Энциклопедия эпистемологии и философии науки - философия логики
Философия логики
Куайн определяет (дедуктивную) логику как систематическое изучение логических истин. Предложение квалифицируется как логически истинное, если оно обладает особой грамматической структурой: все предложения с идентичной грамматической структурой истинны. Логические истины усваиваются вместе с грамматикой языка и инвариантны относительно любых подстановок из словаря (совокупности терминов, принадлежащих к данному языку). Однако, полагает Куайн, из этого не следует ни аналитический характер логических истин, т.е. их полная независимость от всякого опыта, ни обоснованность понимания природы логической истины как лингвистической конвенции. Находящаяся в основании идеи аналитичности жесткая демаркация грамматики языка (собственно лингвистического) и словаря (отражающего в различии своих терминов особенности реальности) чрезмерно упрощает действительное функционирование языка: и словарь, и грамматика одновременно носят лингвистический характер и используются для того, чтобы говорить о мире. Стремление обосновать аналитичность с помощью понятия информации, посредством которого синтетические предложения, как содержательные утверждения о реальности, получали бы ненулевое распределение информации, а независимые от фактов аналитические — всегда нулевое, также оказывается нереализуемым в силу отсутствия подходящей для этого понятия информации. Куайн также настаивает, что не существует очевидного правила для отделения объективной информации от стилистических или др. несущественных особенностей предложения. Логику необходимо тогда рассматривать как равнодействующую двух векторов — грамматики и истины, а следовательно, выбор логических истин определяется в равной мере устройством грамматики языка и принятым в нем определением истинности (истинностным предикатом). Истина же всегда зависит от реальности.
Куайн полагает, что истинность предложения равнозначна его правильной утверждаемости. Это приводит к так называемой дефляционистской интерпретации классической схемы А. Тарского, которую впоследствии использовал Д. Дэвидсон для построения своей теории значения. Для единичных предложений (напр., «Снег белый» истинно, если и только если снег белый) истинностный предикат является средством «раскавычивания»: мы можем утверждать истинность единичного предложения, просто произнося его, без помощи кавычек и истинностного предиката. Сказать, что «"Снег белый" истинно» — значит только сказать, что снег белый. Истинностный предикат может использоваться также для указания на реальность через предложения в случаях «семантического восхождения», когда посредством обобщения переходят от простого утверждения одного предложения к утверждению бесконечного множества предложений данной формы: напр., от «Снег белый или снег не белый» мы переходим к «Каждое предложение формы "р или не-р" является истинным». Во всех аналогичных случаях истинностный предикат служит для восстановления эффекта объективной референции: он напоминает, что, несмотря на техническое восхождение к разговору о предложениях, мы продолжаем говорить о реальности, т.е. о том, что снег белый или нет.
В духе холизма Куайн полагает, что логика, как и математика, соотносится с опытом, но их связь является косвенной. Однако этого достаточно, чтобы существовала возможность пересмотра логических истин на основании того, что логика опосредованно вступила в противоречие с эмпирическими свидетельствами. Куайн называет свою доктрину градуализмом: все истинные предложения, будучи связанными между собой, связаны с опытом — одни прямо, а др. опосредованно. Логика не меньше открыта пересмотру, чем квантовая механика или теория относительности. Обращаясь к соотношению логики и теории множеств, Куайн также приходит к пересмотру своей прежней логицистской позиции и утверждает, что теория множеств, будучи особой содержательной математической теорией, никак не может считаться частью логики.
Проясняя отношение значения и истины, Куайн также выступает против восходящей к Г. Фреге семантической теории, в соответствии с которой существуют особые абстрактные, идеальные сущности — значения предложений, или суждения (пропозиции). Согласно этой теории, предложение является истинным, если происходит удачное совпадение двух сущностей, выходящих за пределы самого предложения как лингвистического объекта, — факта и идеального значения предложения. Истинными или ложными тогда становятся не предложения, а их значения — суждения. Факт — то, что делает предложение истинным, а суждения — вечные носители истины, независимые от конкретных языков. В результате Куайн отказывается и от фактов, и от суждений. Главный аргумент против суждений как значений состоит в следующем: если бы они существовали, то имело бы место особое отношение синонимии или эквивалентности между предложениями (предложения, которые выражали бы одно и то же значение, были бы эквивалентными); однако на уровне предложений соответствующее отношение не имеет смысла, подтверждением чему служит имеющая место неопределенность перевода. Куайн утверждает, что не суждения, а сами предложения являются истинными, взятые либо в контексте события своего произнесения, либо безотносительно такого контекста — как «вечные» предложения, которые всегда истинны или ложны вне зависимости от каких-либо обстоятельств (напр., предложения арифметики).
А.А. Печёнкин
Энциклопедия эпистемологии и философии науки. М.: «Канон+», РООИ «Реабилитация»
И.Т. Касавин
2009
Вопрос-ответ:
