Дипломатический словарь - вильгельм ii

В. учился в гимназии в Касселе и в университете в Бонне. Глубоко уверенный в своей гениальности и божественной миссии, он считал себя высоко компетентным в вопросах как богословия и изящных искусств, так и в военном деле и политике.

Вскоре после вступления на престол В. расстался с Бисмарком (см.), желая сам, как он выразился, "стоять у руля". Взятый им "новый курс" действительно ознаменовался целым рядом сенсаций: разрывом "перестраховочного договора" (см.) с Россией, которой он всего за пять лет до того клялся в дружбе и верности, крутым поворотом в сторону Англии, которую он раньше как будто бы ненавидел, и переходом в экономической политике от протекционизма к либеральной тарифной политике. На время была оставлена в стороне и колониальная политика.

Однако уже в 1894 всё это в свою очередь было опрокинуто: В. вновь повернулся к России, вступил на путь колониальных захватов (занятие Цзяочжоу) и начал бесконечную распрю с Англией из-за Трансвааля, из-за португальских колоний, из-за о-вов Самоа, а больше всего из-за Багдадской железной дороги (см.), инициатором которой он по справедливости мог себя считать. Это соперничество, корни которого уходили в конкуренцию между британской и германской промышленностью на мировом рынке, привело В. к мысли отвоевать у Англии, по собственному выражению В., "трезубец Нептуна", т. е. первенство на море, путём создания могущественного военно-морского флота.

Несомненно, в "новейшем курсе" В. находил своё отражение переход германского капитализма в стадию империализма, но это было отражение карикатурное, поскольку кайзер, хотя и поддерживал близкие отношения со многими магнатами промышленного и банковского капитала, в душе всё-таки был прежде всего юнкером. В министры он подбирал себе тоже юнкеров. Этим, между прочим, объясняется то, что, когда в начале 20 в. кончился срок действия таможенных договоров, очень выгодных для германского промышленного капитала, им на смену был восстановлен протекционизм, служивший интересам аграриев.

Эта новая экономическая политика, больно ударившая по русскому хлебу, а также строительство Багдадской ж. д., открывавшей Германии путь к политическому и военному проникновению в Турцию и на Балканы, оттолкнули от неё и русского соседа, которого В. ещё незадолго до этого, во время столкновения с Францией из-за Марокко, старался привлечь на свою сторону (см. Бьёркский договор). И, хотя В. употребил все усилия, чтобы занять Россию на Дальнем Востоке и тем самым отвлечь её от ближневосточных и вообще европейских дел, эти старания в конце концов не увенчались успехом.

Справедливость требует Сказать, что марокканский кризис 1905 (см.) был вызван не только В., но и Бюловым (см.), который настойчиво советовал кайзеру высадиться в Танжере. Впрочем, провокационный характер произнесённой им там речи был плодом его собственного ораторского искусства. Вообще дар слова, которым В., несомненно, обладал, был источником больших неприятностей как для Германии, так и для него самого. Опубликованная в 1908 в английской газете "Дейли Телеграф" беседа его с Стюартом Уортли, в которой В. изъяснялся в любви к Англии и осуждал немцев за их англофобство, но в то же время допустил ряд оскорбительных для Англии бестактностей, доставила немало хлопот ему самому и повела к отставке Бюлова.

Губительны были и уверенность В. в своих дипломатических талантах, сущность которых он усматривал в искусстве лгать, лицемерить и доносить на одного царственного "друга" другому, а также его убеждение в неотразимости своего обаяния, побуждавшее его, напр., делать неуклюжие "дружественные" жесты по адресу Франции или, напротив, поучать царя или английского короля, как надо вести политику.

С той же самоуверенностью В. после сараевского убийства заверил австрийского императора, что он станет на его сторону в конфликте с Сербией, даже если Россия выступит в защиту последней. На нём столько же, сколько и на его советниках, лежит ответственность за развязывание первой мировой войны. Роль В. в ходе войны, однако, постепенно сокращалась, уступая место влиянию военных руководителей; В. всё реже выступал, всё менее вмешивался в дела и при первом же ударе революции 1918 бежал за границу.

В Голландии В. издал "Сравнительные исторические таблицы от 1878 до возникновения войны 1914" и воспоминания: "События и образы 1878-1918". В них он задавался целью дать оправдание своей политике и политике Германии вообще.