Дипломатический словарь - витте сергей юльевич

(1849-1915) выдающийся русский государственный деятель. Окончив Новороссийский университет (в Одессе) по физико-математическому факультету, В. поступил в управление Юго-Западных железных дорог, где очень быстро занял руководящее положение. Как крупнейший знаток ж.-д. тарифов он в 1889 был приглашён министром финансов Вышнеградским на пост директора департамента ж.-д. дел министерства финансов. Через два года В. был назначен министром путей сообщения, а в 1892 министром финансов. На этом посту он оставался до 1903. Руководя финансовой политикой, В. приобрёл сильное влияние на многие отрасли государственного управления, в т. ч. на внешнюю политику России. В этой области он выступал как ярый проводник империалистической политики царизма.

В. был одним из наиболее энергичных вдохновителей строительства Великого Сибирского ж.-д. пути. По его выражению, это предприятие стояло "в ряду мировых событий, которыми начинаются новые эпохи в истории народов и которые вызывают нередко коренной переворот установившихся соотношений между государствами". Грандиозность материальных затрат на постройку Сибирского пути, в которых немалая доля принадлежала иностранному капиталу, мировое экономическое значение новой магистрали, проведение Китайско-Восточной ж.-д., упрочение в силу всего этого русского влияния на берегах Тихого океана сделали предприятие В. событием крупнейшего значения и привели к тому, что на Дальнем Востоке завязались новые узлы международных противоречий. Распутыванию их (а в некоторых случаях и завязыванию новых) почти целиком была посвящена дипломатическая деятельность В.

В период симоносекских переговоров, закончивших японо-китайскую войну 1894-95, В. сыграл решающую роль в определении отношения России к условиям Симоносекского мирного договора (см.). На совещании министров 30. III 1895 он заявил, что требования Японии, предъявляемые Китаю, наносят удар русским интересам на Дальнем Востоке. Японцы, получив Южную Манчжурию и 600 млн. руб. контрибуции, укрепятся в занятых ими местностях, привлекут на свою сторону монгол и манчжур и начнут войну с Россией. Чтобы избежать этой опасности в будущем, необходимо теперь же категорически заявить Японии, что Россия не может допустить занятия ею Южной Манчжурии. Развивая свои доводы в пользу такого именно образа действий, В. не забыл прибавить ещё один: "Мы сыграли бы при этом, сказал он, роль спасителя Китая, который оценил бы нашу услугу и согласился бы потом на исправление мирным путём нашей границы".

Предостережения некоторых членов совещания, высказывавших опасения, что при таком способе действий Россия наживёт себе вечного и сильного врага, который к тому же будет искать себе опоры в Англии, успеха не имели. Мнение В. было утверждено Николаем II, и Японии были сделаны соответствующие представления. Она оказалась вынужденной отступить. В результате В. очутился на дипломатической сцене в роли автора решающих предложений по манчжурскому вопросу, который он считал существеннейшим, пунктом своей программы.

В 1895-96 В. в тесном сотрудничестве с директором петербургского Международного банка Ю. А. Ротштейном провёл целый ряд финансово-политических мероприятий, в сильной степени увеличивших влияние России на Дальнем Востоке, но вместе с тем и чрезвычайно усложнивших манчжурский вопрос. Главнейшими из них были: образование Франко-Русского банковского синдиката для предоставления Китаю займа в 100 млн. руб.; учреждение с участием французских банкиров и китайского правительства Русско-Китайского банка; подписание 22. V 1896 договора с Ли Хун-чжаном (см.) об оборонительном союзе против Японии и о предоставлении Русско-Китайскому банку концессии на постройку КВЖД; подписание соглашения русского правительства с Русско-Китайским банком об образовании Общества КВЖД, полностью обеспечивавшего правительственное влияние на сооружение и эксплуатацию дороги; образование т. н. лихунчжанского фонда. Эти мероприятия привлекли французский и отчасти германский капитал через посредство тех банков, на которых лежало распространение русских государственных займов.

