Энциклопедия Брокгауза и Ефрона - красинский сигизмунд

— один из величайших поэтов польских. Род. 19 февраля 1812 г. в Париже и ум. там же 23 февраля 1859 г. При жизни скрывал свое авторство и был известен, под данным ему критиком Ю. Клячкою наименованием le po è te anonyme de la Pologne. Отец его, наполеоновский генерал Викентий К., после отречения Наполеона в Фонтенбло, привел из Франции польские полки на родину, под Российскую державу. Здесь они сделались зародышем польского войска в Царстве Польском. Викентий К. достиг высоких чинов, так что по смерти наместника Паскевича (1856) он был временно исправляющим его должность. Он сделался весьма непопулярным лицом в Варшаве, за то, что поддерживал на сейме польском правительство. Озлобление против него особенно усилилось в 1828 г., когда в сеймовом суде над политическими заговорщиками он один подал голос за осуждение подсудимых. В 1829 г. умер председатель этого суда, воевода Белинский. На похороны его явились все студенты варшавского университета, оставив опустевшие аудитории. Примеру товарищей не последовал один только 17-тилетний Сигизмунд К., отправившийся на лекции по приказанию отца, за что на следующий день товарищи сорвали с него нашивки и вытолкали его из аудитории. Таким образом, сын пострадал безвинно за отца, к которому был сердечно привязан, несмотря на полное несходство в темпераментах. Но, претерпевая обиду за отца, сын был преисполнен того самого чувства, которое внушило товарищам их жестокий по отношению к нему поступок. Оскорбление Сигизмунда К. его товарищами в 1829 г. имело решающее влияние на весь ход его жизни. Генерал К. отправил его за границу. Сын был послушен отцу в частной жизни, по воле отца не принял никакого участия в польском мятеже 1830-31 г., но положительно отказался от занятия в России какого бы то ни было официального звания, к получению которого естественно вели его знатное происхождение и богатство отца. В 1833 г. он был потребован в С.-Петербург и представлялся при дворе, но слабость его сложения и опасная глазная болезнь, угрожавшая ему слепотой, имели то последствие, что он был отпущен лечиться за границу. Единственным подходящим для него занятием были поэзия и писательство; но так как то, что он писал, было, по обстоятельствам того времени, нецензурно, то он и должен был обречь себя на неизвестность и издавать свои произведения под чужими именами, например — под именами заграничных приятелей. Мать К., урожденная княжна Радзивилл, умерла, когда он был еще ребенком. Генерал К., по своим литературным вкусам, был чистый классик; в гостиной его собирались литераторы этого направления. Но в двадцатых годах уже расцветал романтизм, в ходу были первые опыты Мицкевича, большое распространение получили романы Вальтер Скотта, с подражаний которому Сигизмунд К. и начал свою литературную деятельность. В Женеве, в 1830 г., а потом в Риме он сблизился с Мицкевичем. Первым крупным и оригинальным его произведением была напечатанная во Франкфурте-на-Майне в 1834 г. "Небожественная комедия", одно из замечательнейших созданий не только в польской, но и в общеевропейской литературе. Комедией названо оно по примеру Данте, к которому автор питал глубокое благоговение и на которого походил во многих отношениях, даже и по особенностям своего таланта. Прилагательное "Небожественная", данное для противопоставления Дантовской "Божественной", имеет тот смысл, что поэма изображает не загробную жизнь людей, но земную, т. е. современное европейское общество, печальное и ужасающее как ад, представляющее собою борьбу двух элементов. С одной стороны, мы видим отжившее, вымирающее официальное общество, которое выдохлось и изверилось; в нем нет идеалов, а господствует одна условная ложь. С другой стороны, поднимается социальный вопрос, грубая и голодная чернь требует равенства в пользовании всеми благами жизни и властью. Борьба происходит в неведомом крае и государстве. Центральными представителями двух противоположных направлений являются граф Генрих и Панкратий. Граф Генрих воплощает в себе все аристократические предания и культуру прошлого, но только как поэт, человек одного лишь воображения, не верующий в жизненность своих идей, не ищущий правды. Он гоняется за впечатлениями, играет роль. Над ним произносят слова