Краткие содержания произведений - ш. л. де монтескьё - персидские письма

Действие романа охватывает 1711—1720 гг. Эпистолярная форма произведения и добавочныйпикантный материал из жизни персидских гаремов, своеобразное построение с экзотическимиподробностями, полные яркого остроумия и язвительной иронии описания, меткие характеристикидали возможность автору заинтересовать самую разнообразную публику до придворных круговвключительно. При жизни автора «Персидские письма» выдержали 12 изданий. В романе решаютсяпроблемы государственного устройства, вопросы внутренней и внешней политики, вопросы религии,

веротерпимости, ведется решительный и смелый обстрел самодержавного правления и,

в частности, бездарного и сумасбродного царствования Людовика XIV. Стрелы попадаюти в Ватикан, осмеиваются монахи, министры, все общество в целом.Узбек и Рика, главные герои, персияне, чья любознательность заставила их покинуть родинуи отправиться в путешествие, ведут регулярную переписку как со своими друзьями, таки между собой. Узбек в одном из писем к другу раскрывает истинную причину своегоотъезда. Он был в юности представлен ко двору, но это не испортило его. Разоблачаяпорок, проповедуя истину и сохраняя искренность, он наживает себе немало врагов и решаетоставить двор. Под благовидным предлогом (изучение западных наук) с согласия шаха Узбекпокидает отечество. Там, в Испагани, ему принадлежал сераль (дворец) с гаремом, в которомнаходились самые прекрасные женшины Персии.Друзья начинают свое путешествие с Эрзерума, далее их путь лежит в Токатуи Смирну — земли, подвластные туркам. Турецкая империя доживает в ту пору последниегоды своего величия. Паши, которые только за деньги получают свои должности, приезжаютв провинции и грабят их как завоеванные страны, солдаты подчиняются исключительноих капризам. Города обезлюдели, деревни опустошены, земледелие и торговля в полном упадке.

В то время как европейские народы совершенствуются с каждым днем, они коснеют в своемпервобытном невежестве. На всех обширных просторах страны только Смирну можно рассматриватькак город богатый и сильный, но его делают таким европейцы. Заключая описание Турции своемудругу Рустану, Узбек пишет: «Эта империя, не пройдет и двух веков, станет театром триумфовкакого-нибудь завоевателя».После сорокадневного плавания наши герои попадают в Ливорно, один из цветущих городовИталии. Увиденный впервые христианский город — великое зрелище для магометанина. Разницав строениях, одежде, главных обычаях, даже в малейшей безделице находится что-нибудьнеобычайное. Женщины пользуются здесь большей свободой: они носят только одну вуаль

(персиянки — четыре), в любой день вольны выходить на улицу в сопровождениикаких-нибудь старух, их зятья, дяди, племянники могут смотреть на них, и мужья почтиникогда на это не обижаются. Вскоре путешественники устремляются в Париж, столицуевропейской империи. Рика после месяца столичной жизни поделится впечатлениями со своимдругом Иббеном. Париж, пишет он, так же велик, как Испагань, «дома в нем так высоки, что моленопоклясться, что в них живут одни только астрологи». Темп жизни в городе совсем другой;

парижане бегут, летят, они упали бы в обморок от медленных повозок Азии, от мерного шагаверблюдов. Восточный же человек совершенно не приспособлен для этой беготни. Французы оченьлюбят театр, комедию — искусства, незнакомые азиатам, так как по природе своей те болеесерьезны. Эта серьезность жителей Востока происходит оттого, что они мало общаются между собой:

они видят друг друга только тогда, когда их к этому вынуждает церемониал, им почтиневедома дружба, составляющая здесь усладу жизни; они сидят по домам, так что каждая семьяизолирована. Мужчины в Персии не обладают живостью французов, в них не видно духовнойсвободы и довольства, которые во Франции свойственны всем сословиям.Меж тем из гарема Узбека приходят тревожные вести. Одну из жен, Заши, застали наединес белым евнухом, который тут же, по приказу Узбека, заплатил за вероломство и неверностьголовою. Белые и черные евнухи (белых евнухов не разрешается допускать в комнатыгарема) — низкие рабы, слепо исполняющие все желания женшин и в то же времязаставляющие их беспрекословно повиноваться законам сераля. Женщины ведут размеренный образжизни: они не играют в карты, не проводят бессонных ночей, не пьют вина и почтиникогда не выходят на воздух, так как сераль не приспособлен для удовольствий, в нем всепропитано подчинением и долгом. Узбек, рассказывая об этих обычаях знакомому французу,

слышит в ответ, что азиаты принуждены жить с рабами, сердце и ум которых всегда ощущаютприниженность их положения. Чего можно ожидать от человека, вся честь которого состоитв том, чтобы сторожить жен другого, и который гордится самой гнусной должностью, какая толькосуществует у людей. Раб соглашается переносить тиранию более сильного пола, лишь бы иметьвозможность доводить до отчаяния более слабый. «Это больше всего отталкивает меня в вашихнравах, освободитесь же, наконец, от предрассудков», — заключает француз. Но Узбекнепоколебим и считает традиции священными. Рика, в свою очередь, наблюдая за парижанками,

