Дипломатический словарь - иммунитет дипломатический

особые права, преимущества, предоставляемые иностранным дипломатам на территории тех государств, в которых они находятся для выполнения своей миссии. И. д. один из старейших институтов международного права. Его содержание и объём определялись характером дипломатической деятельности и особенностями государственного и правового строя в каждую данную эпоху. В древности и в ранний период Средних веков, когда государи посылали друг к другу временные чрезвычайные посольства с каким-нибудь отдельным поручением, посланники (обычно проживавшие при дворе принимавшего их государя) пользовались личной неприкосновенностью, которая охранялась предписаниями религии. Оскорбление посла приравнивалось к святотатству. Появление с конца 15 и начала 16 в. постоянных посольств, которые стали играть огромную роль во внешней политике и, с другой стороны, вступали в повседневное соприкосновение с местным населением и с властями абсолютистских государств, вызвало большое увеличение и расширение И. д. Посланники пользовались уже не только личной неприкосновенностью, но неприкосновенностью дома, а иногда и квартала, где они проживали, а также неподсудностью местным судам. В отдельных странах в Голландии (1634), Англии (1709), в США (1790) и др. были изданы соответствующие специальные законы. Выдвинутая Пьером Эйро (1576) и впоследствии развитая Гуго Гроцием (1625) теория утверждала, что посланники должны рассматриваться государством пребывания как находящиеся как бы вне территории (extra territorium) данного государства. Эта теория, широко воспринятая дипломатической и судебной практикой, вела к далеко идущим последствиям. Посланники могли предоставлять убежище преступникам и даже чинить суд и расправу в своей резиденции, которая также считалась экстерриториальной. В 19 в. законодательство о личных, имущественных и судебных гарантиях граждан вступает в противоречие с чрезмерными посольскими привилегиями и намечается тенденция к сокращению И. д. В теории и на практике укрепляется взгляд, что основанием И. д. является его необходимость для выполнения дипломатом своих функций, и эта необходимость служит критерием для определения объёма иммунитета. Такой взгляд решительно защищает подавляющее большинство новейших авторов как общих курсов (Фошиль, Оппенгейм, Мартенс, Камаровский и Ульяницкий, Захаров, Коровин, Дурденевский и Крылов и др.), так и специальных монографий (Сатоу, Херст, Колчановский и др.), за единичными исключениями.

В настоящее время, как и прежде, И. д. определяется главным образом общими началами международного права и международными обычаями. По мнению, высказанному французским министром иностранных дел Эгильоном в 1772 и воспринятому в последующем юристами, соблюдение И. д. покоится на "молчаливом соглашении" государств. Попытки кодификации правил об И. д. не привели к большим результатам. Проект кембриджской сессии Института международного права 1895 (т. н. Кембриджский регламент), как и проект нью-йоркской сессии Института 1929 не стали международными конвенциями. После двух лет работы кодификационной комиссии Лиги наций (1925-26) Совет Лиги исключил (1927) И. д. из числа вопросов, подлежащих кодификации. Только между американскими государствами была заключена в 1928 в Гаване конвенция о дипломатических чиновниках, в основу которой легли проекты Американского института международного права (1925) и Международной комиссии американских юристов (1927).

Специальные законы об И. д. существуют только в СССР (Положение о дипломатических и консульских представительствах иностранных государств на территории Союза ССР от 14. I 1927 Собрание законов 1927, № 5, ст. 48), США, Великобритании, Франции, Австрии, Турции, Панаме, Венесуэле и Колумбии. Почти во всех государствах отдельные постановления включены в уголовное, гражданское и процессуальное законодательство. Решения судов признают за дипломатами обычный И. д. Если суд выходит за его пределы, то соответствующие права считаются основанными не на международном праве, а на "международной вежливости". Однако строгой грани между тем и другим не существует. Дипломат, отправляясь в ту или иную страну, может получить точное представление об объёме своего И. д. в этой стране только путём ознакомления с её законодательством и судебной практикой.

Вся совокупность прав, изъятий, льгот и преимуществ, обнимаемых общим понятием И. д., согласно классификации, наиболее соответствующей современным взглядам, может быть разделена на три категории: 1) неприкосновенность (личности и помещения), 2) иммунитет от юрисдикции (уголовной, гражданской и административной) и 3) особые льготы и преимущества (свобода переписки, право пользования дипломатическими курьерами, освобождение от налогов и повинностей, церемониальные привилегии и пр.). Некоторые авторы (Оппенгейм, Мартенс и др.) объединяют неприкосновенность помещения и иммунитет от юрисдикции под общим понятием "экстерриториальность". В указанном смысле этот термин сохранился в целом ряде законов, в частности в УК РСФСР (ст. 5).