окончательного осуждения: будь проклят за то, что ты возлюбил только себя и свои мечтания. Противник его Панкратий — тип сухого, безжалостного и прямолинейного революционера-теоретика. Правды нет ни на одной стороне, ни одной из них автор не сочувствует. После взятия штурмом последней твердыни старого порядка граф Генрих кидается в пропасть; Панкратий торжествует победу, но его одолевает сознание бессилия что-нибудь на развалинах создать, свою утопию осуществить. Пред ним является в видении образ Христа, и он сам умирает, произнося слова Юлиана Отступника: Galilaee, vicisti. Развязка эта не пессимистическая: поэт убежден в окончательном торжестве добра, но неизвестны ни время, ни путь, которым оно будет достигнуто. "Небожественная комедия" есть произведение символическое, написанное с необычайным художественным мастерством, обнаруживающее способность изображать пластически живые лица, начерченные немногими штрихами, гениально самоуверенной рукой. Дальнейший ход развития таланта К. прямо противоположен тому, который замечается даже у крупных писателей, начинавших с воспроизведения ближайшей окружающей их действительности и затем от своего национального восходивших к общечеловеческим идеалам. Он начал с видения западно-европейского будущего, вскрыл и изобразил затаенный всюду социальный вопрос, но затем целиком поглощается своим национальным вопросом и над ним одним только и работает. Переход на национальную почву составляет его драматизированная поэма "Иридион" (П., 1836), воспроизводящая художественно один момент из жизни кесарского Рима, в царствование Гелиогобала, но в сущности разрабатывающая вопрос тождественный с тем, какой лежал в основе "Конрада Валленрода" Мицкевича, только совсем иначе решаемый. Литовец Конрад Валленрод, из ненависти и мести к Тевтонскому ордену и к немцам, вступает в орден, делается великим магистром и истребляет врагов, насилуя свои добрые, человеческие чувства и губя свою душу при исполнении коварного замысла, представляемого как верх патриотизма. Такие же чувства ненависти и мести питает по отношению к "вечному городу" знатный грек Иридион, и за угнетенную свободу своей родины, и как породненный с морскими норманскими викингами по своей матери, бывшей жрице Одина. Иридион подчиняет своему влиянию безумного и злого Гелиогобала, внушая ему, что нужно подавить староримский дух, сжечь и уничтожить город и перенести свое владычество на родной ему Восток. Иридион располагает полчищами наемных варваров, ватагами гладиаторов; он предполагает увлечь за собою, на погибель города, жестоко преследуемых императорами христиан. В момент катастрофы предприятие Иридиона, однако, рушится, потому что ему не удалось произвести в катакомбах между христианами раскол. Его преодолел епископ Виктор, внушивший пастве, что христиане обязаны переносить зло, не ненавидя, а любя преследующих. Остатки представителей староримской доблести столпились вокруг Александра Севера; Гелиогобал убит, сам Иридион намерен покончить с собою, кидаясь в пылающий костер, когда подле него является и увлекает его с собою таинственный его наставник и товарищ Массинисса, лицо символическое, олицетворение духа бесконечного отрицания — отрицания как римского владычества, так и господства Христа. Массинисса обещал Иридиону, что он даст ему посмотреть на полный упадок ненавистного Рима: Иридион спит целых шестнадцать веков, затем пробуждается и видит жалкий Рим последних дней папского владычества, полную мерзость запустения. Хотя Рим пал, но миром продолжает править могучее зло, слепая сила. Над Иридионом совершается суд: его прегрешения ему прощены из-за любви его к Элладе, но его заставляют воплотиться вторично и жить, страдая, любя и никого не ненавидя. Его шлют совершить этот подвиг в страну могил и крестов. Страна эта не названа, но подразумевается, что это родина поэта. В самом конце произведения запрятана основная его мысль, патриотическая и христианская, составляющая решительный шаг вперед после Валленрода. Немногие ее уразумели на первых порах, потому что умы соотечественников поэта увлечены были совсем в другую сторону. То было время самое мрачное, самое бесплодное для по

Энциклопедический словарь Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона. — С.-Пб.: Брокгауз-Ефрон

1890—1907

.