбора всех войск корпуса. Подходившие полки, не задерживаясь, а только "поправившись" в Кракове, выступали дальше. 25 мая выехал из Кракова и сам Репнин.

Войска шли в добром порядке, почти не неся убыли больными и дезертирами, чему немало способствовала малая утомительность маршей: несмотря на все настояния англичан, Репнин не согласился увеличить переходы. Неоднократно на походе, приказом по корпусу, "наикрепчайше" подтверждены были "как добрая дисциплина, так и во всем регулы, военный артикул и устав, яко же и указы". В области "уставов" Репнин, впрочем, внес некоторое изменение, еще при следовании через Польшу, дав войскам особую инструкцию, исправлявшую неудобства "Миниховского" разнообразного обучения войсковых частей.