Личная неприкосновенность дипломата состоит в охране его государством пребывания от всяких посягательств на его личность и достоинство в пределах территории этого государства и в гарантии от применения к нему мер принуждения (и вообще мер внедипломатического воздействия) со стороны самих государственных органов и должностных лиц. Во многих государствах (Италия, Бельгия, Нидерланды, Швейцария, Швеция, Норвегия, Турция, Япония и др.) существуют специальные уголовные законы, карающие нарушения дипломатической неприкосновенности, хотя государство может карать их и с помощью общих уголовных законов. В СССР к преступлениям такого рода суды применяли ст. 58⁴ и по аналогии 58⁸ УК. Преступления против неприкосновенности дипломатов в целом ряде случаев исходили из реакционных кругов, стремившихся спровоцировать войну (убийство германского посла в Москве Мирбаха "левыми" эсерами в 1918, убийство югославского короля Александра и французского министра Барту в Марселе хорватскими фашистами в 1934) или боровшихся против более прогрессивного социально-политического строя (убийство австрийскими гусарами французских делегатов на Раштадтском конгрессе де Бри, Бонье и Робержо в 1799, убийство русскими белоэмигрантами советского делегата на Лозаннской конференции Воровского в 1923 и советского посла в Варшаве Войкова в 1927). Что касается гарантии от применения мер принуждения, то она, по определению, напр., советского закона 1927, состоит в том, что дипломатические представители "не могут быть подвергнуты аресту или задержанию в административном или судебном порядке" (ст. 2, п. "а"). Однако, если дипломат совершает серьёзное преступление против безопасности государства пребывания, то в случае крайней опасности он может быть временно задержан и принудительно выслан из страны. Это положение признают виднейшие авторитеты науки международного права (Фошиль, Оппенгейм, Мартенс, Камаровский и Ульяницкий, Сатоу и др.). Из практики характерны дела: Гилленборга в 1716, Селламаре в 1718 и др. (см. Дипломатов кааусы). В самые последние годы дипломаты гитлеровской Германии были высланы из некоторых стран (посол фон Термапн из Аргентины, посланник Вендлер из Боливии в 1941, посланник фон Эттель из Ирана в 1941 и др.) за участие в подготовке фашистского переворота. В 1942 были высланы из СССР за шпионаж польские дипломатические чиновники правительства Сикорского. В связи с преступной деятельностью подобных "дипломатов" Американская ассоциация адвокатов в 1942 поставила вопрос о пересмотре И. д.

Неприкосновенность помещения связывается теперь обычно с личной неприкосновенностью дипломата, а не с понятием экстерриториальности. Она состоит в том, что органы государства пребывания обязаны охранять здания посольства и квартиры дипломатов, а также находящиеся в них бумаги и имущество от всяких посягательств и не имеют права без согласия дипломата вступать в эти помещения и производить в них какие бы то ни было административные или судебные действия (арест, обыск и пр.). Однако, как гласит советский закон 1927, "неприкосновенность этих помещений не даёт права принудительно задерживать кого бы то ни было в них или предоставлять в них убежище лицам, в отношении которых имеется постановление правомочных на то органов Союза ССР и союзных республик об их аресте" (ст. 4). Право дипломатического убежища, допускавшееся до 19 в., а в некоторых странах Востока и до 20 в., в настоящее время сохранилось только в американских государствах и в Испании, притом лишь в отношении политических преступников. Так, напр., в 1937 чилийская миссия в Мадриде укрыла испанских фалангистов. В других государствах это право не признаётся, как не признаётся нигде право насильственного удержания кого бы то ни было в дипломатическом помещении. Когда в 1896 китайское посольство в Лондоне захватило известного китайского революционера Сун Ят-сена с целью передачи его китайскому правительству, то английское правительство решительно потребовало его немедленного освобождения, и Сун Ят-сен был освобождён. Точно так же неприкосновенность помещения не может помешать местному правительству принять необходимые меры, когда в этом помещении подготовляется или совершается преступление, серьёзно угрожающее безопасности и порядку государства пребывания. Почти во всех вышеприведённых случаях, когда применялись меры принуждения к самому дипломату, имел также место обыск в дипломатическом помещении, а иной раз и наложение временного ареста на бумаги.