Когда в декабре 1897 Ли Хун-чжан обратился к В. с просьбой о предоставлении Китаю займа для взноса контрибуции Японии, В. обусловил своё согласие следующими требованиями: 1) получение Россией ж.-д. и промышленной монополии в Манчжурии и Монголии; 2) получение Россией концессии на ж.-д. ветку от магистрали КВЖД до той гавани на берегу Жёлтого моря, которая будет избрана правлением дороги; 3) предоставление России права устроить в этой гавани порт. Однако вмешательство Англии не дало возможности В. заставить Китай пойти на эти требования. Англия предложила Китаю заём на гораздо более льготных условиях и, грозя России войной, заявила о своём решении любой ценой удержать китайский рынок для себя. В. пришлось ограничиться подписанием конвенции об аренде Ляодуна и о постройке соединительной ветки от КВЖД к Далянваню.

Боксёрское восстание (см. Боксёрский протокол) покончило с фикцией русско-китайского союза, и после нападения боксёров и китайских войск на КВЖД Манчжурия была оккупирована русскими войсками по настоянию самого В. Обращение Ли Хун-чжана к В. за советом, как добиться прекращения всеобщей войны против Китая, побудило В. предложить Китаю договор, смысл которого сводился к установлению полного контроля России не только в Манчжурии, но и во всех пограничных с Россией китайских провинциях. В них без согласия России не должны были даваться концессии иностранцам, а Общество КВЖД в виде вознаграждения за убытки должно было получить новые концессии на месторождения золота, нефти, угля, а также на проведение ж.-д. линии к Бэйпину. Лишь после принятия этих условий Китаем предусматривалась эвакуация русских войск из Манчжурии. Проект договора стал известен державам и вызвал с их стороны протесты Китаю. Япония же через своего посланника в Петербурге также заявила протест русскому правительству, указав, что проектируемый договор нарушает не только неприкосновенность Китая, но и договорные права других держав. Переговоры пришлось прервать. Новый договор уже без всяких признаков нарушения суверенитета Китая был подписан 26. III 1902.

Одновременно с русско-китайскими переговорами велись переговоры с Японией через приехавшего в Петербург уполномоченного японского правительства Ито (см.). Составленный В. и Ламздорфом проект русско-японского договора заключал признание Японией преимущественных прав России не только в Манчжурии, но и во всех пограничных с Россией китайских областях. Проект не признавал свободы действий Японии в Корее, а её право "подавать советы" Корее ставил в зависимость от согласия России. Однако В. не разгадал, что миссия Ито должна была по замыслу японского правительства служить дымовой завесой для сокрытия тайных англо-японских переговоров в Лондоне. Не успел Ито возвратиться в Токио с докладом о петербургских переговорах, как японский посланник в Петербурге сообщил русскому правительству текст только что заключённого англо-японского союзного договора (см. Англо-японский союз).

Неудача русско-китайских и русско-японских переговоров явилась тяжёлым дипломатическим поражением В. и сильно пошатнула его положение. Однако он по-прежнему продолжал твёрдо стоять на том, что Япония должна считать Манчжурию для себя навсегда потерянной, хотя и соглашался отдать Корею Японии. Непримиримая позиция В. в манчжурском вопросе вызвала его отставку с поста министра финансов. Он был назначен председателем комитета министров должность почётная, но не дававшая реальной власти. Русско-японская война, к развязыванию которой В. приложил столько усилий, началась тогда, когда он был фактически уже не у дел.

В продолжение войны В. оставался, по его выражению, в роли "простого наблюдателя". Из этой роли он вышел к моменту окончания войны, когда Николай II после многих колебаний был вынужден назначить его уполномоченным России для ведения мирных переговоров с Японией. В Портсмут, выбранный местом мирной конференции, В. ехал в ореоле искусно созданной им самим репутации противника войны. В. усматривал свою главную задачу в том, чтобы удержать Россию от международно-политической деградации, которой грозили, по его убеждению, продолжение войны и углубление революции. Поэтому В. стремился не допустить включения в договор ничего, что унизило бы достоинство России и подорвало бы её изнутри. Решал он эту задачу, зная, что в ближайшем будущем ему самому придётся взять на себя ответственность за управление государством: телеграмму о предстоящем назначении его председателем Совета министров он получил от В. Н. Коковцова, находясь в Америке.

