Философский словарь - ортега-и-гасет (оrtega у gasset) хoce

Получил известность своими попытками переосмыслить природу западноевропейской культуры, и прежде всего философии. Теоретические взгляды О.-и-Г. складывались под влиянием марбургской школы неокантианства, к которым впоследствии философ относился критически. Основной недостаток творчества представителей нем. классической философии, и в особенности Г.В.Ф. Гегеля, О.-и-Г. усматривал в "оптимистическом благодушии", подпитывавшемся ощущением гарантированности прогресса и проявившемся в торжестве рационально-конструктивного осмысления человека и истории. Подобное воплощение филос. самодовольства, по мнению О.-и-Е, было лишено "подлинной и горькой искренности", взволнованного духа творчества и потому оставляло за рамками исследования поиски ключа к нашему существованию, "столь же загадочному, сколь и ненадежному". С именем исп. теоретика связана попытка выработать новое понимание философии как особого рода творчества, возможного только в единстве с реальной жизнью человека, а не как собрания готовых истин, которые индивиду предстоит лишь усвоить. Учение О.-и-Г. стало составной частью общей идейной переориентации европейской философии 20 в.: отразило ее антропологическую ориентированность, глубокое внимание к онтологической проблематике.

Одной из центральных тем, пронизывающих большинство работ О.-и-Г. ("История как система", 1935; "Идея начала у Лейбница", 1947, и др.), стала проблема взаимодействия рациональных и "жизненных" начал в человеке. Жизнь человека это целостность такого рода, которая неподвластна теоретическому анализу рационального мышления. Для жизни, определяемой философом как "единство драматического динамизма между Я и миром", характерны незаданность, необусловленность и незавершенность. Исходя из определения жизни как "драмы", О.-и-Г. разрабатывает принцип ситуационности в исследовании человека, ставший основным в инструментарии экзистенциально-феноменологической философии. Отсюда и стремление увидеть жизнь человека в ее изначальной реальности ("человек это то, что с ним произошло"), желание видеть жизнь очищенной от каких бы то ни было тенденциозных интерпретаций (см.: "В поисках Гёте"). О.-и-Г. критикует рационалистическую философию прежде всего за то, что для нее мир выступает в виде "моделей мира", в то время как подлинная задача разума состоит в том, чтобы помочь человеку освободиться от внешних абстрактных конструктов, парализующих мышление. Жизнь требует от человека постоянных самостоятельных ее интерпретаций, выработки личных убеждений, регулирующих его решения, поведение, все существование. Необходимо, чтобы эти мнения действительно принадлежали человеку, пробивались сквозь наслоения смыслов, которые социум наложил на те или иные явления мира. Только проделав эту трудную работу, человек начинает ориентироваться в тревогах, заботах и опасностях, рождаемых "неоспоримой очевидностью жизни".

Жизненная ситуация, когда человек в конце концов может жить и без истины, когда его отношения с истиной внешние и случайные, описана О.-и-Г. через анализ феномена массовой культуры и массового человека ("Восстание масс", 1929; "Человек и люди", 1927): "Архаические черты, живущие в глубине человека, празднуют свою победу в феномене массового искусства. Что ждет этого человека, какой жизнью ему суждено жить? Да никакой. Он обречен представлять собой другого, т.е. не быть ни собой, ни другим. Жизнь его неумолимо теряет достоверность и становится видимостью. Игрой в жизнь, и притом чужую".

Эстетические исследования О.-и-Г. вдохновляла мысль, что ни один тип художественного видения в истории культуры не может быть понят как вневременная норма искусства. В одной из центральных работ "Дегуманизация искусства" (1925) он проводит идею о преходящем характере любых художественных стилей и приемов; постоянным и абсолютным при этом остается процесс самопознания человека, стремящегося на каждом витке истории рассмотреть себя в более масштабной системе координат. О.-и-Г. обосновывает необходимость перевода художественного восприятия с принципа "ближнего видения", на принцип "дальнего видения". Последнее освобождает художественные смыслы от прямого взаимодействия с вещами, с реальной предметностью. В конечном счете, убежден О.-и-Г, искусство должно быть озабочено не тем, чтобы хранить и умножать свои языковые накопления, а тем, чтобы используемые им приемы были максимально адекватны глубинным состояниям человека в ту или иную историческую секунду. Творчество О.-и-Г. оказало существенное влияние на новейшие тенденции развития социологии, эстетики, философии культуры, на способы осмысления "неклассических" форм художественного творчества.

Эстетика. Философия культуры. М., 1991; Что такое философия? М., 1991; Философия. Эстетика. Культура. М., 1993; Этюды об Испании. Киев, 1994; Веласкес. Гойя. М., 1997; Размышления о "Дон Кихоте". СПб., 1997; Избр. труды. М., 1997.

Зыкова А.Б. Учение о человеке в философии X. Ортеги-и-Гасета. М., 1978; Деревянко Е.В. Неизбежность аристократии духа: учение X. Ортеги-и-Гасета об общественном идеале // Социологические исследования. 1992. № 6; Хайдеггер М. Встречи с X. Ортегой-и-Гасетом // Философские науки. 1994. № 1-3.

О.А. Кривцун