Иммунитет от юрисдикции состоит в том, что против дипломата не может быть возбуждено судебное преследование по уголовным делам и к нему не может быть предъявлен гражданский иск, а также и в том, что дипломата нельзя обязать давать свидетельские показания в судебных или в административных учреждениях. Вообще никакие меры юрисдикции не могут быть предприняты в отношении иностранного дипломата. Соответствующие постановления содержатся в уголовном, гражданском и процессуальном законодательстве почти всех государств. Вопрос о том, освобождается ли дипломат от действия национального права государства пребывания или только от применения его юрисдикции, поднятый в юридической литературе Белингом, не получил единодушного разрешения. Однако не подлежит сомнению, что иммунитет от юрисдикции не означает безнаказанности или безответственности дипломата. Против него может быть возбуждено уголовное преследование или к нему может быть предъявлен гражданский иск в его отечественном суде через дипломатические учреждения государства пребывания. На практике, в случаях (крайне редких) совершения дипломатом уголовного преступления, местное правительство ограничивается требованием об его отозвании, гражданские же претензии разрешаются в дипломатическом порядке. Что же касается свидетельских показаний, то дипломаты большей частью соглашаются давать их у себя на дому судейским или административным чиновникам.

Если иммунитет от уголовной юрисдикции всюду признаётся в полном объёме, то иммунитет от гражданской юрисдикции признаётся лишь с известными и не везде одинаковыми ограничениями. Иммунитет от гражданской юрисдикции не распространяется на иски, связанные с владением недвижимостью, на встречные иски и в ряде случаев на иски, связанные с занятием дипломата торговлей или какой-нибудь иной профессией, не имеющей отношения к его официальным функциям. Римский кассационный суд несколько раз (в 1915, 1921) становился даже на ту точку зрения, что иммунитет от юрисдикции не распространяется вообще ни на какие гражданские дела, не связанные с официальными функциями дипломата. Эта точка зрения не поддерживается, впрочем, судебной практикой других стран. Но и тогда, когда допускается предъявление иска к дипломату, к нему не могут быть применены меры принудительного исполнения и меры по предварительному обеспечению судебных издержек.

Особый вопрос представляет иммунитет от гражданской юрисдикции торговых представительств СССР за границей. Торгпредства, являясь составной частью советских дипломатических представительств (ст. 2 "Положения о торговых представительствах и торговых агентствах Союза ССР за границей", 1933), пользуются И. д. в том же объёме, что и последние, если более ограниченный объём не предусматривается в договоре. Их торговые функции являются официальными государственными функциями. Подчинение торгпредств иностранной юрисдикции по делам, связанным с их оперативной деятельностью, обусловленное в торговых договорах СССР, имеет своим основанием взаимное соглашение СССР и другой договорной стороны. Вне этих договорных ограничений иммунитет торгпредств сохраняется в полной мере на основании общих начал международного права.

Иммунитет от административной юрисдикции, не освобождая дипломата от подчинения местным законам и административным правилам, исключает применение к нему каких-либо административных мер с целью принуждения его к подчинению этим законам и правилам.

Особые льготы и преимущества дипломатов включают: 1) право пользоваться шифром при сношениях с правительством и дипломатическими учреждениями своей страны; 2) право пользоваться дипломатическими курьерами, которым гарантируется неприкосновенность личности и бумаг; 3) право внеочередного пользования средствами электросвязи; 4) освобождение от личных налогов и административных повинностей; 5) освобождение от таможенных пошлин и таможенного досмотра и 6) различного рода церемониальные привилегии. За исключением права сношений со своим правительством и его дипломатическими органами, все остальные льготы и преимущества различны в разных государствах, часто служат предметом специальных соглашений и считаются основанными не на международном праве, а на т. н. международной вежливости.

Круг лиц, в отношении которых возникает вопрос о признании И. д., разделяется на три категории: дипломатический персонал (советники, первые, вторые и третьи секретари, атташе), канцелярский персонал (переводчики, машинистки и пр.) и обслуживающий персонал (швейцары, рассыльные и пр.). В отношении лиц первой категории И. д. применяется бесспорно и в полном объёме как к ним самим, так и к членам их семей, живущим вместе с ними.

В отношении лиц второй категории И. д. применяется далеко не во всех государствах (в частности советский закон 1927 ограничивает круг лиц, пользующихся И. д., только членами дипломатического персонала) и не распространяется на членов их семей. В отношении лиц третьей категории И. д. не применяется в подавляющем большинстве государств, а там, где применяется (напр., в Англии и в США), ограничен сроком службы, по окончании которого этих лиц можно привлечь к ответственности также за действия, совершённые во время службы. На практике, чтобы устранить препятствие для привлечения такого лица к уголовному преследованию, нередко обращаются к дипломату с просьбой об увольнении данного сотрудника. Законодательство не содержит точных указаний по всем этим вопросам, а судебная и административная практика крайне разнообразна. И. д. большей частью не распространяется также на лиц, являющихся гражданами государства пребывания. Всех лиц, пользующихся И. д., ведомство иностранных дел государства пребывания снабжает соответственными документами об этом, т. н. дипломатическими карточками.