В переговорах, закончившихся заключением Портсмутского мирного договора (см.), В. проявил себя как искусный дипломат. В Америке В. подготовил также заключение большого международного займа, необходимого царскому правительству для ликвидации последствий войны и особенно для подавления революции; в дальнейшем, однако, этот заём был реализован (в 1906 в Париже) в более скромных по сравнению с задуманными масштабах в силу грозившего России банкротства.

Портсмутский мир и международный заём были последними шагами В. в области дипломатии. Вернувшись в Россию, он занял пост председателя Совета министров. В этот период В. перестал заниматься вопросами внешней политики. Основой его деятельности стала борьба с революцией и подготовка созыва I Государственной думы. Едва успел В. сделать то, ради чего он был призван к власти, как Николай II поспешил от него отделаться: 22. IV 1906 В. был уволен в отставку и после этого уже не играл активной политической роли.

Литература: Витте, С. Ю. Воспоминания. Т. 1-3. М. Л. 1923-1924. Витте, С. Ю. Вынужденные разъяснения по поводу отчёта ген.-ад. Куропаткина о войне с Японией. М. 1911. 100 с. -Витте, С. Ю. Справка о том, как был заключён внешний заём 1 906 года, спасший финансовое положение России. [Спб.] 1913. 46 с. -Переписка о подкупе китайских сановников Ли Хун-чжана и Чжан Ин-хуана [1898]. "Красный архив". 1922. Т. 2. С. 287-293. Переписка С. Ю. Витте с А. Н. Куропаткиным в 1904 1905 гг. [предисл. Г. Стопалова]. "Красный архив". 1926. Т. 19. С. 64-82. Портсмут. Переписка Витте и других лиц. [Предисл. Б. А. Романова]. "Красный архив". 1924. Т. 6. С. 3-47. Т. 7. С. 3-31. Коrоstоvеtz. I. J. Pre-war diplomacy. The Russo-Japanese problem. Treaty signed at Portsmouth, USA. 1905. Diary of I. J. Korostovetz secretary of count Witte at the peace conference at Portsmouth. USA. London. 1920. 160 p. Перевод: Коростовец, И. Я. Страница из истории русской дипломатии. Русско-японские переговоры в Портсмуте в 1905 г. Дневник секретаря графа Витте. Пекин. 1823. XXII, 138 с. -Пролог русской революции. Материалы из архива графа С. Ю. Витте. Под ред. Б. Б. Глинского. Пг. 1916. VII, 352 с.С. Ю. Витте. Французская пресса и русские займы. [Предисл. Б. В. Тарле]. "Красный архив". 1925. Т. 10. С. 36-40. Попов, А. Л. Заём 1906 г. в донесении русского посла в Париже. "Красный архив". 1925. Т. 11 12. С. 421-432. Романов, Б. А. Витте и концессия на Ялу. Документальный комментарий к "Воспоминаниям" Витте. В кн. "Сборник статей по русской истории", посвященный С. Ф. Платонову. Пг. 1922. С. 425-459. Романов, Б. А. Витте накануне русско-японской войны. Документальный комментарий к "Воспоминаниям" гр. С. Ю. Витте. В кн.: Россия и Запад. 1. П. 1923. С. 140-167. Куропаткин, А. Н. Дневник [1902-1904]. Нижний Новгород. 1923. 140 с. Iswоlsky, A. Recollections of a foreign minister (Memoirs of A. Iswolsky). Transi, by C. L. Seeger. Garden City, N. Y. Toronto. 1921. P. 141 -169. Перевод: Извольcкий, А.П. Воспоминания. Пг. M. 1924. С. 80-99.Переписка Вильгельма II с Николаем 11.1894-1914 гг. С предисл. М. Н. Покровского. М. Пг. [1923]. VII, 198с. Тарле, Е. В. Граф С. Ю. Витте. Опыт характеристики внешней политики. Л. 1927. 96 с.