История философии - смысл

понятия, задающие разные формы осуществления основной языковой связи 'знак означаемое' в процессах понимания и в системе языка. Содержание этих понятий в логике (логической семантике), лингвистике и семиотике различно. В логической семантике, в традиции, идущей от Фреге, 3. языкового выражения (предметным 3.) называют его денотат, т.е. тот предмет (или класс предметов), который обозначается этим выражением. С. же называют то мысленное содержание, которое выражается и усваивается при понимании языкового выражения. В классической формальной логике понятиям 3.

и С. соответствуют понятия 'объема' и 'содержания'. В лингвистике распространена другая различительная схема (т.наз. 'треугольник Огдена-Ричардса'), где понятие 3. конкретизируется как лексическое 3. слова (языковое употребление), а С. как субъективный образ, возникающий при понимании текста (речевое употребление). В различных философских подходах понятия С.

и 3. также интерпретируются по-разному, а иногда и отождествляются. Так, в феноменологии акцент делается на интенциональной природе сознания, что обращает к феноменальности С. На феноменальном уровне С. и 3. естественно неразличимы и отождествляются с активностью самого сознания и формой его существования. В лингвистической философии (в традиции Витгенштейна) распространена трактовка 3.

как 'способа употребления' знаков в коммуникативных контекстах 'языковых игр'. В герменевтике С. и 3. рассматриваются в неразрывной связи с определенными историческими способами 'истолкования' и 'интерпретации'. Особый подход к проблеме С. и 3. разрабатывался О.И.Генисаретским и Г.П.Щедровицким в рамках системо-мыследеятельностной (СМД) методологии.

Предложенные ими понятийные схемы С. и 3. ориентированы, с одной стороны, на соссюровское различение речи и языка (синтагматики и парадигматики), а с другой стороны, на системодеятельностные представления и принципы. Идея деятельности рассматривалась Щедровицким как главный объяснительный принцип в отношении языковых и семиотических явлений, процессов коммуникации и понимания.

В этом контексте проблема С. и 3. выступала как проблема объяснения знака как целостного образования в деятельности, и одновременно как популятивного объекта, имеющего множественные формы существования в процессах коммуникации и трансляции. В принятых в СМД-методологии системных различениях, С. это структурное представление процессов понимания.

С. есть структурный коррелят самого понимания, задающий, однако, согласно принципам системодеятельностного подхода, особую форму существования знаков, отличную от их существования в феноменальной процессуальности понимания. На уровне актов коммуникации эта форма существования реализуется неявно, через знание о С., т.е. через знание коммуницирующих людей о том, что С. это общая соотнесенность и связь всех относящихся к понимаемой ситуации явлений. Это знание организует понимание таким образом, что человек может фиксировать функциональные характеристики элементов ситуации относительно друг друга и относительно ситуации в целом, и может устойчиво воспроизводить эти характеристики во вторичных текстах.

Именно это обычно имеют в виду, когда говорят о том, что 'понят смысл текста' или 'ситуация осмысленна', т.е. речь идет о переводе структуры С. в набор функциональных характеристик текста и относящихся к ситуации предметов. Эта особенность С. осуществляться через знание о нем, открывает широкое поле для различных герменевтических стратегий, использующих разные наборы рамочных 'знаний о С.

' для организации понимания в определенных культурно-исторических формах. Использование схем С. в коммуникации значительно изменяет организацию интеллектуальных процессов, что является основой для разработки различных коммуникативных и интеллектуальных технологий. Если С. задает форму существования знаков и языковых выражений в актуальной коммуникации, то 3.

задает их форму существования в процессах трансляции, в системе культуры или, в терминах Соссюра, в системе языка. 3. это искусственные знаковые конструкции, выступающие как дополнительные культурные средства организации понимания. 3. закрепляют нормативное содержание знаков и языковых выражений, фиксируемое в парадигматике.

Возникая в системе трансляции культуры и языка, 3. получают одновременно и вторичную форму существования в 'знаниях 3.', фиксирующих различные способы их употребления, и в таком качестве присутствуют в актуальной коммуникации. В целом, между С. и 3. устанавливаются сложные отношения взаимного рефлексивного поглощения и имитации 3.

имитируют фрагменты и связки структур С., при этом сами конструкции 3. подлежат пониманию, порождая тем самым 'вторичные' и 'оискусствленные' С. С другой стороны, по отношению к 3., С. выступают как их 'оестествление' и реализация в ситуациях коммуникации. С., в отличие от 3., всегда ситуативны, связаны с феноменальным процессом понимания, поэтому помимо нормативного содержания 3.

, они определяются множеством иных факторов: ситуацией, с которой связано понимание, самоопределением человека, его установками, ценностями и целями, знаниями, структурами деятельности и многим другим. В рамках современной философии постмодерна проблема С. и 3. артикулируется в радикально ином ключе, что связано с базовой для постмодерна презумпцией 'метафизики отсутствия' по отношению к тексту, подлежащему реконструкции 'трансцендентного означаемого' (см.

также ЗНАК, НАРРАТИВ, СМЕРТЬ СУБЪЕКТА, ПУСТОЙ ЗНАК, ОЗНАЧИВАНИЕ, ОЗНАЧАЕМОЕ, ОЗНАЧАЮЩЕЕ, ТРАНСЦЕНДЕНТАЛЬНОЕ ОЗНАЧАЕМОЕ). .