Право отказа от И. д. как в отношении самого представителя, так и лиц его персонала принадлежит его правительству. Обычно заявление главы миссии рассматривается как выражение воли и согласия правительства, хотя и не всегда. Так, напр., по делу сына чилийского поверенного в делах в Брюсселе Ваддингтона (см. Дипломатов казусы) бельгийские власти воздержались от применения своей юрисдикции, пока не было получено формальное согласие правительства Чили. Однако в гражданских делах заявление самого дипломата большей частью считается достаточным и не требуется даже согласия главы миссии.

Время действия И. д. определяется не формальным началом и концом дипломатической миссии (вручением верительных и отзывных грамот), а моментом пересечения границ государства пребывания при прибытии и при отъезде. Некоторые международники (Гейкинг. Xотхорн) считают, что в период между прибытием и началом миссии или между концом её и отъездом И. д. предоставляется лишь на основании международной вежливости, но на практике это положение соблюдается всюду. На территории третьих государств дипломаты бесспорно пользуются только личной неприкосновенностью. Другие привилегии могут быть предоставлены им в порядке международной вежливости, и, следовательно, их предоставление зависит от позиции данного государства. Так, напр., согласно советскому закону 1927 (прим. 1 к ст. 1) министерству иностранных дел предоставляется право (но не возлагается обязанность) распространять И. д. на временно находящихся в СССР иностранных дипломатов, аккредитованных в других государствах.

В случае объявления войны дипломатическим представителям неприятельского государства назначается срок и маршрут для отъезда вместе со всем составом миссии (кроме лиц, являющихся гражданами государства пребывания), причём им должны быть предоставлены средства транспорта и охрана. До истечения назначенного срока дипломаты пользуются полным иммунитетом. Если они задерживаются дольше этого срока по собственной вине, то могут быть объявлены военнопленными. После их отъезда местное правительство обязано охранять здание, имущество и архивы посольств или миссий. В последние десятилетия установилась практика, согласно которой правительство отъезжающих дипломатов обычно поручает попечение о судьбе посольских зданий, имущества и архивов посольству или миссии какой-нибудь дружественной нейтральной страны. Все эти правила грубо нарушались агрессивными государствами. Во время первой мировой войны германские власти поощряли враждебные выпады толпы против послов Англии, Франции и России и чинили всевозможные издевательства при их отъезде (напр., французского посла Камбона до границы конвоировали стражники с револьверами в руках, а на границе с него потребовали 5 тыс. франков "за проезд"). Во время второй мировой войны власти гитлеровской Германии и стран-сателлитов Финляндии и Румынии производили бесчинства в отношении отъезжавших советских дипломатов.

Наряду с постоянными дипломатическими представителями, аккредитованными в том или ином государстве, И. д. предоставляется также делегатам на международные конгрессы и конференции. Обязанность его соблюдения лежит в этом случае на правительстве того государства, на территории которого созывается конгресс или конференция. Во время существования Лиги наций делегаты её членов в Женеве, а также (в несколько меньшем объёме) постоянные сотрудники её аппарата, за исключением швейцарских подданных, также пользовались И. д.

Литература: Арсеньев, В. О правах и преимуществах дипломатических агентов. Витебск. 1909. Мартене, Ф. Современное международное право. Спб. 1888. Т. П. С. 38-61.-Дурденевский, В. и Крылов, С. Международное право. Учебное пособие. М. 1946. Вып. 2. С. 91-100. История дипломатии. М. 1945. Т. III. С. 786-794. Коровин, Е. Об ответственности государства за преступления, совершенные на его территории в отношении дипломатических представителей другого государства. "Революционная законность" № 11-12. 1926. Коровин, Е. Правовое положение военных атташе. М. 1940.Левин, Д. О неприкосновенности дипломатических представителей и их персонала. М. 1946.Сатоу, Э. Руководство по дипломатической практике. Перев. с англ. М. 1946.Hurst, С. Les immunités diplomatiques. "Académie de Droit international. Recueil des Cours". T. 12. La Haye. 1927. P. 119-241.-Deâk, F. Classification, immunités et privilèges des agents diplomatiques. "Revue de droit international et de legislation comparée". 1928. T. 9. P. 173-206, 522-567.