в одном из писем к Иббену рассуждает о женской свободе и склоняется к мыслио том, что власть женщины естественна: это власть красоты, которой ничто не можетсопротивляться, и тираническая власть мужчины не во всех странах распространяетсяна женщин, а власть красоты универсальна. Рика заметит о себе: «Мой ум незаметно теряетто, что ещё осталось в нем азиатского, и без усилий приноравливается к европейским нравам;

я узнал женщин только с тех пор, как я здесь: я в один месяц изучил их больше, чемудалось бы мне в серале в течение тридцати лет». Рика, делясь с Узбеком своимивпечатлениями об особенностях французов, отмечает также, что в отличиеот их соотечественников, у которых все характеры однообразны, так как они вымучены

(«совершенно не видишь, каковы люди на самом деле, а видишь их только такими, какимиих заставляют быть»), во Франции притворство — искусство неизвестное. Все разговаривают,

все видятся друг с другом, все слушают друг друга, сердце открыто так же, как и лицо.

Игривость — одна из черт национального характераУзбек рассуждает о проблемах государственного устройства, ибо, находясь в Европе,

он перевидал много разных форм правления, и здесь не так, как в Азии, где политическиеправила повсюду одни и те же. Размышляя над тем, какое правление наиболее разумно,

он приходит к выводу, что совершенным является то, которое достигает своих целейс наименьшими издержками: если при мягком правлении народ бывает столь же послушен, как пристрогом, то следует предпочесть первое. Более или менее жестокие наказания, налагаемыегосударством, не содействуют большему повиновению законам. Последних так же боятся в техстранах, где наказания умеренны, как и в тех, где они тираничны и ужасны. Воображение самособою приспосабливается к нравам данной страны: восьмидневное тюремное заключение илинебольшой штраф так же действуют на европейца, воспитанного в стране с мягкимправлением, как потеря руки на азиата. Большинство европейских правительств —монархические. Это состояние насильственное, и оно вскорости перерождается либо в деспотию,

либо в республику. История и происхождение республик подробно освещены в одномиз писем Узбека. Большей части азиатов неведома эта форма правления. Становление республикпроисходило в Европе, что же касается Азии и Африки, то они всегда были угнетаемыдеспотизмом, за исключением нескольких малоазиатских городов и республики Карфагенав Африке. Свобода создана, по-видимому, для европейских народов, а рабство —для азиатских.Узбек в одном из своих последних писем не скрывает разочарования от путешествияпо Франции. Он увидел народ, великодушный по природе, но постепенно развратившийся.

Во всех сердцах зародилась неутолимая жажда богатства и цель разбогатеть путемне честного труда, а разорения государя, государства и сограждан. Духовенствоне останавливается перед сделками, разоряющими его доверчивую паству. Итак, мы видим, что,

по мере того как затягивается пребывание наших героев в Европе, нравы этой части светаначинают им представляться менее удивительными и странными, а поражаются они этойудивительности и странности в большей или меньшей степени в зависимости от различияих характеров. С другой стороны, по мере того, как затягивается отсутствие Узбекав гареме, усиливается беспорядок в азиатском серале.Узбек крайне обеспокоен происходящим в его дворце, так как начальник евнухов докладывает емуо немыслимых творящихся там вещах. Зели, отправляясь в мечеть, сбрасывает покрывалои появляется перед народом. Заши находят в постели с одной из её рабынь — а этострого запрещено законами. Вечером в саду сераля был обнаружен юноша, более того, восемь днейжены провели в деревне, на одной из самых уединенных дач, вместе с двумя мужчинами.

Вскоре Узбек узнает разгадку. Роксана, его любимая жена, пишет предсмертное письмо, в которомпризнается, что обманула мужа, подкупив евнухов, и, насмеявшись над ревностью Узбека, превратилаотвратительный сераль в место для наслаждений и удовольствия. Её возлюбленного,

единственного человека, привязывавшего Роксану к жизни, не стало, поэтому, приняв яд, онаследует за ним. Обращая свои последние в жизни слова к мужу, Роксана признается в своейненависти к нему. Непокорная, гордая женщина пишет: «Нет, я могла жить в неволе,

но всегда была свободна: я заменила твои законы законами природы, и ум мой всегдасохранял независимость». Предсмертное письмо Роксаны Узбеку в Парижзавершает повествование.

См. также:

Робер Мерль За Стеклом, Джон Гарднер Осенний Свет, Синклер Льюис Бэббит, Владимир Максимов Семь Дней Творения, Томас Манн Волшебная Гора, Эрнест Хемингуэй Прощай, Оружие